Из серии романов: «Большое золото России», на мотив: «Пыво, водка, дамы, папыросы». На что отец Василий: «Это всё мирское, а не грех!»
Книга первая
ПОСВЯЩАЮ
Александру Владимировичу Кравченко герою Афгана.
Боевому полковнику МВД России, начальнику РОВД (1983 – 1999), (город Тимашевск, Краснодарский край) и другим живым сотрудникам органов. И ушедшим от нас – помянём их стоя.
Они в 90 – годы, фашизма в России, не теряя чести, стояли за Родину для её народа. И ключ момента в их работе стояли совесть и сострадание к простому народу.
Тем и спасли наше Отечество.
Глава...
Задница в аренду
«А он, мятежный, ищет бабу, как будто в бабе есть покой!»
«Ну, и пихало, ты, Колька Якут! - Мог прикинуть, между тем, про себя, молодой, но уже седой в лунь мужик. Бывший морпех по кличке Академик.
По виду - павший по золотой осени жухлый лист, что не стоит и щербатого рубля.
"Куда девал мою бабу и золото, сучий ты потрох? А то выйдет тебе полный гаплык!»
Но будто бы голос того Кольки Якута ему шепнул:
«Ин, ды-ка, я ваша дядина! С какого дуба на зад хряснул? Хто вернёт золото, и какой мужик отдаст тебе бабу? Она для него – инвентарь ценный!»
Но седой в смелости стоял на своём:
«Не плети мне мозги: я, боевой морпех. В ноздри тебе буду порошить! И усы мои будут в мёде, и нос в табаке!»
«А мож, табе и подай саму тётю Хаю из Шанхаю на палочке?» - как бы издевался над ним Колька Якут.
Что о боевом морпехе мог думать обычный народ, который с утра уже «соснул» пивка?И ему тяжелей дышать, чем выпить.
- Что-то ручки стали зябнуть – не пора ли нам дерябнуть?
Этой «поэме» пришло на смену из той же поэзии:
- Не послать ли гонца за бутылочкой винца?
Тут и боевой товарищ, который знал, где взять и куда принести. А уж «доменный процесс», как разлить сталь на «бульки» – им знатоки из «Что, где, когда?» - не указ.
А там, к бутылочке, легла бочком и селёдочка на куске мятой газеты. Вчера не доели, обсосали до жабер: не «гаснуть» же добру.
На «раз-два» и выпили.
Ходом мимо и Ваську, по кличке Сидор, помянули. Для него - ещё днями назад - газетка слыла скатёркой. Он читал в ней какие-то военные песни о подвиге народа на «поприще» ударного труда.
Вторую выпить не спешили, ибо, «до срока» выпитая, она загубила бы кайф первой. Пока шло тепло с небесной выси. Играла кровь и звала на высокие помыслы, тут же закатывай обшлага на рукавах и вгружайся в дело.
И как только пошла элегия о дамах: какая всё-таки красивая Нюрка из буфете, и муж Юрка ей не пара. Тут можно налить и вторую.
После второй вышел сбой о высоких думах насчёт дам. Нюрка вышла гулящей и место ей в борделе. А почему? Побежали к ней за второй бутылкой, она дала им отлуп:
- Алкашня проклятая! И Юрку мово спаили!
А что сама с каждого третьего дня – не четвёртый, ставила бутылку к ужину - молчала.
Почему с трех на четыре? Что мы такие удивленные? Её ухарь, Мишка-мент, по этому графику нёс службу в «дежурке». Муж после бутылки водки спит, а вновь влюбленная пара боролась за нравственность и целомудрие.
А когда налили третью, потом, как говорят, «корявых баб не бывает, хватило бы водки». И Нюрка опять стала милахой.
И так всеобщее счастье души до самого вечера у этих ребят. Нагрузили себя как коня, к вечеру ползли домой раками.
Вот что они думали о морпехе…
Ищу издателя для романа Из серии романов: «Большое золото России», на мотив: «Пыво, водка, дамы, папыросы». На что отец Василий: «Это всё мирское, а не грех!»