Джошуа Слокам
«Я был рожден под бризом и, пренебрегая всеми радостями жизни, изучил море, как пожалуй мало кто на свете». Это признание как нельзя лучше характеризует Джошуа Слокама, Действительно, мало кому удалось столь же хорошо познать море – ведь за свою долгую жизнь капитану удалось почти пять раз (!) обогнуть Земной шар.
В драматическом поединке человека и океана были и герои-одиночки. первое место среди них принадлежит Джошуа Слокаму.
Джошуа Слокам (англ. Joshua Slocum; 20 февраля 1844 — после 14 ноября 1909) — канадско-американский мореплаватель и исследователь,. Первый человек, совершивший одиночное кругосветное плавание. обогнув земной шар и пройдя в одиночном плавании более 46 тыс. миль. Писатель, автор мирового бестселлера «Один под парусом вокруг света»
В 14 лет Джошуа в первый раз сбежал из дома, став юнгой на рыбацкой шхуне. 16-летний Джошуа вторично ушел из дома, теперь уже навсегда, и нанялся матросом на торговое судно, выполняющее дальние рейсы в Японию, Китай и Австралию.
За два года работы моряком он дважды обогнул мыс Горн, высадился в Батавии (ныне Джакарта) в Голландской Ост-Индии и посетил Острова Малуку, Манила, Гонконг, Сайгон, Сингапур и Сан-Франциско. Находясь в море, он подготовился к экзамену и в возрасте восемнадцати лет получил сертификат второго помощника капитана.
Вскоре получил должность старшего помощника капитана на судне, перевозившем уголь и зерно между Британскими островами и Сан-Франциско.
Год за годом поднимаясь по крутым трапам морской карьеры. В двадцатипятилетнем возрасте он командовал торговой шхуной, а через год – трехмачтовым барком «Вашингтон», на котором совершил рейс в Австралию. К концу 1850-х Слокам стал капитаном (и совладельцем) клиппера Nothern Light («Северное Сияние»), который сам называл лучшим американским парусным судном того времени. С 1869 по 1887 год он был совладельцем и капитаном несколько судов, на которых он вдоль и поперёк изучил воды Тихого и Атлантического океанов. Судьба продолжила благоприятствовать Джошуа. К 30 годам он поднялся на капитанский мостик уже своего собственного барка «Акуиднек», на котором вместе с ним будут впоследствии плавать жена и дети.
Роковой удар судьба нанесла в декабре 1887: приняв груз леса на рейде у бразильского местечка Гуаракасава, барк при выходе в море был выброшен на отмель. Спасти судно и груз не удалось. Слокам с семьей остался без денег на диком бразильском берегу. Положение казалось безвыходным, но... В кармане у капитана обнаружился не только складной нож, а погибший «Ауиднек» предоставил в его распоряжение сколько угодно дерева. К тому же с барка удалось спасти многие по-настоящему ценные (для моряка) вещи – в первую очередь, компас, навигационные карты и даже вполне исправный хронометр.
За пять месяцев Слокам вместе с женой и двумя сыновьями (17-ти и 8-ми лет) из подручных материалов соорудил 35-футовое суденышко, с осадкой всего в 2 фт. 6" (около 70 см), оснастил его по типу китайской джонки и в честь отмены рабства в Бразилии назвал «Liberdade» («Свобода»). «Liberdade» вышла в море и через 55 суток, пройдя более 5500 миль–прибыла в Бостон.
В 1890 г. в Бостоне вышла его первая книга – «Путешествие Liberdade», в которой Слокам описывал все подробности последнего рейса «Акуиндека» и возвращения «Свободы». Книга эта принесла начинающему автору некоторую известность и довольно существенный гонорар, так необходимый капитану, вдруг оказавшемуся на мели. В 1892 году 48-летний Слокам оказался, согласно его собственному определению, буквально «выброшен» на берег. На море парус все больше уступал дорогу пару. Гордые барки и клиппера переоборудовали в угольные баржи, а их капитаны лишались работы. В скором времени заболела и умерла его жена Вирджиния Уолкер – единственный человек в жизни Джошуа, который всегда поддерживал его страсть к морю.
В 1892 году один из старых друзей Слокама предложил подарить ему судно, скромно отмечая при этом, что оно требует «некоторого» ремонта. Обещанным судном и оказался «Спрей» – старый устричный шлюп, построенный еще в самом начале XIX века. «Спрей» стоял в чистом поле на более чем почтенном расстоянии от моря, ожидая разборки на дрова. «Будете ломать?» –спросили Слокама. «нет, перестраивать!» – твердо ответил он и погрузился в работу.
Теперь в свободные часы Джошуа занимался переборкой своего двенадцатитонника, длина которого составляла 11 метров, а ширина – 4 с половиной метра. Это было полное обновление судна. «Перестроенное» Слокамом судно на деле стало новым. По свидетельству самого капитана от прежнего «Спрея» уцелел лишь резной клипперский форштевнь и брашпиль. Обновленное судно обладало и довольно вместительным грузовым трюмом, глубиной вполтора метра). Это дополнительное пространство также весьма пригодилось предприимчивому путешественнику для загрузки гигантскими раковинами-тридакнами, сотню которых Слокам впоследствии загрузил во время плавания в Южных морях для последующей продажи.
Понадобилось 13 месяцев самоотверженного труда, чтобы, перебирая доску за доской, создать шлюп, которому предстояло стать настоящей легендой уходящего века Паруса. «Спрей», так назывался шлюп, который прославил своего воссоздателя и капитана.
Джошуа был не только талантливым мореплавателем, но и начинающим писателем: прежде ему приходилось публиковать несколько небольших рассказов и работать в одной из газет Сан-Франциско. Работая над восстановлением своей яхты, он решил в одиночку отправиться в кругосветное плавание и написать об этом путешествии целую книгу
Он принял решение, к которому вначале никто из его друзей не отнесся всерьез. «Я твёрдо решил совершить кругосветное путешествие», – коротко сообщает об этом капитан.
Слокам погрузил на борт своего шлюпа, шесть дубовых бочонков для пресной воды, немного провизии и самые обычные часы, стоимостью в один доллар. Ряд полезных в дальнем плавании вещей и немного провизии ему подарили друзья-рыбаки а также спасательную шлюпку, ружье, двухфитильную керосинку и другие необходимые вещи.
24 апреля 1895 года «Спрей» вышел из Бостона, чтобы вернуться к месту своего второго рождения через три года, два месяца и девять дней,
Об этом событии так или иначе все же заговорили, и несколько гоняющихся за сенсацией газетчиков поместили краткие отчеты, предназначенные главным образом для развлечения читателей.
В своей книге мореплаватель описывал свои впечатления так: «Современные суда капризные и лёгкие как бабочки, а «Spray» был спокойным и непоколебимым как огромный кит».. Слокам хорошо укрепил яхту и переоборудовал её парусное вооружение таким образом, чтобы упростить управление судном в одиночку. Он мог позволить на долгое время оставлять штурвал и идти с закреплённым рулём: проходя на запад по Тихому океану он не прикасался к штурвалу.
Джошуа, время которого проходило в однообразной смене дней и недель, почти до самой Европы он шел в полный бакштаг. Спокойные обводы «Спрея» помогали ему надежно «держаться» за воду даже при самом сильном ветре и сохранять заданный курс с минимальной помощью рулевого даже в самый крутой бейдевинд.
В течение дня дел было не особенно много. Одним из самых тяжёлых испытаний для Джошуа стало одиночество. Позже мужчина признавался, что первое время его настолько одолевало одиночество, что его спутанное сознание поселило на яхте образ старого мудрого моряка. Призрак называл себя капитаном судна под названием «Columbus» и всячески успокаивал Слокама в трудные моменты.
«…Чувство одиночества покидало меня только во время шторма, когда было много работы. Когда же хорошая погода возвращалась, оно приходило вновь, и я не мог его с себя стряхнуть. Я часто сам себе громким голосом отдавал какой-то приказ по управлению судном, ибо мне сказали, что от долгого молчания я могу потерять голос. Когда солнце стояло в зените, я кричал:
— Восемь склянок! — по всем морским правилам на корабле.
А из своей каюты я громко спрашивал воображаемого рулевого: «Как на румбе?» или «Какой курс?». Но ответа не получал, а чувство одиночества напоминало о себе с новой силой.
Мой голос глухо звучал в пустом воздухе, и я прекратил разговаривать сам с собой. Впрочем, это случилось незадолго до того, как меня посетила мысль, что когда я был подростком, то любил петь; почему бы не попробовать снова, тем более что здесь я точно никого не побеспокою?
Мой музыкальный талант никогда не вызывал зависти у окружающих, но, чтобы понять, что это значит, надо было услышать, как я пою, здесь, в Атлантике...».
Слокам ни разу не потерял чувства юмора, даже когда, перевернувшись, чуть не утонул.. Однажды, когда в его меню стояла черепаха, мясо которой он поджаривал с луком на своей двухфитильной керосинке, он сказал своему вымышленному коку: «На кораблях его величества харчи бывали и похуже». А в своих опубликованных позднее очерках «Один под парусом вокруг света» он с юмором заявил: «Никогда еще команда не была так довольна своим коком, как на „Спрее“». Во время своего кругосветного плавания Джошуа Спокам пережил столько, что ему хватило материала для разговора на весь остаток жизни.
Первой его стоянкой были Азорские острова. Он был немало удивлен, встретив здесь самый дружеский прием. О его предприятии быстро стало известно. Его приглашали в гости и вручали подарки. Однажды он едва не вышел из себя: ему нанесла визит хорошенькая молодая девушка и заявила, что хочет ехать вместе с ним. С рассветом он вынесся из гавани, когда на утро на набережной Фейала появилась упрямая девчонка с двумя саквояжами в руках.
Первоначально Слокам хотел продолжать свою одиссею, двигаясь через Красное море, Индийский и Тихий океаны. Однако британские офицеры в Гибралтаре отговорили его от этого, сославшись на высокую плату за проход через Суэцкий канал и на бесчинства морских разбойников в Красном море. Опасаясь пиратов, которые, чуть не захватили «Спрей» у берегов Марокко, Джошуа решил обойти вокруг света по пути Магеллана, то есть через Южную Атлантику.
Он снова пересек Атлантику, теперь уже в юго-западном направлении. Далее последовал спуск вдоль хорошо знакомых Слокаму берегов Бразилии, Уругвая и Аргентины к Магелланову проливу. .
До Буэнос-Айреса, где он был встречен так же гостеприимно, все шло хорошо.
В Магелланов пролив он вошел с дурным предчувствием. Его напугали Патагонией и Огненной Землей. В обильно усеянном подводными камнями и местами очень узком фарватере он уже не мог проводить ночи во сне с крепко закрепленнымv рулем. Став на якорь, он не забывал поставить на корме чучело, изображавшее вахтенного. От нападения его спас совет старого друга — перед проходом Магелланова пролива он, опасаясь нападения жителей Огненной Земли, разбросал по палубе сапожные гвозди. Спавший в каюте мореплаватель был разбужен воплями аборигенов, которые из своих пирог выпрыгнули босиком на палубу «Спрея». Затем он услышал всплески воды и частые удары весел. Более выгодного обмена он не смог бы сделать никогда: пара ступней со впившимися в них кнопками, с одной стороны, а с другой – его жизнь!
Вскоре после выхода из пролива в Тихий океан встречное течение и сильный шторм снесли «Спрей» к югу – практически до самого мыса Горн. Но опытный капитан смог найти проход между островами Огненной Земли и, миновав рифы и скалистые берега, прошел с юга через пролив Кокберн в среднюю часть Магелланова пролива. В результате всех этих маневров он вновь оказался на том же месте, которое покинул несколько недель назад. На проход пролива ушло более двух месяцев. При огибании мыса Горн Джошуа Слокам пережил самый яростный шторм в своей жизни. Он даже признался, что его там здорово укачало!
Миновав наконец опасный район, Слокам проложил курс на остров Хуан-Фернандес (известный тем, что в 1704—1709 гг. на нем жил высаженный за неповиновение капитаном корабля английский моряк Александр Селкирк – прототип героя романа Д. Дефо «Робинзон Крузо»). Покинув остров, Слокам в течение 72 суток шел по Тихому океану, держа курс на Самоа. 20 августа 1896 г. «Спрей» вышел из Апии и направился на запад к берегам Австралии. Пройдя острова Хорн, Фиджи и Новая Каледония, «Спрей» миновал восточное побережье Австралии и достиг Ньюкасла. Затем последовала двухмесячная стоянка в Сиднее (во время нее яхта была полностью приведена в порядок), и «Спрей» пошел в Бассов пролив.
Посетив Мельбурн, Слокам повернул свое судно обратно и, зайдя на Тасманию, направился вдоль берегов Австралии на северо-запад к Торресову проливу. Проходя нелегкий участок маршрута, вдоль Большого Барьерного рифа, «Спрей» посетил несколько портов, где мореплаватель выступал с платными лекциями, доход от которых послужил источником приобретения запасов, необходимых для продолжения плавания.
Его невероятное искусство владения парусом, приправленное притом изрядной порцией удачи, подтверждается эпизодом, пережитым им на участке пути между островами Фиджи и Новой Каледонией. Там Слокам угодил в ураган, который, как он узнал позже в Сиднее, отправил на дно клипер и шхуну. «Спрей» же вышел из этого убийственного шторма без существенных повреждений. Единственное, что Слокам с великим удовольствием поменял после такой передряги, это жестоко изодранный, залатанный парус. Сиднейский яхт-клуб предложил ему в обмен новый парус. В этом австралийском порту приглашения и почести превзошли все, с чем Слокаму пришлось встретиться за время путешествия. Эту популярность старый моряк использовал по-своему, подняв плату за осмотр «Спрея» до шести пенсов. Таким образом он собрал изрядную сумму. А когда поток посетителей начал иссякать, Слокам поймал одну из тех пресловутых австралийских акул, что постоянно наводили ужас на купальщиков, и за ту же плату выставил ее на всеобщее обозрение.
Глубоко удовлетворенный, Слокам отправился дальше. До побережья Южной Африки не было никаких происшествий. Несколько чудесных дней провел он на островах Килинг (Кокосовых) и на Маврикии. Затем наступил тот черный день, который едва не стоил ему жизни., Между мысом Игольным и Столовой горой, море декабрьскими штормами избивало «Спрей» безжалостными ударами. Несмотря на совершенство, с которым Слокам владел своим ремеслом, после долгих часов тяжелой борьбы со стихией он был на волоске от худшего врага всех подвергавшихся опасности – безразличия к исходу!
И тут внезапно из бурлящей пенной завесы возник английский пакетбот и флажными сигналами пожелал Джошуа «Happy Christmas»– Счастливого Рождества. Капитан узнал героя моря, чье имя обошло к тому времени всю мировую прессу. Но находившемуся под впечатлением газетной шумихи капитану даже в голову не пришло, что этот отчаянный моряк может нуждаться в помощи. Только так мог объяснить себе Джошуа поведение англичанина, и это вернуло ему мужество и удвоило силы. Не дать себя побороть – к этому его обязывала репутация. И он выстоял у мыса Доброй Надежды.
После трехлетнего отсутствия мореплаватель снова увидел берега Лонг-Айленда. Однако перед этим у него была в Атлантике одна встреча, позволившая ему проявить врожденное чувство юмора. Однажды капитан проходящего мимо американского крейсера флажными сигналами запросил его, не видел ли он испанские военные корабли. Джошуа поднял в ответ сигнал «Почему?». А когда ему сообщили, что между США и Испанией идет война, ответил: «Для целей взаимной помощи предлагаю совместные действия!».
Живой и невредимый вернулся Джошуа Слокам в родную гавань. Триумфальной встречи не было: вместо этого «Спрей» буквально прокрался между скалистым берегом и минными заграждениями при входе в Ньюпорт. А еще неделю спустя, 27 июня 1898 года , через три года, два месяца и девять дней, капитан ошвартовал своего верного друга к старому кедровому палу в своей колыбели – заливе Фэрхейвен.
А потом настали времена известности и даже относительного материального благополучия. Уже в 1899 году сборник репортажей Слокама о различных этапах кругосветного плавания (ранее они последовательно публиковались в газетах) вышел в одном из журналов, а годом позже появилась и книга «Под парусами в одиночку вокруг света».
Гонораров за эти издания, прочитанные попутно лекции, а также денег за продажу случайных грузов (вроде бочек с салом, спасенных с разбитого парохода у берегов Огненной Земли) хватило, чтобы выбраться из финансовой пропасти. Более того – он стал собственником фермы на острове Мартас Винъярд у побережья Массачусетса. Постепенно доходы с продаж книги стали иссякать, Джошуа продал большую часть своего имущества и запланировал новое путешествие в водах Южной Америки, надеясь снова написать успешную книгу.
14 ноября 1909 года Джошуа Слокам, намереваясь совершить сравнительно небольшое путешествие, отошёл на «Спрее» от острова Мартас-Виньярд и взял курс на Южную Америку; с того самого дня о нём не было никаких известий. Никто не знает наверняка, что могло произойти с опытным моряком и шлюпом, который показал отличные мореходные качества в кругосветном путешествии. Точные сведения о судьбе Джошуа Слокама отсутствуют. Достоверно известно лишь одно — после отплытия 14 ноября ни «Спрей», ни его капитана больше никто не видел.
Время от времени появлялись еще отважные люди, которые тоже в одиночку, хотя и с лучшим снаряжением, плавали вокруг света. И все же ни один из последователей Джошуа не сумел оставить позади столько морских миль и посетить столько мест на глобусе, как «Спрей». Капитан пользовался любой возможностью, чтобы по пути давать отдых своему маленькому «Спрею», тщательно его осматривать и, при необходимости, лечить.
Вот его маршрут:
24 апреля 1895 года. Бостон – Глочестер – Новая Шотландия – Азорские о-ва – Гибралтар – Бразилия – Аргентина – Уругвай – Чили – Магелланов пролив – о.Хуан-Фернандес – о-ва Самоа – Австралия – Тасмания – Австралия – Кокосовые о-ва – о.Маврикий – Южная Африка – о. Св. Елены – о. Вознесения – о. Гренада – о. Доминика – о. Антигуа – Ньюпорт (о.Род-Айленд) — Фэрхейвен. 27 июня 1898 года.
P.S.
У Слокама не было GPS-навигатора, радара и эхолота – только секстан, буксируемый (вертушечный) лаг и ручной лот. А в дополнение к этому – точный, «морской» глазомер, огромный опыт плавания и фотографическая память основных навигационных ориентиров, очертаний побережья и глубин в тех районах, где он когда-то хоть раз побывал. Именно это и позволяло капитану, по его собственному признанию, определять место «Спрея» не «рабским» методом математических расчётов, а буквально «по интуиции».
Показания лага (пока его вертушку не повредила какая-то крупная рыба) позволяли вести элементарное счисление, которое исправлялось поправками на снос ветром и/или течением. Сила первого определялась на глаз, а скорость и направление второго брались из лоции (если нужная оказывалась на борту) или (гораздо чаще) из архива памяти предыдущих плаваний.
Широта текущего места достаточно точно определялась по меридиональной высоте Солнца (в полдень) или в сумерки – по высоте Полярной (в северном полушарии) или созвездия Южного Креста (в южном). Гораздо сложнее дело обстояло с определением долготы. Дело в том, что в свое кругосветное плавание капитан отправился без хронометра. Слокам всего за 1 доллар (со скидкой) приобрел обычные часы в жестяном корпусе, которые и стали единственным хранителем времени на борту.