ШТУРМ АЛЬКАСАРА.
1.
- Элли, пригнись!
Парализующий разряд ударился в стену над головой девушки и растекся по ней паутиной синеватых молний. В узких переулках-щелях Ржавой бухты между гигантскими утесами зданий из пеноблоков преимущество аэроциклов жандармов в скорости сходило на нет, и нарушители порядка запросто могли затеряться в этом рукотворном лабиринте. Римо часто думал, что здесь должны жить не люди, а разумные моллюски или членистоногие – в невероятном переплетении нор, переходов, тоннелей и дворов-колодцев они бы чувствовали себя как дома. Увы, жизненного пространства с каждым годом оставалось все меньше, поэтому «неперспективные элементы» (так в Медантополисе называли чернорабочих, нищих и мелких уголовников) селились буквально на головах друг у друга. Все, и власти сверхполиса в особенности, прекрасно понимали, что добром это кончиться не может. Однако власть имущие ничего не предпринимали для улучшения ситуации – возможно, ожидали всплеска очередной эпидемии, которая выкосит полгорода, прежде чем от нее удастся найти лекарство. И начнется она, будьте уверены, именно в местах вроде Ржавой бухты…
Впрочем, сейчас ему было не до раздумий. Жандармы хоть и отставали, но не прекращали преследования, и Римо про себя отдал должное их упорству. Его гравискейт парил в полуметре над мостовой, иногда поднимаясь на метровую высоту. Элиза летела неподалеку, прижимая к бедру сумку с хардами, визором и двумя пакетиками брэйка – по одному для нее и Римо. На бедре у того висел плазменный резак, переделанный местными умельцами в излучатель, но пускать его в ход Римо не решался. Стрелять в жандармов станет только уличный головорез или самоубийца, что, в общем, зачастую одно и то же. Любой, поднявший оружие против стражей порядка, подлежал немедленному уничтожению.
Закованный в экзоскелет жандарм успел выстрелить в парочку взломщиков еще раз, разворачивая свой громоздкий аэроцикл на очередном перекрестке, когда Римо на полном ходу поймал свешивающуюся с боковой лестницы цепь и дернул за нее. Сразу же за этим откуда-то сбоку на преследователя рухнула нелепая конструкция из множества переплетенных металлических прутьев, проводов, листов жести и бог знает чего еще. Водителя вышибло из седла и бросило на стену с такой силой, что он так и остался лежать на земле, потеряв сознание. Второй жандарм что-то прохрипел в рацию, перескочив опасное препятствие, и продолжил погоню. Светоидная лампа на его излучателе загорелась красным – в ход пошли боевые заряды.
- Какого черта?! – успел прокричать Римо, когда очередной разряд обдал его жаром и оставил в стене внушительное оплавленное отверстие. – За что?!
- За то, что сбил его подружку! – зло бросила сквозь зубы Элиза, бледная от страха. Если бы не то обстоятельство, что аэроцикл жандарма ехал на скорости, близкой к минимальной, постоянно объезжая препятствия в виде руин и завалов мусора, их бы давно уже в наручниках везли в участок.
Преследователь дал короткую очередь, расплавив болтавшийся на стене маломощный плазменный экран, с которого преподобный отец Единой Церкви Творца вещал о необходимости ежедневной молитвы. Фонтан искр ударил в спину Римо, прожигая насквозь синтетическую куртку.
- Нужно разделиться! – крикнул он Элизе, - Уходи одна, я найду тебя!
- Попав в лапы к жандармам? – хмыкнула та. – Нет уж, и не мечтай.
Римо знал, что если Элли что-то вбила себе в голову, то переубедить ее практически невозможно. Вместо бессмысленных споров он снял с бедра излучатель, развернулся и выстрелил в догонявшую их машину.
Передняя броня выдержала лобовое попадание из самопального оружия, но аэроцикл завертело на месте, и не удержавшийся в седле водитель покатился по мостовой. Впрочем, жандарма не так просто было вывести из строя – не зря их гоняли на ежедневных тренировках звери-инструктора и заставляли принимать увеличивающие силу и реакцию препараты изверги-врачи.
Элиза видела, что должно было произойти дальше. Она успела прыгнуть вперед и сбить Римо с гравискейта, прежде чем заряд излучателя жандарма уничтожил его. Средство передвижения девушки сиротливо кружилось в воздухе, а его хозяйка вместе со своим спутником лежали в куче мусора, наваленной возле серой скалы жилого дома. Наблюдавшие за сценой поздние прохожие сразу же расползлись по укромным щелям, увидев встающего на ноги великана-жандарма. Похоже, тот вовсе не пострадал во время падения, защищенный своей псевдоживой броней. Римо вскочил, направляя на преследователя оружие, но выстрелить не успел. Жандарм не стал пользоваться излучателем: с неожиданной для своих габаритов проворностью он метнулся вперед, и, прежде чем Римо успел нажать на спусковой крючок, сжал его руку в стальном захвате. Треснула кость, Римо закричал. Элиза бросилась на нападавшего, но тот ударом свободной руки отшвырнул ее прочь. Пролетев несколько метров, девушка упала на землю и осталась лежать с неестественно вывернутой шеей. Римо не видел этого – он колотил по груди жандарма кулаком, не в силах причинить ни малейшего вреда. Когда чудовищная пятерня сомкнулась у него на горле и подняла в воздух, он лишь успел подумать : «зря все-таки я начал стрелять»…
В следующее мгновение пальцы жандарма разжались, отпуская его. Римо провалился в гнилые отбросы и тут же попытался отползти, прижимая к груди искалеченную руку. Его противник стоял на месте и нелепо размахивал снятой с пояса дубинкой-шокером, а справа от него вдруг из пустоты шагнул вперед невысокий изящный мужчина в черной военной экипировке. За спиной у него был закреплен большой квадратный ранец, от которого к браслету на левом запястье тянулся гибкий провод. Браслет испускал дрожащее золотистое мерцание, окутывавшее фигуру человека прозрачной мембраной. В правой руке возникший из воздуха мужчина сжимал массивную огнестрельную пушку с двумя спаренными стволами – судя по виду, абсолютно бесполезную на дальних дистанциях, но страшную в ближнем бою. Великан-жандарм ткнул в неизвестного шокером, однако достал лишь пустоту – мужчина снова исчез, чтобы спустя долю секунды появиться за спиной стража порядка. Раздался металлический хлопок, зазвеневший оглушительным эхом в стенах двора-колодца. Жандарма швырнуло вперед, и он зарылся лицом в липкий мусор. Заряд двустволки пробил в его теле сквозную дыру, разнеся в клочья экзоскелет и плоть под ним. Края чудовищного отверстия дымились, наземь потекла смесь из крови и ошметков внутренностей. Тело убитого еще дергалось, но мужчина в черном уже не обращал на него внимания – контрольный выстрел здесь явно не требовался.
Римо осел на землю, прижимая к груди сломанную руку. Он не понимал, что происходит, глядя на поверженного жандарма широко раскрытыми глазами. Потом он увидел Элли, неподвижно лежавшую возле стены дома – смятую, точно бумажный фантик. Он бросился к ней, начал тормошить, трясти за плечи, попытался поднять и тут же отпустил, застонав от боли. Элиза, единственный близкий человек, надежный товарищ, любимая женщина – Элиза была мертва.
Римо сжал зубы, не пуская крик наружу. Он знал, что отсюда нужно уходить – смерть жандарма не останется незамеченной, скоро сюда пребудет карательная команда – но встать на ноги не было сил. Теперь все казалось бессмысленным, нелепым. Он прекрасно знал, что рано или поздно кто-то из них погибнет, ведь жизнь в трущобах не щадит никого и редко заканчивается благопристойной старостью, но в глубине души всегда теплилась надежда, что этого не произойдет. По крайней мере, не здесь и не сейчас. Умирать на заплеванной грязной мостовой было противно и страшно.
Кто-то осторожно тронул его рукой за плечо. Римо обернулся – рядом стоял его неизвестный спаситель. Браслет на руке больше не светился, двустволка была опущена.
- Господин Римо Варгос, если не ошибаюсь? – спросил мужчина, вежливо улыбнувшись. Его аккуратные, правильные черты лица выражали исключительное спокойствие. Римо стало не по себе, но не от того, что незнакомец знал его имя. Человек, с такой легкостью убивший жандарма и продолжавший оставаться невозмутимым, должен был быть либо очень могущественным, либо сумасшедшим. Но в любом случае очень и очень опасным.
- Позволите? – вместо ответа мужчина взглянул на его руку и тут же крикнул куда-то в темноту, - Врача сюда, быстро!
- Кто вы такой? – в свою очередь поинтересовался Римо. Его левая рука скользнула к излучателю.
- Спокойнее, господин Варгос, спокойнее, - мужчина примирительно поднял ладонь. – Если бы я хотел причинить вам вред, то попросту оставил бы в лапах жандарма. Но мне кажется, что нам стоит продолжить беседу в более спокойной обстановке, как только вас немного подлатают. Мне действительно очень жаль вашу подругу – Элиза, так, кажется, ее звали? – однако теперь ей уже не помочь. Нужно поскорее покинуть это место, иначе вскоре нам придется иметь дело не с одним жандармом, а с целым отрядом, вооруженным до зубов. И тогда, боюсь, я уже не смогу вмешаться, чтобы спасти вас.
- Я не просил меня спасать, – хмуро ответил Римо, поднимаясь. – Не знаю, кто вы такой, но думаю, что нам не по пути.
- Почему же? – вежливая улыбка по-прежнему не сходила с губ мужчины.
- Потому что я не доверяю людям, способным растворятся в воздухе. Кроме того, вы знаете мое имя, а я ваше нет – и это тоже плохой признак. Да и мама в детстве запрещала мне разговаривать с незнакомцами.
- Последний аргумент самый убедительный, - хмыкнул собеседник. – Однако позвольте мне напомнить вам, господин Варгос, что это не меня, а вас с подругой преследовала жандармерия. И поверьте, человеку, к которому я вас приглашаю на беседу, не составит ни малейшего труда повернуть все так, будто это вы убили одного из жандармов. Тогда, помимо нелегального перемещения в Сети, кражи засекреченной информации, разрушения правительственных сетевых узлов связи и взлома баз данных на вас повесят еще и убийство. С другой стороны, вы сейчас можете поехать со мной, и тогда я гарантирую вам безопасность.
Рядом с ними уже суетился человек средних лет с непроницаемым лицом опытного медика, осторожно упаковывавшего руку Римо в портативный пластиковый бокс, способный исцелить ранение средней тяжести за неделю. Чертовски дорогая штука, отметил про себя хакер, поморщившись, когда техника ввела ему обезболивающее. Он помедлил еще немного, потом окончательно сдался.
- Хорошо, - сказал он, - поехали к вашему работодателю. Только объясните, кто он и зачем я ему понадобился?
Мужчина в черном улыбнулся еще шире, показывая ряд идеально ровных белых зубов.
- О цели вашего визита босс расскажет вам лично. А что касается его имени… Вы слышали о Викторе Эллисе?
Римо кивнул, внутренне вздрогнув. Человека с этим именем знал весь Медантополис, и многие люди, обладавшие реальной властью и влиянием в городе, радовались, что им не пришлось перейти ему дорогу. Виктор Эллис, всегда появлявшийся на публике в глухой черной маске, был крупнейшим разработчиком и поставщиком оружия для армии, а также одним из самых ярых противников Церкви Единого Творца. После войны с Паломниками, когда основным конфессиям пришлось объединиться для выживания в изменившемся мире и создать Церковь Единого Творца, прошло уже больше столетия. За это время теократы сделались одной из главных правящих сил в Союзе сверхполисов – тремя они управляли единолично, еще в четырех пользовались серьезным авторитетом. Безусловно, далеко не всех устраивало такое положение дел, и главным среди этих людей был Виктор Эллис. Он неоднократно выступал в парламенте с предложениями ограничить власть Церкви, но пока его действия не давали заметного результата. Впрочем, никто всерьез не верил в прекращение противостояния – слишком многие были хорошо осведомлены об упорстве и хитрости человека, чье настоящее лицо в Медантополисе видели лишь единицы.
- Кстати, разрешите представиться, - мужчина протянул Римо руку, - меня зовут Бискар, я командир охраны господина Эллиса. А сейчас пойдемте, нам уже пора – еще немного, и сюда заявится свора ищеек.
Из соседнего проулка появились люди в блестящей черной униформе и таких же непроницаемо-черных шлемах, не отражавших света.
- Приберите здесь все, - бросил Бискар, проходя мимо одного из своих безымянных подручных. Тот в ответ кивнул, приставив ладонь к шлему.
- Подождите, - Римо обернулся, указывая на мертвую Элли. Люди Бискара уже укладывали ее в серый мешок для перевозки. – Я бы хотел…
- О, не волнуйтесь, - командир охраны успокаивающе похлопал его по плечу, – тело вашей подруги будет доставлено в личный госпиталь господина Эллиса внутри Серебряной Башни, где вы сможете с ней проститься.
- Так значит, мы направляемся в Серебряную Башню?
- Именно.
2.
Они летели на пятом уровне надземных трасс, там, где разрешалось передвигаться лишь представителям власти. Бискар управлял заостренным, словно стилет, двухместным флаером – разумеется, черного цвета. Римо сидел на пассажирском сидении, сжимая в руках сумку погибшей Элизы. Сейчас, когда он дотрагивался до вещи, еще несколько минут назад принадлежавшей самому близкому для него человеку на свете, ему хотелось разрыдаться. Видя его состояние, Бискар извлек затянутой в перчатку рукой из отсека на панели управления небольшую бутылочку с золотистой жидкостью внутри. Этикетка гласила, что внутри находится виски двадцатилетней выдержки – такой мог продаваться только в благополучных кварталах, где обитала городская элита. Римо никогда не смог бы позволить себе подобный напиток, даже если бы согласился вкалывать на госслужбе круглые сутки. Нет, здесь дело было в другом: цена говорила не только о качестве виски, она ограничивала круг избранных, которые могли удовлетворять любые свои прихоти, не неся за это никакой ответственности. Таких, как Виктор Эллис, обычно не волновало, сколько бездомных завтра умрет на улицах Медантополиса, сколько жандармов погибнет в перестрелках с бандитами и религиозными фанатиками, сколько несовершеннолетних превратится в живой товар, проданный подпольным борделям. Они находились слишком высоко, чтобы обращать внимание на ежедневные проблемы ползающих внизу неудачников, так и не сумевших стать хозяевами своей судьбы. И главным оружием подобных Эллису людей были не личные армии или новейшие средства уничтожения, а деньги. Именно деньги давали им почти божественную власть, не ограниченную никакими законами.
Но всегда бывают исключения. Слишком часто в этом мире костлявая рука смерти дотягивалась до тех, кто считал себя неуязвимым…
- Выпейте, - сверкая своей застывшей улыбкой вежливого манекена, Бискар протянул виски Римо, - вам это сейчас не повредит. Не самая плохая вещь, поверьте мне. Лично я не пью, но иногда позволяю пропустить себе стаканчик чего-нибудь подобного – для расширения сосудов.
- Благодарю, - Римо покачал головой и отвел руку Бискара, - но я не принимаю то, за что не могу заплатить.
- Бросьте, господин Варгос! - рассмеялся Бискар, и Римо отметил, как у него это заразительно получается. Человек, сидевший рядом с ним, больше походил на обходительного секретаря при высокопоставленном дипломате или вежливого метродотеля, но никак не на командира охраны одного из самых могущественных людей Медантополиса. – Правительство и те организации, чью информацию вам удалось выкрасть, наверняка думают иначе. Считайте это маленьким презентом от господина Эллиса в знак надежды на плодотворное сотрудничество.
Римо не стал упираться и отхлебнул из бутылки. Жидкость обожгла горло и мягко проскользнула в живот, устроившись там теплым комком, от которого к голове поднялась волна убаюкивающего спокойствия.
- Я делаю это не ради личной выгоды, - ответил он Бискару, - иначе мне не пришлось бы обитать в трущобах.
- Вы и ваши друзья считаете себя анархистами, - хмыкнул тот, - Однако в нашу эпоху анархизм вреден, господин Варгос. Нужна сильная рука, чтобы справиться со всем этим, - он указал большим пальцев за боковое стекло флаера.
Римо не ответил. Он смотрел на бесконечную панораму шпилей и цилиндрических башен, расстилавшуюся перед ним, вокруг которых обвивались бесплотные щупальца смога. Солнце уже село, и сверхполис медленно тонул в морях неонового пламени, изливающимися обжигающими волнами на переполненные людьми проспекты. Всего здесь было слишком много – жизни, смерти, боли, страданий, надежды. И главной драгоценностью в этом страшном потоке была информация, спрятанная на жестких дисках серверов или в головах курьеров с вживленными в мозг биочипами. Новые технологии передачи данных стремительно заполоняли рынок, заменяя собой устаревшую электронику. Римо усмехнулся про себя, вспоминая теории высоколобых аналитиков о новом эволюционном скачке благодаря развитию биологического производства. Сам он считал, что для этого попросту не останется времени: гораздо раньше сверхполисы сожрут планету и захлебнутся в собственном дерьме.
Там, впереди, между узлами и вздутиями городского ландшафта, напоминающими струпья проказы, возвышалось здание из серебряного огня. Римо прикрыл глаза, чтобы привыкнуть к сиянию, испускаемому этим величественным сооружением. Перед ними была знаменитая Серебряная Башня, резиденция Виктора Эллиса. Ее стены усеивало множество ярко горящих ламп, зажигающихся с приходом ночи, благодаря которым Серебряная Башня напоминала столб чистого звездного пламени, устремленный в небеса.
- Впечатляет, - произнес Римо.
- Босс любит все эффектное, - согласно кивнул Бискар. – По-моему, выглядит чересчур эпатажно, но, в конце концов, это его личное дело. И потом, согласитесь, господин Варгос, нам с вами не всегда понятны причуды людей подобного уровня, верно?
- Мы с вами слишком разные, господин Бискар, - изобразив на лице самую вежливую улыбку, на которую был способен, ответил Римо. – Кстати, а откуда вы возникли тогда, в переулке? Такое ощущения, что вы появились прямо из воздуха.
- О, здесь нет ничего необычного, поверьте. Вы слышали о разработках тахионных преобразователей? Вижу, что нет. Так вот, тахионы – это частицы, движущиеся быстрее скорости света. Корпорация господина Эллиса давно занималась созданием подобных преобразователей материи, которые позволят нам построить космические корабли, способные достигать самых отдаленных участков вселенной, выходя за рамки эйнштейновского континииума. Ранец, который вы видели у меня на спине – первый прошедший испытания опытный образец, позволяющий мгновенно перемещаться из одной точки в другую. Конечно, пока это только промежуточный вариант преобразователя с ограниченной мощностью, не способный переносить предметы и людей на большие расстояния, но работы по усовершенствованию уже ведутся.
Флаер завис в воздухе, не приближаясь к Башне. Бискар включил рацию и произнес:
- Старший вызывает Базу, прием. Как меня слышите, База?
В динамике что-то сухо щелкнуло, и флегматичный голос ответил:
- Слышим вас, Старший. Объект с вами?
- Так точно, разрешите посадку.
- Посадку разрешаем.
Напротив флаера прямо в стене Башни опустилась вниз гигантская панель, впуская аппарат в пасть ярко освещенного и совершенно пустого ангара. Бискар уверенно направил машину внутрь, не обращая внимания на расположенные по краям проема автоматические турели, хищно щетинящиеся крупнокалиберными пушками.
- С возвращением, господин Бискар, - поприветствовала командира охраны рация.
Они приземлились возле одной из стен на странное зернистое покрытие ангара и вышли наружу. Спутник Римо направился к стене и приложил ладонь к серому квадрату, тут же вспыхнувшему алым светом.
- Отойдите от флаера, - попросил Бискар.
Римо отступил на пару шагов и не поверил своим глазам: машина, на которой они добрались сюда, медленно тонула в полу, словно в трясине. Исчезли опоры, узкие боковые крылья, а затем и расположенный на крыше металлический плавник погрузился вглубь странного вещества без остатка. Бискар подошел к Римо и снисходительно улыбнулся, видя его реакцию.
- Полиморфное покрытие, - объяснил он. – Позволяет экономить место в помещении. Пойдемте, нас давно ждут.
За воротами ангара к ним присоединились молчаливые конвоиры, одетые в ту же униформу, что и подчиненные Бискара в Ржавой Бухте. Вместе они прошли по широкому коридору, где суетился обслуживающий персонал, не обращавший никакого внимания на гостя из трущоб. Оказавшись в большом холле, Бискар двинулся к лифтам, и Римо поспешил за ним, боясь потеряться в этом исполинском комплексе, Вавилонской крепости нового хозяина мира. Он прикрыл глаза и попытался осторожно прозондировать окружающее пространство, стараясь ничем не выдавать своих действий. О том, что его гость является эмпатом, Виктору Эллису ни к чему было знать.
Свои способности Римо удавалось хорошо скрывать, при необходимости полностью их отключая. Именно поэтому о них до сих пор не было известно никому – ни жандармам, ни знакомым и коллегам по запрещенному ремеслу. Он надеялся, что даже всесильный оружейный магнат не догадается о его маленьком секрете, иначе на руках у хакера совсем не останется козырей.
Вокруг было странно – это слово показалось Римо наиболее подходящим, чтобы передать атмосферу Серебряной Башни. Он словно погрузился в некое зыбкое марево, где невозможно было различить отдельных эмоций, настроений, переживаний – только единое густое марево намертво сплетенных друг с другом колючих нитей, на всякую попытку их прозондировать отвечающих импульсами острой боли. Римо постарался внешне оставаться невозмутимым, хотя внутренности его скрутило от пары таких жестоких ударов. Кто-то организовал в Башне защиту от эмпатической атаки, и наверняка этот кто-то обладал способностями, значительно превосходящими все его, Римо, умения. Оставалось надеяться, что попытка вторжения прошла незамеченной: ведь невозможно, в конце концов, отслеживать малейшие колебания поля, на это не хватит никаких псионических ресурсов.
В лифте они стали подниматься вверх, и этажи замелькали с пугающей скоростью. Бискар молча стоял чуть позади, наверняка готовый предупредить любое необдуманное действие своего спутника. С другой стороны, подумал Римо, возможно, он просто старается быть ненавязчивым.
Наконец кабина остановилась, и они вышли в абсолютно пустой холл, освещенный мягким приглушенным светом, словно местные обитатели не выносили режущего глаз сияния нижних этажей. Бискар провел хакера по застеленному толстым ковром коридору, в конце которого у дверей расположился отряд охраны с крупнокалиберными пушками наперевес. Все они были облачены, как и убитый в Ржавой Бухте жандарм, в бугрящиеся мускулами экзоскелеты. Римо обратил внимание, что на двери не было ни ручки, ни какого-либо иного устройства для отпирания – ее поверхность выглядела абсолютно гладкой. Ни какое-то время они застыли, не произнося ни единого слова, а затем створка двери поехала в сторону и скрылась в стене. Бискар жестом пригласил Римо войти в открывшееся перед ним помещение.
- Добро пожаловать, - произнес он.
Они ступили внутрь, и дверь все так же бесшумно затворилась за их спинами.
Римо огляделся. Он стоял на пороге исполинского зала, дальняя стена которого состояла сплошь из стеклянных фасет и напоминала увеличенное в миллиарды раз глазное яблоко стрекозы. За ним горели огни Медантополиса, бросая на стены и потолок зала приглушенные отсветы. А прямо перед стеклянным окном за длинным пустым столом в глубоком кресле сидел Виктор Эллис, хозяин этого странного места.
- Присаживайтесь, господин Варгос, - произнес он хриплым надтреснутым голосом, словно горло его высохло и потрескалось, словно земля пустыни. – Простите, что приглашение посетить мою аудиенцию застало вас при таких печальных обстоятельствах. Надеюсь, господин Бискар был с вами любезен.
- Более чем, - кивнул Римо, - хотя я бы не назвал это приглашением. Я бы назвал это приказом.
Он присел в кресло, ничем не отличающееся от того, в котором восседал его собеседник.
- Бог с вами, господин Варгос, - махнул рукой Виктор Эллис, - я бы никогда не позволил себе подобного отношения к гостю. Просто через господина Бискара мне пришлось намекнуть на некие очевидные обстоятельства, могущие последовать за вашим отказом. Но тут у меня просто не оставалось иного выхода – ваша помощь была мне чрезвычайно необходима.
Они тут все помешаны на вежливости, подумал Римо. Наверное, ежедневно перечитывают краткий курс этикета. Психи.
- Бискар, вы можете быть свободны, - тем временем кивнул Эллис начальнику охраны, - Мне нужно поговорить с нашим гостем наедине.
Бискар молча поклонился и вышел в отворившуюся дверь.
Виктор Эллис поднялся с кресла. Неоновые блики упали на его высокую, хорошо сложенную фигуру, и Римо наконец рассмотрел то, что скрывало его лицо. Это был скорее шлем, нежели маска, выполненный из черного материала и повторявший черты греческого Аполлона, полные ледяной равнодушной красоты. Шлем полностью прикрывал затылок, широкий алый шарф прятал от посторонних глаз и шею и свободными складками ложился на плечи. Одет оружейный магнат был в сияющий безукоризненной белизной костюм-тройку, стоивший дороже, чем иные квартиры в центральных кварталах. На безымянном пальце левой руки поблескивал массивный платиновый перстень с черным камнем.
Эллис подошел к сидящему Римо и небрежно облокотился на стол. Он молчал. Хакер взглянул в лицо хозяина башни и увидел, что тот внимательно рассматривает его из прорезей в маске. Зрачки Виктора Эллиса напоминали осколки черной луны, утонувшие в плескавшемся внутри черепа ядовитом океане. Их выражение казалось предельно безмятежным – так безмятежен может быть пилот истребителя, наводящий ракеты на приговоренную к уничтожению цель. Римо на мгновение показалось, будто шлем с лицом античного бога в действительности является головной башней броневика, равнодушно сканирующей его на предмет возможной опасности. Он внутренне поежился.
Сухие черные губы Эллиса, иссеченные пунктиром шрамов, раздвинулись, и мужчина усмехнулся.
- Можете не беспокоиться, я знаю, какое впечатление производит моя внешность. Иногда ей уделяется больше внимания, чем моей деятельности.
- Зачем вам маска? – ляпнул Римо первое, что пришло в голову.
Теперь Эллис уже открыто рассмеялся.
- Вы прямой человек, господин Варгос. Впрочем, здесь нет никакой тайны, - он развернулся и направился к стеклянной стене, остановившись возле одной из ее гигантских фасет. – Мой отец был убежденным милитаристом, он всегда считал, что только внешняя угроза может спасти человечество от самоистребления. Так что, когда появились Паломники, думаю, он был даже рад этому. Сам он не мог оставить корпорацию и отправиться на войну, и вместо этого отправил нас с братом. Вполне в духе моего папаши – решать собственные проблемы за счет других, - он смотрел на город, и голос его становился все глуше, словно погружаясь в темный подвал к погребенным останкам забытого прошлого. – Да-да, не удивляйтесь, я долгожитель, мне давным-давно перевалило за сотню. Коктейль из стволовых клеток и крови дракона творит чудеса… Мы служили в экипаже «Абрамса», и в то время я был рад этому – надеялся, что если брат будет ко мне поближе, я смогу присмотреть за ним. Позже я понял, как жестоко ошибался… Вместе с русскими мы находились на Аляске, сражались с тварями из Ковчега. Именно тогда Паломники выпустили свою заразу…
Эллис отошел от окна и снова уселся в кресло, сплетя пальцы перед собой.
- Это был тяжелый, плотный газ, поваливший из воздухозаборников Ковчега. Мне повезло: наше звено находилось у края левого фланга, не в авангарде. Это и спасло мне жизнь. Александру – нет. – Он немного помолчал, задумчиво потирая перстень. – От газа Паломников люди превращались в гниющие трупы за десять минут. Началась паника, некоторые машины палили во все стороны, рванулся вперед, надеясь протаранить Ковчег. Я помню, как он стоял там, посреди равнины расплавленного снега – черная, изъеденная временем скала, закрывавшая собой небеса… Мы задыхались в своей консервной банке, и тогда я на своих плечах вытащил брата наружу, через открытый люк. Он уже умирал, кашлял кровью, не помог даже противогаз. Я оттащил его в сторону, что-то колол из аптечки… - он махнул рукой и достал из стола небольшой графин с виски. – Прошу вас, угощайтесь.
Римо помедлил, потом все же взял стакан здоровой рукой.
- Меня тогда тоже задело, но, к счастью, не смертельно. Разрушение верхних слоев эпидермиса – так звучал мой диагноз. Когда отцу сообщили, что один его сын погиб, а второй умирает в полевом госпитале, старику пришлось немного подсуетиться, - Эллис вновь рассмеялся, но теперь уже совсем безрадостно. – Он устроил Александру пышные похороны на Аллее Павших, созданной как раз во время войны – ну, вы наверняка слышали о ней. Меня же отец перевез в медицинский центр корпорации и собрал команду лучших врачей, даже выписал откуда-то из старушки-Европы дерматологов с мировым именем. По большому счету я должен быть ему благодарен, ведь он спас мне жизнь. Но, к сожалению, полностью излечить меня не удалось… - он потрогал маску. – Аномальный некроз – вот как это называется. Официально им были поражены несколько тысяч солдат во время Большой Бойни – правда, сейчас в живых из них осталась в лучшем случае пара сотен, да и те долго не протянут. У меня же, как отметили доктора, развился особого рода иммунитет, позволяющий сосуществовать с болезнью, хоть и не побеждающий ее окончательно.
Эллис отхлебнул из стакана виски и отставил его в сторону.
- На похоронах брата я, к сожалению, присутствовать не смог – меня еще полгода после ранения держали в одиночном боксе. Папочка решил кремировать Александра, а из пепла сделал два алмаза для нас – чтобы никогда не забывали о том, кто отдал жизнь за наше будущее. Вот, - он продемонстрировал свой перстень, - с тех пор я ни разу его не снимал.
Римо молчал, не перебивая говорившего.
- Все это я рассказал вам, господин Варгос, не для того, чтобы предаться воспоминаниям. Дело в том, что эти дела давно минувших дней имеют непосредственное отношение к той работе, которую я собираюсь вам предложить. И хочу уточнить сразу, - Виктор Эллис подался вперед, - вы не можете отказаться. Иначе… - он сделал неопределенный жест рукой, - мне придется убить вас.
Римо ошарашено смотрел на него. Такой откровенности под занавес он не ожидал.
- Уничтожить физически, - пояснил Эллис. Наверное, он решил, что до хакера не дошел смысл сказанного.
- Ну, хорошо, - кивнул наконец Римо, - тогда расскажите мне поподробнее, от чего я не могу отказаться.
- Непременно, - согласился Эллис, - Только ответьте вначале, что вам известно о Церкви Единого Творца нашего, да благословятся она и ее пастыри во веки веков?
Римо недоуменно покачал головой.
- Сразу после Бойни был созван Вселенский собор, где присутствовали основные христианские конфессии, - неуверенно начал он, - на нем было решено объединиться для сохранения христианства и успешного противостояния его другим религиозным течениям. Для этого были внесены поправки в толкование священных текстов, решены многие противоречия между церквями… Я не понимаю, какое все это отношение имеет к вашему делу?
- Нашему делу, господин Варгос, - многозначительно поднял вверх палец хозяин башни. – Нашему общему делу. А отношение имеет самое непосредственное.
Он немного помолчал, будто собираясь с мыслями.
- Паломники ушли отсюда после того, как был разрушен один из их Ковчегов. Это была величайшая военная операция в истории человечества, - черные глаза Эллиса смотрели куда-то в мглистую пустоту, туда, где покоятся до поры до времени самые страшные кошмары, посаженные под замок. – В ней участвовала половина человеческого воздушного флота, большая часть которого погибла. Корпус Ковчега оказался пробит, один из двигателей разрушен. На Северных равнинах до сих пор чернеет выжженное пятно, оставшееся на месте после его падения… Почти неделю продолжался наземный штурм, бессчетное количество наших солдат навсегда осталось там, в его утробе. Он пожирал людей десятками, господин Варгос, он был ненасытен, этот звездный монстр. Выжившие рассказывали о жутких тварях, поджидавших нападающих в темноте коридоров, о чудовищах, названия которым нет в человеческих языках. Такие не могли появиться под земным солнцем, их родила чужая, безумная преисподняя… Ковчег был живым, хотя и не в том смысле, который мы понимаем под словом «жизнь». Вернее сказать, он был немертвым. И ужасно голодным.
Потом, уже после того как там поработали специалисты, мы узнали о скрытых внутри секретах. К сожалению, ни одного Паломника взять живым не удалось – они все покончили с собой перед своими алтарями, когда стало понятно, что поражение неминуемо. После расшифровки части архивов стало известно, ЗАЧЕМ им нужен был наш голубой шарик. Оказывается, Земля была далеко не первым миром, который они посетили – их путь через вселенную продолжается миллионы лет, и за это время они высаживались на сотнях обитаемых планет. Их не интересовали безжизненные небесные тела – нет, им необходимы были разумные создания, которых можно принести в жертву Ковчегам. Понимаете? Это были не просто космические корабли – это были храмы, где с начала времен продолжаются темные, безумные ритуалы, которые окончатся со смертью последнего Паломника. Весь экипаж Ковчегов подразделялся на касты, высшей из которых являлись жрецы. Для того чтобы накопить энергию для нового броска через космос, для того, чтобы подпитывать себя во время бесконечно долгого путешествия, для того, чтобы создавать себе слуг и призывать демонов из Пустых пространств – для всего этого нужны жертвы. Много жертв. Именно поэтому Паломники выбирали лишь те миры, где существовали высокоорганизованные формы жизни. Животных они тоже уничтожали, но скорее как дополнение к основному блюду. По-настоящему их интересовал лишь разум, заключенный в физическую оболочку. Я говорю так, потому что в их архивах сохранились упоминания о встречах с бестелесными созданиями – тогда Паломники тоже потерпели неудачу. Им нужна только плоть…
Эллис вновь замолчал, наливая себе в стакан виски. Римо ждал. В общих чертах он знал о том, что рассказывал ему оружейный магнат, но некоторые детали услышанного заставили его поежиться. Чудовищные ржавые корабли, движущиеся в бесконечной тьме, до краев заполненные кровью и болью бесчисленного сонма поглощенных ими существ – эта картина была величественной, как может быть величественным вождь племени людоедов, восседающий на троне из человеческих черепов.
Будто услышав его мысли, Виктор Эллис кивнул головой.
- Они до сих пор где-то там, - он указал пальцем вверх, - летят в своих саркофагах к Земле Обетованной. Никто так и не смог разобрать, что понималось под этими словами в записях Ковчега. Возможно, некий совершенный неиспорченный мир, лежащий далеко за пределами нашего мироздания. Или наоборот – средоточение абсолютного зла, идеальная преисподняя, где нет места свету. Этот фрагмент, как и многие другие, не поддается расшифровке – у Паломников совершенно иные нравственные категории, чуждые нашим понятиям добра и зла… Так вот, во время исследования Ковчегов были обнаружены несколько десятков циклопических алтарей, расположенных в исполинских темных отсеках – Паломники лишены зрения, они используют совершенно иной способ ориентации в пространстве, что-то вроде эхолокации. Те алтари… они были черными, как мрак космоса, через который летели Ковчеги. И они не были чистыми.
Несмотря на напряженную ситуацию, Римо захватил мрачный рассказ Эллиса. Он слушал, ожидая, когда собеседник перейдет к самому главному.
- На них была кровь множества жертв, а рядом на полу валялись кости таких форм и размеров, что с трудом можно было представить их обладателей при жизни, - продолжил Эллис. – Это был ужас без конца, господин Варгос. Раньше нашими высоколобыми гуманистами много говорилось о том, что человеческий вид самый опасный и кровожадный во всей вселенной. Большая Бойня вынудила их изменить точку зрения. Мы столкнулись с расой выродков, с воплощением смерти, от которой нет спасения. То что, мы выстояли в этой войне – великое чудо. И вот совсем недавно я узнал, что кое-кто хочет повторить ритуалы Паломников.
Римо насторожился, почувствовав опасность. Ему совсем не хотелось становиться пешкой в тайных играх сильных мира сего, он прекрасно понимал, что из подобной мясорубки живыми не выбираются. Однако, судя по всему, у него не оставалось выбора.
- Во время расшифровки бортовых записей Паломников церковные специалисты по древним языкам работали вместе с военными, получив, таким образом, доступ к закрытой информации. Кстати, уже то, что я вам рассказал, является государственной тайной, за разглашение которой полагается смертная казнь. – Эллис подмигнул Римо, - Но мы же с вами будем молчать об этом, верно?
Римо автоматически кивнул головой, загипнотизированный взглядом хозяина Серебряной Башни, словно кролик перед удавом.
- Так вот, - продолжил Виктор Эллис, - благодаря этим специалистам множество материалов, полученных при исследовании архивов Ковчега, попали в базы данных Церкви Единого Творца. И у меня есть все основания считать, что их собираются использовать, несмотря на самые катастрофические последствия.
- Какие последствия? – Римо до сих пор не вполне понимал, что от него хотят, но потихоньку начинал догадываться.
Эллис встал на ноги и заходил по залу, держа в руке стакан с виски, к которому так и не притронулся.
- Катастрофические, господин Эллис, - повторил он. – Помните о семи казнях египетских? В этот раз будет гораздо хуже, поверьте мне. Церковные крысы и Патриарх вместе с ними хотят заполучить абсолютную власть не только в союзе, но и на всей планете – точнее, над тем, что от нее осталось. Для этого они хотят повторить ритуалы Паломников, в частности, жертвоприношения.
- Этого не может быть, - покачал головой Римо. Услышанное казалось невероятным, он даже подумал, не бредит ли его собеседник. – Я не силен в истории, но точно знаю, что христианская религия не допускает жертвоприношений. Церковь никогда не пойдет на такое безумие, тем более что выполнить незаметно ритуал подобного масштаба попросту невозможно.
Эллис слушал его, меряя шагами пространство зала.
- Вы наивны, господин Варгос, - проговорил он. – А впрочем, это не ваша вина: наивность возникает из-за недостатка информации. Знали бы вы, что творила христианская церковь на протяжении столетий и что продолжает творить сейчас, от вашей убежденности не осталось бы и следа. Теперешнее руководство решило пустить в ход эти знания, поскольку чувствует, что власть начинает уплывать из рук. Союзу не нужны святоши – ему нужны воины, способные защитить жителей сверхполисов от внешних угроз. Твари из зараженной пустыни, обитатели Мертвых земель – в последнее время стычки с ними на Границе участились. Они придут сюда, рано или поздно. Церковь не сможет противостоять этой силе.
- А вы сможете, - с иронией произнес Римо.
Эллис остановился и взглянул на него в упор.
- А я смогу, - твердо сказал он.
Римо не стал возражать. Долгий разговор начал утомлять его, хотелось поскорее перейти к делу.
- Чего вы от меня хотите, господин Эллис? – спросил он.
- Я хочу, господин Варгос, чтобы вы проникли в информационную сеть Церкви Единого Творца и уничтожили все файлы, содержащие добытые с Ковчега записи.
Это было уже кое-что. Однако Римо прекрасно понимал, что после такой операции за ним начнет охотиться половина Медантополиса. Впрочем, выбора у него все равно нет – ситуация не предусматривала отказа.
- У меня будет необходимое оборудование? - спросил он.
- Все, что пожелаете! – развел руками оружейный магнат. – Поверьте, я не собираюсь отправлять вас на столь серьезное дело без достойного оснащения. Успех имеет для меня решающее значение. Самые лучшие инструменты и стимуляторы – такие, что вам и не снились.
Да уж, подумал Римо. И лучше бы не снились дальше.
- И все же, что, по-вашему, они планируют сделать с этой информацией? – осторожно поинтересовался он.
- Им нужна гекатомба, - ответил Эллис, глядя в израненную неоновыми сполохами ночь за стеклом. – Нечто такое, что позволит высвободить колоссальный объем энергии. И я догадываюсь, как они собираются это провернуть. Церковь владеет несколькими орбитальными тюрьмами, где в гипносне отбывают свой срок преступники. Точнее, в гипнокошмаре, - хмыкнул он. – Вам известно, что больше половины осужденных после прохождения этой процедуры превращаются в инвалидов?.. Ну, так вот. Скорее всего, священники хотят провести ритуал в одной из тюрем, используя в качестве жертв заключенных. Здесь, на земле, это привлекло бы к себе внимание, но там, - Виктор кивнул головой вверх, - начинается их юрисдикция. Следы они заметут под предлогом устранения мятежа, в ходе которого якобы будут уничтожены все, кто находится внутри станции. Теперь вы понимаете, как все будет происходить?
Римо сидел, переваривая услышанное. Подобное с трудом укладывалось у него в голове.
- И… что же будет дальше? – выдавил он.
Эллис покачал головой.
- Я не знаю, - просто сказал он. – Уверен лишь в одном – силу, которая освободится, церковники не сумеют удержать под контролем. Им попросту не хватит знаний, чтобы управлять ею. Если только… - он на мгновение запнулся, - если только у них нет живого Паломника, который поможет им в этом.
- Вы же говорили, что их всех уничтожили. – Римо начинало казаться, что он имеет дело с опасным параноиком, настолько диким выглядело последнее предположение собеседника.
- Я ведь тоже не всесилен, господин Варгос, - магнат провел рукой по лицевой стороне маски, будто прогоняя усталость. – Я не владею всей информацией. Возможно, все гораздо страшнее, чем я предполагаю, и мой план заранее потерпел неудачу. Но попытаться в любом случае стоит.
Он повернулся к Римо.
- Сейчас отдыхайте. Вас проведут в комнату, где будет все необходимое, чтобы привести себя в порядок. Если хотите есть, вам доставят ужин. Может быть, нужно что-то еще?
- Только одно, - кивнул Римо. – Я хочу попрощаться с Элизой.
3.
Потолок лаборатории был низким, увешанным мощными лампами дневного света. Это была искусственная стальная пещера, полость в брюхе чудовищной рукотворной твари, заставленная механическими инсталляциями из жутковатого вида приспособлений. Здесь паукообразные формы сплетались с фабричными станками, по стенам и полу змеилась венозная сеть энергопроводки, в углах хищно поблескивали уродливые конструкции. Место напоминало скорее камеру пыток или убежище спятившего алхимика, нежели помещение для научных исследований. Войдя сюда, Римо почувствовал себя так, будто его привели на эшафот.
Из-за остова безымянного металлического монстра выдвинулась высокая тощая фигура и направилась к посетителям. Шедший рядом с Римо Виктор Эллис указал на нее рукой:
- Знакомьтесь, господин Варгос, это начальник нашего отдела закрытых исследований господин Нестор Ашах.
Римо сразу понял, что ученый был полукровкой – судя по всему, в его жилах текла немалая доля альвийской крови. Альвы, высокомерные эстеты-садисты, избегали человеческих мегаполисов и предпочитали не покидать своих колоний в Антарктиде, где воздвигли исполинские закрытые города-дворцы и отгородились в них от окружающего мира. Тем не менее, далеко не все из них вели подобный образ жизни, и хотя встречать альвов Римо доводилось всего дважды, он слышал, что многие из них вполне свободно обитают рядом с людьми, не брезгуя вступать с ними в сексуальные отношения. Зачастую альвы относились к подобным экспериментам как к особой форме зоофилии, считая своих партнеров фактически разумными животными, однако раньше дети от подобных союзов появлялись на свет не так уж редко. Правда, после войны с Паломниками немногочисленная раса окончательно заперлась в своих блистающих чертогах, фактически прервав все связи с большинством государств планеты.
Нестор Ашах обладал изящным альвийским сложением, породистым лицом и плотно прижатыми к черепу заостренными ушами. Его зачесанные назад волосы были молочно-белыми, а глаза с вертикальными зрачками смотрели так, как мог бы смотреть сгибающийся под тяжестью прожитых десятилетий долгожитель. Серый халат свободно болтался на худощавых плечах, и когда Римо присмотрелся, то понял, что глава отдела не просто стройный – он истощен до предела, словно из него высосали всю жидкость. Ашах протянул ему руку, напоминающую костлявую птичью лапу, и Римо пожал ее, внутренне передернувшись.
- Прошу, - коротко произнес полукровка, указывая на большое механическое кресло за своей спиной. Рядом на постаменте находился метровой высоты цилиндрический предмет, накрытый серой тканью.
- Что это? – сразу же заинтересовался Римо.
- Сейчас увидите, - ответил Ашах. – Я решил, что это поможет вам в выполнении задания.
Своими тонкими пальцами с длинными синеватыми ногтями он сбросил ткань с предмета, открывая находящийся под ней закрытый прозрачный цилиндр в металлической оплетке. На дне заполненного мутной жижей цилиндра расположилось нечто, напоминающее прихотливой формы коралл со множеством коротких отростков, выпирающих из толстого центрального ствола. Цвет «коралла» был угольно-черным, словно небо в безлунную ночь.
Римо слышал о фамильярах – разумных неорганических созданиях, чьих предков доставили сюда с темной стороны Луны во время ее освоения. Ученые до сих пор не составили однозначного мнения по поводу происхождения и природы этих существ: некоторые считали их экспериментом безымянной могущественной цивилизации, на заре времен посетившей этот участок галактики и оставивших здесь плоды своего творения, другие полагали, что фамильяры представляют собой обитателей межзвездных пространств, не нуждающихся в кислороде или ином газе для дыхания и получающими питательную энергию из потоков звездного излучения. Существовала теория, утверждавшая, будто в космосе они путешествуют с помощью выделяемых спор, заселяя ими малопригодные для жизни миры. В любом случае истины не знал никто, предпочитая строить догадки различной степени достоверности.
Как бы там ни было, но главным предназначением фамильяров стало усиление псионических способностей человека. Еще в самом начале исследований обитателей земного спутника было установлено, что те владеют некоей разновидностью телепатии и телекинеза – правда, их сила при этом оставалось не слишком большой. Предпринимались попытки разбудить эти способности в добровольцах и даже срастить человеческий мозг и плоть фамильяра – последнее, впрочем, не увенчалось успехом. В конце концов, фамильярами заинтересовались хакеры, намереваясь с их помощью увеличивать свои когнитивные способности при нахождении в Сети. Таким образом, иномиряне сделались бесценными помощниками у сетевых взломщиков всех мастей – правда, достать живой экземпляр было крайне сложно и дорого. Сам Римо впервые видел фамильяра живьем.
- Но я никогда не работал с ним… - попытался возразить он. Впускать в свое сознание неживую тварь ему совсем не хотелось, лучше уж положиться на старые добрые стимуляторы.
- Не беспокойтесь, он не повредит вам, - заявил Ашах. – Я сам неоднократно пользовался его помощью, и могу сказать, что этот фамильяр абсолютно безопасен. Вам не о чем волноваться.
- Тогда расскажите мне в общих чертах, где находится нужная вам информация, - с этими словами Римо повернулся к Виктору Эллису. Тот согласно кивнул.
- Вам требуется проникнуть в базу данных станции «Алькасар», доступ к которой отсюда будет осуществляться через скрытый канал связи, построенный в свое время втайне от командования станции. Там должны находиться некие спрятанные от посторонних глаз файлы, где содержится информация о ритуалах Паломников. Будьте осторожны, защита церковников отличается особой жестокостью, так что лучше не старайтесь взломать ее, а просто обойдите. В противном случае за сохранность вашего серого вещества я не ручаюсь.
Римо и сам прекрасно понимал, на что идет. Одно неверное движение, и программы-стражи выжгут его мозг дотла. Он уселся в кресло и опустил на голову шлем-визор с глухим забралом. У него имелась своя, портативная модель этого устройства для ориентации в виртуальном пространстве, но шлем в лаборатории Ашаха был гораздо мощнее. Встроенная в него искусственная нейронная система позволяла разуму совершать действия, не прибегая к услугам дополнительных приспособлений вроде клавиатуры и монитора. В сущности, во время нахождения в Сети шлем полностью заменял хакеру физическое тело.
Через разъем в основании цилиндра Нестор ввел в тело фамильяра похожий на хирургическую иглу наконечник кабеля, второй конец которого также подсоединил к визору. Между тем Римо извлек из кармана две таблетки брейка и положил их в рот, раздавив зубами. В зрачках, обращенных на внутренний экран визора, тут же заплясали малиновые сполохи.
- Начинайте, - произнес Римо.
Ашах щелкнул тумблерами на виске шлема, и пространство перед хакером взорвалось.
Миллиарды созвездий Сети пронзили его насквозь пылающими иглами света, белая волна ослепительного сияния ворвалась в сознание и затопила приливом неземных пульсаций. Первые мгновения входа были самыми опасными не только для новичка, но и для опытного профессионала – казалось, сознание растворяется в новой вселенной, превращаясь в серебряную пыль, клочья тумана, которые уже невозможно собрать в единое целое. Многие после первого же погружения сходили с ума и превращались в пускающих слюни олигофренов или безвольные растения, чей разум навсегда остался в изгибах информационных лабиринтов. Римо взял себя в руки и направился к темнеющей впереди воронке входа в канал связи. Перед ним проносились тысячи посторонних символов, образов, обломков виртуальных конструкций, дрейфующих в океанах рукотворного хаоса. Он не обращал на них ни малейшего внимания, стремительно продвигаясь к намеченной цели.
- Он вошел в канал, - произнес Ашах. Сидя за контрольным пультом, начальник лаборатории наблюдал передвижение Римо по намеченному маршруту. Рядом стоял Эллис, скрестив руки на груди.
Стены канала состояли из скрученной в жгуты базисной материи, первоосновы, служившей строительным материалом для всех элементов этого странного места. Римо плавно двигался вперед, не касаясь темных сводов, когда ощутил вторжение в свое сознание нового объекта. Фамильяр наконец-то заявил о себе, мягко сливаясь с человеческим разумом, точно рыба-прилипала, нашедшая нового носителя. Ощущение было таким, словно Римо внезапно оседлал реактивный двигатель и получил дополнительный набор органов восприятия: окружающее заиграло новыми красками, яркими, невиданными прежде цветами. Хакер рванулся к выходу из канала, различая впереди мрачную громаду угловатых мегалитических сооружений – защитные коконы, где хранились нужные ему сведения.
- Прямо по курсу стражи, - предупредил Ашах. Но Римо и сам уже видел исполинские, ощетинившиеся шипами тени, кружащие поблизости от коконов. Время от времени внутри теней сверкали багровые сполохи, похожие на языки пламени в печах крематория. Римо аккуратно обошел их, не теряя из виду, и выпустил в окружающее пространство несколько мимикрирующих программ, превращающих его в невидимку. Он вплотную приблизился к одному из монолитов и дотронулся до его шершавой, едва заметно пульсирующей поверхности. Чудовищный обелиск распирало от скрытого внутри мощного потока энергии, он казался вырезанной из темной сердцевины звезды колонной, готовой вот-вот вспыхнуть и разорвать ткань измерений вокруг себя. Стражи не замечали Римо, плавая в сером тумане где-то поодаль, и он, вдохновленный успехом, извлек несколько ключей, принявшись подбирать нужный. Он выхватывал из пустоты кирпичики данных и выстраивал из них отмычки для разрушения контроля, для проникновения в святая святых Алькасара, к его пылающему сердцу. И когда последний барьер рухнул, ему открылась Истина.
Он увидел ЭТО и почти сразу же ослеп. Спустя несколько мгновений зрение вернулось, но теперь он видел все совершенно иначе, в перекошенной, искаженной проекции. Ему не пришлось искать нужную информацию, казалось, она сама только и ждала подходящего момента для захвата находящегося рядом сознания.
Римо увидел Вселенную: безбрежную тьму, в которой горели миллиарды звездных костров, бессильные в страшной империи вечного холода и смерти. Он увидел УЖАС, наполнявший бесконечные океаны мрака, ту нечеловеческую жуть, что смотрела в мир из черной преисподней снаружи, из колыбели бессмертного кошмара. В единый миг Римо осознал всю бессмысленность и бесполезность любого существования, в конце которого всегда поджидал очередной склеп, полный рыдающих и хохочущих призраков. Это было откровение, дарованное ему Паломниками, одна из истин, выбитая на скрижалях их веры, что хранились в Ковчеге вместе с другими отвратительными реликвиями. Римо увидел внутренности этих гигантских летающих могильников, никогда не знавшие яркого света коридоры, по которым перемещались сгорбленные, укутанные в тяжелые плащи фигуры – они двигались не только вертикально, нет, они ползали по стенам и по потолку, при этом тщательно скрывая свои тела. Потом перед ним возник исполинский алтарь, у подножия которого собралась толпа обитателей Ковчега, извивающихся под звучащие в помещении звуки некоей адской какофонии. На алтаре в недосягаемой вышине стоял жрец, у его ног лежали жалкие останки очередной жертвы. Он медленно освободился от плаща, выскользнув из него точно сбрасывающая кожу змея.
От вида существа Римо едва не вывернуло наизнанку. Тело Паломника было вытянутым, вдоль костистого позвоночника росли влажные жесткие волоски, похожие на усики хищного растения. Иссиня-черную кожу покрывала маслянистая слизь, в которой копошились колонии белесых червей. Конечностей у чудовища было шесть – многосуставчатых, с острыми шпорами, оканчивающихся огромной мускулистой присоской в обрамлении щупалец. Щупальца росли и на шишковатой голове, в том месте, где у человека находится лицо. Они скручивались и распрямлялись с густым чмоканьем, точно пережевывая что-то сочное. Не в силах больше смотреть на это, Римо попытался отвести взгляд, но что-то притягивало его, не давая ускользнуть, точно пойманную на крючок рыбу.
Ему все же удалось стряхнуть наваждение, когда Паломники в очередной раз взвыли, затягивая новый аккорд безумной литании. Он вернулся назад, оказавшись возле серого монолита, и без дальнейших рассуждений впустил вирус в пространство базы данных, не обращая внимания на предосторожности. То, что он увидел, не имело право на существование в мире людей.
Римо был так ошеломлен, что не заметил мелькнувшую слева черную тень, а когда почувствовал опасность, было уже поздно. Страж обнаружил незваного гостя и рванулся вперед, нанося удар. Защита выдержала, но хакер застонал от боли, словно шипы нападавшего пронзили его тело насквозь. Вступать в открытый бой со стражем он не собирался, лучше было исчезнуть отсюда, пока его сознание не превратили в испепеленную пустыню. Римо двинулся назад, ко входу в канал, но путь ему преградили еще двое ликвидаторов, а за ними уже появлялись из пустоты все новые и новые цепные псы, готовые уничтожить вредителя. Римо выставил перед собой блок и, петляя, словно крыса в лабиринте, пошел на прорыв. Он огибал ощетинившиеся смертоносными шипами тени, словно заправский регбист, готовясь в любой момент получить очередной удар. И когда они окончательно заполонили гибнущее от вируса пространство, сгрудившись вокруг него и намертво зажав в кольце, Римо понял – это конец.
Но он все равно бился с ними, расчленяя нападавших яркими режущими сполохами разрушительных метакодов и чувствуя, как его защита рушится, разваливается на куски. И когда что-то обжигающее вонзилось в него, он, несмотря на боль, продолжал сражаться, отступая к каналу. Его тело дрожало, из-под шлема текла кровь.
- Он долго не продержится, - предупредил Эллиса наблюдавший за схваткой Ашах. – Что будем делать?
Виктор Эллис пристально вглядывался в скрытое шлемом лицо хакера, видя сведенные судорогой челюсти, капли холодного пота на коже. Побелевшие от напряжения пальцы Римо стискивали подлокотники кресла, он едва слышно стонал.
- Введите ему стимулятор, - сказал Эллис. – Он должен выбраться оттуда.
Ашах торопливо достал из аптечки шприц и принялся смешивать лекарство. Римо тем временем плавал в черном тумане, чувствуя, как гибнет, разрушается его рассудок. Потом он вдруг смутно почувствовал произошедшую вокруг перемену. Вирус, который он запустил, успешно разрушал базы данных, и страшные небоскребы, хранящие в себе тошнотворные тайны чужой расы, один за другим рушились, превращаясь в ничто. Стражи в панике метались вокруг, не в силах сориентироваться в бурлящем хаосе, поглощавшем их маленькую вселенную. Примитивный интеллект защитных программ дал сбой, они бросались друг на друга, атакуя все, что находилось в пределах видимости. Сейчас, будь у Римо больше сил, он бы попытался выбраться отсюда, но его время стремительно заканчивалось, исчезая в поглощавших реальность черных дырах. И тогда он из последних сил бросился вверх, туда, где полыхала слепящая корона белого света.
Ашах вонзил прозрачную иглу в локтевой сгиб хакера и ввел жидкость. Тело Римо вздрогнуло, выгнулось дугой, удар руки отшвырнул начальника лаборатории в сторону. Тот с проклятием упал на пол возле контрольного пульта, прямо под ноги Эллису.
Римо извивался на стуле, корчась, словно его поджаривали на медленном огне, а в это время его рассудок уплывал все дальше и дальше, прочь от своего постоянного пристанища. Впервые в жизни ему не хотелось возвращаться обратно, в мясной мешок, узником которого он являлся с самого рождения. Римо уходил в бесконечные пространства Сети, потому что с открывшимся ему знанием он больше не мог находиться среди людей, в обреченном на смерть мире.
- Кажется, мы его потеряли, - невозмутимо произнес хозяин Серебряной Башни, вглядываясь в белое, как гипсовая маска, лицо Варгоса. Он дотронулся до его пальцев – они стремительно холодели, будто по капиллярам вместо крови струился жидкий азот. Стимулятор не сумел разжечь в теле угасающую жизнь, не сумел подарить ему второй шанс.
- Он справился с задачей? – обернулся Эллис к полуальву. Тот уже пришел в себя и теперь разбирался с всплывающими на экране данными, взгромоздившись на стул.
- Да, у него получилось. Вирус практически уничтожил файлы Паломников – просто удивительно, как ему удалось сделать это так быстро. Жаль, что мы потеряли вашего хакера – он мог бы стать ценным работником, - проговорил Ашах. Он развел руками, - простите, но я больше ничего не могу поделать.
- У меня есть одно средство на крайний случай, - задумчиво произнес Эллис. – Ноя не думаю, что его стоит применять.
- Вы имеете в виду…? – Нестор не договорил, вопросительно взглянув на оружейного магната. Тот кивнул.
- Именно. Кровь дракона. Та самая, что когда-то вытащила меня с того света.
Эллис прекрасно помнил, как врач по приказу отца ввел ему в вену несколько кубиков черной и вязкой, точно смола, жидкости. Он также отлично помнил, что было потом… Нет, больше он не станет этого делать. Не создаст еще одного монстра.
Свет притягивал Римо к себе, и когда он окружил его со всех сторон, проникая внутрь измученного разума, хакер окончательно перестал быть человеком. Его сущность, до этого намертво связанная с оболочкой из плоти и крови, из сгустка нервных импульсов превратилась в нечто кардинально иное, существующее в каждой точке времени и пространства этой созданной людьми реальности. Потеряв человечность, Римо обрел нечто гораздо большее – он стал частицей Бога. Для этого ему пришлось умереть и воскреснуть заново, погибнуть в виртуальной тюрьме и подняться выше, в поднебесное гетто, чтобы там заново найти себя.
Он видел через экран в лаборатории, как Ашах склонился над его телом, как Виктор Эллис, довольный успешно проделанной работой, отдал распоряжение о кремации. Римо было все равно, что они сделают с трупом – его больше не заботил этот кусок мертвых тканей. Главное, что выполнил свою миссию, отодвинув на время очередной Апокалипсис. Теперь, когда церковники лишились своего главного оружия, они перестали быть угрозой.
- Если у господина Варгоса найдутся родственники, пусть им откроют анонимный банковский счет через подставное лицо, - распорядился между тем Эллис по видеофону, выходя из лаборатории. – Представьте это как помощь нуждающимся или что-нибудь в подобном духе. Проследите за тем, чтобы впредь они ни в чем не нуждались.
Римо смотрел, как Ашах снял с его головы забрызганный кровью визор и накрыл тело белой простыней. Теперь он был абсолютно свободен, и открывшийся новый мир манил его, обещая доступ к новым, невиданным ранее горизонтам.
Но он знал, что еще вернется обратно. Обязательно вернется.
КОНЕЦ