Какая всё-таки демократичная вещь Интернет! С появлением социальных сетей, форумов и т. п. у каждого появилась возможность выразить себя, сколь бы ни был он (или она) умён, красив и знающ.
Те, кто занимается наукой или интересуется ею, нередко сталкиваются с этой демократичностью нос к носу: ведь на свете столько одарённых людей, которым, кроме всего прочего, не всё равно, что разные доверчивые лопухи верят, уши развесив, во всякую ерунду:
~ в ту теорию поносительности хитрого мужука Енштейна, с его носом как у Сары Яковлевны, в то время как вся эта хвизика легко объясняется на пальцАх, без всяких формУл,
или там
~ т. н. офицыяльную историю, меж тем как передовые фоменки (Ф.) и носовские с калашниковыми уж давно ясно-понятно доказали, что всё это есть хитромудрые измышления чужеземца Скалигера и иже с им, занудою... а на самом-то деле на поклонение Христу явились русский царь Владимир, царица Малка и атаман Казак-Татарин, которые «отразились в Евангелиях как три Волхва, под именами Валтасар, Мельхиор и Каспар» (это цитата из книжки Ф. и компании; правда, о волхвах говорит лишь одно Евангелие от Матфея, и имена их при этом не называются... но какое эти мелочи имеют значение? Лично я от одного только Казака+Татарина в одном флаконе тащусь как удав по стекловате).
И эти одарённые люди, яко добрые самаритяне, спешат отлить — но нет, НЕ в граните, а в сеть Интернет — свои «ума холодные наблюдения», глубокие обобщения и мудрые заключения, дабы не заблуждались простодушные: ибо в действительности всё не так, как на самом деле (вроде сказал это Станислав Не-Жилец или... ну, такой же).
Сравнительно-историческое языкознание, или компаративистика, является мишенью этих ниспровергателей основ, пожалуй, несколько чаще и в большей степени, чем многие другие, в т. ч. естественные, науки.
Одна из причин этого проста: язык — вещь повседневная; родным языком пользуется, и успешно, каждый, и есть немало людей, которые читают, а то и говорят, лучше или хуже, на одном или нескольких иностранных языках.
Поэтому может возникнуть (и возникает) ошибочное представление о том, что с языком вообще-то всё просто. Во многих случаях это так или почти, но компаративистика — совсем другой случай: можно быть человеком, очень способным к практическому усвоению других языков, полиглотом, но к сравнительно-языковым изысканиям оказаться, увы, неспособным. (Один из примеров этого — польский/украинский лингвист М. Красуский, всерьёз доказывавший — впрочем, совершенно неубедительно — ужасающую древность украинского языка, чуть ли не его первородство.)
Наши отважные научные революционэры это отчего-то недопонимают (или не понимают вовсе). С достижениями компаративистики они обычно знакомы в общих чертах или просто плохо, что, впрочем, можно понять:
~ у них ведь есть и свои достижения... или они думают, что есть,
~ освоение основ сравнительного языкознания даже любителем, не помышляющим о дальнейшей научной работе — серьёзный труд, на который требуется довольно много времени; вероятно, наши открывалки нового к такому внутренне не готовы, а может, просто возиться не хотят...
При этом как писатели они могут быть довольно плодовитыми, измышляя собственные мифы или повторяя где-то прочитанные, а потом творчески развивая в своих писаниях «эти сказки и легенды из страны оджибуэев и дакотов диких».
К этому следует добавить ещё вот что: в науке — настоящей — первостепенное значение имеет умение поставить проблему. У наших первопроходцев, мчащихся «неторной тропой по заоблачным горным плато», с этим довольно скверно: складывается устойчивое впечатление, что они хотят не решить какую-то серьёзную (или даже не очень) научную проблему или задачу, а, в основном, доказать миру, что установившаяся научная картина развития и родства языков — нечто, созданное довольно недалёкими людьми и не заслуживающее его (мира) высокого доверия; вот ИХ воззрения — другое дело.
В рецензии и комментариях к этой статье я буду стараться время от времени — когда это время будет — пояснять, почему те или иные альтернативно-языковые воззрения, теории и умозаключения выглядят чаще всего малоправдоподобно, странно, дико, а порой просто невежественно и обычно совершенно не заслуживают доверия читателя, с этой темой сравнительно мало знакомого (тем, кто знаком, сразу видно, чьи уши там торчат), несмотря на свой наукообразный, а на самом деле квазинаучный облик.
Всегда, когда возможно, буду указывать источник основопотрясных научных результатов.
Деким