БУМЕРАНГ
В первом классе Игорёк Дронов, почти не учился. В начале учебного года, после нескольких посещений занятий, врачебной проверкой, которую тогда, в начале шестидесятых годов, проводили в обязательном порядке, у него на голове обнаружили, что-то похожее на лишай и после недолгих совещаний, отчислили до полного выздоровления. Был ли там действительно лишай или просто подозрение на его наличие, но Игорю пришлось периодически ходить в детскую поликлинику, где пинцетом выщипывали волосы в затылочной части головы и замазывали йодом. Процедура лечения была очень неприятна и болезненна, но Игорь терпел и систематически посещал ненавистный кабинет, желая быстрей всё это закончить и наконец-то пойти в школу, к коллективу. Мальчик он был неглупый и способный. Ещё до поступления в школу, с упоением, перечитывал довольно объёмные книги, такие как - «Овод», «Робинзон Крузо», да и в математике не уступал детям постарше. Конечно же, это не осталось незамеченным и решением педагогического коллектива, Игоря решили определить сразу во второй класс.
Семья Дроновых состояла из пяти человек: отец, мать, два брата и сестра. Игорь был самым меньшим в семье и его дошкольным образованием занималась, в основном, сестра. Не имея достатка, по ряду причин, родители перебивались на временных заработках, в результате чего детям, на летних школьных каникулах, приходилось подрабатывать на производствах, где их труд мог принести пользу.
После окончания третьего класса Игорёк всё лето работал подпаском коров с соседом, пастухом Фёдором, давним другом отца. Коров было много, около 250 голов, и пастух зарабатывал огромные, по тем временам, деньги, но мальчику платил 20 рублей за месяц, от чего тот, всё равно, был очень доволен и претензий никаких не выражал. Ему даже нравилось чувствовать себя почти равным Фёдору и приносить домой хоть какую-то помощь, чтоб облегчить труд родителей. Особенно, Игоря подкупало то, что Фёдор давал ему покурить и не ябедничал родителям, что он курит. Ранний труд незаметно закалял и ранний характер.
По натуре своей, Игорь рос человеком не злым, даже напротив - юморист и балагур. Со школьной скамьи все любили его за весёлый нрав, и тонкое чувство юмора. Но в придачу всему сказанному, он стремился быть очень независимым и мстительным, а если когда и переживал какие обиды, то очень болезненно. За необычный нрав и дерзость, обижать его побаивались даже ребята намного старше по возрасту. Знакомые, знавшие Игоря, говорили всем, что его либо вообще нельзя затрагивать, либо убивать сразу, иначе он всё равно отомстит с избытком. В подтверждение своих слов они приводили один из примеров произошедший на Камышитовом заводе, расположенного на берегу реки Чайка, притока Днепра, города Х..., где Игорь, после четвёртого класса, работал на школьных каникулах.
*****
В огромном, сделанным из камыша, оштукатуренном глиной и так - же камышом, крытом цехе, с большими проёмами ворот, вместо дверей, под стенами, друг против друга, располагались, так называемые, станки. Состояли они из пяти двойных полос шпагата, которые назывались – струнами, перекинутыми через набитую сверху доску и металлической тяги снизу, и служили для изготовления камышовых мат, которые использовались как утеплители для сельхозугодий.
Этот «Завод Камышовых Плит», как он официально назывался, являлся неким подспорьем как для взрослых, так и для школьников в летний период отпусков и школьных каникул. Здесь принимали рабочих любых возрастов на сезонную работу. Там не нужно было оформляться, проходить эти конторские кабинеты, а просто – записал у бригадирши инициалы, и работай. Ежедневно подсчитывали количество связанных мат, и тут же оплачивали наличными. При определённой рабочей активности, можно было неплохо заработать. Станков было около десятка и столько же людей, как взрослых, так и школьников.
Вязальный станок Игоря находился рядом со станком Юли, девочки, которая ему очень нравилась, хоть была на два года старше. Распущенные по плечам волосы, тугие торчащие в разные стороны острые грудки и кругленькие ровные коленки, уже выдавали в Юле будущую красавицу. В лёгком, коротком, почти прозрачном платьице она выглядела скорей девушкой на выданье, чем подростком. Кроме всего, её присутствие задавало тон пацанам, её ровесникам.
Напротив, спиной к их спинам, работал Василий Палёный, десятиклассник, физически развитый парень, ростом около метр восемьдесят, который всё время почему-то пытался унизить Игоря в глазах его соседки:
- Игорёк, а почему у тебя только три мата, а у Юли – четыре? Слабачек? - издевался он, не поворачиваясь и не отрываясь от работы, язвительно хихикая. – Юль, иди ко мне рядом, брось его, суслика, пусть растёт и учится. Я помогу тебе.
- Договоришься, козёл, – с ударением на последнем слове, прошипел Игорь.
- Не обращай внимания, – вступила в диалог Юля, замечая, как Игорь весь напрягся и надеясь, что Василий не расслышал сказанное, но тот уже бросил работу и двигался, через цех, в их направлении:
- Что ты сказал, сморчок? – задетый за живое, да ещё в присутствии красавицы Юли, рычал Палёный,
Игорь даже не повернулся. Он продолжал работу, нервно дёргая «струны» шпагата.
Василий приблизился сзади и коротко взмахнув, резко ударил, ребром левой ладони в правую сторону шеи, чуть ниже уха. Игорь ткнулся лицом в висевший недовязанный мат и сполз по нём, в слой отхода камыша на земле.
Рабочие, прекратив работу, наблюдали за происходящим.
- Ты, что делаешь, урод? Он же почти ребёнок, - послышалось с другого конца цеха, где работали две взрослые, лет по тридцать пять, женщины.
Игорь, уже поднялся с камышового пола и сидел, потирая рукой место удара и кусая губы. Он ничего не говорил, но глаза его, глядя в одну точку, сверкали гневом как два маленьких ярких фонарика, а тело пробивала мелкая, чуть заметная нервная дрожь. Ему было больно, но даже не физически, а от унижения и стыда перед девушкой, к которой он привязался всей своей первой робкой, недетской привязанностью:
- Где болит?- спросила Юля, гладя Игоря по волосам. - Придурок! – чуть повернув голову, добавила в адрес Василия, но тот спокойно, словно ничего не случилось, молча продолжал работу. В ответ на сочувствие, к горлу Игоря подкатил горький ком и, глотая слёзы, он выскочил из цеха.
Потянулось время. В воздухе зависла какая-то загадочная пауза. Скорее чтобы разбавить напряжение, женщина, делавшая замечание Василию, замычала какую-то мелодию, а точнее – подобие какой-то мелодии. Настроение во всех было основательно испорчено. Все, как по команде, ударились в работу, но без должного азарта.
Задыхаясь от стыда, обиды и боли, Игорь метался по заводскому двору. Он искал нечто, что может компенсировать недостаток физической силы, для отмщения обидчику. Вокруг, на перепрелом слое камыша, валялось всё подряд: бумаги, обломки пенопласта, куски фанеры, тряпки и даже пара рваных тапочек, но всё было не то, что ему требовалось в данной ситуации.
Атмосфера в цехе начала уже успокаиваться, когда вдруг появился Игорь. Он шёл какой-то вкрадчивой кошачьей походкой в сторону Василия. Шум шагов скрадывал мягкий матрац отходов камыша на полу. В его правой руке находилось что-то, подобие куска засохшей глины размером с огромное яблоко. Сделав несколько прыжков, Игорь взвился над головой Василия. Удар, не по детски сильный и резкий, пришёлся примерно в то-же место, которое совсем ещё отдавало болью у него. Сказать, что Василий закричал – не сказать ничего. Это был рык раненого зверя. Он отскочил от станка и от неожиданности и непонимания случившегося, некоторое время стоял, не двигаясь и мыча от боли. Сквозь пальцы левой руки, которой он сжимал правую сторону шеи, струилась кровь и скапывала на грудь и расстёгнутую рубаху. С перекошенным от гнева и боли лицом, он рванулся к Игорю. Все замерли, ожидая чего-то страшного, и надеясь, что Игорь убежит, но тот стоял, не двигаясь и не мигая смотрел снизу вверх прямо в глаза окровавленному Василию.
- Беги – закричала Юля, но Игорь стоял недвижимо, сжав до хруста кулаки.
От такой наглости Василий опешил. Он уже стоял рядом, нависши над мальчиком своим богатырским ростом и готовый разорвать его на куски, накручивая на правую руку мягкую, растянувшуюся ткань майки Игоря. В цехе все напряглись, ожидая чего-то страшного. Воцарилась мертвенная тишина. Игорь даже не пытался вырваться. Его хладнокровие вызывало какое-то смешение чувств.
Стало слышно, как гудят бившиеся в паутине, по углам цеха, слепни и оводы, и казалось это самое громкое явление, которое было здесь до этих пор.
- Если тронешь, убью! – послышался голос Игоря. Даже не голос, а какой-то шипящий звук. Сказанное было так, твёрдо и убедительно, что невольно все поверили ему. Понял это, наверное, и сам пострадавший. Он бросил его майку, молча повернулся и слизывая с пальцев кровь, медленно, будто завороженный, удалился к своему станку. В воздухе прокатился тихий ропот облегчения. Как ни странно, но всем почему-то стало понятно, что Палёный если и не испугался, то убеждаться в обратном не решился.
Как ни странно, но впоследствии Василий и Игорь, сдружились каким - то образом и даже когда Василия забирали в армию, он пригласил Игоря одним из первых.
*****
Прошло время. В конце учебного года, 6-й класс, где тогда учился Игорь, посетили два человека, которые оставили значимый след в его судьбе. Они предложили желающим ученикам записаться в секцию бокса, долго объясняя - как это может быть полезно в жизни, а особенно для мальчиков. Записались почти все ребята класса и даже две девочки, но по истечении некоторого времени, не выдержав нагрузки, осталось всего двое, а позже и вообще – один Игорь Дронов.
На фоне волевого характера и упорства Игоря, он быстро продвигался по спортивной лестнице и уже через несколько лет, на республиканских командных соревнованиях в г. Одессе, он победил соперника и приехал оттуда уже мастером спорта. Но не спорт был его целью в жизни, хоть даже покинув боксерский клуб, где он занимался, Игорь не упускал любой возможности подкачаться, поиграть в футбол, волейбол, хоккей, сходить в тренажерный зал и т.д. Но жизнь брала своё.
Окончив в 1979 году железнодорожный техникум и отработав чуть больше трёх лет дежурным по станции, на Одесской железной дороге, Дронов получив направление,( как это практиковалось в Бывшем Союзе), уехал в Коми АССР, на Северную ж.д. Поработав дежурным по станциио три месяца, учитывая стаж и опыт, Игорь Леонидович Дронов, был назначен начальником небольшой промежуточной станции Л.., занимавшейся перевозкой нефти в цистернах с находящегося там нефтяного промысла.
*****
Работа увлекала, и восьмидесятые пронеслись незаметно. Наступили криминальные девяностые.
Перестройка, путч, развал Союза, убийства политиков, уголовных авторитетов, рэкет и вся шелуха того времени как – то прошла безболезненно для жителей станции Л.., ввиду её отдалённости от массово населённых городов и посёлков.
Игорю нравилась жизнь вдали от цивилизации. Работа, рыбалка, охота, ягоды, грибы – захватили всё его сознание, не предвещая ничего плохого на будущее. Конечно, в процессе работы Игорю Леонидовичу, иногда приходилось применять былые навыки спортивных способностей ввиду разнообразия населения, как станционных жителей, так и работников окружных экспедиций. Земля слухом полнится и по истечении некоторого времени, желающих обидеть кого-то из штата станционных рабочих или жителей, становилось всё меньше.
Благодаря врождённому чувству ответственности и хорошим организаторским способностям, Игорь имел определённый авторитет и доверие в управленческом аппарате дороги. Его иногда привлекали на ответственные вновь открываемые участки путей или станции, а также, присылали на практику ещё неопытных выпускников железнодорожных вузов.
* * *
С управления путевого хозяйства, на станцию, прислали пожилую бездетную чету супругов, Пастухова Михаила и его, «бывалую», как потом стало известно, супругу, прошедшую «Крым и Рим» - от службы в милиции, до тюремной камеры - Пастухову Елену. Эта была не женщина а «исчадие ада».. Как позже жаловался даже её муж Михаил:
- Надоело штекер к шнуру телевизионному припаивать. Эта тварь «сотку» накатит и лезет «в бутылку». Выводит, выводит из себя, невмоготу. Беру за волосы, выкидываю на улицу, тут же лезет в окно. Смотрю – штекер ногой оборвала, сволочь! Снова паять приходится.-
Вся в шрамах, с разбитыми, вывороченными губами и неуёмной фантазией, она могла внушить как чувство презрения, так и чувство доверия. В ней имелось какое-то магнетическое свойство открыто придумывая новости с воздуха, входить в доверие к собеседнику. При разговоре с Еленой, все проникались чувством сострадания к излагаемому её повествованию. Даже будучи уверенными, что это ложь, старались верить в искренность её слов. В конце концов, всё заканчивалось полным разочарованием с далеко идущими последствиями. Не смотря на то, что Елена никуда не отлучалась, у неё каждое утро появлялись какие-то новости, и удивительная способность внушать собеседнику любую придуманную чушь! Самое странное, что все верили и сострадали, если только это не касалось их самих.
В каждом застоявшемся месте, находится источник вируса, каким и явился очаг под именем – Елена Пастухова.
* * *
По направлению руководства отделения дороги, на станцию прибыли две девочки, заканчивающие техникум железнодорожного транспорта, для практического обучения. Игорь встретил их заботливо и ответственно. Выделил квартиру, обеспечив всем необходимым, ввёл в график, провёл необходимые инструктажи, разъяснил условия проживания, прикрепил их к опытным дежурным по станции, объяснив тем их задачи и обязанности. После нескольких проверок ночных смен, Игорь начал замечать злоупотребление дежурными по станции, за кем были закреплены практикантки, своим положением. Подучив практиканток при пропуске поездов, дежурные начали даже покидать пост, спать на рабочем месте, полагаясь на неопытных девчонок и не проводя никакой профилактической работы. Заметив такую вольность, Игорь решил сам заняться их практикой, переведя в свою смену.
Девочки оказались талантливы и схватывали всё на лету. Иногда он отпускал их домой пораньше, а то и вообще разрешал остаться дома, за что они везде всем рассказывали, какой хороший у них начальник, как легко им даётся работа и какой дружный коллектив станции.
Этот день, ничего плохого не предвещал. В очередной раз, отпустив практикантку, по её просьбе домой, Игорь дежурил один.
Прошёл дождь и погода стояла сырая и мрачная. Капало с крыш и деревьев. Все ухабы были залиты мутной водой. Тёплая земля курилась слабым «молоком» тумана, придавая воздуху какую -то мягкую романтичную значимость.
В полдень, согласно графика, на станцию заходил пригородный пассажирский поезд, который и вышел проводить Игорь. Пассажиров было всего двое и те сразу ушли вдоль путей. Поезд, отстояв время графика, медленно потянулся по путям. Дождавшись хвостового вагона и убедившись по сигналам в полноте состава, Игорь повернулся к помещению поста, чтобы передать время отправления на соседнюю станцию. Неожиданно рядом что-то мелькнуло. Даже не успев понять, что происходит, Игорь почувствовал тупой удар по голове. В глазах потемнело, и он провалился в беспамятство.
Открыв глаза, Игорь ощутил себя сидящим на влажной земле, опираясь спиной о стену здания поста. Рядом, с бинтом и зелёнкой в руках, суетилась женщина,- продавец станционного магазина, которая постоянно проявляла симпатию к Игорю. Болела голова. Правому глазу, что-то мешало ясно видеть и, проведя рукой по лицу, он заметил на пальцах кровь.
- Господи, господи,- Что произошло, Игорь Леонидович? Кто это позволил? За что? – причитала женщина, обрабатывая зелёнкой рану на голове. – Нужно звонить в милицию.
- Не нужно никуда звонить, сам разберусь – сказал Игорь. – Позовите Марину, пусть подежурит. – полу приказным тоном добавил он, имея ввиду сменную дежурную по станции, живущую буквально рядом.
- Может «скорую»? – помогая подняться, спросила продавец, чисто машинально. Ближе всех «скорая» находилась в двух часах езды поездом.
Пришла Марина. Дав необходимые указания и объяснив, что делать, Игорь, перебинтованный заботливым продавцом и не понимая, кому он так насолил, начал обследовать станционную территорию в надежде найти хоть какой намёк на виновника произошедшего.
На другой стороне путей, против станции, Игорь обнаружил свежий след мотоцикла. Подошёл сторож ангара, стоящего у подъездных путей.
- Здесь стоял мотоцикл с коляской, - сказал он, косясь на повязку, на голове Игоря. – Парень, в костюме, типа армейского. Быстро сел и уехал.
-Ясно, - оживился Игорь. – Спасибо.
Заморосило. Неожиданно сплошной полосой полил дождь. По мутным ручьям, поползли, узкими шнурками, дождевые черви. Стараясь не наступать на них и маневрируя, Игорь пронёсся по узкой тропе и заскочил к себе домой. Выждав, пока дождь приутих, накинув плащ и прикрыв капюшоном забинтованную голову, направился к гаражу, через несколько ниток путей, где находились два его мотоцикла. Выкатив новенький, только прошедший обкатку, «ИЖ-Планету5», он, включил зажигание и толкнул заводной рычаг. Мотор взревел и Игорь, прыгнув на сиденье, рванул наугад, в направление соседней станции, так как все следы на дороге, были смыты дождём.
Посёлок, куда он приехал, был небольшой – несколько улиц. Стараясь не привлекать к себе внимания, оставив мотоцикл при въезде, Игорь, кутаясь в плащ, пешком обследовал дворы улиц, но безуспешно. Всё увиденное не вызвало никаких подозрений. Пришлось безрезультатно ехать обратно.
Следующий день начался для Игоря в напряжении и чувстве уязвлённого самолюбия. Расспросы работников пути, а также поиски случайных свидетелей, никакого просвета не приносили. Ездить искать, непонятно кого, тоже было бессмысленно. Работа не ладилась. Словно раненый волк Игорь метался по станции. Больше всего его напрягала неизвестность – кто и за что это сделал. Он хотел узнать всё и в тоже время подсознательно оттягивал это, боясь, что его суд будет жестокий и с непредсказуемыми последствиями.
* * *
Ясность случившегося пришла неожиданно.
К заведующей экспедиционным складом, находящегося между подъездных путей станции, приехал муж, Андрей Коюшев, работавший ранее монтёром пути. Уволившись с работы, он открыл небольшой продовольственный магазинчик, по месту жительства, на соседней станции и стал уважаемым человеком в посёлке. К Игорю, в период работы на путях, он относился с огромным уважением и сейчас, при случайных встречах, всегда пытался затронуть, чтобы поговорить: об охоте, рыбалке и вообще – о делах.
- Привет, Леонидыч! – широко улыбаясь, шагнул Андрей через порог кабинета, протягивая руку и косясь на повязку на голове.
- Привет, - сухо ответил Игорь, показывая рукой на свободный стул напротив.
- Услышал о случившемся и специально приехал к тебе, может смогу, чем быть полезен.
- Ладно, проехали. Сам разберусь. – грубо оборвал его Игорь, добавив, - а может, знаешь чего?-
- Да слышал кое-что, - загадочно произнёс Андрей, усаживаясь на стул.- Может чайком угостишь?-
Игорь напрягся. Приподняв электрочайник, взвешивая на наличие воды, поставил на место, щёлкнув включателем.
- Ну? – уставился вспыхнувшим взглядом, присев на угол рабочего стола.
- Короче, вчера вечером в магазин зашёл Стволов Серёга, ты его наверное не знаешь, недавно из армии пришел. Собирается скоро жениться. Такой, крутой босяк был до службы…
- Не тяни – оборвал его Игорь. – что ты мусолишь, давай конкретней.
- Вот я же и говорю, что собирается жениться на твоей практикантке, Катюхе Размысловой.
-Ну, и?..
-Я ему плеснул за встречу. Он «разбазарился», типа - пришлось ехать, разбираться, на соседнюю станцию, с «Казановой», хреновым. Вроде бы какая-то Пастухова рассказала ему, что начальник станции ставит по очереди практиканток в свою ночную смену и склоняет их к сексу, пользуясь положением. Вот сука! Оно ей надо? – завершил Андрей.
Игоря словно током прошило.
- «Ах ты тварь» - пронеслось в голове, но непонятно на кого из двоих. - Чё, и ты этому поверил?
- Да ну, нахрен.- поспешил парировать Андрей.
- Он уже где-то работает?
- Да, вроде бы как устроился в лесхоз ночным сторожем на лесоповал. Трактора охраняет в лесу после смены,- разъяснил Андрей и засуетился к выходу: - Ну, пока! Поеду,
Время потянулось. Тот ещё что-то говорил, но Игорь уже не вникал в разговор.
В голове прорабатывался план отмщения. Заметив напряжение в его поведении, Андрей поспешил ретироваться.
- «Так вот почему я не нашёл никаких следов в посёлке. Значит на развилке он свернул на лесную дорогу» - сверлила голову мысль, а ноги уже сами несли к гаражам.
* * *
До стоянки лесовиков чуть более тридцати километров. По лесной, грунтовой дороге разогнаться мотоциклом было невозможно из-за луж и лоскутов скользкой глины - приходилось притормаживать. Напряжённый и собранный, как перед боем на ринге, Игорь накручивал ручку газа, даже не представляя, что он будет сейчас делать с источником его неприятностей.
Свернув на просеку, метров за восемьсот до базы, замаскировал между кустов мотоцикл и, сняв куртку, чтобы ничто не связывало свободу движений, бросил в коляску. Лесом, параллельно дороге, он двинулся на шум тракторов. Из под ног, с шумом, вспорхнула стайка рябчиков и тут-же расселась на сосновых ветках
-«Выводок» - машинально пронеслось в голове и как в подтверждение мыслям, раздался резкий, мелодичный перелив обеспокоенной матери-рябчихи.
На большой поляне, окружённой плотной стеной смешанного леса, стояло два балка и несколько тракторов, один из которых работал, пуская клубы черного дыма. Рядом, у сбитого из досок длинного стола, дымился костёр и какая-то мужеподобная женщина, одетая в комбинезон, суетилась у свисающего над огнём, котла.
- «Повариха» - определил Игорь.
Присмотревшись, он вдруг заметил стоящий, между балков, мотоцикл с коляской, синего цвета.
-« Это, наверное, его» - промелькнула мысль. Сердце учащённо забилось.- «А как-же его выудить оттуда? Хоть бы дров не наломать».
Повариха, зацепив на крючок из проволоки котёл, с трудом подняла его и поставила на стол.
- Мужики! - позвала она.
Через минуту, из ближнего балка вышли три мужчины, два из которых были в замасленных спецовках, а один в камуфлированном костюме.
- Может дождёмся остальных? - спросил один из них.
-Ладно. Там им хватит. Ешьте, - разрешила женщина.
- «Он!» - решил Игорь, всматриваясь в молодого, невысокого, но плотно сбитого увальня в камуфляже.- «Но, что же делать? Всех же не будешь гасить».
Запах костра и мирная атмосфера действительности, как-то успокоило Игоря.
- «Ладно. Я знаю как его достать». – твёрдо решил он и тихо, пытаясь не наступать на сухие ветки, попятился обратно.
* * *
Приехав домой, Игорь вынул из сейфа ружьё, погладил ствол и, вскинув к плечу, прицелился в воображаемого противника. Своё ружьё 12 калибра, «ТОЗ-34», вертикалку, с хромированным замком, он любил за точность в стрельбе, безотказность и надёжность. Любому из знакомых ему охотников, он мог смело давать «фору» в стрельбе по любой мишени и всё это благодаря классному ружью, как он считал.
Достав патронташ, Игорь вынул четыре патрона с пулями и положил в карман куртки.
-«Теперь я его достану и у балков. Больше он ни на кого не сможет так подло напасть, ни за что». – окончательно убедил он себя.
Мотоцикл, мягко повизгивая, всё больше приближал Игоря к задуманному. Ружьё болталось поперёк груди, на одетом на шею ремне. Где-то в подсознании он явно понимал, что так нельзя. Лучше найти возможность встретить Стволова одного и отыграться по полной. Разбить ему лицо, поставить на колени, но он решил по другому и это будет так.
Вот впереди последний поворот, а там просека и база с ненавистным врагом, позволившим себе исподтишка, по подлому, напасть на незнакомого человека, проломить беспричинно голову. Нет, никакой пощады!
Вдруг неожиданно, из-за поворота, появился именно тот, синий мотоцикл, что стоял между балков. Поравнявшись, он остановился. За рулём сидел знакомый работник пути соседнего околотка, Сергей Востоков, известный пьяница, отчим практикантки Кати Размысловой.
- Привет, Леонидович! Решил поохотиться?- спросил, протянув руку, глядя на висевшее на шее ружьё и словно выводя из неприятного сна Игоря.
- Здоров, Серёга! – ответил, пожимая руку, не слезая с мотоцикла. – Вот, дай думаю, проскочу, а вдруг… Глухаришка не помешает, на «шурпу».
- А я тут к «зятю» приезжал. Ночь сети простояли, штук семь хариуса, пару сигов и щука. Хотел переставить, да передумал. Может погода. – неожиданно дал полный расклад Сергей, не дожидаясь вопроса и добавил: - Снял сети.
- Чё за зять?- притворно удивился Игорь.
- Так Катьку отдаём за пацана, недавно из армии пришёл. Вот его мотоцикл, А я думал тебе Катька говорила. – сказал Серёга, незаметно скользнув взглядом по прикрытой капюшоном голове.
- «Знает, сволочь» - мелькнуло в сознании.
- Понятно. Ну, давай - поеду.
Смысла, доводить задуманное до конца, не оставалось.
- « Где ты взялся, мать твою?»
Проехав за поворот и дождавшись пока Востоков удалился, Игорь развернулся и медленно двинулся в сторону дома, с каким-то чувством внутреннего облегчения.
* * *
По прошествии некоторого времени, гнев немного улёгся, хотя от задуманного Игорь не отказался и по-прежнему поджидал удобный случай для реванша, и он представился неожиданным образом.
В приготовлениях к очередной, ожидаемой комиссии, с управления дороги, Игорь днями пропадал в кабинете, готовя документы, стараясь ничего не упустить. С первых дней работы начальником станции, он приучил себя к аккуратности во всех рабочих делах, за что начальство, на всех семинарах начальников станций, ставили его в пример. Вошла уборщица:
- Игорь Леонидович, вас ищет Андрей Коюшев.
- Где он? Пусть сюда зайдёт. И принеси, пожалуйста, водички свежей, - распорядился Игорь, выливая в чайник остатки воды с ведёрка.
По гулкому коридорному полу послышались шаги, и в распахнутой двери появился Коюшев, как всегда, с улыбкой до ушей.
- Привет, Игорь Леонидович!
- Привет. Что такой официоз? – спросил Игорь, зная, что если Андрей называет его по имени и отчеству, значит, знает что-то важное.
- Да вот, кое какие новости имеем доложить. – заважничал Андрей. – За него долги раздают, а он «ни сном, ни духом» - упрекнул, непонятно за что.
- Ладно, дуру гнать, что случилось? Какие, нахрен, долги?
Андрей, растягивая паузу, налил с заварника чай, и доливая в чашку воду забегал глазами по столу.
- Столик открой, - сказал Игорь, догадавшись, что тот ищет сахар.
Неспешное постукивание ложечкой по стенке чашки, при помешивании, вызывало нетерпеливое раздражение. Любопытство брало верх.
- Ну, давай, колись.
- Так вот, - важно начал Андрей, - только недавно приехал с «повала». Ментов « шо грязи». Ищут Стволова. Пропал. Грешным делом я подумал, что твоя работа… А ты, чё, правда ничего не слышал? – удивился он. – Но ещё непонятно, может заблудился где. Главное, что два дня ни на дежурство, ни домой не является. Как сквозь землю провалился. Его лодку нашли на речке, у завала – мотор навешен, но бензобак пустой. Бред какой-то, - закончил Андрей свой сбивчивый рассказ.
У Игоря гулко застучало сердце. Странное дело – минуту назад хотел самого худшего своему обидчику, а теперь какое-то чувство тревоги и даже жалости смешало мысли.
- Найдут. Где-то в лесу «плутанул». Появится. – молвил Игорь, стараясь не выдать волнения.
Только через четыре дня, всё разъяснилось окончательно.
* * *
Узенькая речушка Л.., всё более расширяющаяся ближе к слиянию с Печорой, была на удивление рыбной. Но, чтобы поставить рыбацкие сети, нужно было искать затон, где вода более спокойна и не будет их путать или подымать, потому, что речушка, в основном, обладала стремительным течением.
Существовали неписанные рыбацкие правила – если место занято, (стоит чья-то сеть) значит ищи другое, но здесь ставить, даже рядом, нельзя. Местные жители, зная несколько надёжных затонов, поставив сети - совсем их не снимали, вплоть до заморозков, а только периодически приезжали, чтобы их проверить. Иногда борьба за место, доводила даже до драк. Так произошло и в этом случае.
Стволов, устроившись на работу, охранником на лесоповале, непосредственно у самой речки, перевёз туда маленькую лодку с маломощным мотором и рыбацкие снасти. Приехав на дежурство, решил поставить на ночь сети.
Найдя подходящую заводь, и обследуя глубину, наткнулся на чьи-то стоящие сети. Считая, что ему всё положено, так, как он здесь работает, Стволов снял уже попавшуюся рыбу, а сети вынул и сложил на берегу, на видном месте. Поставив свои сети на освобождённом месте, спокойно уехал на дежурство.
* * *
Хозяин вынутых сетей, недавно освободившийся из мест лишения свободы, длинный и худой, Геннадий Юдин, по кличке «Уха», с ружьём и резиновой лодкой на плечах, в предвкушении улова, появился на берегу буквально через час после ухода Стволова. Уставший, но воодушевлённый предстоящим уловом, он вдруг заметил на берегу, у самой речки, что-то тёмное, и подойдя – опешил. В спутанной груде ниток, он в недоумении узнал свои сети. Ничего не трогая, и даже не подходя к ним, Геннадий обследовал берег и увидел привязанную к лозняку сетевую верёвку. Выбрав на берегу подходящее сухое место он расстелил не надутую лодку, расправил сверху телогрейку и сунув в патронник две пули, и положив впереди себя ружьё и патронташ, удобно улёгся на живот.
Потянулись минуты. Утомившегося с дороги Гешу начало клонить ко сну.
Проснулся он неожиданно, от какой -то непонятной тревоги и холода.
Светало.
В холодных росинках уходящей ночи, отражались кровинки разгорающейся утренней зари. В ещё мрачных кронах деревьев, послышалось редкое посвистывание птиц. Лёгкий прохладный ветерок, зашелестел в листьях молодых берёз.
- « Во, вздремнул» - подумал Геша, вздрагивая от сырости и прохлады.
Вдруг, почти рядом, хрустнула ветка. Он напрягся, внимательно вглядываясь в сторону хруста. Из мрачной стены леса, появился силуэт человека. Он двигался не спеша, неся на плече лодочный мотор, придерживая рукой за хвостовик.
Подойдя к берегу реки, незнакомец положил его на траву. Отойдя немного в сторону и откинув несколько веток, вытащил за верёвку небольшую алюминиевую лодку. Во всей его деятельности чувствовалась уверенность и убеждение в правоте своих действий.
Спустив лодку наполовину в воду, он навесил мотор и начал его прикручивать, даже не глядя по сторонам.
Геша поднялся и направив ружьё в сторону пришедшего, кашлянул. Тот вздрогнул и выравнялся.
- Ну, чё, клюёт? – спросил Геша первое, что пришло в голову.
- О, это ты, «Уха»? – узнал его Стволов. – Ты уже дома? Когда откинулся?
- Чё беспредельничаешь, в натуре? На хрена мои сети вытащил? – как бы не слыша вопроса, спросил, не опуская ружья.
- Ты что, не узнал? Это я – «Ствол» - сам спросил и сам же и ответил.- Я не знал, что это твои.
- По мне хоть «приклад», - съязвил Геша, - а если не мои значить можно буреть? Ты чё, пидор лахмоногий, из себя вообразил??
- Подбирай базар, чмо.., - угрожающе шагнул, цепляя правой рукой весло и пытаясь продолжить свой монолог. До заключения Юдин авторитетом не пользовался и потому Стволов, по старой памяти, пытался взять его на испуг.
- Стой на месте, - прохрипел Геннадий и поднял ружьё, сняв с предохранителя.
Как будто не слыша его, Стволов приближался с кривой улыбкой и наглой уверенностью в своём превосхдстве..
Прогремел выстрел отдавшийся эхом в глубине леса. Из обеих стволов, вырвался столб пламени. Ещё не сообразив, что произошло, Стволов несколько минут стоял, хватая ртом воздух, и прижав руки к груди. Потом ноги его подогнулись и шагнув вперёд несколько шагов, нелепо скрестив ноги, повалился на бок. Ноги судорожно задёргались и через нескольких секунд он затих.
Сжимая в правой руке изгиб приклада, Геннадий замер, не в силах двигаться, и не веря, что это сделал он. Даже закалённый лагерным духом, он представить не мог, что может выстрелить в человека.
Юдин ещё надеялся, что сейчас Стволов очнется, и они выяснят правоту друг друга. Ведь он совершенно, даже представить себе не мог, такой развязки. Хотел только припугнуть и восстановить справедливость, чтобы тот ответил за наглость и борзость, Но тот, что лишь недавно было грубым и наглым типом, тот, что лишь несколько минут назад собирался кинуться с кулаками на обиженного Юдина, лежал на боку, с широко раскрытыми глазами и удивлённым застывшим взглядом смотрел в пустоту. Одна рука была прижата под весом туловища к земле, другая лежала на борту лодки. Геннадию стало страшно. Он бросил наземь ружьё, с ещё дымящимися и пахнущими порохом стволами и, оглядываясь, приблизился к лежавшему. Постепенно приходя в себя, Юдин понял, что нужно спешить. Присев на корточки у трупа, провёл рукой по глазам, как видел не раз в кино.Убедившись, что глаза закрыты, побежал в сторону базы.
Недалеко от «балка» лесников, валялись запчасти трактора - возможно после недавнего ремонта. Геша, раскрутил проволоку висевшего на дереве маховика тракторного двигателя. Даже не чувствуя тяжести, взвалил его на плечи и, спотыкаясь, заспешил обратно.
Стволов лежал в том же положении.
Откинув недвижимую руку Стволова с борта, Юдин, стоя на берегу, дёрнул шнур. Мотор сразу взревел. Напрягшись, он перевалил недвижимое тело через борт, забрал ружьё и весло, лежащее в траве и, оттолкнувшись от берега, вскочил в лодку и включил скорость.
Отдалившись изрядно от места происшествия, Юдин остановил мотор и начал лихорадочно прикручивать проволокой маховик к шее и ногам покойного. Неожиданно из-под куртки полилась густая кровь, окрасив сапоги Геши. Он, подправил веслом лодку и доплыв до середины, перевалил труп через борт который чуть задержавшись, запузырился и медленно пошёл ко дну. Дождавшись пока тело скрылось под водой, Геша подплыл к берегу и вышел, придерживая лодку за верёвку. Мотор урчал равномерно выпуская из воды дымные пузыри.
Поравняв лодку вдоль берега, Геша щепкой заклинил в штативе мотор и включил скорость. Лодка, ведомая, словно покашливающим мотором, проплыла мимо и удалилась.
Смыв с сапог кровь, Геша взял ружьё и, с трудом переставляя ноги, вязнущие в болотной тине, отправился в ту сторону где оставил свой мотоцикл.
* * *
Тело Стволова нашли через 6 дней с опухшим и неузнаваемым лицом.
Все подробности убийства, открылись после ареста Геннадия Юдина, который даже не пытался скрываться. Как только его взяли, он тут-же всё рассказал в подробностях и на следственном эксперименте показал всё в деталях.
Через неделю после заключение под стражу, Геннадия Юдина, обнаружили повешенным на связанных концами полосках разорванной шёлковой майки.
Через полгода на станции Л… сгорел дом Пастухова, от непотушенной сигареты пьяных Михаила или Елены, вместе со своими хозяевами. Похоронили, после обследования пепелища работниками милиции, лишь обгоревшие черепа, да несколько костей, непонятно кого из них, двоих.
* * *
Игорь Леонидович Дронов вышел на пенсию уже в двухтысячные. О том, что чуть было, не стал преступником из-за своего дерзкого нрава, он старается не вспоминать. Лишь шрам на голове, не даёт вычеркнуть из памяти этот живой факт трагических событий, как результат чужого подлого вранья.
Слово имеет всесокрушающую силу, и пользоваться им – большое искусство. Им можно созидать, но можно и все разрушить. Главное всегда нужно думать о том, как оно отзовётся и помнить о бумеранге ответа за сказанное.
***
Иногда, посещая церковь, Дронов поминает в молитве усопшего Геннадия, который невольно спас его душу, погубив свою, даже зная, что души самоубийц всё равно не отмолишь у Господа от адского загробья. Конечно-же, не упускает возможности помянуть и легковерного и возможно где-то даже решительно-смелого Сергея Стволова, ставшего жертвой чужого наговора и своей глупости.
Иногда, встречаясь с бывшими соседями, в разговоре вспоминая это трагическое событие, приходишь к выводу, что такая судьба у людей и от этого никуда не деться. Но сопоставляя произошедшие события понимаешь, что в наших судьбах главенствующую роль играет Божий промысел, являющийся контролем нашего поведения в отведённом нам промежутке жизни, как испытания перед вечностью царствия небесного.
21.01.2017г. В.Перепёлка.