Лев Федорович Конорев был из уходящей породы профессионалов и безукоризненно порядочных людей, а период его редакторства - золотым веком в истории газеты «Молодая гвардия». Это мнение очень многих людей - и читателей, и писателей. Журналист, писатель, наш земляк. Много лет он находился в гуще литературной жизни Курска, работал на радио, целое десятилетие редактировал «МГ»… Был корреспондентом ТАСС: сначала по Марийской АССР, потом по Белгородской области.
**********************************
… «Вы из Курска? - тяжелая пауза... - Лев Федорович не встает». Но узнав, по какому поводу я звоню в Белгород, жена Конорева отходит от трубки, а когда возвращается: «Он хочет с вами говорить». В то время я уже год(потом еще три) собирала книжку воспоминаний о писателе и журналисте, председателе Курского отделения Союза писателей России Владимире Павловиче Деткове - этого искрометного и мудрого человека любят и помнят не только куряне. Во время десятилетнего редакторства Конорева Владимир Павлович работал заведующим отделом комсомольской жизни, потом - учащейся молодежи, ответсекретарем «молодежки».
По голосу Льва Федоровича было понятно, как он себя чувствует и что, пожалуй, все о своей болезни понимает, но… как он говорил о Деткове, ему было интересно все, что касалось Курска! «Я постараюсь», - ответил он мне, и через две недели я получила от его дочери Ирины электронный текст воспоминаний Конорева о Деткове. «Писал папа в прямом смысле «из последних сил», - написала она. Но он, видимо, не мог иначе - он делал это «по долгу памяти» (именно так назывался его материал). Еще через две недели из Белгорода пришла скорбная весть: Льва Федоровича не стало.
Потрясающая сила воли, порядочность, ответственность, умение дружить! Понимая, что вскоре они встретятся Там, писал для нас Здесь - о хорошем, талантливом, красивом человеке, которого много лет знал и которым восхищался!..
Конорев был первым редактором газеты, которого я, тогда школьница, увидела в жизни. Редакции двух имеющихся в те годы в наличии курских больших газет (были еще многотиражки и «районки») располагались в старинном здании по улице Ленина, что рядом с Госбанком. На втором этаже - «Курская правда», на первом - «Молодая гвардия», где по выходным собирались мальчики и девочки из ШКК (Школа Комсомольского Корреспондента). Нас учили курские мэтры, и собирались мы в редакторском кабинете. Ах, какие тогда были журналисты! Тот особенный дух творчества, ту веселую, кипучую атмосферу не встречала потом ни в одной редакции. Конорев был деловым, солидным и доступным, демократичным начальником, но все же начальником, без фамильярности. До сих пор стоят в ушах знаменитые фразы, которые запомнились не только мне. Принадлежали они секретарше Любаньке, добрейшему существу «с некоторыми особенностями "фикции": «Лев Федовись идет! Лев Федовись сказал!..».
Ах, этот кабинет: высокие потолки, кожаные кресла, внушительный редакторский стол, огромные фикусы в кадках!.. Все это вызывало священный трепет. И это тоже штрих к портрету Конорева: отдать свой кабинет на разграбление тинейджерам… Он всегда был доброжелателен, учтиво приветствовал каждого подростка, будто взрослого, опытного журналиста–коллегу.
Сергей Малютин, директор «КУРСКОБЛКИНОВИДЕОФОНДА»:
-----------------------------------------------------------
- Это было время, когда пресса относилась к себе, а значит, и к читателю, серьезно. В редакции работали профессионалы, но это не мешало молодому задору молодежной редакции. Именно этот дух поддерживал Конорев в «Молодайке». Внешне - очень респектабельный, солидный и при этом талантливый, творческий, очень тактичный, очень доброжелательный.
Я начал сотрудничать с «Молодайкой» еще в школе, и меня восхищала атмосфера редакции - там все бурлило и кипело, люди с радостью ехали в командировки и бежали на задания, которые придумывали себе сами (и рубрики, и тематические полосы тоже…). В редакции день и ночь толпился народ: поэты, артисты , студенты… Отдыхали весело, с выдумкой. Было чему позавидовать. Конорев всю эту кипучую энергию умело направлял, людей своих защищал, помогал им… Память о себе он оставил добрую.
Евгения Спасская, научный сотрудник литературного музея:
- Один вид этого человека внушал уважение - столько в нем было достоинства и интеллигентности! Доброжелательный, тактичный. Профессионал! Когда я студенткой начала сотрудничать с «Молодайкой», а потом некоторое время поработала там корректором, то представить не могла, что когда-нибудь мы станем с Львом Федоровичем соавторами. Вместе работали над изданием книги Евгения Носова, он очень помог мне в сборе материалов для книги о Мастере. Скрупулезная аккуратность Конорева оказалась неоценима. У него в идеальном порядке переписка, папки статей - все по темам, по датам. А ведь с Носовым они много лет дружили. У них была длительная дружеская переписка, часть ее опубликована в пятитомнике, часть - в книге воспоминаний «Мастер с нами». Мы долго переписывались со Львом Федоровичем, и мне очень дорого, что в последних письмах он обращался ко мне на «ты». К юбилею Конорева я написала о нем в «ГИ». Он откликнулся: «Спасибо, добрая душа! Авось кто-нибудь на Курщине, прочтя твои добрые строчки, и вспомнит, что жил когда-то в Курске некий Лев Конорев…».
«Сказать по совести, — пишет он в начале весны, - стосковался я по земле, по лопате и граблям… Вот чему можно верить безоговорочно - это земле-матушке… Она, если не полениться, никогда не подведет». А дальше, с горечью: «Не то что люди…». «Все пройдет, а книги останутся… », - часто повторял Конорев.
Лев Федорович очень любил Курск и свою малую родину - деревню Карасевку бывшего Бесединского района, но и в Белгороде его очень уважали и ценили. Ездила в Белгород провожать дорогого мне человека. Сколько замечательных, искренних слов говорили о нем люди! И я очень гордилась, что он наш земляк, что судьба подарила мне возможность знать его и сотрудничать с ним.
Журналист Николай Безруков:
- Мое первое впечатление от Конорева: вот таким и должен быть редактор! Приехав после окончания МГУ работать в «Курскую правду», несмотря на то что закончил журфак не в самом юном возрасте и кое-что в жизни уже повидал, испытывал к мэтрам почтение: когда еще станешь настоящим газетным волком! И вот в коридоре ко мне подошел сам редактор молодежной газеты, протянул руку, сказал, что тоже выпускник МГУ и рад тому, что «нашего полку прибыло», предложил познакомиться и сотрудничать. Это была хорошая школа. В нашей, тогда партийной, газете, где много сотрудников, темы строго распределены по ведомствам ; отделам, четкое планирование всего и вся, конечно, не было такой свободы, которую могли себе позволить молодогвардейцы с благословения и при активной защите редактора. А с Коноревым «наверху» считались.
И я с удовольствием подключился. Писал о том, что близко к душе: о спектаклях, концертах, выставках. После одной критической рецензии было разразился скандал, но Конорев его быстро погасил и упреков мне не высказал.
Еще помню его радость после выпуска своих первых книг: он очень хотел стать писателем. Его книга «Шмелиный мед» бережно хранится у меня с дарственной надписью Конорева - теперь уж действительно «на добрую память» о замечательном журналисте, хорошем писателе и редком человеке. А в годы, когда я возглавлял «Курскую правду», образ настоящего главного редактора - Конорева, всегда был для меня примером.
Василий Воробьев, обозреватель газеты «Городские известия»:
- В моей жизни было 13 начальников: 2 директора школы и 11 редакторов. Лев Федорович был (чтоб не обидеть других хороших руководителей) одним из лучших. А уж после своего предшественника (короткое время «МГ» руководил такой одиозный начальник, что когда пришел Конорев, журналисты готовы были его на руках носить!)
- это была такая Оттепель, Демократия и Перестройка в одном лице! Лев Федорович доверял нам, давал свободу и одновременно умело направлял. При нем было, как в том старом слогане: «твори, выдумывай, пробуй!». И творили, и пробовали, да еще как! Коллектив в те 70-е был просто потрясающий! «МГ» и Конорев многим дали дорогу в большую журналистику: Владимир Хрусталев, Владимир Фатеев, Раиса Деменчук… А наша Машенька Сорокина была очень активным депутатом Верховного Совета от Магадана первых созывов. Все они с благодарностью вспоминают то время и Льва Федоровича.
*****
Сразу после разговора с Василием Гурьевичем кинулась искать в «Одноклассниках» старых молодогвардейцев. И нашла (а ведь давно собиралась!) «Раю, нашу маму» - Раису Деменчук, куратора ШКК. «Рая - наша мама» - называлась одна из наших учебных газет. Много лет она работала в калининградских газетах. Недавно вернулась на родину, в Воронежскую область, Борисоглебск.
Журналист Раиса Деменчук:
- Когда Лев Фёдорович был назначен в «Молодую гвардию» редактором, я подумала: старый уже! Ему было лет 40, а мне 20… Сейчас я вспоминаю это с улыбкой… А в таком возрасте, в котором мы пребывали, как же без приколов? Ушёл наш шеф в отпуск. А мы, естественно, немножко расслабились. То день рождения у кого-то, то кто-то из отпуска вернулся… Надо отметить. Но в «Молодой гвардии» был «сухой закон». Если и отмечали мы какое-то событие, то покупали только сухие вина или яблочный сидр. По-моему, стоил он тогда 1 рубль за огромную бутылку. И вот после очередного исполнения «сухого закона», как раз накануне возвращения Льва Фёдоровича из отпуска, кому-то пришла в голову шальная мысль.
Решили мы приколоться над шефом. Собрали наши бутылочки из-под сидра и аккуратно поставили в шкафу для одежды в его кабинете. Но в первый рабочий день Лев Фёдорович пришёл на работу не в плаще, а в костюме. Стояла тёплая осень. И в шкаф не заглянул. А через день-другой пришёл к нему друг, работник обкома партии, повидаться с Лёвой после отпуска, обменяться новостями. Был он в плаще, и Лев Фёдорович любезно распахнул дверцу шкафа…
Надо сказать, что Лев вообще не пил кислых вин. У него повышенная кислотность была. Да и, если честно, я его никогда не видела подшофе.
Через два часа примерно наш юный коллектив «хунвейбинов» (так прозвал «молодогвардейцев» тогдашний главный редактор «Курской правды») был приглашён «на ковёр» к шефу. Лев Фёдорович, конечно, не сильно разозлился. Он сказал, что оценил наш юмор. Но было бы хуже, если бы в кабинет редактора пришёл не друг, а какой-нибудь другой партийный функционер, не ведавший, что наш шеф - трезвенник…
Лев Фёдорович сыграл большую роль в становлении «Молодой гвардии». Мы гордились, что работаем в одной из лучших молодёжных газет. Приколы-приколами, но мы всё-таки понимали, что делу время, а потехе - час. Шеф умел заметить в каждом из нас изюминку, пестовал, не ущемлял самобытность журналистов. Газета вела интересные рубрики и акции. У нас работала «Школа юных корреспондентов», Володя Детков занимался с трудными подростками и летом вместе с ними отправлялся по местам бывших военных сражений, чтобы установить имена погибших воинов. Мы часто встречались с коллегами из других молодёжных изданий - «маёвки», семинары... Жизнь бурлила!
И по вечерам в редакции обязательно кто-то засиживался: то авторы придут, то ШКК, то просто хочется в тишине поработать над очередным острым материалом…
…Прошло много лет с тех пор. Но я с большой теплотой и благодарностью вспоминаю то благословенное время. Все, чего я добилась в жизни, в карьере, берёт начало в «Молодой гвардии». И Лев Фёдорович - мой первый Учитель и Наставник - всегда в моём сердце.
Журналист Вячеслав Павленко одно время жил с Коноревыми в одном доме: «Конорев великолепный семьянин, безгранично преданный своим девочкам».
Потом у меня была возможность убедиться в том, как преданы, как ценят «его девочки» его самого. Мы общались по электронной почте и телефону, и сколько нежности, заботы, гордости за родного человека слышала я в их голосах! Девочки выросли замечательные! Ирина - редактор на радио, младшая, Тамара - тоже филолог.
…В день прощания со Львом Федоровичем я послала на мобильники его дочерей короткий текст : «Куряне скорбят вместе с вами! » и тут же (в такой момент! Истинные дети своего отца!) получила ответ: «Низкий поклон курянам за Память!».
("Курян моих прекрасные черты", книга третья)