И против этого не поспоришь - через несколько дней после неприятного происшествия Альбина объявила, что они начинают подготовку к экзаменам и теперь каждая полученная оценка будет учитываться особо — на их основании она выведет предварительную оценку и вряд ли на экзаменах вы сможете получить больше того что она выставит сейчас.
Контрольные работы теперь девушки писали через два дня — то есть три дня в неделю. И снова Маша и Лиза заметили что их оценки занижаются а у подружек-хохлушек они растут, как на дрожжах.
Каждую свободную минуту теперь Маша и Лиза занимались предметами и перестали совсем обращать внимание на подружек-хохлушек. Те потявкали, потявкали и, видя что их выкрутасы не достигают цели, перестали стараться.
Соня-Алеутка не отставала от Маши и Лизы стараясь идти с ними рядом во всём, и её успехи заметно повысились. Олеся с Одаркой попытались перетянуть Сонечку на свою сторону, но ничего у них не получилось — дружить с ними Алеутка не хотела. Подружек успокоили слова Альбины, что Соня всё равно не сможет попасть в заветное число:
-Рожей ваша Сонечка не вышла! - зло бросила тётка. -Пусть она даже всё сдаст на одни пятёрки — никто её не пропустит -узкие глаза плоское лицо широкие скулы — таких в Иране днём с огнём не сыщешь! Это же гарантированный провал.
-Зачем тогда её учили? - не поняла племянница.
-Нужно было шесть девушек для отправки, а вас всего семь — вот и учили! - недовольно пробурчала Альбина. - Тебе то какое до этого дело? Меньше претенденток — проще вам с Одаркой попасть в число избранных.
-А нам это надо?! - разозлилась Олеся. - Нас кто-то спрашивал — хотим мы этого или нет?
-Не нужно было нарушать законы страны — тогда может быть и спросили — парировала тётка.
-Я чем виновата что ваши старые козлы-партийцы на молоденьких девушек бросаются? - отбила нападение племянница.- По доброй воле я бы с таким старым пердуном и на одном гектаре не села…
-Чтобы я от тебя таких слов больше никогда не слышала! - предупредила Альбина. - Если, конечно, не хочешь попасть в жёсткий переплёт. Тебя кто заставлял этому пердуну глазки строить? Лёгкой жизни захотелось?!
-Я только тебе это сказала, как родному человеку! — Понизила тон Олеся. -Я что по твоему: дура набитая?
-Не без этого — не сдавалась тётка. -Иногда ты такое мелешь — хоть стой хоть падай. Но своей глупой болтовнёй ты можешь и мне навредить. Учти, племянница: если выйдет моё имя — я тебе не позавидую - пуля в затылок будет самой мягкой мерой расплаты. Заруби на своём курносом носу эту истину!
-Прости, тётя — больше не буду болтать.
-Надеюсь, что ты себе всё же не враг. Отправка в Иран — это самое мягкое наказание из всех возможных — по крайней мере из этого ты можешь выйти без особых потерь а главное — живой и здоровой.
Впрочем, с этими подробностями, я отступила от своей главной темы: подготовка к экзаменам. А они входили в самую напряжённую, ответственную фазу. Всего получилось 32 билета. Девушки были весьма напуганы такому их количеству, не зная как готовится — по учебнику слишком много а по тем, лекциям что давала Баба яга, невозможно — тексты были похожи на абракадабру: мысль в каждом абзаце ломалась по несколько раз, порой теряясь, или искажая смысл до неузнаваемости. Пришлось заново перерабатывать темы, сокращая каждую до удобоваримого размера и понимания. Решено было все три вопроса отражать на одном листе — так было легче подготовится к сдаче экзамена. Кратко и самое основное — главное.
И снова очередное препятствие: подружки-хохлушки нажаловались Альбине, что Машка с Лизкой пишут шпаргалки, и та во время очередного занятия, с ехидной усмешкой глядя на девушек сообщила:
-Не надейтесь на шпоры — едва только заподозрю сразу белыми голубями вылетите из аудитории и более пары не получите.
-Что такое шпоры?! - выкрикнул кто-то с места.
Соседка зашипела в ответ:
-Шпаргалка — балда ты этакая!
В отличие от Альбины Березин был не против шпаргалок, сказав:
-Писать пишите — это тожесвоего рода подготовка, однако, пользоваться на экзаменах не советую — не поможете - только навредите себе.
И поэтому девушки продолжили писать. За ними и другие потянулись — те же самые подружки.
С языком было сложнее: третьим вопросом была тема общения, которую задавал экзаменатор и темы могли быть самыми различными. Поэтому приходилось придумывать их самим, как говорила Альбина — от фонаря, и фантазировать напропалую.
Обычно девушки вели такой разговор на пару но иногда к ним присоединялась Соня Алеутка.
После одного из таких импровизаций Олеся вспыхнула и сказала зло:
-Зря стараешься, Алеутка — всё равно командировка тебе не светит!
-Почему? - поинтересовалась Соня.
-Не понятно? - с вызовом сказала Одарка намекая на что-то только им известное.
-Рожей не вышла! - полыхала злобой Олеся.
Девочки,девочки — остановила их Лиза. - Не ссорьтесь, пожалуйста.
Олеся с Одаркой развернулись, хлопнули дверью и ушли, а Соня внезапно погрустнела нахохлилась и из её глаз едва не капали слёзы.
-Сонечка, — обратилась к ней Маша — не обращай на них внимания — они просто завидуют: ты с лёгкостью можешь выражать свои мысли, а они и готовый текст не могут воспроизвести без ошибок.
-Да нет, Маша, они правы — почти рыдала Соня. - С моим лицом в исламской стране делать нечего — это даже таким дурам как они понятно.. А значит я никогда не смогу вернуться домой?!
-И всё равно, Сонечка, при всех отличных оценках они будут вынуждены отблагодарить тебя. Нужно надеяться на лучшее — тогда всё получится.
-Ты так думаешь? - засомневалась Соня.
-Я уверена! - обнадёжила её Маша.
Легче всего было готовиться по предмету, который преподавала Кира Кирилловна Марова — её конспекты по темам были сжатыми, конкретными и заключали в себе самое главное от которого можно было танцевать как от печки — по словам самой же Киры. Кикимора оказалась самым добрым и самым надёжным существом из числа остальных преподавателей.
Девчонки мысленно говорили ей спасибо, отвечая на вопросы билетов, решив что после экзаменов все свои благодарности выскажут ей в глаза — она заслужила доброе отношение к себе.
Вот только когда будут эти экзамены не знал никто — даже подружки-хохлушки были не в курсе, хотя казалось знали всё. И поэтому нужно было использовать каждую свободную минуту чтобы не попасть в впросак.
Утром следующего дня Альбина заявила многозначительно:
-До меня дошло что некоторые из вас усиленно зубрят билеты. Это конечно похвально, но хочу предупредить заранее: итоговая оценка будет складываться из двух оценок — экзаменационной и средней оценкой, которую я буду выводить из тех, которые вы получили в течении всех занятий, и если эта средняя будет не более тройки то даже пятёрка по экзаменам не поможет итоговой быть более четырёх — в крайнем случае четырёх с плюсом.
-В таком случае можно и пять с минусом поставит вмешалась Соня.
-Лично тебе Алеутка это не грозит! - гаркнула майор, давая понять что церемонится не собирается ни с кем.
Уже в общежитии девчонки попытались понять эту новость, зная что майор никогда ничего не говорит так просто, а значит слова были конкретно обращены к кому-то.
-Ясно к кому! - бросила Одарка имея в виду Марию и Елизавету.— Конечно к вам — выскочки!
Следующим утром Баба Яга уже озвучила всем средние оценки, которые поставила своим слушательницам. Марии она поставила четыре и девять прокомментировав при этом:
-Лезла из кожи, а до пяти баллов не дотянула.
Маша пробурчала в ответ так чтобы её слышала только сидящая рядом Лиза:
-Если бы ты не занижала оценки — было пять.
-Ещё ниже у Саламандры — четыре восемьдесят пять.
-А к тебе, Элиз, она относится ещё хуже чем ко мне — отреагировала тихо Маша.
-Ну и чёрт с ней! - в тон ей ответила Лиза — хорошо не три -четыре с плюсом тоже не плохо.
Сонечке она выставила четыре и восемь а подружкам обеим по четыре семьдесят пять.
-Натянула всё таки своим любимицам — отреагировала Мария.
-Чего и следовало было ожидать — уточнила Лиза.
Неожиданно следом за подружками шла Родник — Родниковская Маргарита.
Девчонки из класса не выдержав воскликнули:
-Ну и ну!
Всем стало ясно, что пятой претенденткой на формирование группы станет именно эта бледная и худая девушка, которая как-то тихой сапой пошла вперёд, оттесняя остальных учениц. И действительно: остальные получили оценки в пределах четырёх баллов — плюс минус одна-две десятых. Собственно из остальных это только Вера Бронникова — девушка малозаметная — бледненькая, веснушчатая, среднего роста, худощавая, молчаливая — ни с кем не дружит, успехами не блещет, и её, естественно, Бабенко в расчёт не брала.
Вечером дома Маша рассказала родным об ухищрениях Бабы Яги, ломая голову что всё это значит.
-А это значит, что она любыми путями будет вытягивать своих протеже, задвигая вас с Элизабет! - ответил Вадим, понимая что пришло время действовать ему — пора выдвигаться вперёд.
Он хотел сразу напрямую обратиться к Молотову Вячеславу Михайловичу, но знающие люди подсказали, что перешагивать через голову его заместителя не стоит — тот не терпел таких вещей и делал всё, чтобы ходатайствовавший не смог ничего добиться — нужно было идти в приёмную к заму и записаться на приём.
Следующим днём он напросился на приём к заминистру и предложил свою кандидатуру на отправку в Иран в качестве журналиста-международника, приведя неопровержимые, как ему казалосьб доказательства того, что это сделать просто необходимо. Объясняться пришлось с весомыми доказательствами — на слово заместитель не верил. Пришлось применить всё своё умение, красноречие и все аналитические способности, чтобы доказать что его возможности, способности и трудолюбие и министерству могут сослужить хорошую службу, да и девчонкам в случае чего помочь. Вадим даже предложил проходить экзамены наряду со слушательницами курсов, чтобы доказать свою готовность к выполнению любого задания Родины. Уговорить удалось с трудом.
-Вы сами не знаете молодой человек во что ввязываетесь — ответил Григорий Петрович. - Конечно, если настаиваете, то я могу переговорить с Вячеславом Михайловичем, но все свои доводы дальше будете предъявлять министру сами лично. Вам сообщат, когда вы сможете сделать это, а пока идите на место службы — от неё вас ещё никто не освобождал.
Вадим поблагодарил зама и чеканя шаг ушёл от солдафона.
К Молотову его пригласили только через неделю и Вадиму пришлось заново приводить все доводы, свои догадки и аналитические выкладки. В отличие от зама, Молотов не был таким упёртым и твердолобым и понял молодого человека довольно быстро, и пользу понял сразу.
-Хорошо, — согласился он, - мы издадим приказ на введение вас в список отправляемых в Иран, а так же приказ на прохождение вами экзаменов наравне с курсистками А дальше уже ваши проблемы — сдадите экзамены достойно пошлём на выполнение задание — не сдадите — пеняйте на себя.
От министра Вадим ушёл толком не понимая: сумел он убедить того, или министр попал под напор и обаяние молодого человека. Да, Молотов умел держать и паузу и любое давление — иначе он не был бы министром.
И ещё Вадим совсем не был уверен, что ведущие курсов примут его хоть с мало-мальским вниманием. Отказать конечно не посмеют — всё таки приказ министерства, но сделают всё чтобы показать его с худшей стороны, вплоть до снижение оценки до трёх баллов. И уже начал готовится к негативному отношению, но неожиданно Баба Яга передала через сестру чтобы он явился к ней в кабинет на собеседование. Понятно с какими чувствами шёл он в этот кабинет, ожидая всяческие каверзы. И действительно майор Бабенко заявила, что для оценки знаний ей мало одной экзаменационной оценки — девушек она оценивать будет по двум и поэтому ему придётся для получения ещё одной оценки прочитать девушкам обзорную лекцию по её предмету, а она и ещё несколько представителей министерства, оценят его знания. И после получения экзаменационной оценки ему будет выставлен средний бал. Тему этому ''доморощенному гению'', как обозвала Вадима Яга она назвала самую каверзную, в которой и сама толком не смогла разобраться, с надеждой что и Самарский поплывёт, если вообще не потонет. Она не взяла в расчёт то, что отец „гения“ жил в Иране и всё это знал не по наслышке. Поэтому во преки ожиданиям Вадим блестяще выдержал испытание, и, под нажимом представителей, Яга была вынуждена поставить ему отличную оценку. После чего даже пожалела, что пригласила их на слушание. Но решила не сдаваться и предложила ту же каверзу устроить экзаменуемому и по предметам Маровой и Березина. Те были вынуждены согласится с небольшим изменением — По языку Вадиму предложили написать обзорную статью на фарси. И с этим испытанием молодой человек справился играючи, внутренне посмеиваясь над бесполезным коварством майора. По всем предметом теперь у Вадима, так же как и у курсисток было по одной оценке, оставалось только ожидать начала экзаменов.
Все девушки тем временем продолжали интенсивную подготовку, проверяя знания друг друга и помогая друг другу. Вадим успевал везде, понимая насколько это серьёзно и готовился, готовился. С подсказки Сони-Алеутки он уже давно перешёл в своих мыслях на персидский язык и неплохо преуспел в этом — даже отец признал его первенствотво, хотя сын в отличие от него не имел никакой практики. И когда Вадим рассказал о совете Сони отец воскликнул:
-Какая умница эта девочка, а на вид такая хрупкая и слабая!
-Вся её сила в голове! - откликнулся Вадим. -Только боюсь, что после сдачи экзаменов её могут отправить не на задание, а в лучшем случае на передовую.
-Почему? - не понял отец. - Ты же говорил что она учится хорошо.
-Пап, сам подумай — какая из алеутской девушки иранка? Её уже забраковали по внешнему виду.
-Почему же сразу не отчислили?
Выбора не было - гнались за числом, а не за качеством. - ответил Вадим. — Вот и оставили.
-Вот так всегда! - недовольно выдал отец. - Наворотят с три короба, а потом крайний расхлёбывает, хотя ни сном ни духом.
-Отец, нужно спасать талантливую девочку! - сказал Валим — Нельзя допустить, чтобы она сгинула без следа — мы потом себе не простим этого.
-Я подумаю над этим — ответил старший Самарский. Заходи в кабинет после того как поешь — подумаем вместе на эту тему.
Когда сын появился в кабинете, Самарский старший уже в общих чертах набросал план спасения Сони-Алеутки.
-Я уже позвонил Фаине Анитольевне Корзиной - доценту института Востока и нашей хорошей знакой, и в общих чертах обрисовал ей проблему. Услышав о талантливой девочке алеутке, она заинтересовалась ею, сказав что сама прошлым летом была на Крайнем севере в поисках носителей алеутского языка, но их так мало осталось, что найти их очень сложно, а тут удача сама плывёт в руки. Соня точно владеет языком?
-Я слышал, что бабушка у Сони учила её родному языку и собирала алеутские сказы и предания, а в последние годы работала над созданием второго тома алеутского словаря. Оказывается и первый том тоже составляла она — Лена Терентьевна Тимошенко. Соня говорила, что после седьмого класса ездила вместе с бабушкой к старейшим представителям их народа и записывала их рассказы — помогала бабушке, как могла. - поделился с отцом Вадим.
-Это хорошо! - воскликнул тот. — Это для девушки большой плюс. Сегодня же позвоню Корзиной ещё раз и сообщу сведения, которые ты мне сообщил — думаю, что теперь Фаина не сможет отказать, ведь это такая находка для неё! Когда договорюсь обо всём, перезвоню тебе, чтобы ты подготовил Соню.
На этом отец и сын и сошлись, но теперь в их глазах светилась надежда.
Когда Вадим рассказал Марии о том, что они решили с отцом, Маша обрадованно сказала:
-Ну, брат, не ожидала, что всё можно решить так- думала что будет намного трудней. И добавила глядя с улыбкой на Вадима:
- Спасибо, брат — я люблю тебя!
-Я бы предпочёл чтобы последнюю фразу мне сказала Элиз! - парировал Вадим.
-Значит моя любовь тебе не нужна?! - возмутилась Маша. - Хорошо — говорю тебе это в первый и последний раз.
Вадим обнял сестру за плечи и чмокнул её в макушку
-Да ладно тебе, сестрёнка — я просто пошутил — не привык к телячьим нежностям.
Маша и сама поняла шутку, зная сдержанность брата, но сама радость сообщению, что Соню можно спасти от штрафбата, сдержать не могла, и чмокнула Вадима в щёку.
Продолжение:http://proza.ru/2022/01/11/1300