В мастерскую я давно собирался. Она располагалась на соседней улице, и мне достаточно было сделать небольшой крюк, чтобы зайти туда. Это если бы я шёл пешком. Но я доехал на своём УАЗе до дома, отпустил Мигеля до утра, прошёл по своей улице в обратном направлении до переулка и повернул на улицу Браво, где и была мастерская. Что же было в этом домишке десять лет назад? Кто в нём жил? Вспомнить это я не смог: слишком домик был невзрачен, ничем не запомнился.
Толкнув обшарпанную дверь, я вошёл. Я уже знал, что мастера зовут Матиас. В мастерской никого, кроме хозяина, не было, поэтому я поздоровался по-тавальянски непринуждённо, несмотря на то, что мы впервые виделись:
– Ола, Матиас!
Курчавый полноватый человек, лет сорока, с проседью в волосах, оторвался от своих железок и тоже меня приветствовал:
– Ола, компаньеро Боев!
Увидев моё удивление, он рассмеялся:
– В нашем городке только самые нелюдимые, наверное, не знают, что из России приехал выпускник нашего городского лицея, и что он майор. В тавальянской армии старших офицеров можно по пальцам одной руки пересчитать. Недаром всех их, начиная с майора, называют «команданте», хотя в уставе об этом ничего не сказано!
– Матиас, лучше называй меня просто по имени, как это принято у гражданских лиц. Наверняка ты и имя моё знаешь…
– Разумеется, Кир, знаю. У меня бывают десятки людей, и каждый какую-нибудь новость расскажет. Самое сложное в моей работе – узнавать все новости, самому ничего не рассказывая… Ну, кроме сведений о погоде, конечно. У тебя, я смотрю, поломка? – он кивнул на часы, что я снял с руки.
– Да, по-моему, батарейка…
Я устроился в стареньком кресле напротив и, пока мастер работал, я принялся расспрашивать его обо всех подробностях местной жизни. Мне хотелось иметь информацию не только от официальных лиц, имею в виду моего друга Риверо, но и от самого что ни на есть истинного представителя народа – часовых дел мастера Матиаса Ортиса.
Матиас девять лет назад приехал в Эставалью с Кубы. Поэтому застал путч, когда пришёл к власти диктатор. Потом переворот, устроенный левыми социалистами, прошедший почти бескровно, благодаря захвату радиостанции и отсутствию на острове диктатора, который в это время находился на лечении в Европе. Создание собственных вооружённых сил при поддержке Фиделя. Затем выборы президента и парламента. Демократические реформы, снова выборы президента, которым стал на этот раз Риверо.
Матиас считал, что именно попытки Риверо установить партнёрские отношения со всеми, включая США, вызывают дестабилизацию в Эставалье, где много радикально настроенных сторонников Кастро, и не меньше радикальных ультраправых – сторонников бывшего диктатора.
– Они сейчас помалкивают, – рассказывал Ортис, – но ведь банды «мангустов» активизировались. Это показатель. Эти ночные твари, как никто, чувствуют ситуацию. Там ведь, кроме ушедших в подполье штурмовиков диктатора, полно бывших полицейских… Они не столько политикой занимаются, сколько обыкновенным бандитизмом. Убийства, похищения людей, за которых можно выкуп получить… А мы сейчас своими реформами ослабляем возможности как полиции, так и партийной милиции. Про армию то же самое можно сказать. Вот недавний случай: осудили лейтенанта Креспо – застрелил двух грабителей, напавших на женщину. Не нашли доказательств принадлежности их к «мангустам» и отдали офицера под суд…
– А если б нашли? – спросил я. – Тогда что?
– Дело в том, что был приказ, разрешающий применение оружия на поражение при нападении «мангуст». А как ты их разберёшь, тем более, ночью? Не угадаешь, кто тебя собрался убивать – классовый враг или грабитель социалистической ориентации? Бандиты скоро совсем обнаглеют, когда поймут, что даже военные в них стрелять опасаются. Самый последний трус становится отчаянным смельчаком, когда видит, что его боятся!
– Интересный подход, – заметил я и про себя подумал, что надо бы узнать об этом подробнее.
Был вечер, посетителей не было, поэтому мы проговорили не меньше часа. Кроме тавальянских новостей, я узнал, что Матиас ремонтирует не только часы, но и всякую другую технику, кроме танков и самолётов, поэтому я пообещал в следующий раз зайти к нему с радиоприёмником.