Не знаю как других, но лично меня утро первого января всегда радует. Уже который год, когда бессонная новогодняя ночь переходит в хмурое январское утро, я, дождавшись одиннадцати часов, направляюсь прогуляться по району. Это уже стало традицией: вдохнуть глоток новогоднего воздуха у Марьинского рынка, подумать о сущем, вспомнить о хорошем... Лёгкий хмель ещё не прошёл, и если честно, то перед выходом я немного добавляю к ночному новогоднему коктейлю, для осознания, так сказать и просветления. Впрочем, это тоже часть традиции.
Еды-питья в доме полно, но поход к Марьинскому рынку должен окончиться тем, что я как мужчина и добытчик, обязан что-нибудь принести в дом, опять таки по традиции. Можно чисто символически, например бутылку лёгкого и обязательно дорогого вина или… две бутылки.
Но главная идея моего похода заключается в том, чтобы выпить кофе и выкурить сигарету у Марьинского. Это — особое удовольствие, ради которого я, собственно и не ложусь отдыхать после суетливой новогодней ночи. Новый год для меня уже давно начинается именно с этой прогулки и неспешного кофепития у рынка. Время здесь совершает незримый скачок из Прошлого в Будущее и я начинаю ощущать себя уже в новом качестве… умиротворённым, благодушным, высоко духовным и воодушевлённым.
Для января сегодня на улице тепло, и лёгкая морось (то ли снежок, то ли дождик) не может помешать мне насладиться вкусом кофе и осознанием того, что вот, ещё один новый год наступает, а я всё ещё жив и всё ещё курилка... И посылать мысленные сигналы-приветы всем, кто меня знает, помнит и ценит, и тем, кого уже нет. В эти минуты мне также нравится размышлять о своих творческих планах и о том, кого из новых, очень интересных, значительных или загадочных людей мне доведётся встретить в наступившем году…
Ко мне вразвалочку подходит молодой человек (он выполз из букмекерской конторы, расположенной тут же и кстати, почему-то уже работающей) и говорит:
– Я не попрошайка.
Я смотрю на него и в памяти невольно всплывает господин Хлестаков: «… со мной странный случай: в дороге совершенно поиздержался. Не найдётся ли взаймы, рублей четыреста...»
– Я не попрошайка, – повторил парень, видимо уловив ехидную искринку в моих глазах, – пойми меня, бро!
Я молча отхлебнул кофе, ожидая, что он скажет ещё. Попутно отмечаю, что на Хлестакова мой визави никак не тянет.
– Ты пойми, я не попрошайка...
– Да понял я, понял. Ну?
– … но я проиграл тридцать семь тысяч... но у меня есть вот это. Купи!
Он вынул из внутреннего кармана куртки смартфон.
– Мне не нужно. Это раз. А два – денег у меня нет, – ответил я.
– Ладно, тогда вот, часы. Они стоят пятнадцать тысяч, титановый корпус. Отдаю за две, купи!
– Ты достал, бро. Я же тебе ясно сказал, что нет денег! Жена послала за вином и хлебом, вот оно всё, в сумке. Денег нет. Давай, вали с миром своей дорогой.
Но проситель валить своей дорогой не желает. Он продолжает совать мне в нос то смартфон, то часы. Тогда я даю ему очень дельный, на мой взгляд совет – обратиться в ближайший ломбард.
– Ты что, братан! Мне там за них всего пятьсот рублей дают… Ну дай хоть сто рублей, на метро доехать.
Собственно этим всё и должно было закончиться. Я смотрю на него в упор, теперь уже без всяких искринок и чётко по разделениям проговариваю:
– Денег нет и в ближайшее время не будет. Точка.
Парень махнул рукой и направился в сторону торговых точек, как раз туда, где и находится ближайший ломбард.
Сто рублей ему… А когда проигрывал тридцать семь тысяч на ставках, не мог на всякий случай оставить стольник, на метро? Или думал, что обязательно повезёт, а тридцать семь превратятся в триста семьдесят?
И потом… У меня порой ста рублей на сигареты нету. Потом подумал о том, что даже, если бы у меня сейчас и оказалось сто рублей, я отдал бы их бедным людям у церкви или отправил в приют для бездомных животных.
А впрочем… я тоже был молод и тоже когда-то был уверен, что обязательно выиграю.
Провожаю взглядом парнишку и думаю, что неплохо бы сейчас, по возвращению в тёплый дом хорошенько закусить и продолжить праздник, прикорнув у телевизора. Возможно, жена уже раскладывает салаты...
Но эта радость впереди, а пока ещё минут десять буду пить кофе (который мне готовит не очень-то дружелюбная девушка из закусочной рядом) и покуривать, разглядывая проходящих мимо женщин. Из динамика под крышей корпуса крытого рынка по «Радио-Ретро» звучит песенка в исполнении некогда очень популярного у нас Криса де Бурга. «Лейди ин ре-е-ед...» – весьма романтично поёт Крис, – «из дансинг вив ми чик-чу-чик...», и я невольно про себя начинаю считать, сколько дам в красном проходит мимо. Сегодня симпатичных женщин у рынка маловато, но тех, кто одеты в красное, хватает. Изумительно… почти гармония в мире вокруг... Кофе, лёгкая пьяность, вкусная сигаретка и новогодние «женщины в красном».
В мою гармонию вторгается отнюдь не импозантного вида мужчина неопределённого возраста (у меня по жизни так всегда, рядом обязательно появляется кто-то, кто ломает весь кайф), и отнюдь не трезвого состояния...
Впрочем, он очень старается держаться прямо и на почтительном расстоянии.
– Эй, приятель, – говорит он, шмыгнув сизым носом, – по «соточке» хапнем? Не пьянства ради, но поправочки для?
Я отрицательно качаю головой. Конечно, я бы сейчас не отказался от глотка-двух коньяку, но, разумеется не в этом (культовом для меня) месте и уж тем более не с этим субъектом. Поэтому, максимально вежливо насколько умею, говорю:
– Сто грамм – не стопкран. Начнёшь, не остановишься, – и добавляю (видимо под влиянием песенки Криса де Бурга), – Сорри, мистер, бат ай кэннот хэв ту дринк вив юу.
У субъекта округляются глаза:
– Чего-чего? Ты, блин сам понял, чё сказал? Кент... Откуда только берутся такие, на самом деле?!
И пошагал дальше.
Возникает мысль, что очень возможно этот гражданин понадеялся, что выпивка имеется у меня, и я как раз занят поиском подходящего партнёра «принятия во внутрь для». Ведь не просто же так я здесь стою и курю…
Но я ошибаюсь. Празднично настроенный гражданин подходит к двум мужичкам бомжеватого вида, расположившимся неподалёку. Это местные обитатели, они всегда здесь околачиваются. Мой несостоявшийся собутыльник вытаскивает поллитровку из внутреннего кармана куртки, молниеносно «хапает» из горлышка пару глотков, затем благосклонно плещет в пластиковые стаканчики, которые очень уважительно протягивают ему новые друзья. Затем аккуратно укладывает бутылку в карман и, вполне удовлетворённый растворяется в стайке женщин среди которых виднеются и в красном, выпорхнувшей из подошедшего автобуса.
Я допиваю кофе, бросаю окурок в стакан, стакан выбрасываю в урну. «Лейди ин ре-е-ед...» – напеваю себе под нос и двигаю в сторону Лугового проезда, то бишь, домой.
Мой Новый год наступил.