Следующий день был очень волнительным, сами понимаете, от него зависит, придется ли бежать, сломя голову и, проклиная свою судьбу или же неспешно прокачиваться дальше, наслаждаясь комфортом и славой. Шутки шутками, а противники на уровень выше, соответственно, сильнее, ловчее, быстрее, умнее и все в том же духе, в зависимости от того, у кого и чего прокачено. Плюс, не забывайте о ловушках и прочих опасных штуках, да и спортивные соревнования беспокоят весьма. Мы ни к чему такому не привычны. На самом деле, может, не стоило вовсе здесь задерживаться, от греха. А деньги, какое нам дело до чьих-то убытков, когда миры в опасности? Переживут, так сказать. А вот коли с нами покончат, то не переживут. С утра начали тренироваться, гоняя себя до седьмого пота, враги жалеть не станут, в принципе, значит, и нам никак нельзя. Когда так устали, что едва шевелились, полезли в местный интернет, возможно, найдем противников, с которыми придется столкнуться и узнаем чего-то о победах, тактиках и прочем, хоть какие-то крупицы. Любая мелочь способна выручить, спасти и помочь победить. И не смейтесь, в нашей ситуации хватаешься за каждую увиденную соломинку. Вопрос в том, что игроков двадцать шестого уровня достаточно много, несколько тысяч, любых выставить способны. Но, определенную группу выделили, самых агрессивных и отмороженных, знаменитых своими подлостями и любовью к ударам сзади. А среди них десяток полнейших психопатов, которых редко на какие чемпионаты пускали, даже за большие взятки. Потому и застряли на своих уровнях, а мы их шанс. Их и следует ожидать. Или кого-то подобного.
На самом деле, ещё больше сами себя испугали. Старались даже не разговаривать, чтобы не сорваться и не переругаться. Я опасался, что девушки опять заговорят о любви, но они будто забыли о своих чувствах, или приняли некое свое решение, о котором мне лучше не знать, мягко говоря. И вот нас призвали на соревнование. Волшебники шли впереди, сканируя окружающий мир на наличие всяких ловушек. Быстро обнаружили и десяток мин и современных растяжек. Не веревка, как в древние времена, а сканер невидимый, вроде рентгеновских лучей. Обнаружили жертву и сразу взрыв. Приходилось убирать с помощью чар, а это время и силы. Едва не опоздали к началу. Одно радовало, зрители и за этим смотрели и веселились. Ещё бы, не их же здоровьем рискуют. Я бы, наверное, так же смеялся, держась за животик, коли осколки не могли, в любой момент, упомянутую часть тела изрешетить, наделав лишних отверстий. А раз так, лучше выглядеть клоуном, чем мертвецом. Но, любой путь заканчивается, однажды. Как раз поспели к концу шоу перед игрищами. Ведущий объявил игроков. Представляете, угадали в своих поисках, как раз, трое самых – самых – самых подлых, коварных, жестоких типчика из всех. Двоих из них уже лет пять никуда не пускали, а третий такой же срок отсидел в тюрьме за случайное убийство. И, разумеется, он достанется именно мне. Впрочем, не девушкам же его подкидывать? Трусость – трусостью, честь блюсти надо, мужик я или кто? Но, сердцем чую, схватка окажется самой трудной и опасной изо всех. А соперник ещё и нагнетал нарочно, разорвал футболку на груди с рыком, начал себя в грудь колотить, на манер гориллы. Показывал мне неприличные жесты. Пришлось ответить ему, как положено, покрутил пальцем у виска. Мог выдумать абсолютно все, что угодно, но лучше вести себя, как джентльмен, чтобы вызвать симпатию нормальных зрителей, не любителей всевозможной жести.
— Если это попытка напугать, то довольно слабая, — я зевнул, — не будет тебе зачета, приятель, иди, учись дальше.
— Я и не пугают, нет такой привычки, — прошипел уголовник, — тебе просто конец, не тому игроку посмел бросить вызов. Я тебя уничтожу, а посмеешь выиграть, ещё найду, после, и выпотрошу. Придётся умереть в луже собственной крови, пытаясь заправить в живот свои внутренности.
— Ты на зоне, небось, из опущенных был, — поинтересовался я, — сведённых татушек нет, особенно, колец на пальцах? Ведёшь себя уж больно не по пацански, базар не фильтруешь, пальцы лишь гнёшь. Есть, какая предъява, так прямо говори, что детский сад разводишь? Меня младшая сестренка и то серьезнее пугала. Тоже мне Джек Потрошила, убогое смешило. В бою себя покажи. А то пять лет сидишь на одном уровне, не растёшь, значит, никуда и не годишься.
— Да я на зоне чемпионом был в тюремных соревнованиях, — решил противник продолжать, — у меня уровень, фактически, уже тридцать пятый, так что, чертила, готовься к трепке, это из тебя опущенного сделаю и наколки вырежу прямо на коже. Готовь заранее себе могилку.
— Какой-то ты слишком говорливый, — я поморщился, — пореже рот открывай, а то залетит свинцовая муха. А такую раз поймаешь и станешь тихенький - тихенький, смирненький - смирненький, аки монашек. Одно радует, когда мои помощники тебе станут свое оружие в задний проход загонять, раз за разом, меньше испачкают, у тебя там уже «ножны» большие, разработанные, всей тюрьмой прошлись. Кукарекаешь, небось, громко, петушок?
Соперник не выдержал насмешек, с места сорвался, полетел навстречу, расталкивая охрану. И получил, что хотел, только подскочил, размахивая кулаками, боднул его с ходу и отправил полежать. Пришлось докторам в порядок приводить и сломанный нос вправлять.
— Слышь, да тебе в натуре крышка, — завопил сиделец, когда доктора выпустили, — ты знаешь, что я с тобой сделаю вообще?
— Знаю - знаю, — хмыкнул я,— когда схватка закончится, язычком свою кровь с моих ботинок слижешь и тихим голосочком извинишься за то, что раздражал мой слух своим карканьем. Кстати, есть предложение, чтобы интереснее играть было. Предлагаю, чтобы проигравшего в схватке дисквалифицировали до нулевого уровня. Пусть заново начинает, если сможет. Потому как одно из двух, или я слишком наглый, лезу на бойца уровнем выше, а значит должен учиться смирению заново, или ваш ставленник не соответствует своему уровню, раз проигрывает заведомо слабейшему.
— Согласен, помимо прочего, ещё и поставишь крест на своей карьере, — обрадовался уголовник, — имей в виду, последний, кто посмел у меня выиграть, один раунд, так и сгинул в котле с супом, в тюремной кухне, когда его косточки нашли, столько шуму было, а на меня никто не смог этого дела повесить.
— Полагаю, шум был от радости? — я скрестил руки на груди. — Наконец-то свежее мясо положили, пусть и со вкусом курятины. Ты или сказки мне тут рассказываешь, или сознался в серьезном преступлении на камеру. А значит, глуп, как пень. А таковые я выкорчевываю. Давай уже начинать, усну от такого трёпа. Думаю, я за то время, пока в игры играю, пережил куда больше всякого разного, чем ты за пять лет на зоне, а значит, ты супротив меня, мальчишка зелёный. И как таковой, получишь изрядную трепку. Стыдно будет рот беззубый открывать. К барьеру, деревенский будильник.
Не зря я соперника злил, он оказался гремлинов и сразу понёсся, вперёд, кастетами размахивая. Я его лучами скопировал, а после, его же магию и использовал земли. Из тверди вылез каменный кулак и приложил негодяя в челюсть, отправив его в полёт. Тут же вторая длань поймала, и по земле ударила, после подняла изломанное тельце и первая мощным ударом прихлопнули, оставив лишь кровавую лепёшку, как от комарика на обоях.
— Это называется противник? — поинтересовался я, уперев руки в бока. — Только не говорите, что у вас на планете не осталось никого приличнее. С таким уровнем мастерства ему только со школьниками драться.
— Ты - ты - ты, — начал противник, когда к нему вернулся дар речи, — как вообще посмел, да ещё моими же чарами. Да я же тебя урою, вместе со всем родом, и соседями, пожалеешь, что...
— Спортивное соревнование, какое предпочитаешь пустозвон? — прервал я словоизлияния недруга. — Я тут на тебя, убогого, весь свой день тратить не собираюсь. Советую, выбери шахматы, потому как с формой физической плоховато. Небось, в тюрьме единственными упражнениями были наклоны и приседания? Или когда требовалось, кого порадовать, на колени вставал?
— Я выбираю фехтование на саблях, до первого укола, — прошипел сиделец.
— Ты дурак или притворяешься, чтобы я не комплексовал? — я всплеснул руками. — Да наши игры и состоят из сплошного фехтования. С утра до вечера, так сказать. Не боишься, что тебя истыкаю? Впрочем, забыл, ты же привык к тому, что постоянно в тебя чего-то вонзают. Любимое развлечение, так сказать. Небось, кликуха была «грелка» и «несушка», сутками просиживал на чьих-то яйцах?
Я думал, враг просто лопнет от бешенства, схватил шпагу у прислуги, не глядя, сразу кинулся в атаку, но вот скорости недоставало. Тут-то преимущество более сильных помощников не работает, лишь собственная мощь, а соперник довольно грузен, оставалось лишь уклониться, пропустить мимо себя и в спину ткнуть. По сути, на этом спортивная часть и заканчивалась. Как я и предполагал, шарик со шпаги уголовника на ходу соскочил, наверняка, острие отравлено, да и в любом случае, вонзит такое, мало не покажется.
— Ой, извини, пожалуйста, — я всплеснул руками, — промахнулся, надо было ниже колоть. Правда, такую тонкую палочку, даже с набалдашником, ты и не почувствовал, размер не привычный.
— Смейся - смейся, покойничек, как бы потом рыдать не пришлось, — рыкнул сиделец и сломал свою шпагу пополам, — может, ещё поднимем ставку? Скажем, выигравший третий поединок, становится победителем всей схватки. Или боишься?
— Учитывая, что мне все одно требуется выиграть три, почему бы и нет? — я пожал плечами. — тем паче, если ты все время так драться станешь, не найдётся и чего вспомнить.
Вторым помощником злодея оказался циклоп, сразу же выпустил в меня мощную струю пламени, а сам схлопотал молнию, причём, сразу в глаз. Мы серьезно обгорели, но и недругу не повезло, ослеп, за лицо схватился, воет, надо, пока сознание не потеряли, жарить дальше. И мы взялись за дело. Стойкости жертве явно не хватало, не умел ни боль терпеть, ни удар держать. К концу схватки превратился в обугленный скелет, а мы держались на верхних конечностях и все ещё полыхали, притом, что площадь нашего тела кратно меньше, в конце ещё и меч в жертву метнули, собрав последние силы. Поверьте, судьи не могли не впечатлиться, хотя, и признали победу с минимальным преимуществом.
— Ты заговоренный что ли? — уголовник несколько растерялся и даже начал бояться, кажется. — Я же тебя живьём спалил!
— Плохой из тебя повар, — я фыркнул, — надо было мясо прожаривать до хрустящей корочки, а ты подал альденте, чуть не с кровью. Учись, пока я жив. Какое спортивное действо дальше?
— Футбол, — злодей поджал губы.
— Ты просто не можешь без того, чтобы чего-то куда-то не загнать, — хохотнул я, — зря, кстати, что-то с мечом выбрал. В прошлый раз, в такой взрывное устройство заложили, а ситуация не слишком изменилась, с тех пор. Давай лучше биллиард, там шары меньше, глядишь, лишь осколками посечет.
— Я сказал футбол, — рыкнул упрямец.
— Как скажешь, — я пожал плечами.
Полагаю, мафиози решили не повторяться и использовать другой способ убийства, мяч оказался древним, кожаным. Таким если в голову попадёшь, сотрясение точно случится. И мне никак нельзя уворачиваться. Футбольные ворота поставили буквально рядом, как в физкультурном зале. Преступник сразу захватил инициативу, мячом владел виртуозно, но надо же ещё и в ворота отправить, ударил, послав снаряд вперёд, я крутанулся, встретив его прямым ударом, и угодил недругу в лицо. Чего-то там хрустнуло, слёг, закрутился на земле, прижав ладони к пострадавшему месту. А я подбежал неспешно, стукнул по мячику и тот укатился в никем не защищаемые ворота. Вякнула сирена и тут же взрывчатка, заложенная в стойки ворот, сработала. Взрывная волна нас обоих смела. Пришлось волшебникам практически воскрешать обратно.
— Что там было с взрывом такое? — пролепетала сиделец.
— Ничего особенного, — я махнул рукой, — не заплатил ни разу посредникам за выбор игрока, вот они и огорчаются, раз за разом. Я думал ты в курсе.
— С ума сошёл, я на такое не подписывался, — замахал руками уголовник, — ещё бы чуть и реально помер! И зачем мне тогда амнистия и удаление из дела упоминания о сроке, коли я не выживу?
— Да ладно, не дрейфь, может, опять снайпера пришлют, или более точно взрывное устройство установят, — я подмигнул, — двум смертям не бывать, а одной не миновать. Посмотри на меня, являюсь объектом и ничего, спокоен, как удав. Тебе с третьей схватки удирать никак нельзя, весь бой сольёшь, плюс, дисквалификация, наверняка, ещё и обещанного не исполнят. А так, пять минут позора и свободен. Как потом своим мужьям на зоне в глаза смотреть станешь, коли трусость свою всей планете покажешь? Это уже не просто в опущенные, вообще в уголовники не примут, придётся остаток жизни милостыню просить.
— Во что я вляпался, — несчастный поднял глаза к потолку, — зачем полез, ведь говорили умные люди, что все это дело дурно пахнет!
— Тебе хоть повезло, меня вот вообще не предупреждал никто, — я вздохнул, — ну, переодевайся. Как говорится, не дрейфь, прорвёмся. Главное, хоть крайний раз попытайся что-то продемонстрировать, пожалуйста.
Конечно, я очень огорчился, увидев перед собой очередного цверга. Карлик принялся в нас молнии метать. Пришлось настигнуть в три прыжка, гривой обвить, поднять в воздух за грудки и начал свободным кулаком по лицу охаживать. Несчастный, хоть его прочность и была прокачена по самое не балуйся, становясь все более хрупким, скоро поддался и даже помер.
— Ну, ты чего-то совсем не интересный, — я всплеснул руками, — рассчитывал хоть на видимость сопротивления. Вообще не понимаю, зачем кто-то играет цвергом, они медленные, недостаточно живучие, разве попасть по ним труднее.
— Вообще-то, прочность тела входит в такой, «список труса», — проворчал проигравший, — эту способность стараются не использовать вовсе. При любой другой, ты проиграл непременно, с гарантией.
— Никогда не слышал о таком списке, — я покачал головой, — и не неси чепухи, есть огромное количество способностей, помогающих спастись от молнии. Как прикрыться и спрятаться от неё, так и вовремя контратаковать. Просто мой самый простой и незатейливый. Выбирай последний вид спорта, и разойдёмся, как в море корабли. Хочу забыть тебя, как скучный сон. И не вздумай хамить, а то возжелаю уже забить.
— Игра в дартс, — уголовник кашлянул, — большого взрывного устройства не поместишь при всем желании.
Конечно, противник должен был метать первым дротик и угодил точно в центр мишени, но я вспомнил подвиг Робин Гуда и попал своим в центр хвостового оперения. Злодей несколько занервничал, попробовал повторить, но дротик вонзился рядом. А я сработал четко, добавил третий в ряд. Сиделец разразился грязной руганью, растерял остатки хладнокровия, его снаряд даже не воткнулся, отскочил, а я себе не изменил. Единственно, горизонтальная башенка несколько изогнулась. Соперник завопил от ярости, кинулся к мишени, схватил её и тут же схлопотал разряд током, захрипел и завалился. Волшебники только и ждали чего-то подобного, кинулись лечить, меж тем, один из охранников выхватил свой пистолет. Полагаю, расчёт строился на том, что если меня застрелить, пока чародеи лечат, не успеют переключиться. Но, ясно, зная расклады, с оружием не расставался, из рукава в ладонь выскользнул пистолет и выстрелил первым.
Убийца только верхней конечностью взмахнул, его пуля улетела в зрительный зал и угодила в скамью, по счастью, с голограммой, а не живым человеком. Я же получил свой двадцать шестой уровень, выиграл схватку полностью и избежал дисквалификации, а так же, спасся от покушений. Гладиатор закончила даже раньше меня и сыграла чище, а вот вторая Триада лишь с трудом победила, находилась буквально на грани. Ну, эти схватки разберём позже. Пока же, начались чествования. Такого ещё в истории игр этого мира не бывало, чтобы боец двадцать пятого уровня вызывал соперника двадцать шестого, и побеждал его, да ещё и в достаточно экстремальных условиях. Понятное дело, по телевизору игра пойдёт в записи, с купюрами, а зрителям сказали, что происходящее, с взрывами, выстрелами, попытками отравить, не более чем элементы шоу. Честно говоря, мы едва дождались, пока отпустят уже и поспешили в свою комнату. К счастью, больше атак не последовало. А уже в жилище позвонил хорёк.