Дверь в комнату, со скрипом, от которого свело скулы, отворилась и в помещение зашли два молодых человека в строгих чёрных костюмах, похожие как две капли воды, только у одного из них в руках был небольшой чемодан-дипломат. Вслед за ним появился прораб с планшеткой. Его я, по-моему, когда-то видел в каком-то коридоре.
- Компания Харланд, Харланд энд Вольф рада приветствовать в вашем лице своих новых клиентов, - с порога начал молодой человек, - упреждая привычные вопросы который из нас Пинк[*1], довожу до вашего сведения, что я не Харланд, и мой помощник тоже не Харланд, а наш партнёр не Вольф. Меня зовут Крювель Мюзельбах, я руководитель компании и этого вполне достаточно. Вообще же компания Харланд, Харланд энд Вольф имеет давнюю и очень насыщенную историю. Она была основана Иезекией Джейкобом Попетсом и названа Харланд энд Харланд в честь воспитавших его двоюродных тёти и дяди, которые, прожив долгую и счастливую жизнь, умерли в один день от несчастного случая и оставили мистеру Попетсу все свои деньги в наследство. В последствии компания была продана Джезусу и Марии Харланд, которые были просто однофамильцами дяди и тёти мистера Попетца. Супруги Харланд давно хотели открыть семейную мини-пекарню. Пекарня, однако, у них не задалась, супружеская лодка разбилась об подводные камни мелкого бизнеса, и они развелись, оставшись, при этом, партнёрами. Потом Мария Харланд вышла замуж за Вольфа Вольфа из Ливерхаузена-на-Франкфурт-на-Майне, а Джезус Харланд случайно попал во временной разлом, в результате чего произошло его удвоение. Суд же признал обоих Джезусов равнолегитимными, таким образом, в названии компании появился Вольф, и сохранились два Харланда. Мы со товарищи приобрели фирму около месяца тому назад и ещё не решили, будем ли менять её название. Теперь, когда вкратце прояснилась история нашего предприятия, и пресеклись ненужные недоразумения, я слушаю вас.
- Нам необходимо хорошее место для деловой встречи, гламурное, но без пафоса, силоса и клироса, - сказал фон Лейбович.
Предводитель компании Харланд, Харланд энд Вольф хмыкнул и нахмурил лоб, его дипломатированный помощник открыл свой чемодан и стал в нём суетливо копаться, и только их партнёр со скучающим видом стоял у двери и иногда дёргал себя то за ухо, то за нос. В конце концов, помощник выудил из дипломата какой-то затёртый рекламный проспект и передал его руководителю. Крювель Мюзельбах опять хмыкнул, недоумённо поднял бровь и спрятал проспект в карман. Он щёлкнул пальцами, помощник тут же достал из дипломата шуршащий пакетик размером с носовой платок и отдал его скучающему прорабу. Тот подошёл к свободному участку стены, налепил на неё содержимое пакета и отошёл в сторону. В стене образовалась входная дверь синего цвета повышенной взломостойкости с глазком и тремя врезными замками. Помощник тут же передал начальнику связку ключей.
- Это непростая задача, - сказал молодой человек, гремя ключами, открывая замки, - сейчас самое горячее время переговоров и деловых встреч, но у меня есть на примете один совсем недурственный вариант. Недёшево конечно, но зато это полномасштабный эксклюзив на высшем уровне. Если хотите, есть сертификаты и заключение независимого эксперта…Прошу всех сюда!
Он распахнул дверь и сделал приглашающий жест, от которого невозможно было отказаться. За дверью оказался освещаемый факелами мрачный каземат с низким сводчатым потолком и недурственным набором приспособлений для переговоров с пристрастием на полном серьёзе.
- Не очень-то подходящее место для переговоров, - заметил Дэви Хэлл после некоторого молчания.
- Отчего же, - ответил господин Мюзельбах, - многие сразу согласятся на всё, лишь бы убраться отсюда по добру по здорову.
- Доктор Баблос конечно любит винтаж, но не до такой степени, - сказал профессор, - нет ли чего-нибудь более нейтрального?
- Есть один совсем безобидный сюжет подходящий даже для санаторно-курортного лечения, - кивнул молодой человек и щелкнул пальцами. Картинка пыточного подземелья дёрнулась и сжалась в медленно угасающую точку. Вскоре стало совсем темно.
- Что происходит?! – тут же взвизгнул Кенни, - Включите свет, негодяи!
- Что ты орайт глюпый жывотный?! Сиди тихо, и тебя нихт заметят! – шёпотом просипел мистер Фикс.
- Я не могу, - всхлипнул Кенни, - я с детства боюсь темноты и стоматологов в ней!
- Вот уж ерунда кромешная, - отозвался Дэви Хэлл, - в темноте нужно боятся не стоматологов, а душ умерших при исполнении служебных обязанностей проктологов.
- Почему?
- Они заходят сзади, и ты не можешь их ударить, потому что ничего не видно и вообще...
- МАМА!– испуганно взвизгнул кентавр.
- Успокойтесь, пожалуйста! - раздался голос фон Лейбовича, - стоматологи и проктологи не так опасны, как кажутся. Гораздо страшнее потеря вкуса и обоняния.
Это замечание профессора озадачило всех. В наступившем безмолвии, где-то на самом пределе слышимости, мне вдруг почудилась какая-то музыка, и я вроде бы даже узнал её с трёх нот, но никак не мог вспомнить, что же это за песня.
- Нихт ферштейн, - проворчал мистер Фикс, - Варум? Объясняйт пожайлюста…
- А каков тогда смысл есть конфеты? – ответил вопросом на вопрос фон Лейбович.
- Кажется, что мне что-то кажется, и если вы немного помолчите, я попробую понять что именно, - встрял я в их разговор.
Они послушно замолчали, и теперь только громкое нервное сопение Кенни нарушало тишину. Я навострил уши, и почти сразу понял, что звучит музыка Pink Floyd, альбом 1975 года. Едва я это сообразил, как что-то с шорохом мелькнуло мимо нас, потом появилось зеленоватое свечение, и из темноты небытия прямо на меня выплыл, сверкая спектральным анализатором серебристо-серый Hi-Fi двухкассетник Sharp WF-939 с отстегивающимися колонками. Крутились обе кассеты, судя по всему, шла запись. Когда эта бандура промчалась мимо меня, в темноте вспыхнула надпись:
Компания Харланд, Харланд энд Вольф хочет стать лучше и с целью повышения качества оказываемых услуг просит ответить Вас на несколько вопросов.
Вы готовы?
Да Нет
- Чёрт знает что! – выругался фон Лейбович.
- Ерунда какая-то,- отозвался Дэви Хэлл, - попробуйте обойти…
- Опять нихт ферштейн, я ничего не видеть…
- Здесь нечего видеть, - сказал держатель и хранитель, - просто ткните курсором «Нет»
- Нихт курсор!
- Я тоже не вижу!
- Ничего не видно! Мне страшно и скучно! – заголосил Кенни.
- Да тише вы! Вот он, за второй буквой «у» в слове «услуг»…- крикнул Профессор.
Действительно, появился курсор и ткнулся в «нет». Надпись поблекла, поверх неё появилась другая:
Ответ неправильный.
Попробуйте ещё раз
Секунд через десять картинка потихоньку исчезла, и всё вернулось в исходное состояние.
- Вот же хрень какая! – воскликнул фон Лейбович.
- Типичная ловушка для утомлённого путника…- сказал Дэви Хэлл.
- Который на склоне жизненного пути, узрел на озарённом солнцем поле нежную фиалку, - закончил я фразу.
Возня, препирательства и разговоры опять прекратились, тишина стала просто пугающей. Не смотря на сияющую неоном надпись, ничего, кроме неё самой, не было видно.
- Любезный кот, а откуда вы это знаете? – осторожно поинтересовался профессор, после продолжительного молчания.
- А что такого? – испугался я.
- Секретная информация, - отозвался Дэви Хэлл, - категория доступа1337/А1. За разглашение – транглюкация.
- По легенде тот, кто произнесёт эту фразу, совершит путешествие к пупу Вселенной и спасёт дракона, охраняющего в высоком замке на границе времён принцессу, которая ждёт там своего Шумахера на белом коне, - добавил фон Лейбович.
- У меня нет белого коня! Я вообще лошадей боюсь! И принцесс тоже!– не на шутку испугавшись, сказал я.
- Да ты и не есть Шумахер, - заметил мистер Фикс, - я знайт Шумахер, мы вместе сниматься реклама.
- Вы не поняли, спасать надо не принцессу, а дракона от принцессы, - сказал фон Лейбович.
- Это просто фраза из старого фильма! – возразил я.
- Это не имеет значения, - сказал блюститель порядка, - произнёсший фразу запускает миссию и становится главным героем.
- Не понимаю…- сказали хором мы с Кенни.
- Нажимайте уже «Да», - перебил нас профессор, - нам ещё мир спасать, а вы такие тормознутые![*2]
Опять воцарилась тишина.
- Мне кажется, я слышал эту фразу в одном из фильмов, - осторожно заметил я, - нас могут обвинить в плагиате.
- Мы уже подали в суд на создателей фильма за незаконное использование слова «спасать», - ответил профессор.
- Я снова нихт ферштейн, почемуйт вы сами не включайт «да»? – спросил мистер Фикс.
- У каждого одна попытка, теперь ваша очередь, - ответил фон Лейбович.
- Но я не мочь это делайт! Нихт зеен! Нихт курсор! Нихт клавиатур, нихт маус!
- Мышь? – заволновался я, - Где мышь?! Надо поймать!
- Успокойтесь, любезный кот, это компьютерная мышь, к тому же её нет! – успокоил меня фон Лейбович, - Ваша справедливость?
- Я тоже не могу, - отозвался Дэви Хэлл, - я лицо официальное, меня могут обвинить в использовании служебного положения в личных целях!
- Нам конец! – тут же заистерил Кенни, - Не доводите меня до белого колена, а то я за себя не ручаюсь!
- Выбора не остаётся, - заключил профессор.
- Я не умею…- попробовал отписаться я.
- Несложно, - вкрадчиво сказал Профессор, - представьте курсор, мысленно наведите его и нажмите левую кнопку…
- Ни слова больше! – крикнул держатель и хранитель.
- Постойте, это же моя фраза! – возмутился в ответ Кенни, - Сценарный вариант 2В!
- Да, уже пятнадцать секунд как, - подтвердил фон Лейбович.
- Ох, простите, здесь всё время виснет Интернет, - тут же извинился Дэви Хэлл.
- Ни слова больше! – крикнуло чудо-юдо.
- Действуйте! – скомандовал профессор.
Я зажмурился. Надо заметить, что от этого ровным счётом ничего не поменялось. Надпись всё так же сияла в темноте, курсора опять не было видно.
- Подвигайте курсор, а то я так ничего не вижу, - сказал я.
Потом я увидел курсор. Я осторожно скомандовал «вправо-влево», курсор слушался. Дальнейшее было делом техники.
«Тыдыщь!» - подумал я, когда курсор был на цели.
Надпись тут же пропала, вместо неё замигало предупреждение:
Отвечайте быстро, не раздумывая, отсчёт времени начинается немедленно.
Мигнув несколько раз, предупреждение исчезло, появился вопрос, в левом углу начался обратный отсчёт 5-ти минут.
ЛюлякиБаб это…
1. дерево семейства бумбоксовых типичное для африканских саванн
2. столица Джелалабада
3. женские прелести
4. приём борьбы самбо
5. герой эпоса «Гильгамеш», побочный сын Панглюферала и Массачусетс.
- Похоже, это стандартный опросный лист класса 6pD для выявления чуждых элементов, - сказал Дэви Хэлл, - отвечать должен наш хвостатый друг.
- Почему? – не понял профессор.
- Вы сами знаете правила – сначала опыты на животных, потом женщины и дети, - отозвался держатель и хранитель.
- Почему всё мне? – возмутился я, - Пусть Кенни отвечает! У него голова большая и хвост тоже есть!
- Нельзя мне, – тут же захныкал кентавр, - я на 37 процентов ещё человек…Мы все погибнем…
- Я не знаю ответов! – запаниковал я.
- Я знаю ответы, но не скажу, - отозвался держатель и хранитель, - служебная тайна!
- Да идите вы в пень со своими служебными тайнами! – взвился я.
- Время идет, - жалобно заскулило чудо-юдо, - простите меня мама-папа, и все кого я ещё ненароком обидел…
Нытьё кентавра пенопластом по стеклу разражало настолько, что я вынужденно согласился.
- Хрен с вами, попробую, - решительно сказал я.
- Номе драй! – тут же громким шёпотом принялся подсказывать мне мистер Фикс.
- Не подсказывайте, а то выгонят всех, - предупредил фон Лейбович.
Перечитав вопрос, я понял, что рассчитывать тут стоит только на удачу и интуицию. Третий ответ был совсем неплох, и мне он тоже очень нравился, но в его очевидности чувствовался какой-то подвох. Первый и последний вариант отпадали по причине явной абсурдности, так что выбирать приходилось между столицей Джелалабада и приёмом борьбы самбо. Немного поколебавшись, я остановился на втором варианте, потому что, как известно, Восток дело тонкое и там сам чёрт не разберёт, где, чья столица. Незамедлительно появился следующий вопрос.
Первой женщиной-космонавтом была…
1. Белка и Стрелка
2. Юрий Гагарин
3. Анджелина Джоли
4. Жанна Д’Арк
5. женщины в космос ещё не летали
- Что тут думайт?! – опять зашептал мистер Фикс, - Это проходить на гешиштштунде… урок историй… ин дер шуле…
Наверное, он намекал на Жанну Д’Арк, но я решительно поставил на последний ответ, потому что что-то слышал об этом по телевизору в передаче про загадки истории. Третий вопрос казался сложнее.
Поляризация вакуума в квантовой хромодинамике ведёт к антиэкранировке цветового заряда и ненаблюдаемости…
1. свободы воли
2. свободы совести
3. свободы выпить
4. свободы стыда
5. ни стыда, ни совести
Я совершенно растерялся, поскольку по моим ощущениям поляризация вакуума может вести к чему угодно, особенно в свете последних событий. Как назло и подсказки прекратились.
- Время…- напомнил мне профессор.
- Я жить хочу…- опять захныкал Кенни.
«В конце концов, у того, кто задаёт такие вопросы точно ни стыда, ни совести» - подумал я и опять выбрал последний ответ.
Всплыл очередной вопрос, и он был самым простым, к тому же мне показалось, что я уже отвечал на него, когда в институте сдавал зачёт по истории КПСС.
После смерти И.В. Сталина к власти пришёл…
1. И.В. Сталин
2. первый триумвират
3. второй триумвират
4. адмирал Шнелльсон
5. неправильный ответ
Немного поколебавшись между вторым и третьим вариантами, я решил, что второй триумвират это Маленков, Молотов, Каганович и примкнувший к ним Шепилов, а это было гораздо позже.
- Как он всё это знает…- прошептал в темноте Дэви Хэлл.
- У меня большой опыт, - ответил я.
Появился ещё один вопрос. Времени оставалось около пятидесяти секунд.
При смешивании дигидрохреньтиазида с апельсинами и алкоголем в равных долях при нагревании до 40 массо-объёмных градусов с двенадцатым ударом блэккурантов получается…
1. Морогулина с фисталём и миндашками
2. Ай-нане-нане четыре раза
3. Бомбош-турмовой удар и copy-туляция опПоненты
4. Синклинальный полупердянчик с последующей побеждиналью
5. роман «Опти-Мистическая трагедия» Зиновия Клебебандера
- Вот ведь пристали, – недовольно проворчал фон Лейбович.
-А-А-А!!! МЫ все погибнем! – запаниковал Кенни.
- Заткнитесь и не мешайте! – прикрикнул я на них.
Все и впрямь замолчали, только кто-то шумно сопел за спиной. Время неумолимо стремилось к нулю, но, как назло, ничего путного на ум не приходило.
- Что он тянет, пусть уже хоть что ответит! – захныкал Кенни.
- Похоже, у него идеосабаль, - тоже шёпотом ответил держатель и хранитель.
- Что это? – тихо спросил Профессор.
- Ну, состояние такое, когда никак не соображается, а надо, - пояснил Дэви Хэлл, - у меня часто такое бывает в понедельник утром.
- А я думайт идеосабаль это такой зер гут в организме, когда после цвай литра биир пописать, - просипел мистер Фикс.
- Нет, это называется поссадобль, - ответил ему фон Лейбович.
- Морогулина! – громким шёпотом выдал Дэви Хэлл.
- Я не хочу умирать из-за чужого сабаля, я слишком молод для этого, - опять захныкало чудо-юдо.
- Я всё слышу! – шикнул я на них, и поставил галку напротив второго варианта, решив, что если вовремя начать такое пить, то Ай-нане-нане к двенадцатому удару блэккурантов будет точно.
Вопрос исчез, темноте полыхнуло радугами, вывалилась надпись:
Соответствий не найдено.
В голове у меня сыграла короткая вольная фантазия на тему какой-то классической классики, далее меня транслировали в короткий сюжет, где мне достались все главные роли.
* * * * *
…То, что всё плохо, я понял ещё утром. Твоя хозяйка дала мне мой любимый «Гурмэ голд» паштет с кроликом и очень радовалась, когда я поел с её руки. Потом меня тошнило желчью и кровью, а она плакала. Я поспал немного, вроде стало лучше. Приехал ты, вы с хозяйкой тихо, но как-то тревожно поговорили, и я сообразил, что меня опять повезут в клинику. Я попытался спрятаться под кровать, но не успел. Ты взял меня на руки, и я вспомнил, как много лет назад, маленького котёнка вытащили из-под машины и сунули в тепло, под куртку. Тогда мне было всё равно, я замерзал, и безумно болела прокушенная собакой левая задняя лапа. Потом была клиника, и какой-то человек с шерстью на подбородке посоветовал тебе не возиться со мной и просто усыпить. Ты отобрал меня у него, развернулся и ушёл. Потом была другая ветеринарка, две операции. Градусники в попу и невкусные таблетки мне совсем не нравились, но дома было тепло, много всякой еды и совсем не страшно, хотя в природе каждого маленького существа заложено бояться большого. Большой, если не съест, то уж точно ненароком раздавит. Я поправился, ты не выкинул меня обратно на улицу, а оставил жить с собой…Я позволил положить себя в переноску, твоя хозяйка погладила меня по боку, я муркнул в ответ и лизнул её в руку. Она заплакала и ушла. Лестница, машина, немного улицы, звонок, запахло ветеринаркой. Раньше я боялся этого запаха, потом понял, что ты меня здесь не бросишь. В последнее время после ветеринарки мне становилось легче, правда боль никогда совсем не уходила. Ждали недолго, коридор, кабинет, стол…Доктор мнёт руками, мне больно, я рычу…Что-то тихо говорит, опять это страшное слово «усыпить», но сегодня оно не пугает, а даёт какую-то смутную надежду, что боль скоро кончится насовсем. Какая-то возня, у меня уже нет сил следить за этим и волноваться. Укол под шкуру, больно, но не сравнить с резью в брюхе. Ты гладишь меня по голове, боль вроде бы отступает. Я прожил долгую и беззаботную жизнь, а то, что детей не было, так я же должен был замёрзнуть под машиной, той морозной декабрьской ночью…Ты не прошел мимо. Ты ещё не раз спасал меня – и когда я наелся ёлочной мишуры, и когда запутался, играя с верёвкой, и когда мне прокусила хвост соседская кошка… Уже почти не болит, но я чувствую что усыпаю. Это совсем не страшно, страшно, когда бесконечно болит. Я открываю глаза и вижу слёзы у тебя на лице. Неужели я так много для тебя значу? Плачущим я видел тебя только один раз, когда ушла твоя бывшая подружка. Она отшлёпала меня за шерсть на её платье, а я напрудонил ей в новые сапоги. Помнишь, как она взбесилась: «Или я или этот сраный кот!» - орала она. Я не на шутку испугался, но ты ей сказал, что я здесь появился раньше, так что выбор очевиден. Поверь мне, она была нехорошая, твоя нынешняя хозяйка куда как лучше. Однажды на даче, когда тебя не было, она полезла за мной на дерево, потому что подумала, что я не могу спуститься… Не плачь, ты сделал для меня всё что мог – любил и заботился. Все коты попадают в рай, где вечное лето, диваны, сколько угодно сметаны и руки с неба за ухом чешут. Пусть это будут твои руки. Мы ещё встретимся, обязательно встретимся. Поверь моему опыту, не только у котов девять жизней. Конечно, всё будет иначе, и то, что было в этот раз, уже никогда не повторится. Может быть, я буду человеком, а ты моим котом, и тогда уже
я оторву тебе яйца!
* * * * *
Всё померкло и в зияющей темноте, перемежающейся мерным цикадным звоном, всплыла очередная надпись:
Снято по заказу InGotWeТрастовой компании
«Без пятнадцати двенадцать Апостолов»
холдинга Отца, Сына и Святого духа.
Мы спасём ваши души доверительным управлением!
Так же отпущение грехов любой степени тяжести и адвокатское сопровождение в страшном суде.
После этого мир стал понемногу светлеть, и, в конце концов, проявился мелкогалечным пляжем и бухтой с чистейшей лазурной водой. Было тепло, солнце садилось в море, небо красное на горизонте и белёсое в зените, лёгкий ветерок, небольшая волна, слева довольно крутой обрыв, справа мыс с полосатой башней маяка.
- Надеюсь, мы все видим одно и то же, - сказал я, немного осмотревшись.
- А в чём дело? – поинтересовался фон Лейбович.
- Какая-то ерунда, сюжет, будто я умер. Что-то вроде рекламы душеспасительной конторы, - ответил я.
- А музыка была? – спросил Дэви Хэлл.
- В начале, что-то из классики, - кивнул я.
- Тогда можете не обращать на это внимания, банальная ментальная агрессия при переходе из состояния А в состояние В, - успокоил меня профессор.
- Это беспредел, - проворчал я, - так ведь можно и умом повредиться.
- Именно поэтому звуковое предупреждение оговорено законом, - кивнул держатель и хранитель.
- А без рекламы никак? – возмутился я.
- Доходы от рекламы дают около трети средств необходимых для содержания мироуправляющих органов, - пожал плечами фон Лейбович, - Боги не могут работать на голом энтузиазме.
- Спасибо тебе Господи, что сохранил мою никчёмную жизнь, обязуюсь и дальше вкушать во славу твою хлеб насущный с котлетою и пиво Господне, - вдруг запричитал Кенни.
- Уверен, вас не сильно утомило путешествие, - раздался сзади голос руководителя компании Харланд, Харланд энд Вольф.
- Слушайте, а что это за бессовестные спецэффекты…- начал, было, Дэви Хэлл.
- Никаких спецэффектов, - перебил его господин Крювель Мюзельбах, - у нас просто нет денег на это, так что всё предельно натурально. Это согласованный и одобренный опрос, проводимый ассоциированной с нами компанией «МакДональдц энд Пепси-кокас» с целью выяснения вкусовых предпочтений целевой аудитории.
Блюститель порядка второго ранга недовольно хмыкнул и отхлебнул из фляжки, которую держал в руках и поморщился.
- Где это мы? – спросил он, оглядываясь по сторонам,
- Среднестатистическая средиземноморская идиллия, - отозвался господин Крювель Мюзельбах, - температура воздуха +24 градуса по Цельсию, облачность 0 баллов, адриатичность моря 78%, банальность визуализации образа с учётом маяка не более 102-х единиц. Принимая во внимание несезон, аренда действительности вам обойдётся в полцены. Во время весенней ГолоЛедицы, когда тысячи голых женщин безудержно купаются в море, это обойдётся гораздо дороже.
- И что же все эти…гм…женщины…Леди? – осторожно поинтересовался Профессор.
- Все как одна, - подтвердил предводитель компании Харланд, Харланд энд Вольф, - Надеюсь, вам нравится.
- В общем, такая концепция гораздо симпатичнее смотрится, - согласился фон Лейбович, - есть пара замечаний, в частности мне не нравится этот маяк.
- Можно выбрать комплектацию «Робинбобинзон», там не маяка, - тут же ответил молодой человек, - Впрочем, все технические вопросы согласовывайте с нашим партнёром мистером Эдди Маскотом. Я же с вашего разрешения вынужден удалиться, меня ждут неотложные дела.
После этих слов господин Крювель Мюзельбах достал из кармана пиджака планшет, что-то в нём понажимал, пошел рябью и исчез.
- Ух ты, здорово! Как это он? Я тоже так хочу! – восторженно затараторил Кенни.
- Это голограмма, - ответил ему прораб до того неприметно стоявший в тени раскидистого дерева, - просто так гораздо дешевле, чем оплачивать настоящего руководителя, который только и делает, что руками водит. Я слушаю ваши замечания и пожелания.
После этого он достал блокнот, карандаш и приготовился записывать.
- Вот с этого обрыва, после слов «Приветствую вас, доктор Баблос» должны взлететь три чайки, и полететь в сторону мыса, где сейчас маяк, - сказал профессор, немного подумав.
- Это не проблема, но будет стоить…- ответил Эдди, делая пометки в блокноте.
- Мы платим, - оборвал его профессор, - кроме того, мне нужен песчаный пляж, а не галечный, и волны высотой 30-35 сантиметров должны набегать на берег с интервалом в полторы секунды с соответствующим звуковым эффектом…
- Вы представляете какие это затраты? Для этого необходимо переделывать рельеф дна…
- Мы платим, - опять сказал фон Лейбович, - лёгкий юго-восточный бриз, 3-5 метров в секунду…
- Придётся менять береговую линию, но вы ведь платите? – уточнил у него прораб.
-Конечно, - кивнул в ответ профессор, - здесь сделайте небольшую крытую террасу с эстрадой, инструментами и мини-баром, а вместо маяка поставьте небольшой замок.
- Пять башен и донжон?
- Нет, хватит трёх башен и без задней стены, её всё равно отсюда не видно.
- Так, очень хорошо, - кивнул прораб, - значит, базовый комплект 27,3 млн. паполеондров, с учётом изменений 81,7 млн. Записать на егойное сиятельство Хехуина IV?
- Конечно, запишите, - быстро ответил фон Лейбович.
- Почему это вы так решили? – тут же осведомился Дэви Хэлл.
- Звонок был с его номера, - ответил Эдди Маскот.
- Ну, раз такое дело, то можно и пять башен с донжоном, - как бы невзначай добавил профессор.
- Пять с донжоном, - прораб сделал пометку в блокноте, - и заднюю стену?
- Думаю, можно, - согласился фон Лейбович - и пусть это будет замок охраняемый ЮНЕСКО как культурное наследие.
- Бабы и вино в замок? – спросил Эдди Маскот.
- Конечно, вдруг штурмовать придётся, - согласился фон Лейбович.
- Какое вино? Портвейн, рислинг, бордо…
- Что-нибудь достойное и не очень дорогое, на ваш вкус.
- Недорогое, - повторил прораб и сделал пометку в блокноте.
- А скажите, этот, так сказать, пейзаж, тоже будет голограммой? – осторожно спросил Кенни.
- Не совсем, - ответил Эдди, - материальная объективизация в пределах пяти метров от потребителя, далее 3D-видео. Ещё вопросы есть? Нет. Тогда ваш заказ будет готов через 15 секунд, во избежание головокружения прошу всех прикрыть глаза.
Лично я так и сделал. Головокружения я не заметил, но вот содержимое желудка вдруг стало рваться на свободу совершенно не по-детски. Некоторое время я пытался удержать всё на своих местах, но потом сдался и в два приёма вывалил недавний обед, как оказалось, на кварцевый песочек пляжа.. Вся честная компания укоризненно возвышалась надо мной и воспитанно ничего не говорила, но брезгливое «Фу-у-у» витало в воздухе и мелькало на их лицах. Я прижал уши и поспешно закопал конфуз в песочек. В прочем я тут же заметил, что мне ничуть не стыдно, и вообще функция стыда в программном обеспечении мышиного тигра, похоже, не предусмотрена в принципе.
- Есть хочу…- негромко сказал я, глядя исподлобья на своих спутников.
- Нихт тележка, нихт кушать, - развёл руками мистер Фикс и погладил меня по голове.
- Ну что ж, практически безупречно, - оглядевшись по сторонам, констатировал профессор.
Картинка в общих чертах соответствовала тому, что назаказывал фон Лейбович. Песчаный пляж, на мысе справа вполне убедительно смотрелся замок о пяти башен и донжоне, волны набегали на берег каждые полторы секунды, лёгкий юго-восточный бриз, разве что Солнце было немного выше над горизонтом. Слева, в паре метров была крытая терраса с барной стойкой и небольшой сценой перед ней.
- Пойдемте, посмотрим, что там есть в баре, - сказал Дэви Хэлл, который как раз осушил до дна свою фляжку.
Мы подошли к барной стойке. Здесь было сумрачно и прохладно. Я заскочил на табурет, оттуда на барную стойку, и принялся обнюхивать всё подряд в надежде найти что-нибудь съедобное.
- Выбор неплох, - заметил фон Лейбович, изучив содержимое бара, - хотите что-нибудь выпить?
- Водка-мартини, смешать, но не взбалтывать, - тут же заказал Дэви Хэлл.
- Коктейль 007? – усмехнулся профессор.
- А что такого? – не понял держатель и хранитель, - У меня сегодня выходной.
- Вам что? - спросил профессор у Кенни и мистера Фикса.
Работники фаст-фуда заказали по джин-тонику, причём Кенни, узнав, что всё это за счёт заведения, потребовал лошадиную дозу. Я ограничился молочным коктейлем со взбитыми сливками.
- Я есть в который раз нихт ферштейн, какой хрен мы здесь торчать, - проворчал мистер Фикс, освоив свой коктейль, - нет, место зер гут, но летний абгажемент… ауф кейн вейс …никакой образ… соответствовайт действительност.
- Один момент, - сказал фон Лейбович и достал из саквояжа телефон без диска и поставил его на стойку бара. Он снял трубку и долго, без всякого видимого результата, слушал её. Затем он пару раз дунул в неё и несколько раз нажал на отбой.
- Алло, девушка, 2-12-85, добавочный 0Б - наконец сказал фон Лейбович.
После этого он откашлялся и командным голосом, зычно рявкнул в трубку, так что я вздрогнул, и непонятно какие рефлексы тут сработали армейские или кошачьи.
- Трубка 7, осколочная граната, заряд 3, буссоль 45-00, уровень 30-00, прицел 64, один снаряд, огонь! – выдал профессор.
- Выстрел! – квакнула трубка, - влево 1-40!
- Правее 1-40, огонь! - скомандовал фон Лейбович.
- Выстрел! Недолёт!
- Прицел 72!Огонь!
- Накрытие!
- Три залпа, предупредительная шрапнель, беглый огонь! – распорядился фон Лейбович и повесил трубку.
- И что? – спросил Кенни через некоторое время.
- Будем ждать ответ, - ответил профессор, - обычно это пара минут.
Практически сразу же из его саквояжа раздался звук печатной машинки, а потом что-то негромко бдзынькнуло. Профессор вытащил из сумки лист бумаги с печатным текстом.
- Ну вот, - сказал фон Лейбович, и прочитал вслух – «Необходимой урегуляции проблем прибуду указанным адресом инкогнито не позднее полудня по Гарбиджу. Исключительно ваш доктор Баблос». Очень хорошо. Сейчас без двадцати двенадцать. Инструментарий на сцене, ваш выход маэстры!
Он достал из кармана три сотенные бумажки и протянул их мистеру Фиксу.
- О! Это есть совсем другой дело! – оживился тот, - Эй, бездельник четырёхлапый, ком нахт сцена, арбайтен! Шнелль, шнелль, шнелль!
Усач попытался пнуть кентавра, промахнулся, чуть не упал, и тоже поспешил на сцену.
- Gibson EDS-1250! – воскликнул Кенни, нацепив на себя двухгрифовую гитару.
Он включил усилитель, воткнулся куда надо, и принялся терзать струны, производя при этом массу самых разнообразных звуков. Мистер Фикс занял своё место за ударной установкой и незамедлительно опробовал её. Мне всё это показалось слишком раздражающим и громким, особенно когда Кенни добрался до дисторшена. Я сел боком и прижал уши, краем глаза продолжая следить за происходящим на сцене. Поразвлекавшись вдоволь, гитарное чудо-юдо прижало ладонью все струны разом и подняло руку. Мистер Фикс тут же прекратил свои экзерсисы.
- Раз, раз, два…на траре двова, на дрове трава…Сто сорок шесть, сто сорок шесть…- быстро проговорил в микрофон Кенни, - погромче сделайте, а то к концу песни мои связки окажутся во-он на той стенке. И левый канал подтяните.
После этого он нацепил на нос солнцезащитные очки, взлохматил гриву и ослепительно улыбнулся, посмотрев на нас поверх очков.
- А сейчас, дамы и господа, - вкрадчиво сказал кентавр, - наше предпоследнее творение и потенциально всемирно известный мегахит – ТРУСЫ МиниБИКИИИ-ИИНИ!!!
Он опять улыбнулся и пару раз сделал движение правой бровью. Мистер Фикс трижды постучал палочками друг об друга и принялся отбивать на бочке ритм в четыре четверти. Кенни запел:
Субботний вечер и вот опять,
Я собираюсь трусы постирать,
Я в ванную иду, забирая трусы,
Я жду, когда дадут горячей воды,
Тогда трусы постираю,
Тогда трусы постираю,
Тогда трусы постираю,
А может быть даже носки!
Тут мистер Фикс взялся за дело по-взрослому, и они на пару с чудо-юдой выдали отменный рок-н-ролл, причём Кенни успевал ещё и петь:
Но тут что-то не так,
Полчаса нет воды,
И кран не повернуть ни туды, ни сюды,
Я бросаюсь к телефону, я говорю тебе: «Привет!
Хотел трусы постирать, а воды горячей нет,
И если тебе вечер нечем занять,
То почему бы тебе мои трусы не постирать?»
Трусы мини-бикини, тытц-три!
Трусы мини-бикини, тытц-три!
Трусы мини-бикини, тытц-три!
Почему бы тебе не постирать!?[*3]
После второго куплета стойка бара как-то плавно отъехала от сцены и приподнялась примерно на метр. В пространство между баром и сценой невесть откуда хлынули доблестные солдаты Сендаста и тут же организовали галдёж и пляски как на настоящем концерте. Музыканты выдали шикарный розыгрыш с сочной солягой, которую кентавр сыграл, используя и басовый гриф своей гитары, после чего мистер Фикс принялся отстукивать пунктирный ритм четыре четверти, а Кенни начал заводить зал, вторя ударнику на нижней струне.
- О’кей мужики, рад, что вы заглянули к нам! – крикнул кентавр, - А теперь пошумим вместе! Ну-ка повторяйте за мной!
Рок-н- роллы! – начал он.
Рок-н- роллы!!! – ответили ему солдаты.
Буги-вуги! – продолжил фронтмен.
Буги-вуги!!! – отозвались зрители.
Мини-бикини! – не унимался кентавр.
Мини-бикини!!! – дружно проскандировала публика.
Клей «Момент»![*4] – выдал Кенни.
Клей «Момент»!!! – взревел зал.
Пароходы, самолёты, вертолёты, шевролёты,
И вставные зубки дедушки! – завершило чудо-юдо.
Мистер Фикс лихо прошёлся по барабанам, музыканты резко взвинтили темп и выдали на два голоса следующий куплет:
Ага! Погасли огни,
Ага! Стоим в темноте,
Ага! С трусами одни,
И если ты устала, то присядь,
Но не на долго,
Нестиранные трусы и в этом мало толка,
И если воду не дадут,
Гады и скоты,
Получат от меня огромнейший пинок!
Далее вместе с ними хором отжигал весь зал:
Трусы мини-бикини, тытц-три!
Трусы мини-бикини, тытц-три!
Трусы мини-бикини,
Только мини, только бини,
Почему бы тебе не постирать!?
Кенни и мистер Фикс сыграли ещё пару тактов и плавно свернули тему.
- Очень хорошо, ребята! Я люблю вас! – крикнул в микрофон кентавр, сорвав при этом бурю восторженных криков, - Такой замечательной публики я не припомню со времён последнего концерта «Психоделической водонапорной Башни»![*5] И-итак, здесь группа «Бомбические ништяки» с новой программой «Апофигоз вчерашних дней»!... Попрошу не путать нас с этими извращенцами «Тантрическими кунштюками»...Нет-нет, про улицероз и Ясва Бодена[*6] мы петь не будем, потому что это не наши песни… И-и позвольте представить - ударными заведует мистер Фикс!
Барабанщик лихо прошёлся по малым барабанам и пару раз ударил в бочку.
- Гитара и вокал - Кенни Бубикопф! – объявило себя чудо-юдо, - На клавишах должен был быть Рик Уэйкман[*7], но нынче он отсутствует, потому что мы сдали его в аренду девчачьей панк-группе «Total bikini and подмышки», которая как раз сегодня даёт отчётный концерт на фестивале песни и цыпочек в Фарматексе… Наконец, бас- гитара - и снова я! Впрочем, что это я всё про себя, да про себя… Хотите, я составлю вам символическую рок-группу из тех музыкантов, которые, как мне кажется на сегодняшний день лучшие? Итак, вокал - Ронни Джеймс Дио, гитара – Джон МакГиох, клавишные – Рэй Манзарек, ударные – Кози Пауэлл, - тут Кенни обернулся и показал язык мистеру Фиксу, - бас, хоть это и нескромно, но на бас-гитаре буду играть я![*8] Однако же продолжим концерт - наш следующий номер посвящён дню космонавтики!
Мистер Фикс сверкнул сквозь усы золотом зубов и принялся за дело. Ударник он был, надо заметить, весьма недурственный. Сто двадцать ударов в минуту, три ровные доли, четвёртая синкопа, то ли на третьем, то ли на пятом такте, Кенни вдарил по басам, через два такта крикнул «О’кей», а ещё через четыре запел:
Ко мне в окно залетело НЛО
И двух голых баб в своей утробе принесло
И сбросило их мне на четвёртый этаж,
И улетело, скрылось из глаз,
Бабы эти были видать из кабака,
У этих баб очень лёгкая рука,
Пока я что к чему соображал,
Я уж на диване голый лежал,
Я подумал: на что это похоже,
Я раздетый, и они тоже,
Я им сказал: «я что-то замёрз,
Ну-ка согрейте меня, да согрейте всерьёз!»,
И они мигом согрели меня,
И грели всерьёз до самого утра.
Кентавр игриво похлопал глазами и улыбнулся во все зубы, зал взвыл от восторга, чудо-юдо же после небольшого розыгрыша продолжило песню:
Но тут со смены вернулась жена,
И этих двух баб у меня отобрала,
Связала им руки, заткнула им рот,
И выкинула их в мусоропровод!
Здесь Кенни разразился вполне техничным гитарным запилом стиле новой волны британского хеви-метала, после этого мистер Фикс выдал зубодробительное соло на барабанах, по завершении которого Кенни спел последний куплет:
Я их искал, но не нашёл,
Я на работу несчастный пошёл…
И вот я теперь гляжу с тоскою в окно,
И жду, когда опять прилетит НЛО,
И сбросит мне баб на четвёртый этаж,
И улетит, исчезнет из глаз…[*9]
Мистер Фикс отстучал ещё четыре такта и завершил песню двумя ударами в хай-хет. Зал неистовствовал, по-моему, от восторга кто-то даже упал в обморок.
- Йоу, мальчики-девочки, вы супер! – подбодрил зрителей кентавр, - Эта песню мы написали позавчера и она похожа на произведения группы «Beet Hoven». Отличная, кстати говоря, команда! Я в те дни был под впечатлением от Людвига Вани, ихнего идейного лидера, автора текстов и музыки. Я знал его довольно хорошо, он был не совсем здоров, но выглядел полным жизни. На самом деле, я думаю, что он уже был мёртв, но никто не смел ему об этом сказать, потому что это бы сильно расстроило его.[*10] Дай Бог ему здоровья! А теперь совершенно новая в этих краях песня про психологическую травму, полученную мною в детстве!
Кенни извлёк из гитары пару аккордов, а потом принялся их играть на разные лады, чередуя обычную и бас-гитару. Его руки с невероятной быстротой летали по грифам и струнам, и как он не сбился и не ошибся, лично для меня, остаётся загадкой. Мистер Фикс по началу просто отбивал ритм на басовом барабане и заводил зал, постукивая барабанными палочками у себя над головой, потом он постепенно усложнил ритмический рисунок, и, наконец, выдал отменную дробь, после которой Кенни запел:
Сон, приснилось мне,
Что я воюю в чужой стране.
Враг, неравный бой,
Я ранен в голову,
Я герой!
Но, вот, чувствую я –
Это конец.
Но вот я ухожу,
Осколки девичьих сердец
Хрустят у меня под ногами…
Надо сказать, что к этому моменту доблестные солдаты Сендаста отрывались по полной программе, как будто участие в рок-концертах входило в курс их боевой подготовки. Кенни видимо почувствовал, что публика уже на взводе и, не разводя долгие проигрыши, принялся за второй куплет:
Взрыв! И всё в огне![*11]
Стоило кентавру спеть первую строчку, как на сцене и в самом деле грохнул взрыв, окутавший густым дымом сцену, потом где-то что-то замкнуло, ярким снопом полетели вверх искры. Зал взвыл от восторга, над толпой взметнулись телефоны с работающими на запись видеокамерами. Музыка оборвалась, время замедлилось, из клубов дыма в зал вылетел торс солиста и на рапиде низким голосом, жутко растягивая слова, прохрипел:
Я… в красной шапке…
Я… на… коне …
Тусовка ахнула и на мгновение замолчала.
- Они убили Кенни! Сволочи! – крикнул из клубов редеющего дыма мистер Фикс.
Окровавленное полутело с глухим стуком шмякнулось в зал. Публика с визгом бросилась в стороны. Те, кто был ближе к месту падения останков Кенни, хотели поскорее убраться оттуда, дальние же ряды подоставали мобильники и напирали, чтобы подойти ближе и заснять всё в подробностях, спровоцировав давку. Началась паника. Я подумал, что хорошо бы держаться от обезумевшей толпы подальше и раздумывал над стратегическим отступлением за барную стойку или на ближайшее дерево, как вдруг из дымовой завесы на сцене проявилась фигура Императора Хехуина IV Паполеона.
- Солдаты! Слушай мою команду! – крикнул он, в микрофон, пресекая панику.
Солдаты и в самом деле прекратили визг и бесцельные метания, и только некоторые продолжали съёмку на телефоны, впрочем, снимали они уже своего Императора.
- Ребята! – крикнул егойное Сиятельство, указывая на видневшийся невдалеке замок в пять башен с донжоном, - В крепости вино и бабы! Возьмём её, будем гулять три дня!
- Ура! – крикнули в ответ, осознавшие перспективы, солдаты, и бросились строиться.
На штурм крепости они удалились тремя колоннами, с развевающимися знамёнами, под барабанный бой, который им, пока они не скрылись из виду, любезно обеспечил мистер Фикс.
Посреди опустевшего танцпола, закатив глаза и высунув язык, лежал торс Кенни. Рядом с его головой лежали совершенно целые стильные солнцезащитные очки от Армани, непонятным образом пережившие взрыв и панику. Кроме того, на танцполе валялись пустые пивные банки и смятые пластиковые стаканы, армейский ботинок с высокой шнуровкой, полевой телефон и катушка провода к нему, палки для скандинавской ходьбы, к сцене была прислонена винтовка.
*1 - по свидетельству музыкантов группы Pink Floyd, вопрос, «который из вас Пинк?», был самым распространённым в различных интервью период обретения группой известности.
*2 - Фраза из третьей части сериала «Люди в чёрном».
*3 - стихи написаны Д. Коваленко для собственной панк-группы «Минет».
*4 - так в оригинале, не является рекламой.
*5 - группа, придуманная Б.Б. Гребенщиковым для повести «Лес».
*6 - британский клавишник и композитор, входит в десятку лучших клавишников мира.
*7 - намёк на довольно известную фразу сэра Пола Маккартни.
*8- Упомянутые музыканты - признанные мастера своего дела, в живых уже никого из них нет.
*9 - стихи написаны Д. Коваленко для собственной панк-группы Минет.
*10 - Сентенция основана на комментариях гитариста группы «Deep Purple» к песне Highway star.
*11 - использован текст песни «Осколки» группы Аукцыон.