Он: сидит за столом, наливает себе водки, выпивает, крякает, утирается, потом обращается к зрителям: Вы думаете, я – алкоголик? Ошибаетесь! Даже не любитель! Более того, я эту гадость терпеть не могу! Спросите: а почему пью? Да ещё один, не закусывая? Отвечу: от отчаяния. Почему отчаяние? От мысли, что жизнь проходит. И чего только не было в моей жизни: горел, тонул, взлетал и падал, кажется, всё было! Ан, нет! Одного- то и не было! Я никогда, представляете, ни-ко-гда не изменял своей жене!
А говорят, запретный плод сладок… Неужели так и помру, не познав сладости этого плода! Это ужасно! Так хочется почувствовать себя жеребцом. Поёт: А были ж и мы рысаками когда-то… Как раз сейчас подходящий момент: жена уехала к сестре. И плод на примете имеется – соседка. Симпатичная такая, фигуристая – всё при ней, и – одинокая!
Приглашу-ка я её на чай, а там – как получится! Ну, Господи, благослови! Крестится и решительно уходит. Входят вместе с соседкой.
Она: На чай? Почему бы и нет. Спасибо. А где ваша жена?
Он :Уехала.
Она: Так вам нужна помощь! Сейчас заварю!
Он: Нет-нет! Я не заварить хотел . Я, я … вас... хотел. Я угостить вас хотел
Она: Очень мило с вашей стороны.
Он разливает чай, говорит очень любезно: Угощайтесь, прошу! Подаёт ей чашку. А, может, чего покрепче? Показывает водку.
Она нерешительно: Ну… для начала можно и покрепче…
Он радостно в зал: Клюнула! Смелей, Федя! Наливает водку, чокаются, пьют. Ваше здоровьице! В зал: А что дальше-то? Придумал. А может, ещё по одной?
Она: Спасибо, нет. Меня водка очень возбуждает, 2-3 рюмки – и ни за что не усну!
Он Встрепенулся: Вот как ,значит! Вы тоже страдаете бессонницей?
Она: Ещё как!
Он: А считать до 40 тысяч пробовали7
Она :Пробовала. Чуть на работу не опоздала. Не помогает.
Он, вздохнув, Мне тоже…
Она: А если на правый бок лечь?
Он: Да что! Я на один бок, на другой бок, на третий – никак не усну!
Она сочувственно: Да, это проблема, но всё же не такая, как головная боль.
Он опять встрепенулся: Это так, это верно! Берёт её руку, водит ею по своей голове: как жахнет давление 220 – вот тут стучит, а потом вот сюда боль перетекает, а потом по вискам, как барабан: бух- бух- бух!
Она берёт его руку, водит ею: А у меня, когда давление подскочит, вот тут стучать начинает: тук- тук- тук, словно дятел долбит.
Он, воодушевляясь: Давление – что! Это полбеды! А вот когда сердце прижмёт, лежишь и глазами вращаешь, как филин, ни охнуть, ни вздохнуть…
Она тоже оживилась, перебивает его: А у меня однажды вот тут прихватило показывает под левой грудью. Думала – сердце, оказалось, межрёберная невралгия.
Он: Где? Тут? Кладёт руку ей под грудь. Или тут?
Она: Нет, выше, левее.
Он щупает её, как предмет, не испытывая эмоций: Говорите, невралгия?
Она: Врач так сказала.
Он: Дурак она, извиняюсь за выражение. Я не врач, и то знаю, что тут сердце. Его же слышно. Обнимает её, прикладывая ухо к её груди. Ишь – стучит!
ОНА: освобождаясь из его объятий, Ну, вы меня утешили. Невралгия всё же не так страшно, как сердечная недостаточность.
Он: Невралгия не страшно?! Я, когда в психушке был, таких неврастеников насмотрелся! Страсть!
Она, боязливо отодвигаясь от него: А вы… что там делали?
Он: Где?
Она: В психушке.
Он: Лечился, что же ещё! Да вы не бойтесь, это давно было! Меня уже три недели, как с учёта сняли. Нет, если б не проклятый ревматизм, то жить можно!
Она заинтересованно: У вас поясничный или крестцовый?
Он: не помню, как он называется. Поворачивается к ней задом, приспускает штаны и показывает: Бывает тут, а бывает тут так схватит, что «Отче наш» запоёшь. Попытался разогнуться, но вдруг вскрикивает от боли, не успев надеть штаны..
Она начинает растирать и мять ему поясницу и ягодицы: Так хорошо? Хорошо? Легче?
Он: с наслаждением: Хорошо, хорошо! Ну, ещё немного! Приспускает брюки.
Она: Да уж руки устали. Да и пора мне домой.
Он, натягивая брюки: А зачем вы приходили, кстати?
Она удивлённо: Не знаю… не помню… Вспомнила! Это вы меня позвали!
Он: Я! Возмущённо: зачем бы это?
Она: Ну, конечно, я точно помню: вы пришли ко мне и к себе зачем-то позвали.
Он в растерянности: Склероз проклятый… Обращается в зал: Это я её позвал? Да?
Голос из зала: Да! Да!
Он: странно… Зачем бы это?
Она: Ну, спасибо за приятную беседу! Я пойду домой, а вы, как вспомните, постучите ко мне. Уходит.
Он: Странно… Зачем бы я её звал? Видно, сама не помнит, а признаться не хочет. Ох, уж эти женщины!