Часовщик

– Лили… – чей-то голос внезапно врывается в её сознание, выводя из оцепенения. Она непонимающе смотрит на свой стол, бумаги, ручку в руках…
– Лили?
– Да… – она поворачивает голову и смотрит на сидящего напротив Грэга.
– Я тебя зову, а ты не реагируешь.
– Я…задумалась, – этого не может быть… Они же с Джеймсом были в сгоревшей мастерской, она разговаривала со стариком… Как она оказалась здесь? Неужели он вправду… Лили обернулась назад. Пустой стол. Совершенно.
– Где Джеймс?
– Какой Джеймс? – Грэг странно на неё посмотрел.
   Она не ответила, схватила «мышку», открыла браузер и в строке поиска судорожно ввела: «Джеймс Ривер детектив автокатастрофа». Посыпались ссылки, содержащие запрашиваемые данные, но про автокатастрофу нигде не было ни слова. Лили с гулко бьющимся сердцем открыла первую ссылку, которая гласила, что частный детектив Джеймс Ривер выскажет своё мнение по делу Александра Барнса, которым уже много лет занимается местный Департамент полиции. «Он всё-таки стал частным детективом, как и мечтал… Значит, всё получилось…». Она прокрутила страницу немного вниз и пробежала глазами статью. «…сегодня в программе «Закон для всех» своими комментариями по делу Александра Барнса, так же известного как Алекс Б., поделится частный детектив Джеймс Ривер, который хоть и ушёл в частную практику несколько лет назад… Смотрите в прямом эфире телеканала… или онлайн по ссылке… Начало в 19:00…».  Лили бросила взгляд в угол монитора: 18:25.
– Чёрт!
Лили свернула страницу браузера, вскочила со своего места и подошла к Грэгу.
– Дай, пожалуйста, ключи от своей машины!
– Что случилось?
– Пожалуйста, дай ключи, это срочно! Я потом объясню!
– Лили…
– Грэг, пожалуйста! – в её взгляде пылали ярость и мольба.
– Держи, – он достал из кармана джинсов ключи и отдал ей. Ей он готов был отдать не только ключи…

   Лили спустилась на лифте на первый этаж (как бесконечно долго он едет, когда нужно), выскочила на улицу и побежала к машине Грэга, в одиночестве стоявшей на служебной стоянке. Нажала на брелок, и та мигнула ей в ответ фарами. Быстро пристегнувшись, Лили завела мотор и выехала со стоянки. У неё только полчаса. Она не уверена, но вдруг… Вдруг, если он сделает ту же самую ошибку, то всё повторится снова?  Да, сейчас другое время, и Кристина уже взрослая…
Она ехала, пытаясь не превышать дозволенную скорость, и собрала, наверное, все светофоры на своём пути. И кто только придумал этот закон подлости…К зданию телеканала Лили приехала в 18:56. Припарковалась на первом попавшемся свободном месте и выскочила из машины. Охранники на входе не хотели её пускать, но полицейский жетон творит чудеса. Студия находилась на втором этаже, и на этот раз Лили предпочла лестницу. Ориентируясь по указателям, она нашла нужное помещение буквально в последний момент. Ведущий и гости сидели за столом, начинался обратный отсчёт до начала эфира.
– Нет! Стойте! – Лили выбежала вперёд. – Джеймс, не надо!
– Эй! Вы кто?! – к ней подбежал какой-то парень с наушниками на голове.
– Детектив Харпер! – Лили показала жетон и снова посмотрела на мужчину, сидящего рядом с ведущим «Закона для всех». – Джеймс… Мистер Ривер, вы не можете давать интервью по этому делу. Оно находится в ведении Департамента полиции и какие-либо комментарии по нему запрещены в связи…
– Я понял, – Джеймс Ривер не дал ей договорить, встал со своего места и подошёл к ней. – Я работал над этим делом несколько лет, вплоть до ухода из полиции, неужели Вы думаете, что я не знаю и не понимаю всей деликатности этого дела? Но сдаётся мне, тут что-то другое, детектив.
– Что другое? – Лили смотрела в его карие глаза и тонула, как это было всегда.
– Вот Вы мне и скажите, – он внимательно разглядывал её лицо, почему-то казавшееся ему знакомым.
– Вы же знаете, кто такой Алекс Б.
– Но ведь дело не в этом.
– В этом. Просто открылись некоторые новые обстоятельства, – сказала Лили. Она не могла сказать ему всей правды. Он бы всё равно не поверил. Да и какой в этом смысл?
– Мы с Вами знакомы? – вдруг спросил Джеймс.
«Да… В другой жизни…», подумала Лили.
– Нет, – ответила она.
– Тогда почему Вы назвали меня по имени, когда влетели сюда?
– Это вышло случайно. Извините.
– Случайно? – Джеймс выдохнул и усмехнулся. – И всё-таки?
– Что?
– Почему я не должен давать это интервью?
– Я же сказала…
– Нет, на самом деле.
– Потому что это опасно, – наконец сказала Лили. – Я не могу объяснить, правда. Но, пожалуйста, поверьте мне, не давайте это интервью. Ни это, ни какое-либо другое по этому делу. Пожалуйста, Дж… Мистер Ривер.
– Я не понимаю…
– Пожалуйста. Пообещайте мне!
   Она говорила с таким напором и отчаяньем, что Джеймс невольно сдался. Возникло странное ощущение, что он делает это не в первый раз в отношении неё.
– Хорошо. Никаких интервью. Обещаю, – он поднял обе руки вверх.
– Спасибо, – Лили облегченно вздохнула.

   Из здания они вышли вместе, коротко попрощавшись, уже разошлись в разные стороны, как Джеймс вдруг окликнул её.
– Детектив Харпер, – в два шага он снова оказался рядом с ней. – Мы точно не знакомы?
– Точно, – Лили улыбнулась уголками губ. «Если бы ты только знал… Но теперь это не важно».
– Хорошо, – Джеймс задумчиво кивнул, развернулся и ушёл.

   «Ну вот и всё…», подумала Лили, сев в машину. «Значит, магия действительно существует… Или как это ещё можно назвать? И тот странный старик с часами…». Она положила руки на руль и сжала его. «Нет, это не сон. Можно щипать себя сколько угодно… Я думала, такое бывает только в кино и книгах… Я люблю тебя, Джеймс. И, похоже, это единственное, что не изменилось…».

– Спасибо большое, – через полчаса Лили вернулась в участок и положила на стол Грэга ключи.
– Всегда пожалуйста. Всё в порядке?
– Да, – ответила Лили и села за свой стол.
– Ты меня напугала, если честно, – Грэг проводил её взглядом.
– Прости, я не хотела, – Лили взяла папку с делом, которым, видимо, занималась до того, как… До того, как. И посмотрела на обложку. Сгоревшая часовая мастерская.  Оказывается, не изменилось и кое-что ещё.

   Через пять дней, после долгого рабочего дня, Лили выключила компьютер и стала собираться домой.
– Тебя подвезти? – спросил Грэг.
– Нет, спасибо, – улыбнулась Лили. У неё не было своей машины, и передвигаться по городу приходилось на своих двоих или на автобусе. Но чаще она ездила вместе с Джеймсом. А иногда без него, беря его машину, когда он не мог поехать с ней. Это было в той, другой жизни. В этой она впервые одолжила машину Грэга. – Пока, до завтра.
– До завтра, – Грэг тихо вздохнул и снова уткнулся в стопку бумаг на столе.

   Выйдя из участка, Лили увидела стоящего внизу лестницы Джеймса. Сердце ёкнуло. Как же она по нему тоскует. Лили спустилась по ступенькам.
– Мистер Ривер… Что Вы здесь делаете?
– Я… Мне нужно с Вами поговорить, детектив, – всё это так странно. Он думал о ней все эти дни. Не находил себе места. Ощущение, что он её знает, не давало ему покоя. И почему она тогда назвала его по имени?
– О чём?
– Я хочу знать правду.
– Какую правду?
– Почему Вы на самом деле сорвали эфир? Почему утверждаете, что мы не незнакомы, но назвали меня по имени? – Джеймс вглядывался в её синие глаза. Как море. И почему-то смутно знакомые.
– Я же ещё тогда всё сказала, – Лили готова была заплакать. «Джеймс, родной… Я не могу… Тот старик изменил прошлое, потому что я так пожелала.. Потому что хотела, чтобы ты был счастлив… И сейчас всё так и есть… Зачем ты меня мучаешь?».
– Я не верю.
– Ну, это уже не мои проблемы. Извините, мистер Ривер.
Лили развернулась, чтобы уйти, но Джеймс тут же схватил её за руку. Непонятная волна жара пробежала по его телу и будто сконцентрировалась в кончиках пальцев. Несколько секунд он ошарашенно смотрел на неё.
– Мне нужно идти, – Лили попыталась высвободить руку, но Джеймс крепче её сжал.
– Нет. Сначала Вы всё мне расскажете, детектив Харпер!
– Мне нечего Вам рассказывать! Оставьте меня в покое! – она всё-таки высвободилась и быстрым шагом пошла прочь.

   Через два дня Джеймс снова ждал её около участка. Сначала Лили хотела пройти мимо, сделать вид, что не заметила, но потом всё же подошла.
– Опять Вы?
– Детектив Харпер, я хочу знать правду. И буду приходить сюда до тех пор, пока её не узнаю.
– Правду, значит? А если скажу, что она может Вам не понравиться? Что Вы можете даже не поверить в то, что я скажу?
– Всё равно. Я хочу знать. А там будет видно, – «Что же это за правда такая?», подумала Джеймс.
– Хорошо, – сдалась Лили. «Будь что будет».

   Они сидели в кафе в десяти минутах от участка. Маленькое и уютное, какие обычно часто присутствуют в книгах, с оранжевыми диванчиками, соприкасающимися спинками с соседними, с милыми шторками в бело-оранжевую клетку. Приятная тихая музыка. Лампово, как сейчас говорят. Подошедшей официантке Джеймс заказал кофе и посмотрел на Лили.
– Я ничего не буду, спасибо, – сказала она.
Как только официантка ушла, Джеймс сложил руки на столе и, глядя на Лили сказал:
– Я слушаю.
– Дело в том… – Лили не знала, как начать. Как вообще можно это всё объяснить, чтобы он поверил и не принял её за сумасшедшую? – Семнадцать лет назад Александр Барнс разрушил твою жизнь…

   Александр Барнс, он же Алекс Б., был, что называется, «владельцем заводов, газет, пароходов». Ему принадлежали сеть крупных гипермаркетов по всему США, сеть популярных книжных магазинов и, по иронии судьбы, одна из самых читаемых газет. Ещё он занимался меценатством и спонсировал несколько благотворительных фондов. У него есть связи в мэрии, в том же Департаменте полиции (неудивительно, что его дело столько лет находится в подвешенном состоянии), поговаривают, что даже в Белом доме у него есть свои люди. Но даже те добрые дела, которые он совершал, вкладывая миллионы долларов в благотворительность не способны закрыть глаза на то, человек он по сути страшный. И переходить ему дорогу себе дороже. Ох, как дороже. Потому что с неугодными людьми он не церемонится, и с его связями и деньгами такие люди «исчезают» по щелчку пальцев.
– Что? Что значит, разрушил мою жизнь? – Джеймс непонимающе смотрел на неё.
– Просто слушай, Джеймс, – Лили понимала, что то, что она сейчас делает, неправильно, что она не должна этого ему рассказывать. Это может всё испортить. Если он поверит. А он поверит, она не сомневалась. Она видела, что он что-то чувствует. Что-то из той жизни.

   Все всё знали, все всё понимали, но никто ничего не мог сделать. Потому что всё делали деньги. Деньги Алекса Б. Его дело находилось в Департаменте к тому времени уже несколько лет, периодически пополняясь новыми материалами, но, так и не сдвигаясь с места. Семнадцать лет назад этим делом занимался смекалистый и упрямый детектив Джеймс Ривер. На одной из пресс-конференций он поклялся, что найдёт доказательства причастности Барнса к каждому слову каждой бумажки в деле, посадит его за решетку до конца его дней и лично щёлкнет замком камеры за его спиной. После этого детектив Ривер планировал уйти из полиции и открыть собственное детективное агентство. Но этим планам не суждено было сбыться. Через два дня после той пресс-конференции, была суббота, детектив Джеймс Ривер с семьёй (женой и маленькой дочкой) поехали в гости к родителям жены. Но так и не доехали… Не справившись с управлением Джеймс съехал с обочины и на полной скорости врезался в столб. Тридцатитрёхлетняя Анна Ривер и пятилетняя Кристина Ривер погибли на месте. Тридцатипятилетний Джеймс Ривер с черепно-мозговой травмой, переломом руки и многочисленными ушибами был доставлен в больницу. В сознание он пришёл на следующий вечер и тогда же узнал о гибели жены и дочери. И о том, что тормозные шланги в его машине были подрезаны…
   Выйдя из больницы, Джеймс был готов незамедлительно пойти к Барнсу и выпустить в него всю обойму из своего табельного. И плевать, что будет дальше. Но благо люди, находившееся с ним рядом, в том числе и инспектор Лиз Богарт, его непосредственный начальник, отговорили от этого шага. И тогда Джеймс ещё раз поклялся в том, что будет рыть носом землю, но найдёт на Алекса Б. всё, что можно найти, и отправит гнить в тюрьму. Так прошло шестнадцать лет. В один из весенних дней, в середине апреля, в своём загородом доме был найден мёртвым пятидесятидевятилетний магнат Александр Барнс. Он был застрелен из собственного пистолета, барабан на восемь патронов был пуст. Джеймс прокомментировал эту новость только одной фразой: «Значит, не только у него есть связи». На этом многолетнее дело было закрыто, а Джеймс подумывал о том, чтобы, наконец, уйти из полиции. О собственном детективном агентстве он больше не мечтал. В личной жизни давно затишье. Была одна интрижка, лет четырнадцать назад, и на этом всё. Одиночество было ему ближе.
   Через две недели на место одного из детективов пришла Лили Харпер. Синеглазая брюнетка с каштановыми волосами чуть ниже плеч, и с аппетитными формами в нужных местах. Джеймс сразу увидел в ней потенциал. И умение сочетать отзывчивость и холодную голову. И, чего уж там, как девушка она ему тоже была симпатична. Но ни о чём таком он, конечно не думал.
К началу лета он принял окончательное решение уйти, уехать куда-нибудь из этого города и заняться чем-то ещё. Чем, он пока не придумал, но решать проблемы надо по мере их поступления. Когда он сказал об этом Лили (за это время они удивительным образом сдружились), та заплакала и попросила его не уходить и не уезжать. Джеймс, удивленный такой реакцией, даже не сразу нашёл, что сказать. Попытался убедить её, что так надо, что они всё равно будут общаться, будут на связи, где бы он ни был. Но Лили не хотела ничего слушать. Она бросилась к нему на шею, крепко обнимая и прося не уезжать. И он сдался. Пообещал, что никуда не уедет, гладил её по спине, слушая затихающие всхлипы и понимая, что он и сам уже никуда не хочет.
   Через три месяца Джеймс признался Лили в любви. Он понял, что влюбился гораздо раньше, но всё это время боялся признаться. Сначала себе, потом ей. Оказалось, что боялся он зря. Лили тоже давно была в него влюблена. Они скрывали свои отношения, хотя многие из коллег подозревали, что между ними что-то есть, но вслух, конечно же, ничего не говорили. Ей двадцать девять, ему пятьдесят один. Ни Джеймса, ни Лили это не волновало, хоть Джеймс иногда и думал о том, что же эта чудесная девочка в нём нашла и почему не выбрала, например, новенького, Грэга Хамфри, пришедшего к ним два месяца назад, которому тридцать один и который смотрит на неё влюбленными глазами, а она этого даже не замечает.
   Прошло почти десять месяцев. К тому времени Лили переехала на съёмную квартиру Джеймса, и они стали жить вместе. В участке тоже всё шло своим чередом. Пока однажды расследуемое дело не привело их в часовую мастерскую. Один из подозреваемых находился там на момент убийства, и это могло сослужить ему хорошим алиби. По странному стечению обстоятельств, мастерская сгорела ровно за день до того, как они туда наведались. По предварительным данным это был поджог. Но самое загадочное было то, что никто не мог найти владельца мастерской. Трупа на месте пожара обнаружено не было, да и откуда ему там взяться, дело произошло ночью. Со слов местных жителей, мастерская принадлежала какому-то старику. На вид лет семидесяти, в очках и в какой-то неизменно старомодной жилетке. Говорили, что жил он в маленькой комнатке над мастерской. И хоть огонь почти не успел туда добраться, найти что-то подтверждающее, что там кто-то жил не удалось. Кроме скудной мебели в виде столика на одной ножке, небольшого шифоньера и односпальной кровати там ничего больше не было. Старик как будто сквозь землю провалился.
 – Попахивает мистикой, тебе не кажется? – спросил Джеймс, не заметив, что перешёл на «ты» и ни разу не перебившей до этого рассказ Лили.
– Ещё как кажется, – усмехнулась она.
   Через два дня Лили уговорила Джеймса съездить в мастерскую и осмотреться там ещё раз. Она сама не знала, что хотела найти среди груды обугленных останков. Может, это был нужно просто для успокоения, что они ничего не упустили… Джеймс шёл впереди, Лили следом, когда вдруг кто-то позвал её по имени. Она обернулась и увидела в паре метров от себя старика. Того самого, которого описывали жители. Очки в круглой коричневой оправе, действительно старомодная зелёная жилетка, из-под которой виднелись рукава и ворот белой рубашки, чёрные брюки, такие же старомодные, как и жилетка, и коричневые ботинки с перфорацией. Седые волосы лежали волнами, словно напомаженные.
– Серьёзно, старик? Там действительно был старик? – Джеймс недоверчиво улыбнулся.
– Да, – Лили смотрела, как дёрнулась и обратно легла на лоб тёмная прядь, когда Джеймс откинулся на спинку дивана.
– Господи, ты же ведь понимаешь, как это звучит?
– Понимаю.
– Ладно. И что было дальше?

   Лили, не веря своим глазам, приблизилась к старику. «Что за…». Было ощущение, что мир вокруг исчез.
– Этого не может быть… Вы…
– Всё может быть, Лили. Другое дело, как на это смотреть.
– Но…Вас не может здесь быть…
– Но я здесь, – улыбнулся старик.
– Кто Вы? – почему-то Лили не чувствовала ни страха, ни чего-то подобного.
– А вот это уже не важно. Важно, чего хочешь ты. Ты хочешь, чтобы он был счастлив. Чтобы его жена и дочь были живы. Чтобы той аварии не было в его жизни…
– Что…
– Всё бы отдала, чтобы они были живы…
– Откуда… – именно эти слова она однажды сказала Джеймсу.
– Одно твоё желание и всё можно исправить, – снова та же тёплая улыбка.
– Так не бывает. Прошлое нельзя изменить.
– Одно твоё желание, – старик достал из жилетки карманные часы, позолоченные, с небольшой царапиной на крышке.
– Это невозможно. Отправите меня в прошлое, чтобы я там всё изменила? – усмехнулась Лили. – А как же эффект бабочки?
– Ты смотришь слишком много фильмов. Так ты хочешь всё исправить? Чтобы он снова был счастлив.
Лили смотрела на старика, на часы, которые он держал за цепочку. Неужели это всё на самом деле? Неужели я действительно могу всё исправить? И готова всем пожертвовать… Если есть хоть один шанс… Лили глубоко вздохнула.
– Да…

– …а потом стрелки часов быстро завертелись в обратную сторону, и я оказалась в участке. А дальше ты знаешь, – Лили сглотнула и посмотрела на Джеймса.
Он тоже смотрел на неё, пытаясь осмыслить то, что она ему рассказала. Что это за магия такая? Неужели была та, другая жизнь в которой его жена и дочь погибли, а он остался один? Даже подумать о таком страшно… А через много лет встретил её, сидящую сейчас напротив него девушку, и влюбился? И потом она взяла и стёрла всю эту жизнь? А этот старик с часами?
– Если всё действительно так, то почему ты… – Джеймс вдруг понял, что так и не знает её имени. Или не помнит? – Как тебя зовут?
– Лили.
«Лили… Лили Харпер… детектив Лили Харпер…». Что-то знакомое действительно в этом было.
– Лили… – имя слетело с его губ так легко, как будто он повторял его много раз до этого. Так совпадают детали пазла. – Детектив Харпер, если…
– Можно просто Лили, – к чему формальности, они давно перешли на «ты», и не только в этой жизни.
– Хорошо. Лили, если всё действительно так, то почему ты ничего не забыла тогда? Ведь это как с чистого листа. Ну, я так понимаю. Я ведь не помню…
– Не знаю. Видимо, так и должно быть. Он сказал, что ты забудешь. А я «возможно».
– А разве забыть должны не все? По-моему, это логичнее. Почему ты должна помнить? – Джеймс вдруг замолчал, как будто что-то вспомнив. – Почему ты сорвала эфир, Лили?
– Я испугалась, что всё может повториться снова. Знаю, глупо. Ведь эта уже другая жизнь, другое время. Но Барнс…
– Барнс всё тот же Барнс, – закончил за неё Джеймс.
– Да, – она улыбнулась уголками губ. – Так ты мне веришь?
   Он снова посмотрел ей в глаза, потом опустил взгляд и вздохнул. В том-то и проблема. Он ей верит. Иначе как объяснить, что его тянет к ней какими-то невидимыми силами? И это ощущение, что он как будто давно её знает. Как бы бредово это не выглядело…
– Да, я тебе верю.
– Джеймс, прости меня. Я всё испортила. Мне не надо было приезжать в студию и…
– Приезжать в студию? А, может, не надо было исправлять прошлое?
– Я просто хотела, чтобы ты был счастлив…
– Счастлив?! А разве с тобой я не был счастлив?! – вспыхнул Джеймс.
– Был.
– Тогда зачем?! Почему ты меня не спросила?! Почему ты решила, что можешь распоряжаться моей жизнью?!
– Но разве ты бы не согласился, зная, что есть возможность всё вернуть назад, всё исправить?
– Нет!
– Джеймс…
– Нет, Лили! Потому что я был счастлив, потому что у меня была ты, потому что у меня была жизнь, потому что… А теперь что?
– А теперь у тебя есть та жизнь, которая у тебя должна быть! Та жизнь, которую у тебя украл Барнс! Жена, дочь, которая выросла! Всё так, как должно быть!
– А как же ты?
– А что я?
– Как ты с этим будешь жить? Ты ведь…
– Как-нибудь.
– Ага. А про меня ты опять забыла?! Я, по-твоему, как с этим теперь должен жить?! Как, Лили?!
   Лили молчала. По щекам потекли слёзы.
– Лили… – Джеймс потянулся и взял её за руку. Внезапно перед глазами, словно вспышка, возникло видение: обнаженная плоть, которую он покрывает поцелуями…
– Прости меня, Джеймс.
– Родинка… У тебя есть родинка…под грудью…левой? – выдохнул он.
– Да… А почему ты спрашиваешь?
– Что же ты наделала, Лили, – Джеймс выпустил её руку, снова откинулся на спинку дивана и зажмурился. Виски сковало невыносимой болью.
– Джеймс…
– Мне надо подумать. Подумать, что делать дальше, – сказал он. – Это… Боже…
   Лили молча смотрела на свои, сплетённые на столе, руки. Не надо было приезжать на студию… Не надо было… Он ведь был счастлив, действительно был счастлив с ней. Он так её любил, а она…
   Джеймс попросил счёт, расплатился и посмотрел на Лили. Черты её лица были настолько знакомыми, словно он видел её далеко не третий раз в жизни. В этой жизни… А ведь была другая… Лили, как же ты могла…
– Я пойду, – он не знал, что ещё сказать, сейчас он не способен подобрать никаких слов. Сначала всё обдумать, а потом… Потом будет видно. Джеймс встал и направился к выходу. Лили вытерла набежавшие слёзы и через несколько минут тоже вышла из кафе.

   Прошла неделя. Жизнь продолжалась дальше. Лили зарывалась в работе и старалась не думать о Джеймсе. Выбор сделан, дороги у них теперь разные. Оставалось надеяться, что Джеймс когда-нибудь её поймёт и простит. Она сделала это для него. Потому что так правильно. Так должно быть. И она по-прежнему так считала, несмотря на то, что он прав, что она решила это за него.
   Вечером, это была пятница, Лили закончила разбираться с очередной бумажной работой, выключила компьютер и сладко потянулась.
– Всё, я домой, – сказала она Грэгу, вперившемуся в свой монитор. – Ты идёшь?
– Да, – ответил он, отправляя экран в спящий режим.

– Тебя подвезти? – в очередной раз спросил Грэг, когда они выходили из участка, зная, что Лили опять откажется. Она не такая, как все. Наверное, поэтому он её любит.
– Нет, спасибо, я сама, – улыбнулась Лили, но улыбка тут же погасла, когда она увидела стоящего у лестницы Джеймса.
– Лили…
– Иди, Грэг, я…
– Кто это?
– Не важно. Всё хорошо. Иди. До завтра.
   Грэг бросил взгляд на мужчину, не сводившего глаз с Лили. Около пятидесяти, высокий, хорошо сложен, довольно симпатичный. Грэг вдруг понял, что бессознательно уже ревнует её к этому мужчине. Снова посмотрел на Лили.
– До завтра.

– Джеймс… – Лили подошла к нему.
– Здравствуй.
– Здравствуй, – эхом ответила она. – Что ты здесь делаешь?
– Не знаю, – Джеймс приблизился к ней, взял её лицо в ладони и поцеловал. Мир вокруг них словно заискрился.
– Джеймс… – выдохнула Лили в его тёплые, мягкие губы.
– Лили… – он вглядывался в её глаза.
– Что ты делаешь?
– Я не знаю… Меня тянет к тебе. Я всё время о тебе думаю…
– Но так не должно быть… У тебя есть жена…
– И что? Да, у меня есть жена. Но я лежу с ней в постели и думаю о другой женщине. И понимаю, что люблю не её, а ту, другую.
– Что? Но…это неправильно. Так не может быть, Джеймс…
– Откуда ты можешь знать, что правильно, а что нет? Ты эту кашу заварила.
– Но я не этого хотела!
– Ну, у всего есть последствия, – усмехнулся Джеймс.
– Но ты не можешь меня любить. Это…это…
– Почему же не могу? Если я так чувствую. Я люблю тебя, Лили. Чего бы ты там не хотела, я люблю тебя, – Джеймс провёл рукой по её лицу, заведя за ухо выбившуюся прядь волос.
– Господи, что же я наделала, – тихо сказала Лили, в глазах застыли слёзы…

– Что нам делать, Лили? – спросил он, гладя её обнажённое плечо. Они лежали в объятиях друг друга на кровати гостиничного номера, в котором происходили их встречи вот уже три недели. – Так больше не может продолжаться. Я не могу врать жене. Не могу быть и с ней и с тобой.
– Я знаю, – вздохнула Лили и поцеловала его в грудь.
– Это нечестно. Я хочу быть с тобой, Лили, – он поцеловал её в макушку. – С тобой.
– А как же она? – Лили привстала на локте и посмотрела на Джеймса.
– А как же ты? Или тебе нравится делить меня с другой?
– Нет, не нравится.
– Ну вот. Мне это тоже не нравится. Поэтому я наконец должен что-то делать.
– Уйдёшь от неё?
– Да. Завтра же с ней поговорю. Хватит. Она ведь тоже этого не заслужила.
– Да, ты прав, – Лили улеглась обратно на его грудь и крепко к нему прижалась.

   На следующий день в обеденный перерыв Лили поехала в сгоревшую часовую мастерскую. Теперь она знала, что хотела найти. Точнее, кого. Старика. Да, она из тех, кто готов пойти по головам ради любимого мужчины, но не в этот раз. В этот раз она постарается всё исправить. Снова.
   Войдя внутрь, Лили осмотрелась и сделала два неуверенных шага вперёд. Потом набрала полную грудь воздуха, выдохнула и прошла дальше.
– Эй…Где Вы? – Лили стояла на том же самом месте, вглядываясь в пустоту. – Я же знаю, Вы где-то здесь… Пожалуйста… Я хочу всё вернуть назад…
Что-то вдруг треснуло под её ногой, Лили вздрогнула от испуга и посмотрела вниз.
– Вернуть назад?
Лили подняла голову, напротив стоял тот же старик. Как он это делает?
– Вернуть назад, значит? – повторил он. – Помнится, ты хотела, чтобы его семья была жива, чтобы ему не довелось пройти через тот ад, через который он прошёл. Что не так?
– Почему я всё помню?
– Я предупреждал, что это возможно.
– Хорошо. Но почему он не забыл он? Не забыл до конца. Он помнит детали, которые не может помнить в этой жизни… Он собирается уходить от жены...
– Не думаю, что тебя это так сильно волнует, – улыбнулся старик.
– Я не этого хотела!
– Неужели ты так и не поняла, девочка? – ласково произнёс он. – Есть вещи, которые нельзя изменить. Это называется судьба. Его жене и дочке суждено было погибнуть. Ему суждено любить тебя…
– Но…
– В любой из жизней, Лили. Он будет любить тебя в любой из жизней, потому что так суждено.
– А если бы я не поехала на студию?
– Судьба, Лили, – вздохнул старик и укоризненно покачал головой. – Ты его судьба. Судьба всегда находит…
– С кем ты разговариваешь, Лили? – она резко повернулась. В обгоревшем проёме двери стоял Джеймс. Лили снова повернулась к старику, но там никого не было. Несколько секунд она, уставившись в пустое пространство, пыталась осознать, что происходит.
– Лили?
– Я…старик…он был здесь… – она посмотрела на Джеймса.
– Какой старик? Тот часовщик?
– Да.
– Если бы он здесь был, я бы тоже его увидел.
– Но он был, Джеймс… А что… ты здесь делаешь?
– В смысле? Ты меня пугаешь, Лили. Ты же сама сказала, что мы должны сюда вернуться и ещё раз всё проверить.
– Да, я… – Но ведь ей же не приснилось. Не привиделось. – Какое сегодня число?
– Восьмое июня.
   Правильно, восьмого июня они приехали сюда, чтобы ещё раз осмотреться, как она хотела… Значит…
– Кажется, кому-то надо больше отдыхать, – Джеймс подошёл к ней и, обняв за плечо, легонько подтолкнул вперёд. – Пошли отсюда. Ничего нового мы всё равно не обнаружили.
Они вышли на улицу и направились к машине, когда Лили вдруг остановилась и посмотрела на Джеймса.
– Что такое?
– Я люблю тебя, – сказала Лили, разглядывая его лицо.
– Я тоже тебя люблю, – улыбнулся Джеймс.
– Я очень тебя люблю, Джеймс, – она порывисто обняла его и поцеловала в шею.
– Ты всё ещё пугаешь меня, Лили.
– Прости. Просто я, правда, очень тебя люблю, – Лили прижалась к его губам.
   Ещё какое-то время они так и стояли, не отрываясь друг от друга. Словно кроме них никого не существовало. Словно мира вокруг не существовало. Только они вдвоём. Потому что судьба.