Нет смысла сомневаться в доблести Гая Муция Сцеволы, Катонов или Горация Коклеса.
Но вот в байке-мифе с Марком Курцием все странно и нелепо. Как в агитке, состряпанной на коленке.
В древние времена в Риме, на Форуме, внезапно, разверзлась земля, и образовалась бездонная пропасть, в которую римляне, по наущению прорицателей, стали сбрасывать все самое дорогое, что было в городе - золото, драгоценности, - для того, чтобы пропасть исчезла. Но бездонная впадина не заполнялась. И тогда юноша по имени Марк Курций заявил, что самое дорогое в Риме - его, Рима, доблесть и оружие, облачился в воинские доспехи, взнуздал коня, и вместе с ним, помчался к краю бездны, в которой и сгинул. Пропасть мгновенно сомкнулась над головой героя. Сейчас на месте сомнительного подвига Курция, о котором нам поведал Тит Ливий - лишь небольшое углубление. Раньше (после прыжка Курция) на месте провала было озеро (болото?), но уже во время императора Августа высохло. Интересно, сколько человеческих костей можно найти под этим углублением?
Странно, что самым дорогим для жертвоприношения в Риме оказалась жизнь молодого воина, да еще имеющего во владении собственного коня. Конный боец более пригодился бы в бою... Самым дорогим должен был быть опыт старшего поколения. Но, почему-то, никто из пожилых и уважаемых политических деятелей того времени или трибунов и консулов в пропасть не прыгнул.
Скорее всего, имело место человеческое жертвоприношение, а потому, чтобы умилостивить своих идолов, римляне выбрали юношу. Где это видано, чтобы старый патриций, вождь или политик шли на верную смерть ради своего народа, служили ему примером доблести? Редчайшие исключения лишь подтверждают закономерность...
Нельзя полностью оспаривать тот факт, что молодые люди, часто, готовы на героические поступки. Но что предпочтительнее: погибнуть в бою с противником или принять мучительную насильственную смерть, у которой нет альтернативы? В бою с врагами альтернатива есть: победа. Которую можно увидеть, которой можно порадоваться. Идя в атаку, большинство думает о последующей славе. И чего греха таить - о том, что можно будет ей насладиться. А у идущего на добровольное жертвоприношение ее, альтернативы, нет. Есть чувство обреченности. А вдруг жертва окажется напрасной? Не говоря о том, что наивно думать, что в Древнем мире, да еще среди молодежи, не было атеистов.
История сохранила имя другого Курция, Меттия, который, после известного похищения сабинянок, отправился в поход против римлян, попал с конем в болото и едва из него выбрался. Потом Меттий переселился в Рим. Возможно, произошло наложение исторического события (похищение сабинянок и история с Меттием, 752 год д. н. э.) на байку-миф о Марке Курции (362 г. д. н. э.). А человеческие жертвоприношения в Риме были запрещены только в 97 году д. н. э., хотя, по факту, продолжались в виде гладиаторских боев, которые являлись частью похоронного обряда у этрусков, у которых римляне гладиаторские бои и заимствовали.
Что же, Рим - не последнее государство в истории, которое собственное лицемерие и наплевательское отношение к своим согражданам прикрывало пропагандой. А пропаганда мизантропична, как писал Т. Адорно. И был прав.