Дон вошёл в свои берега. Половодье унесло за тридевять земель все людские грехи, накопленные по обеим сторонам реки за весну, лето, осень, и зиму. Всю неприглядную нечисть, которую бросали жители и гости в окрестностях реки, стыдливо перешагивая через свою совесть, теперь несло дальше, аж к самому Азовскому морю.
Едва подсохла дорога, князь Мстиславский отправился в Москву к первому царю российскому - Ивану Грозному. Дорога не близкая, да и не безопасная, как во время пути, так и в хоромах родного дяди. Сотню с гаком предстояло преодолеть по пересечённой местности. Дороги тогда совсем не строили. А без них - беда. Хотя поучиться было у кого, благо об этом знал царь.
Римляне, когда шли завоёвывать чужие земли, не просто облагали местное население данью, воины легионов попутно строили прекрасные дороги, мосты через реки и виадуки через большие ущелья и овраги, возводили крепости и города, несли свою передовую культуру аборигенам. Да что плести из мыслей сети. Ничего в них не поймаешь, если Россия до сих пор без настоящих дорог.
Племянника царя Василия Мстиславского Москва встретила хором колокольного звона. На дворе праздник - день Святой Троицы (Пятидесятница). Многие иностранные вельможи останавливали свои кареты и в удовольствие себе слушали звон и перезвон колоколов российских. Постояв так, тронутые музыкой металла, они одобрительно кивали головами, затем тростью дотрагивались до спины кучера и не спеша ехали на приём к властителю Руси. Отстояв смиренно службу в церкви, князь попал к царю.
- Многие лета тебе, великий царь.
- Что ж не добавляешь Грозный?
- Это и так всем известно. Московией великой надобно править сильной рукой. Но справедливой.
- А где же ты таким мыслям научился?
- В делах, царь, скапливается опыт.
- То-то смотрю, стоишь и не дрожишь, как многие другие. Отчего?
- Дела за мной большие и праведные. Они силу придают мне.
- Говорят, ты с чернью любезничаешь?
- Великий царь, эта чернь мне хлеб растит, скотину выхаживает, рыбу поставляет. Зимой и летом помогает в крепости топором и стрелой. Эта чернь рожает защитников для твоего государства.
- Ну, будя, будя меня учить. А почему ты принимаешь беглых?
- Не скрою, есть такие. В крепости нам нужны люди работные. Я хорошо кормлю, держу всех в нашей православной вере, деньгу, хоть и малую, но плачу. Тому, кто желание к земле имеет, даю землю. За всё спрашиваю строго. Крепнет наша новая Епифанская крепость не только стенами, но и людьми округ неё.
- Ладно, расхвалился. Какие просьбы имеешь?
- Хочу, великий царь, большую каменную церковь поставить. Люди рождаются - надо крестить. Люди умирают - надо отпевать. Дозволь так же взять с собой своё семейство, да семьи моих помощников. А то подростки отобьются от отцов. Пусть наши сыновья делу учатся.
- Добро твоим просьбам даю. А что же татары сильно беспокоят?
- Поначалу частенько наведывались. Это у них в крови - Русь пограбить.
- А как же ты с ними расправляешься?
- Доном, водой лечим, царь.
- А ну-ка, скажи, что ты там придумал.
- Пойманных ордынцев и степняков разных три дня курнаем в Дону до кровяной тошноты. А потом отправляем на другой берег. Они там лес рубят, аж щепки летят.
- Ха-ха-ха, - до слёз рассмеялся царь, - ты, племяш, меня здорово развеселил. Даже я такой пытки не придумал. Надо запомнить и подсказать Малюте. Об каких делах ещё печёшься?
- Мастера каменных дел нужны, царь. Будем в Епифане постройки возводить на века.
- Прыток ты, однако ж, прямо не успеваю за тобою думать. Ладно, возьми с собой мастеров разных. Да немного. А чем богаты тамошние места?
- Земли есть пахотные. Можно хлеб выращивать. Луга обширные с высокой травой. Леса большие, зверь в них. Судоходство можно наладить. Только малое. Дон-то в тех краях только зачинается. А течёт-то он далеко: по всему Дикому полю, аж до самого Азова моря, куда мы, непременно, должны и прийти, и править там.
- Вот хватил. Ты что собираешься с Крымом и турками воевать? Тут с Ливонией рыжей никак не разберусь, а ты мне новую войну подсовываешь. У тебя что и войско есть?
- Есть небольшое. Местные молчуны.
- Это кто же такие?
- Они, как у Папы римского, мне служат. Только там для форса, а у меня для пота и защиты.
- Да ты, братец, скоро у меня и полцарства оттяпаешь. Так?
- Всё делаю ради государства Московского. Все помыслы и деяния ради его процветания.
- Ишь, как научились говорить. Прямо соловьи. Ещё что просишь? - спросил царь так, что в его голосе уже послышались нотки недовольства, отчего он поправил своё тело на троне.
- Позволь, царь, вести переговоры с Рязанью и Пронью, чтобы вместе нам ордынцев осаживать.
- Ещё чего. Чтоб опосля против меня договариваться? Не сметь. Тебе сказано крепость строить? Строй! Смотри, высоко взлетишь, больно будет падать.
- Прости, великий князь, что не так сказал. За всё хорошее тебе кланяемся и в молитвах будем просить о твоём здравии. Многие лета тебе, царь Московский и всея Руси.
- Ладно, ладно. Вижу, что верно мне служишь. Хвалю. Как твои сыновья, жена?
- Спасибо, были во здравии. Я ещё их не видел. С дороги - в церковь, а потом - пред твои очи, царь.
- Хорошо. Передавай им от меня поклон отеческий. Приходи со всем семейством сегодня вечером на пир.
- Премного благодарен. Будем обязательно. Вот мои обрадуются.
Продолжение
http://proza.ru/2022/01/12/567