Признаться, что по прочтении сего опуса: ( Виталий Литвин. Лермонтов - На смерть
поэта - Там всё неправда. http://www.proza.ru/2009/03/05/783) - первое, что
пришло на ум: да автор просто прикалывается, разыгрывает всех нас, пытаясь втравить
в дискуссию на пустом месте. Не скажешь ведь, что человек он несведущий и не
понимает того, о чём пишет; ибо его комментарии стихотворений Блока выглядят вполне адекватными и вменяемыми. К тому же статья написана аж в 2009 году, а сегодня
только лишь переопубликовывается.
А если это не розыгрыш и автор со всей серьёзностью верит в то, что написал? И что тогда? Ну тогда...не знаю, что и думать. Это что-то...как-то...где-то...
совсем уже... Просто нет слов. Никаких. Даже нецензурных.
Милые родители! Дожили мы до чего! Уже и Лермонтова в графоманы записали!
И мало того, что в графоманы, так ещё и в неисправимые лжецы!
Поэтому по прочтении этого всего, "сначала я молчать хотела", но потом...ужасно захотелось вступиться за Михаила Юрьевича. И я полезла в статью В.Белинского "Стихотворения Лермонтова" за 1841 год. И где же он там уличает поэта
в графоманстве?!.
Читать Виссариона Григорьевича довольно сложно, потому как он невыносимо
многословен и выловить в его безмерном количестве воды что-то главное - это надо
очень постараться. Видимо поэтому большинство авторов, ссылающихся в своих трудах
на неистового Виссариона, сопровождая его эпитетами "великий", "бессмертный" и т.п.,
вообще его не читали. Проще отбазариться заранее признанием чего угодно, лишь бы
не тонуть в его многословии. Но нужно понять, что наш знаменитый критик
попросту деньги зарабатывал: чем больше строчек, тем больше гонорар. Потому как он
не имел какого бы то ни было иного источника дохода, кроме как от публикациий своих
статей; поэтому девиз "чем больше, тем лучше" в его случае себя оправдывал.
Однако перелопатив вдоль и поперёк упомянутую статью Белинского, я не обнаружила
в ней ничего, что хоть каким-то боком коснулось обвинения Лермонтова в графоманстве.
И мало того, о стихотворении "На смерть поэта", по поводу которого Виталий Литвин разразился своими критическими разоблачениями, там вообще нет ни слова.
Ну разве что следующий отрывок из рассматриваемой статьи можно определить как
критику:
"... Ржавчина презрения - выражение неточное и слишком сбивающееся на аллегорию.
Каждое слово в поэтическом произведении должно до того исчерпывать всё значение требуемого мыслию целого произведения, чтоб видно было, что нет в языке другого
слова, которое тут могло бы заменить его. Пушкин и в этом отношении величайший образец: во всех томах его произведений едва ли можно найти хоть одно сколько-нибудь неточное или изысканное выражение, даже слово... Но мы говорим не больше, как
о пяти или шести пятнышках в книге Лермонтова: всё остальное в ней УДИВЛЯЕТ
СИЛОЮ И ТОНКОСТЬЮ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ТАКТА, ПОЛНОВЛАСТНЫМ ОБЛАДАНИЕМ СОВЕРШЕННО ПОКОРЕННОГО ЯЗЫКА, ИСТИННО ПУШКИНСКОЮ ТОЧНОСТЬЮ ВЫРАЖЕНИЯ.
Бросая общий взгляд на стихотворения Лермонтова, мы видим в них все силы, все элементы, из которых слагается жизнь и поэзия. В этой глубокой натуре, в этом
мощном духе век живёт, им всё доступно, всё понятно; они на всё откликаются. Он властный обладатель царства явлений жизни, он воспроизводит их как истинный
художник; он поэт русский в душе - в нём живёт прошедшее и настоящее русской
жизни, он глубоко знаком и с внутренним миром души. Несокрушимая сила и мощь
духа..." и т.д. и т.п. в таком же плане, в таком разрезе.
Спрашивается: и зачем же было гнать тень на плетень? Зачем же было нужно ссылаться
на Белинского, приписывая ему свои собственные досужие умыслы, ничего общего не имеющие с тем, что есть на самом деле? Только потому, что Виссарионом Григорьевичем особенно-то никто не зачитывается, но при всём при том он считается авторитетным знатоком в своей области, несмотря на всю его необразованность и исследовательскую поверхностность?..
Признаться, поначалу возникло было у меня намерение шаг за шагом опровегнуть все доводы г-на Литвина, приведенные им в своей статье против Лермонтова.
Но потом пришло понимание, что совсем не хочу тратить на это время, зато появилась
некая брезгливость, которая способствовала тому, чтобы отказаться от долгого и
подробного копания в этой ереси, как будто бы даже претендующей на какую-то
научность.
И посему хочется только остановиться на одном вопросе, с которого начал свою статью
о Лермонтове В.Г.Белинский:
"А знаете ли вы, что такое поэзия? Хочу я вас спросить..."
Ибо и стихотворение "На смерть поэта", которому Виталий Литвин устроил разбор
судебно-протокольный, является, однако, поэзией - нравится это кому-то или не
нравится.
"Все говорят о поэзии, все требуют поэзии (...). И очень естественно, если трудно определить поэзию учёным образом, то ещё труднее намекнуть на её значение
повседневным языком, всем и каждому равно понятным..."
(В.Г.Белинский "Стихотворения Лермонтова" 1841г.)
В общем, как изначально заявил критик, под словом "поэзия" каждый понимает что-то своё. А что касается более определённого ответа на заданный вопрос, то можно утонуть
в многословии Виссариона Григорьевича, но так и не добраться ни до чего конкретного.
Ибо г-н Белинский известный любитель растекаться мыслию во все стороны, да так,
что потом эту мысль трудно словить в многословном море разливанном.
Впрочем, немало есть высказываний на заданную тему более кратких и точных, и
к тому же не менее авторитетных.
"Немногие будут отрицать одно достоинство поэзии: она выражает большее меньшим количеством слов, чем проза". (Ф.Вольтер)
"Поэзия не в форме мыслей, а в самих мыслях. Поэзия - это всё, что есть
искреннего и задушевного во всём". (В.Гюго)
"Поэзия - это не просто изреченная мысль. Это песнь кровоточащей раны или же улыбающихся губ". (Д.Джебран)
"Поэзия есть внутренний огонь всякого таланта". (Ф.М.Достоевский)
"Поэзия по своей природе загадочная и не раскрывается первому встречному". (Сократ)
"Прежде чем правда успеет послать свой победоносный свет в глубину сердца, поэзия подхватит его лучи, и вершины человечества озарятся сиянием, несмотря на то, что
в низинах ещё будет царить сырая ночь". (Ф.Шиллер)
"Способность понимать великую поэзию сравнима со способностью писать великие
стихи". (Г. Лонгфелло)
Поэзия вся пронизана символами. Она свободна от бытийных рамок, но замкнута в
рамках символических условностей. Нельзя, вооружившись линейкой, "поверять
алгеброй гармонию". Поэзия - это не протокол и не публицистика.
"ПОЭЗИЯ (Ожегов) - словесное ХУДОЖЕСТВЕННОЕ ТВОРЧЕСТВО, преимущественно стихотворное."
Поэзия - это эмоциональное воздействие на внутренний, духовный мир как отдельного человека, так и общества в целом. Выражая себя, отражая в мир свою душу, ПОЭТ проникает в нашу душу, становится частью её, частью нашего внутреннего мира, частью нашей духовной сути.
Объяснять поэзию - дело неблагодарное. Её надо не столько понимать, сколько чувствовать.
"Плоды поэзии растут лишь весной; холодная и печальная старость создаёт только для здравого смысла". (Ф.Вольтер)
Помню, как впервые прочитала "На смерть поэта" Лермонтова, и как этот стих сразу
же врезался в память и пробил душу. Мне было тринадцать лет.
Почему ПОЭТ покоряет юных? Потому что его "душа с душою говорит" своими стихами.
Молодые же так нуждаются в сокровенных задушевных разговорах. А поговорить по
душам, как правило, оказывается особенно-то и не с кем.
"Погиб поэт! - невольник чести -
Пал, оклеветанный молвой (...)
Восстал он против мнений света.
Один, как прежде...и убит!
(...) Не вы ль сперва так злобно гнали
Его свободный, смелый дар
И для потехи раздували
Чуть затаившийся пожар?
(...)Его убийца хладнокровно
Навёл удар... Спасенья нет:
Пустое сердце бьётся ровно,
В руке не дрогнул пистолет.
(...) Смеясь, он дерзко презирал
Земли чужой язык и нравы;
Не мог щадить он нашей славы;
Не мог понять в сей миг кровавый,
На что он руку поднимал!.. (...)"
Да, общество, именно оно убило ПОЭТА - своими абсурдными правилами, позаимствованными из-за рубежа. И убийство исполнено было чуждой рукой, что
символично - рукой чужеземца... Для которого русская культура не представляла
никакой ценности, для которого русская душа - лишь непонятное недоразумение, для которого смахнуть с земли русской великого ПОЭТА - сущий пустяк. Что ему было до
памятника НЕРУКОТВОРНОГО, воздвигнутого ПОЭТОМ на веки вечные, объединяющего
собою народы российские: РУССКИЙ ЛИТЕРАТУРНЫЙ ЯЗЫК.
И только тот, кто лишён души, мог не понимать, не чувствовать всего этого.
Но ПОЭТ ПОЭТА понял и почувствовал, как никто другой. И содрогнулся от душевной
боли. И не сумел, не смог, не захотел сдержать возмущения и гнева. И "ярость благородная" вскипела в нём. Вскипела и захлестнула собой другие души, наши русские души.
Ибо русский человек не может не любить Пушкина. Он может не осознавать эту свою любовь, но творчество ПОЭТА всегда имеет своё место в душе каждого из нас. Это духовная пища русского человека, впитанная, можно сказать, с молоком матери.
Кажется, что мы уже родились с Пушкиным в душе, с его поэтическими
чувствами и переживаниями, которые в нас жили, живут и будут жить всегда.
А ПОЭТ только озвучил их.
Это наша духовная суть, не будь которой, оставались бы мы безъязыкими,
косноязычными, примитивными животными.
Да, но помимо того, что Пушкин был гений, он ведь был ещё и человек. Обычный смертный человек: святой и грешный одновременно - любящий и ненавидящий,
мятущийся и страдающий, ошибающийся и заблуждающийся. Которого общество не то
что осуждало - распинало: оговаривало, глумилось, насмехалось, травило...
Откуда этот абсурд, заставляющий честного человека доказывать всем, что он честен?
Ведь убивая человека, такого же как и все, все вы, все мы - простого смертного,
грешного и святого, - лишается жизни и тот гений, который, будучи"духовной жаждою томим", сумел утолить эту жажду - всем вам, всем нам.
Да, он, может быть, был не идеален, ибо грешен по природе своей человеческой,
грешен по факту своего рождения человеком. Но он, как и все, пришёл в этот мир,
чтобы ошибаясь и мучаясь, страдая и любя, падая и поднимаясь...вновь и вновь
возноситься душою к Богу, одновременно кровоточа ранами от цепких когтей лукавого.
Да, он такой же, как и мы все простые смертные. Казалось бы, жизнь его равноценна
всякой другой. Но...в отличие от нас всех, он ещё и гений, он ещё и великий русский ПОЭТ.
Однако мы-то, мы все не должны были не осознавать, как велика эта утрата! Мы, общество, теряя ТАКОГО ПОЭТА, теряем себя, теряем лучшую часть своей души, теряем наше духовное достояние.
Утрачивая свою духовность, утрачивая "хлеб наш насущный", мы отдаляемся от Бога,
погрязая в суетных дрязгах и копаясь в грязном белье лукавого.
Господи, ты так щедр на таланты, посылаемые нашему народу! А мы, мы-то так небрежно, так бездарно, так беспечно, по-пустому утрачиваем, уничтожает их...
Не об этом ли сказано Лермонтовым в его бессмертном произведении "На смерть
поэта"?!. Он один сделал это достойно не только от себя, но за всех нас.
Спрашивается: разве для того ПОЭТУ дан талант, чтобы позволять лукавому убивать
его? Разве имея столь великий дар от Бога, возможно подчиняться лукавому? Разве
нельзя было с помощью своего таланта защитить себя, свою жизнь, свою честь, своё человеческое достоинство и всё, что душе дорого и свято? Защититься силой своего
таланта, а не этой дурацкой дуэлью...
Убивая плоть, невозможно убить дух. Как невозможно убить ни Бога, ни лукавого.
Разве дуэль и смерть способны одолеть сплетни, досужие пересуды, грязные домыслы?
Нет же, они не только не исчезли, их стало больше. Их без устали перетирают и в
наши дни.
Пушкин должен был противостоять всем дрязгам и чуждым лукавым правилам общества
духовно, силой своего таланта. Да, ПОЭТ, хоть и великий, хоть и гений, но и он всё
же был просто человек, обычный смертный человек. Который не сумел в реальной
жизни противостоять смерти, возвысившись духом до настоящей высоты своего Божьего дара.
Но за него это сделал Лермонтов. И горечь, и гнев, и возмущение, вызванные нашей всеобщей безмерной утратой, заставляют вслед за поэтическим голосом, звучать сквозь
века: "Погиб поэт!..Угас как светоч дивный гений. Увял торжественный венок."
И, да, "поникнув гордой головой"! Вчера ещё эта гордая голова живого человека
взирала на мир страстно, любя, негодуя... А сегодня вдруг она безжизненно поникла.
Как величественный бутон посреди разномастного букета. Только-только возвышался
гордо. И вдруг оказался сломлен. Он ещё как будто бы на стебле едва теплящейся
жизни, но...поник, безжизненно поник..
Штампы? Это у кого-то могут быть штампы. А у ПОЭТОВ обычные, казалось бы
затертые, - любые слова чудесным образом оборачиваются ПОЭЗИЕЙ.
Люди, почему же для того, чтобы понять, что живой человек смертен, вам обязательно
надо его убить? Зачем? Чтобы потом с полным правом оплакивать его и восхвалять, умиляясь тем, какой он БЫЛ замечательный и как МНОГО мы потеряли с его уходом?!.
Люди, очнитесь! Берегите человека при жизни. Любите его. Уважайте в нём личность,
его духовную сущность.
Не это ли было сказано одним ПОЭТОМ по поводу смерти другого ПОЭТА?
Он сделал это за всех за нас!
А вы, надменные потомки?!.
Что позволяете себе в отношении наших великих ПОЭТОВ и их творчества?
Множить сплетни, ёрничать и высокомерно судить-рядить?