Потоки мыслей, как диафильмы воспоминаний тянулись по белоснежным стенам полупустой комнаты. Скрежет старых полов, люстра покачивается от порыва ночного ветра, словно одинокий маятник. Где-то среди всех деталей в самом темном углу комнаты затаилась тень, которую я так боялся в своем далеком детстве. Каждую ночь перед тем, как заснуть я наблюдал за тем, как из темной бездны на меня смотрит безмолвный силуэт незнакомца. С трепетом в сердце я все думал о том, когда же оно решится утащить меня за собой. Когда я стал взрослым, то понял, что эта тень была не каким-то гостем и потустороннего мира, а являлась ничем иным, как моей собственной. Говорят, что человек взрослеет в тот момент, когда побеждает все своих страхи, а затем становится свободным, но на деле этого не происходит. Каждый человек боится чего-то, хоть и старается быть смелым и порой его жизнь от этого и заканчивается. По своей натуре я человек слабый и даже местами хрупкий. Порой я боюсь того, что может совсем не случится, будь это мысль о собственной смерти или выговор на работе. Когда меня окутывает приступ страха, то я начинаю жить, точнее стараться это делать, ведь по моим внутренним ощущениям мое время неумолимо уходит. С детским чувством азарта, я стараюсь как можно быстрее разобраться со всеми делами, чтобы потом вдруг осознать, что на самом деле я не умру завтра и возможно проживу еще несколько лет. Все мы остаемся детьми, путь даже нам часто кажется, что мы стали взрослыми. Когда умер мой дядя, я наивно спросил у отца: “Он навсегда умер?” Если бы мне задал этот вопрос мой собственный сын, то я бы с сарказмом ответил: “Нет, сынок, временно”. Но он в тот момент улыбнулся, посмотрел в мои широкие глаза и ответил: “Дядя обязательно вернется, когда воскреснет”. Спустя годы, вспоминая об этом глубокой ночью меня вдруг озарила безумная мысль. А что если после смерти ничего нет? Не в том смысле, что мы умираем и на этом все заканчивается, а скорее нас ждет необъятная пустота. Территория абсолютного вакуума — словно тебя закатали в герметичную консервную банку, но при этом отобрав страх неизбежной клаустрофобии, оставив вместо этого ощущение спокойствия. Представьте, как вы лежите там часами, годами, быть может ближайшую вечность, ведь в том месте нет такого понятия, как время, а затем, когда приходит тот самый момент вас возвращают на землю. Темный обрыв между коридором того, что случилось после и будет дальше. Именно эта вечность учит человека забывать все, что с тобой было при жизни, чтобы затем обрести новую. Конечно я могу предположить, что после нас может ждать тот самый «Страшный суд», но оставляя нотку оптимизма надеюсь, что все закончится хорошо, как это бывает в банальных фильмах. В любом случае это намного лучше, чем гореть в пекле. Вечные муки были совсем не по мне, ведь по моему восприятию я испытывал их всю жизнь. Душевные стенания не давали мне покоя не на секунду, и кажется я поймал себя на мысли, что пока я ощущаю между ребрами эту боль, то понимаю, что я все еще жив.
Пройдя из одной комнаты в другую, я вдруг споткнулся об бутылку, попавшую мне под ноги. По привычке мне хотелось выругаться матом, но в последний момент я сдержался, ведь сейчас глубокая ночь, а нарушать покой моих соседей совсем не хотелось. Предмет попавший мне под ноги был не больше, чем атрибутом из моей прошлой жизни, когда я безвольно вливал в себя алкоголь в надежде создать рубец на ране, которая образовалась в моей душе. Первое время это даже получалось, но каждое утро я просыпался от ужасной головной боли, которая приносила мне еще большее количество страданий, а затем возвращаясь в трезвость все начинало крутиться по кругу. Помню посмотрев на себя в зеркало, я произнес с сожалением, — Каким же ты стал. Увы, это не было жалостью к себе, ведь первое от второго отличается в том, что человек жалеет себя в надежде, что ему еще помогут, в моем же случае я понимал, что пути назад нет и моя доля только сожалеть о том, что время ушло.
В эту ночь я вновь подошел к тому самому зеркалу. Лунный свет из окна подсвечивал мое лицо, и я поймал себя на мысли, что выгляжу намного лучше, чем раньше. На вид я был вновь довольно молод и полон сил. На секунду мне даже показалось, что мне все это снится. Немного приглядевшись в отражение, я заметил деталь, которая выпадала из этой прекрасной картины. За моей спиной лежало мертвое тело человека. Обернувшись, я вдруг осознал, что это никто иной, как я сам. Мои глаза безжизненно смотрели в потолок, а наивная ухмылка все также не сходила с моего лица. Внутри не возникало страха, лишь странное ощущения спокойствия накрывало меня с головой. Увы, я не знаю сколько я лежу здесь и что на самом деле сейчас происходит. Лишь мысль о том, что Рубикон пройден, грела меня изнутри. Где-то из коридора послышался скрип, отворившейся двери, и я медленно шагнул к выходу.