— Мама, ну, куда ты поедешь?— спросил сын,—я буду приезжать, навещать тебя.
—Алёша, я хочу быть с тобой, Галиной, да и ребёнок взрослеет, — Клавдия Ивановна вздохнула, — дачу продала, квартиру тоже, вот съезжу на кладбище, попрощаюсь с мужем и к вам, а там другое жильё куплю. Я так решила.
Алексея она родила поздно, муж работал в лесу и часто ездил в командировки, воспитанием ребёнка занималась в основном Клавдия Ивановна. Всё отдавала и жертвовала ради сына.
Она села на диван. Её взгляд пробежал по комнате и остановился на цветах, стоявшие на подоконнике. Она очень любила выращивать домашние цветы, они манили её разноцветьями и душистыми ароматами. Она с бережностью и нежностью относилась к ним, вот и сейчас подошла к распахнутому окну и погладила бархатные зелёные листочки, за окном шёл мелкий дождь, проплывали безмолвные тучи, будто унося её в далёкий поход.
Она немного всплакнула, ведь шестьдесят лет тут прожила, никогда не думала, что придётся переезжать на новое место жительства. Сама выросла здесь, мама умерла, когда Клавдия выбилась в люди и заработок ей позволял обеспечивать семью. У неё на руках остались двое младших сестёр пяти и шести лет. Все семейные хлопоты и заботы взвалились на плечи старшей сестры. Отец страшно пил, и все деньги, что он зарабатывал, пропивал с друзьями. Сёстры вышли замуж, средняя Жанна уехала жить в Германию, младшая Вера живёт в Забайкальском крае.
— Поеду в Забайкальский край, там Вера рядом будет, всё-таки как-никак одна кровь,— продолжала успокаивать себя Клавдия Ивановна,— а цветы снова выращу.
Алексей больше не подымал вопрос на эту тему, так как знал, если мать сказала, то твёрдо, а лишь спокойно упаковывали вещи, собираясь в дальний путь.
Во время учёбы в университете он успел обзавестись семьёй, подрабатывал, работал ответственно, но денег всё равно не хватало. После окончания университета ему предложили по договору уехать в Забайкальский край, пообещали хорошие условия: просторную служебную квартиру, которую можно оформить в собственность по окончании договора, большой ежегодный отпуск, поездки в любые санатории, садик и школа рядом с домом, бесплатная медицина, ежемесячные продуктовые пайки, жене работу тоже предложили. Он не раздумывая согласился и подписал договор на десять лет.
Началась новая разнообразная жизнь. Алексей и Галина привыкали к незнакомой местности, появились друзья и коллеги по работе, потихоньку обживались на новой квартире, покупали мебель, посуду, сын ходил в школу, изучал иностранный язык, записали его в бассейн.
Клавдия Ивановна купила дом на селе, всё нравилось, свой двор, посадила цветы. От соседнего города, где проживала Вера было сорок километров, Алексей с семьёй жил в большом городе от матери за сто километров. Перед покупкой дома Клавдия пожила у Веры, но там долго не задержалась.
Вера совсем изменилась, не рада была сестре, думала, что Клавдия на шею сядет, да и муж косо смотрел на незваного гостя. Жили они богато, открыли своё дело-гостиничный бизнес. Детей совместных не было, не дал Бог. В гости к Клавдии не приезжали, находили отговорки, мол заняты, у них ведь бизнес. Клавдия и не думала кому-то обузой стать, она всегда была самостоятельной, покупала из одежды, что хотела, любила прилично одеваться, голодом не сидела, много ли одной надо, пенсия хоть и не большая, на жизнь не жаловалась. Она была приветливая, доброжелательная, интеллигентная, врать и обманывать не любила, на селе её уважали.
Всё шло своим чередом, на выходные гостили Алексей и Галина, внук оставался на каникулы, помогал бабушке. Годы летели, прошло пятнадцать лет, внук пришёл из Армии, Алексей оформил квартиру в собственность. Вера похоронила мужа. Клавдия болела, сердце прихватывало, часто ездила в районную больницу, где жила Вера, встречались чаще, Жанна звонила с Германии, держала связь с сёстрами.
Как-то Вера пообещала Клавдии кровать подарить, пять лет ждала Клавдия подарок, да не стала больше ждать. А тут юбилей нагрянул, и в день рождения приехала Вера на грузовой машине, привезла подарок, с водителем занесли кровать, поставили. Клавдия нарадоваться не могла, приготовила чистое постельное бельё, покрывало, застелили долгожданную кровать. Правда Вера за доставку две тысячи рублей спросила. Клавдия гостей к столу пригласила, поблагодарила, дала три тысячи, конфет и печенье положила в пакет. Гости уехали.
Вечером приехала семья Алексея. Не успела Клавдия Ивановна похвастаться, как на кровать сел внук и со скрипом полетел на пол, даже слово вымолвить не смог. Все смотрели и спрашивали взглядом:
—Что это было?
Клавдия Ивановна всё рассказала, расстроилась. Мужчины взяли развалившуюся кровать и отнесли её на помойку.
—Не печалься, мама, завтра будет тебе новая кровать,— успокаивал Алексей мать.
Не стала сегодня Клавдия звонить Вере, и без того настроение было испорчено, да и поздно уже было.
Позвонила Клавдия Вере через неделю, успокоилась, радуясь новой кровати:
—Вера, твоя кровать развалилась, я не успела на ней поспать.
—Как так, до этого не разваливалась, а у тебя развалилась?— Вера замолчала, почувствовала, что она проговорилась.
—Ты мне с гостиницы подогнала подарок, на этой кровати спали тысяча человек? Спасибо, тебе, сестра.— Клавдия положила спокойно трубку.
Через минут десять раздается звонок с Германии:
—Клава, что ты Веру обижаешь? Она чуть ли не плачет, говорит кровать тебе подарила. А ты неделю спала и сломала, теперь ей высказываешь.
У Клавдии Ивановны аж челюсть отвисла.
—Сговорились сестрицы, Бог вам судья, — ничего не стала она объяснять Жанне, а тихо добавила,— я сплю на новой кровати, всем довольна.
Сидела на лавочке во дворе Клавдия Ивановна, кота кормила, а сама размышляла:
—Как могут родные так больно делать? Незнакомые люди готовы бескорыстно от души помочь, а тут родственники, сёстры…
Вспомнила, как сестёр растила, последнее отдавала, ничего не жалела, всё делила пополам, красивые платья, юбки, блузки, брюки покупала, всё для любимых сестёр, в рванье не ходили, не голодали, всё вкусное старалась купить, о своей личной жизни не думала, почему и замуж позже всех вышла и Алёшу родила поздно. Недавно на службе была в местной церкви, проповедь батюшка читал и Клавдии пришли на память слова: «Нет страшнее врагов, чем сами родственники».