Глава 26. Рассказ Татьяны Горской

   

Я должна, наверное, пояснить то, что Татьяна Горская — это дочь Сергея Горского и Елизаветы Саламандры и  рассказ происходит много лет спустя — в январе 2020 года, когда уже Татьяне было 70 лет. К этому времени Елизавета уже больше двадцати лет как ушла из жизни, а Сергею было больше девяноста лет.
Итак: январь 2О20 года — больничная палата в саратовской советской больнице номер один.
Трое пациентов после перенесённого инсульта разной степени тяжести — у Татьяны поражена левая половина тела и степень весьма серьёзная поэтому за ней ухаживает сиделка, которую наняли сыновья  Татьяны — казашка Наталья. Кроме Татьяны ещё трое больных — одну из которых  ту, что напротив окна, положили только вчера вечером. Всю ночь эта женщина рассказывала, что они все летят на самолёте и тот падает, а она собирает всех женщин в одно место, которое по её мнению самое безопасное — рассказывала довольно громко и Татьяна вынуждена была до самого утра выслушивать этот рассказ. Всю ночь новенькая летела на самолёте и падала и Татьяна с ней тоже летела и падала — ночь выдалась экстремальная, хотя лежание в больнице — уже экстрим.
Утро принесло новые проблемы: Таня поняла что новая соседка в упор рассматривает её и лицо новенькой то выражало непонимание ,то удивление, то подозрение. Татьяна решила, что возможно они где то встречались — просто она не помнит этого момента, а соседка напротив тоже пытается вспомнить, где и когда была эта встреча. Татьяна стала присматриваться к карточке прикреплённой к спинке кровати и наконец прочитала фамилию и имя новой пациентки: Соколовская Альбина Ивановна — 99 лет. Но не фамилия ни имя ничего не сказали, а возраст сказал что женщина ровесница её родителей, но это ничего не прояснило.
И только когда соседка наконец выдала своё подозрение:
-Лизка Саламандра ты что ли?!  Сознание неожиданно выдало:
-Баба Яга?!
-Я права! — признала соседка напротив — Ты имеешь какое то отношение к Лизке.
-Это уже ближе к правде — ответила Татьяна. - Елизавета Саламандра моя мама.
-И где же она? - поинтересовалась соседка стараясь не показать своей заинтересованности.
Мама умерла ещё в 99-м — ответила Татьяна, и на лице женщины отобразился сонм чувств в котором было всё кроме сожаления. И Таня поняла, что это и есть та самая Баба Яга, о которой рассказывала мать, и в которую Таня так тогда и не поверила, потому что персонаж был непохожим ни на что — ни на человека, ни на сказочный персонаж, а всё оказалось правдой — вот она : Баба Яга живая и почти здоровая хотя на шесть лет старше её матери И  Татьяне стало невыносимо стыдно и неприятно, что она не поверила самому родному человеку. После этого открытия теперь уже Таня стала с опаской посматривать на соседку напротив, словно ожидая от неё чего- нибудь плохого.
После завтрака был обход и как всегда пришли два врача — лечащий врач Александр Михайлович и заведующий отделением Дмитрий Геннадьевич. Непонятно почему Дмитрий Геннадьевич, заходя в их палату, первым делом выкрикивал её фамилию:
-Горская!
Услышав фамилию пациентка напротив, неожиданно вздрогнула словно от удара, и лицо у неё неприятно исказилось.
-Что бы это значило? - сама себя спросила Татьяна. - Она что — испугалась? Чего: крика, фамилии или меня?
Ответа пока не было — может и не испугалась вовсе, и это было совсем другое чувство для Татьяны непонятное. Что это она начала понимать только ночью, когда все заснули и она сама неожиданно для себя задремала, хотя до этого спать ночью не могла. Неожиданный крик разбудил её: кричала соседка напротив — она стояла на опухших ногах и шла в её сторону, как на амбразуру с искажённым от боли лицом криком, и подушкой в руках. Свою амбразуру женщина как видно намеревалась обезвредить именно подушкой. Крик не смолкал ни на минуту — было непонятно, как с такой болью, женщина вообще смогла встать на ноги.
Татьяна сконцентрировалась и когда соседка была уже возле неё оттолкнула камикадзе здоровой правой ногой — женщина с воем рухнула на пол ,грохнувшись о него головой.  Татьяна успела только проследить её траекторию удивляясь как соседка смогла поместиться между кроватями не зацепившись за соседнюю кровать головой, что могло закончится для камикадзе весьма печально.
Нужно бы было поднять крик чтобы кто-то пришёл в палату и поднял упавшую, но Татьяна поняла что это бесполезно: если даже крика Альбины никто не услышал, то её слабый голосок не услышать тем более. Придётся ждать  до девяти часов, когда появится  санитарка — сегодня как раз дежурит Лариса — а уж она и мёртвого поднимет. Так и лежала соседка до прихода Ларисы — сначала слегка постанывала и даже вскрикивала, а потом замолкла — но главное дышала  - то есть была жива. Санитарка действительно подняла крик и начала предъявлять претензии почему не вызвали этих засонь — медсестёр, которые готовы дрыхнуть 48 часов в сутки.
-Каким образом? - парировала Татьяна. - Как вы знаете — никто в нашей палате не ходит, а кнопки вызова у нас нет.
-Уела! - ответила санитарка развернулась и вышла из палаты. Только через полчаса санитарка вернулась назад с двумя санитарами и они втроём водрузили  Соколовскую на кровать.
После завтрака появились врачи и после очередной переклички начиная с Татьяны Полетели вопросы кто и что видел — Ниночка, как всегда, отмолчалась —  третья, как всегда, была в простраци и Татьяне пришлось отвечать за всех. Она рассказала почти всё кроме того что больная Соколовская шла на неё с подушкой — и без этого её сиделка Наталья уверяла всех, что у Татьяны после инсульта поехала крыша, и её, от греха подальше, нужно переводить в психушку.
Перед обедом к Тане пришёл младший сын проведать и Татьяна попросила сесть к ней поближе и попросила передать дедушке Сергею, что к ним в палату положили  Альбину.
-Кто такая Альбина? - не понял сын.
-Дедушка знает — ответила Таня. - Попроси дедушку поскорее забрать меня отсюда, потому что Альбина думает, что я Елизавета Саламандра и ночью пыталась накрыть меня подушкой. Думаю что эта женщина не успокоится, пока не доведёт задуманное до конца. Пожалуйста, сынок расскажи всё что я тебе сказала, если хочешь чтобы я вернулась домой.
Вгляд сына был таким словно он сомневался, что мать в здравом уме.
-Спроси у дедушки кто такая Альбина и тогда всё поймёшь! - пояснила Татьяна.
-Ну, сегодня мы конечно забрать не сможем — ответил сын. - Только завтра.
-Значит сегодня ночью мне снова не придётся спать — ответила мать. - Но ничего — мне не привыкать — главное, чтобы ненароком не заснуть — иначе сон будет вечным.
Младший сын Татьяны возвращался домой очень взволнованным и даже можно сказать взбаламученным — он ничего не понял из рассказа матери но деду передал всё что сказала ему мать — слово в слово.
Сергей Иванович в возбуждённо ходил по комнате и увидев усмешку внука оборвал его рассказ:
-Ты даже понятия не имеешь, в какой опасности сейчас находится твоя мать, а усмехаешься. Альбина — страшная женщина . Это кровный враг твоей бабушки и меня, и если она решила что Танечка — это Лиза, то действительно нужно скорее забирать Танечку из больница иначе она постарается убить вашу мать.
Наступила ночь и на этот раз Татьяна сделала всё чтобы не уснуть. Всё повторилось один в один: страшный крик в полной тишине и рывок с подушкой на амбразуру. Снова правая нога пошла в дело, предотвращая нападения, и снова громоподобное падение с ударом головой о пол. Только на этот раз вместо санитарки Ларисы —  крупной сильной женщины — Леночка — маленькая и худенькая, но два санитара, как и в прошлую ночь, помогли дотащить пациентку до кровати и уложить её на постель. И  снова на обходе Татьяне пришлось рассказывать докторам как всё происходило с тем же исключением: подушка и стремление новой пациентки придушить её этой  самой подушкой.
А после обеда за ней приехала специальная машина и отец с младшим сыном увезли Татьяну домой. После отъезда Татьяны больше ничего не произошло — новенькая больная больше не вставала с постели и это привело некоторых сотрудников в удивление — особенно заведующего отделением, который сделал вывод, что лунатизм Соколовской связан именно с Татьяной Горской — она ушла из больницы и лунатизм прекратился.
Татьяна была очень довольна, что наконец вернулась домой — могла и не вернуться ведь доктор сказал, что у неё поражена половина головы.
-Хорошо то, что хорошо кончается — сказал отец, глядя на дочь с нежностью.
-Ну, допустим пока ещё кончилось не до конца — нужно ещё встать на ноги и начать двигать рукой — ответила Таня.
-Это уже нюансы — отреагировал отец. - Главное, что Альба ничего тебе не сделала!
-Просто я не дала ей ничего сделать — возразила дочь. - Она и прошлой ночью шла на меня с подушкой. Хорошо что правая нога у меня работает, а то бы сегодня вы меня забирали не из больницы, а из морга.
Прости доченька но вчера мы уже не успели сделать заказ на машину и санитаров. - виновато оправдывался Сергей.
-Папочка, родной, я же никого не виню — всё нормально. Ты не мог бы мне дать тот самый мамин чемоданчик я хочу кое что проверить — когда мама рассказывала мне о пребывании в Иране, я плохо её слушала — никак не могла поверить в её фантастический рассказ. Но когда увидела Бабу Ягу собственной персоной, поняла что была неправа.
-Хочешь почитать мамин дневник? - спросил Сергей. - Сейчас принесу чемоданчик - он кажется на верхней полке лежит в кладовке.
Сергей принёс маленький фанерный чемоданчик, обитый чёрным дерматином, и положил на кровать, где лежала дочь, та стала перебирать вещи, которые видела много лет назад, но к которым давно не прикасалась. Набор грима ещё довоенного производства, коробочка из под зубного порошка, несколько носовых платков тончайшего батиста, шёлковый шарф радужной расцветки и на самом дне толстая общая тетрадь.
Татьяна открыла её на закладке, где круглым материнским почерком было написано: без рассказа Сергея мои воспоминания будут не полными. .
Затем  она открыла тетрадь на первой странице и начала читать дневник с самого начала, удивляясь тому насколько мать подробно и очень ясно вспоминает события столь далёкие и для неё, как оказалось, очень близкие.
Уже в процессе прочтения Таня решила, что должна попробовать переработать дневник  матери в полноценную повесть, тем более она писательством уже занимается чуть больше тридцати лет и имеет свою страницу на сайте Проза. РУ.
Едва Таня успела дочитать дневник матери как ей позвонила бывшая сиделка и сообщила что в их палате умерла ещё одна пациентка.
-Кто? - спросила Таня помня что самой тяжёлой из всех была Лида. - Неужели Лидочка?
-Нет — ответила Наталья. - Лиде стало, напротив, лучше.
-Неужели Ниночка?! - не хотела верить Татьяна.
-Нет — ответила Наталья — Ниочку три дня назад выписали и дочь с внучкой увезли её домой. Умерла Соколовская.
- Альбина?!Не может быть! - запротестовала Таня, сомневаясь в том, что история с этой ужасной женщиной так неожиданно закончилась.
-Увы, может — возразила Наталья. - Все мы в шоке, ведь она не после инсульта, как остальные, а после крушения самолёта, куда она попала в начале ноября прошлого года — да ещё и два падения добавились в палате, сыграв плохую службу. Дмитрий Геннадьевич до сих пор сомневается, что она сама по себе упала — без постороннего вмешательства. Он подозревает, что ты знаешь боле того, что рассказала нам.
-Что могла — то и рассказала! - запротестовала Татьяна. - И без того ты всем рассказывала, что я тронулась головой. Но если захочешь узнать правду — зайди на мою  страницу на Прозе. Ру и прочитай мою новую повесть „Последнее задание Саламандры“. Она основана на дневнике моей мамы Елизаветы Саламандры.
-Помню! - воскликнула Наталья. - Соколовская назвала тебя однажды Лизкой Саламандрой, а ты её — Бабой Ягой.
В течении трёх дней Татьяна записала рассказ отца, дополняя дневник матери. Через три недели Татьяна поместила на свою страницу последнюю главу повести и попросила отца прочесть её, чтобы он смог её оценить и высказать своё мнение.
На следующий день позвонила бывшая сиделка и сказала что повесть прочитала и была очень удивлена, потому что сомневалась, что Татьяна не шутила, когда говорила что пишет книги.
-Ну ты даёшь Татьяна! Поднять такую тему — это же очень серьёзно. Соколовская же — военный преступник, а военное преступление не имеет срока давности.
-Наталья — какой срок давности — Альбина умерла?! И  теперь она никому не сможет причинить вреда. Ты хочешь осудить покойника?! Но это же нонсенс! Давай оставим мертвеца в покое. Для меня было важно, чтобы не замолчать то, что происходило в середине прошлого века — этого вполне достаточно.
Наталья после этих слов быстро попрощалась и отключила телефон. На этом история, начавшаяся в начале 1944 года, закончилась за смертью одной из главных действующих лиц, а семья Горских продолжила жить уже не опасаясь за собственную жизнь.
Татьяна не стала больше бередить раны отца хотя у неё ещё оставались некоторые вопросы:
что стало с Соней-Алеуткой где Мария Самара и жив ли Вадим Самарский который в далёкие военные годы нравился Лизе Саламандре?
Лочь не стала задавать эти вопросы потому что подозревала что родители не стали сами выяснять эти вопросы — тяжело было бередить воспоминания — слишком было всё болезненно и трудно — военная юность прошедшая далеко от пределов родины — это наверное горько и очень больно.