Приблизительно в это же время стала разворачиваться и эта история. Тогда, в жизни своей (материальной её составляющей) дошёл я «до ручки».
То есть, – дальше некуда.
Университет с копеечной зарплатой не кормил, а бегать-подрабатывать, как ещё совсем недавно неплохо получалось, по народившимся как грибы коммерческим институтам да академия, сил уже не было.
Возраст, наверное.
Да и места «хлебные» в глухой нашей провинции давно уже были разобраны. И тут, Господь послал мне человека, теперь друга, с неожиданным бизнес-предложением подзаработать и реализовать на практике мои культурологические амбиции.
В ресторане.
Не простом, а плавучем.
И, что было внове, концептуальном!
То есть я «со товарищи» должен был возродить, так сказать, старую добрую традицию волжских плавучих рестораций, коих, на просторах великой реки вот уже тридцать лет, как не видно.
С каким рвением бросился я в чёрный омут предпринимательства.
С каким упоением на бумаге утверждал «научно обоснованную» Концепцию плавучего ресторана «Капитан-клуб» и новые идеалы старого как мир «питейного заведения», где «в форме клубных и корпоративных вечеров будут возрождаться лучшие традиции ресторанов на воде посредством пропаганды ценностей семьи, семейного отдыха и популяризации яхтинга».
С каким восторгом писалось Меню, – такой местечковый литературно-гастрономический выброс. Ну, например: «Из каких краев бы вы не приехали, о каспийском «заломе» слышали наверняка. Нежном, жирном малосоле, – хоть губами ешь! А янтарная, на виноградной лозе приготовленная стерлядка горячего копчения, тающая во рту? А балычки? Истекающие соком, золотисто-коричневые, с солнечными веточками по срезу, с незабываемым вкусом – осетровые. Бело-серые, с перламутровым отливом и серебристой наледью жирка, влажные, таящие тихую прохладу каспийских глубин – белужьи… Пробуйте и сравнивайте – ассорти рыбное «Супермарин»!
Или вот ещё: «Пробовали вы когда-нибудь рыбу? Нет, не просто рыбу, а РЫБУ!!! Нагулянную в изумрудных заводях и голубых протоках Никитинского, Кировского или Гандуринского банков. Вскормленную золотым, насквозь прогретым жарким астраханским солнцем, мелководьем лотосовых полянок. Вспоенную свободой и раздольем, неохватной глазом широты каспийского взморья. Нет? Тогда, не раздумывая, – выбирайте Рыбу по-капитански!
С какой наивностью создавались Заповеди ресторатора, бармена, официанта, типа – «Маленькие секреты большой работы (или как вызвать восторг у посетителя), где утверждалось, что людям надоели столовки, обжорки, кабаки, кафешки и тому подобный суррогат!
Мы открываем – РЕСТОРАН.
РЕСТОРАН!
Э-эх!!
Что пришлось пережить на этих «хлебах» тема отдельного исследования. Но, если коротко резюмировать какой–никакой опыт, то замечу, в российской провинции ещё долго будет присутствовать понятие «кабак», вместо желаемого «ресторан» и многовековая наша традиция приходить сюда в большей части «заливать», – то ли горе, – то ли счастье…
И не со своими, честно заработанными деньгами.
И не со своими жёнами.
И уж, тем более с детьми.
Ну, не наша, пока, эта культура. Не основного, так сказать, потребителя. Да и рестораны пока ещё не по нашим зарплатам.
Так мне казалось тогда.
Я же, после длинной преамбулы, хотел рассказать, о другом.
О чуде.
О том, что приходит к нам, не в праздном ожидании прекрасного и чудесного, а в заботах и нуждах.
В нашем ресторане работали зав. производством и технологом, соответственно муж и жена, которые в полном смысле, являлись ярчайшими представителями незатейливого нашего «общепита» (к несчастью, весьма распространённое явление в нашей жизни). Эти люди, за год моей деятельности на ниве «здорового и разнообразного питания» многим сотрудникам испортили здоровье и жизнь. Уволить их, не было возможности, – моё начальство считало их хорошими специалистами, но склоки и раздоры ими учинённые были столь многочисленны, а разрушительные последствия для работников столь велики что, потеряв всякую надежду на «воспитательный эффект» и «административный ресурс», я, мало надеясь на хороший результат, в общем-то от отчаянья и чтобы как-то успокоиться, побрёл в церковь.
Как раз в это время, в конце сентября, в наш город были привезены мощи святых преподобных мучениц Великой княгини Елизаветы и инокини Варвары. Пришлось стоять в огромной массе прихожан Храма иконы Казанской Божьей Матери, в духоте и томлении, ожидая их появления с Крестным ходом священства и мирян.
Долго.
Пока ждал, пытался молиться «в себе», – о родных, о себе окаянном и, невольно, мысли мои возвращались к тому, что не давало сейчас, сегодня, мне покоя. Я думал об этих несчастных, не ведающих, что творят, людях. Бесконечной бранью и склоками разрушающих жизнь себе, своим детям и отравляющим душу людям вокруг себя.
Как они дошли до такого состояния?
Почему…
Наконец послышалось пение, двери распахнулись и на особых носилках, где лежал ларец, внесли мощи. Вместе с порывом свежего, прохладного воздуха, особенно ощущавшегося в духоте храма, повеяло неожиданным в осени и неуместным, как мне показалось, в церкви, необъяснимо лёгкими приятным, каким-то особенным, летним, цветочным, ароматом.
Порыв был короткий – на пол вздоха.
Но мне, мельком, ещё подумалось: какой хороший дезодорант или духи, но откуда они здесь?
Зачем.
Наконец дождался своей очереди – вот они, первые в моей жизни Святые Мощи.
Пальчики под стеклом в ларце.
Княгини и монахини.
Настоящие.
Как живые.
Только кожа немного потемнела, будто от загара.
Эмоциональное возбуждение, какой-то внутренний подъём и неожиданная, спонтанная молитва у Святынь о несчастных моих сотрудниках, об их умиротворении, душевном успокоении затмили собой первое, такое яркое впечатление о смутившем меня запахе в храме. Остаток дня и вечер, я всё думал об этих пальчиках, и необыкновенной судьбе двух женщин. Какая режиссерская фантазия или литературные изыски могут сравнится с Божьим Промыслом. О чем пишем мы? О чём снимаем? Вот ведь история и сценарий. И ни слова вымысла…
Придя на работу на следующий день был поражён какой-то новой и редкой для нас обстановкой, – тишиной и покоем в ещё недавно кипевшем страстями коллективе. И особенно, поведением известной парочки. Предупредительность и внимательность присутствовали теперь в каждом их слове, в каждом жесте… В откуда-то взявшуюся вежливость верилось с трудом, - уж не подвох ли? Но, нет. Хамоватый глава семейства с обеда вообще куда–то исчез, а «слабая» половина была сама любезность. Вдруг, ни с того, ни с сего, начала извиняться перед коллегами за былые резкости и грубости.
Поклялась, что больше никогда!
Ни-ни!!
Вдруг, в одночасье, наступил долгожданный мир и воцарилась братская любовь на былом поле брани. Все ходили немного обалделые: не надо интриговать, строить козни и «дружить против кого-то». И так, больше недели. У меня и мысли не было связать недавние мои молитвы с этими чудесными превращениям.
Тем более, что скоро всё началось по новой.
Но это необъяснимое, необыкновенное время покоя и смирения…
Я, наверное, никогда бы и не вспомнил об этой истории, если бы Господь, как говорится, «не расставил все точки над i». Отчётливо помню: отдыхал после трудов праведных на понтоне у ресторана, развалившись в стареньком кресле, и лениво рассматривал праздношатающуюся по набережной публику.
Вечерело.
Позади, был целый день, но основная работа ресторана только начиналась. Резкий порыв ветра донёс с набережной колкую пыльную взвесь и обрывок газеты, которая зацепившись за ножку кресла, флагом затрепетала на ветру. Я собрался было отправить его в прерванный полёт, но глаз зацепился за фотографию и название заметки.
Что-то про мощи.
Это был оборванный кусок статьи из «Волги», областной нашей газеты, где, совершенно потрясённый прочитал о необыкновенном аромате, которым накрыло православную общественность, встречающую святыни на вокзале.
Чем были поражены люди, как и я.
Для скептиков–естествоиспытателей, замечу: устойчивый, остро ощущаемый запах не в закрытом помещении, а на открытом воздухе! Продуваемом всеми ветрами перроне! Теперь-то я знаю: так пахнет открытка-иконка, которую я использую закладкой в Псалтири. Но только тогда, когда честно, сосредоточено молюсь. Так пахли святыни, – иконы и святые мощи в немногих моих паломничествах. И, главный источник чудесного этого аромата: камень Помазания в храме Гроба Господня в Иерусалиме.
А может у меня что-то с обонянием?