Наргиза на ходу сбросила с себя куртку и сорвала с головы шапку, бросив всё на пол, а Валерка, держа её в крепких объятиях, неистово целовал в шею и губы.
- Думаешь, я железный и у меня нет желания любить тебя? - тяжело дыша и снимая с девушки свитер, произнёс Валерка, глядя на неё.
Его взгляд, да и взгляд Наргизы, были полны желания.
- Нет, не железный и я без ума от тебя, - ответила Наргиза, расстёгивая пуговицы его рубашки.
- Послушай меня, милая... ещё есть время остановиться, чтобы потом не сожалеть, - всё же, совладав с собой, ослабив объятия и перестав целовать Наргизу, сказал Валерка.
А она стояла на кровати на коленях и расстёгивала молнию на его джинсах.
- Не останавливайся, я сама этого хочу... - проведя ладонями по мускулистой груди парня, с волнением ответила Наргиза.
Валерка, загадочно улыбнувшись, снял джинсы и обняв девушку, медленно положил на кровать. Затем, присев рядом, расстегнул за её спиной бюстгальтер, обнажая соблазнительную, упругую грудь, глядя на неё с вожделением. Валерка долго сдерживал себя, но сейчас расслабился и стал неистово ласкать молодое тело девушки, заставляя её стонать и изгибаться под ним. С Мариной у него всё было по-другому, она научила его любить женщину, он не был первым у неё. Наргиза же, оказалась девственной и это парня смутило, но не напугало, она сама этого хотела, а когда, от боли, она невольно вскрикнула, он прижал её к себе, наверное, всё же сожалея, что не сдержал себя.
- Прости... я не хотел сделать тебе больно... - прошептал Валерка.
- Знаю, любимый... ты такой... такой сильный, красивый, ты другой и я тебя очень люблю... - закрыв глаза, прошептала в ответ Наргиза, тяжело дыша.
Они лежали, обнявшись, наверное, каждый думая о своём. Вдруг Валерка поднялся и нагишом прошёл в ванную комнату. Встав перед зеркалом, он смотрел на своё красивое, крепкое тело и минуту стоял, не шевелясь. Затем включил душ и встав под него, закрыл глаза. Он не закрыл дверь в ванную и вдруг почувствовал, как Наргиза обняла его сзади. Валерка открыл глаза и повернувшись к ней, обнял её.
- Что теперь будет, Валера? - спросила Наргиза.
- А что должно быть? Ничего не будет. Нужно заканчивать учебу, я говорил тебе, не торопись ложиться в постель, даже с любимым. Ведь я ничего тебе не обещал, - спокойно ответил Валерка.
Наргиза подставила лицо под напор воды, затем вышла из ванны и надев махровый халат, скрылась за дверью. Валерка неторопливо искупался и обернувшись большим полотенцем, прошёл в спальню. Наргиза сидела на кровати в белом, махровом халате, собрав под себя ноги и смотрела в окно.
- Завтра выходной... что делать будешь? - взглянув на Валерку, спросила она.
Он, пожав плечами, лёг рядом с ней и положил руки под голову. Наргиза легла рядом, положив голову ему на грудь и обняла его, прижимаясь к нему.
- Жена отца умерла... наверное, нужно будет с утра поехать к нему и быть рядом с ним, - обнимая Наргиз за плечи, ответил Валерка.
- Сожалею. Молодая была? - зачем-то спросила она.
- Пятидесяти ещё не было, рак... - ответил Валерка.
- Жаль... ей бы жить ещё... знаешь, пока ты был в ванной комнате, я думала о нас... ты ни о чём таком не думай, да, я сама этого хотела и ты мне ничего не должен. Я хотела, чтобы первым мужчиной у меня был любимой мной человек. Я не прошу, чтобы ты женился на мне, нет, ни в коем случае. Но ты должен знать, я очень тебя люблю, никого никогда не любила, никогда! Но это не значит, что и ты должен любить меня, нет! Но... - Наргиза очень волновалась, хотя прокручивала в голове слова, которые скажет ему.
- Но? - повернув к ней голову и внимательно посмотрев на красивые черты, спросил Валерка.
Кажется, он и сам не понимал, как можно не любить такую красоту, изящество, нежность, когда эта красота так тебя любит.
- Если бы и ты смог полюбить меня... счастливее меня, человека бы не было! - целуя Валерку в плечо, ответила Наргиза.
- Ты мне нравишься, даже очень нравишься... но для того, чтобы жениться, этого мало. Да и молодые мы ещё, столько дел впереди. Я считаю, что женитьба - это очень серьезный шаг, раз и навсегда. Поэтому, торопиться не буду, - ответил Валерка.
Он встал и подошёл к шкафу, взяв с полки чистые трусы, он убрал с бёдер влажное полотенце и быстро надел их. Наргиза с восхищением смотрела на его красивое тело, когда он без стеснения стоял перед ней обнажённым. Встав следом за ним, она сбросила с себя махровый халат и несколько секунд стояла перед Валеркой во всей своей наготе и улыбаясь, смотрела на него.
- Как же ты прекрасна! Ты похожа на волшебную фею... - произнёс Валерка, не отрываясь глядя на девушку, бесстыдно стоявшую перед ним с очаровательной улыбкой.
- Феи не стоят голыми перед любимыми, - взмахнув пышными волосами, кокетливо улыбаясь, ответила Наргиза.
- Чаровница, как же ты красива! Иди ко мне... - потянув её за руку и медленно положив на кровать, сказал Валерка, крепко целуя её в губы.
И он снова любил её, неистово и страстно, забыв обо всём на свете, лаская гладкую кожу и сжимая руками упругую грудь, целуя плечи и плоский животик. Наргиза не была искусной любовницей, но его ласки заставляли её стонать и изгибаться. Отвечая на его поцелуи, она сжимала руками его крепкую грудь и царапала сильные плечи. Устав от напряжения, они наконец расслабились и закрыли глаза, незаметно уснув до утра.
Валерка крепко спал. Время было почти девять, Наргиза тихонько убрала его руку, которой он обнимал её и поднявшись с кровати, подобрала свою одежду и прошла в ванную комнату. Волосы она мочить не стала, ополоснувшись, она насухо вытерлась и оделась. Выйдя на кухню, Наргиза решила приготовить Валерке завтрак, быть может, чтобы он почувствовал, как приятно, проснувшись утром, сесть за вкусный завтрак и не одному, а рядом с красивой девушкой, с которой провёл безумно страстную ночь. Так думала Наргиза, делая тесто для оладушек, как её учила бабушка. Свежего хлеба не было, а выходить в холод из квартиры на улицу, совсем не хотелось. Наргиза открыла холодильник и взяла каймак, правда не свежий, но каймак долго не портился, а оладушки вкусно есть с каймаком. Вскоре, на столе стояла тарелка с горкой румяных, горячих оладушек.
- Ммм... класс! Я думал, принцесса не умеет ничего делать, - услышала Наргиза за спиной иронический голос Валерки.
- Как видишь, принцесса умеет не только любить, но и готовить для любимого. Садись, ешь, пока горячие. Тебе чай или кофе? Чайник кипит, - спросила Наргиза.
- Спасибо, кофе, пожалуйста, без сахара, - присев за стол, ответил Валерка.
Пока Наргиза возилась на кухне, он успел искупаться, побриться и одеться.
- Может принцесса умеет и суп варить? - отправляя в рот оладушек, обмакнув его в каймак, налитый в пиалку и запивая кофе, спросил Валерка, взглянув на Наргизу.
- Хм... дай подумать... а знаешь? Умею, как ни странно. И не только суп, моя бабушка меня учила готовить разные блюда, вот плов готовить боюсь, папа его вкусно готовит, - ответила Наргиза, сидя напротив Валерки и с аппетитом завтракая.
- Что же в ней не так? Чем не жена? Красива, умна, в постели огонь, несмотря на то, что я у неё первый... или не первый? - пристально глядя на девушку, думал Валерка.
Он и сам не мог понять, что же не так в этой красавице... вот с Мариной было всё просто, много проще. Она была, как на ладони, Валерка понять не мог, что же его смущает в Наргизе...
- Что с тобой, любимый? Ты так на меня смотришь, словно впервые видишь... что-то не так? - не дождавшись от Валерки ответа, спросила Наргиза.
- Почему я? Ты учишься в институте иностранных языков, там что, парней нет? - спросил вдруг Валерка.
Наргиза с удивлением подняла красивые дугой брови.
- Почему нет? Есть конечно... но... они не ты, ты другой, не похожий на них. Я тебя люблю и хочу быть только с тобой и ни с кем другим. Да что с тобой? Или тебе было плохо со мной? - искренне удивляясь, спросила Наргиза.
- Нет, что ты! Но не в этом дело... ладно, проехали. Что готовить будем? Хотя, мне нужно съездить к отцу, три дня траур, я не могу не поехать, - ответил Валерка.
- Ты ведь ненадолго? Пока вернёшься, я обед приготовлю. Что готовить? Что ты любишь? - спросила Наргиза, подперев подбородок изящной рукой.
- Я в еде не привередливый, всё равно, приготовь то, что ты умеешь лучше всего. Я постараюсь к обеду вернуться, я и сам не хочу сидеть на улице в такой холод, - ответил Валерка, вспомнив, как в детстве он часто хотел есть, оставаясь голодным.
- Да, ночью шёл снег, на улице белым-бело, очень холодно. Возвращайся быстрее, я буду скучать без тебя, - ответила Наргиза.
Валерка поднялся и взяв её руку, поцеловал.
- Я постараюсь, - ответил Валерка, выходя из кухни и направляясь в свою комнату.
Надев свитер, он прошёл в прихожую и надел ботинки, куртку и шапку.
- Я ушёл! - крикнул он, но в дверях появилась Наргиза.
- Хлеб купить не забудь, - сказала она, облокотившись о косях двери и сложив руки на груди.
- Хорошо, не скучай, приготовь шурпу... хотя, в такой холод, лучше что-нибудь погуще, - ответил Валерка, открывая входную дверь.
На улице было очень холодно, сияло солнце, снег поблескивал и хрустел под ногами. Машину пришлось разогревать, Валерка включил радио, звучала классическая музыка.
Когда он подъехал к дому Нурхон, на улице стояли мужчины, он увидел отца в ватном, велюровом чапане, но не подвязанном кийикчой (сложенный пояс, в виде платка, которым опоясывают поверх чапана, когда умирает родственник). Рядом с отцом стоял Мурад и его четырнадцатилетний сын, Пулата видно не было, но стоял его взрослый сын, очень похожий на него. Все они были в чапанах, подвязанных кийикчой и в меховых шапках, причем, из меха норки, которые не могли себе позволить многие взрослые мужчины. Но эти дети имели многое, что было не дано другим.
Валерка оставил машину почти у начала улицы, проехать ближе к дому не было возможности, так как вся улица была заполнена автомобилями и подъезжали ещё и ещё, многие, с правительственными номерами. Валерка подошёл к Закиру Икандаровичу и поздоровался с ним. Мурад, стоявший рядом с тестем, посмотрел на Валерку с нескрываемой ненавистью. Странно, при всём при том, что он боялся свою жену Мархамат, он очень любил её, скучал по ней, несмотря на то, что Мархамат часто его унижала, понукала им, но видимо, Мураду это нравилось. И когда Валерка протянул ему руку, выражая соболезнования, Мурад в ответ руку не подал, демонстративно отворачиваясь. Закир Искандарович заметил это и нахмурившись, приблизился к зятю.
- Это мой сын, запомни это, Мурад, я за него порву любого, дочь не пожалел, а ты... имей ввиду, останешься и без работы и без сына, ты меня знаешь. Как дал тебе всё, так и отниму! - довольно громко, прошептал Закир Искандарович в самое ухо мужа падчерицы.
Мурад тут же изменился в лице и протянул Валерке руку, но Валерка отвернулся от него и отошёл по другую сторону Закира Искандаровича.
- Как ты, сынок? Экзамен вчера сдал? - спросил Закир Искандарович, взглянув на Валерку.
- Я нормально, прости, что вчера не вернулся. Очень устал и поехал домой, уснул я. А экзамен был письменный, завтра второй экзамен, результат завтра и узнаю. Как сам? Ты завтра сходи к Станиславу Владимировичу, пусть посмотрит тебя, что-то ты мне не нравишься. Круги под глазами, что ли... ты хоть поел вовремя? - полностью отвернувшись от Мурада, спрашивал Валерка отца.
Закир Искандарович довольно улыбнулся, о нём давно никто так не беспокоился, ему было приятно, что сын беспокоится о нём.
- Завтра не смогу, опять весь день тут стоять надо, сам понимаешь. Станислав Владимирович сам вчера приходил, выразил соболезнования, поверишь, он тоже сказал, чтобы я зашёл к нему. Говорит, весной нужно лечь в клинику на профилактическое лечение. Сроду в больницах не лежал... - сказал Закир Искандарович.
Он хотел ещё что-то сказать, но подошли мужчины, с почтением выражая соболезнования. Все сели на скамьи, застеленные курпачой и мулла, приглашенный на эти три дня, чтобы читать поминальные молитвы, напевным, красивым голосом, начал читать суры из Корана. Все мужчины сидели, опустив головы, в ожидании окончания молитвы, затем все подняли руки перед собой, мулла долго возносил хвалу Всевышнему, затем просил усопшей райские сады и молил о прощении её грехов. Потом просил здравия всем присутствующим, мира на земле и много ещё благ, в конце прочёл суру из Корана и все обвели лица ладонями, со словами "Аминь".
Валерка в дом заходить не стал, слишком тяжёлые воспоминания остались от того дня, когда Мархамат ударила его ножом в грудь, а когда он упал на пол, нож прошел ещё глубже, едва не задев сердце. В машине скорой помощи, он перенёс остановку этого мотора, побывал на грани смерти. Правда, сидя так долго на улице, он замёрз, кутаясь в пуховик, подняв воротник и застегнув молнию до конца, закрывая шею. Сыновья Мархамат и Муниры, несколько раз уходили в дом, грелись там, пили горячий чай и поев, вновь выходили на улицу.
- Ты замёрз, пройди в дом, на кухне чай попей, поешь, потом выйдешь, иди, сынок, - сказал Закир Искандарович, глядя на Валерку.
- Может я поеду уже? Тебя повидал, ну что я тут буду делать, папа? Никого не знаю, приеду завтра, после экзамена, - ответил Валерка.
Закир Искандарович видел, что сыну не хочется идти в дом, да и тут он стоял, словно не в своей тарелке.
- Хорошо, поезжай конечно. Жду тебя завтра, спасибо, что приехал, - сказал Закир Искандарович, кивая головой.
Ни с кем не прощаясь, ни на кого не глядя, Валерка лишь попрощался с отцом и быстро ушёл по улице. Сев в свою машину, он поехал домой. Проезжая по улице Пушкинской, он увидел Бахрома, которого очень давно не видел. Странно, что Валерка вообще его узнал, в куртке и тёплой, шерстяной шапке. Бахром стоял на остановке, видимо, ждал автобус. Валерка остановился рядом с ним и опустив стекло, выглянул из окна машины.
- Бахром? Друг? Эй? - крикнул Валерка, видя, что парень его не слышит.
Бахром подошёл ближе и нагнувшись, пригляделся к Валерке.
- Валерка? Ты? - Бахром был рад его видеть, но не менее удивлён, увидев Валерку за рулём Жигулей, которые недёшево стоили и достать машину в те годы, было непросто.
- Холодно, садись в машину, - сказал Валерка, открывая дверцу.
Бахром быстро сел рядом с ним и протянул руку, которую Валерка крепко пожал.
- Сто лет не виделись! Тебя и не узнать... красавец! Да ты всегда был красавцем, Валерка. Как же я рад тебя видеть. Спрашивал про тебя у Натальи Викторовны, но она сказала, что ты уволился, а где тебя искать? Я ездил на твою квартиру, адрес в отделе кадров взял. Там вышел какой-то мужик, говорит, не знает тебя и знать не хочет, я ничего не понял... А ещё, Наталья Викторовна мне кое-что сказала... правда ли это? Ты отца нашёл и он большая шишка наверху? А как же твоя девушка, которую мы хотели с тобой украсть и увезти в Самарканд, а? - без конца спрашивал Бахром.
- Столько вопросов, друг. Я тоже очень рад видеть тебя. Да, я уволился и отца нашёл и он большая шишка наверху, но кажется, написал заявление об увольнении, по состоянию здоровья... два инфаркта перенёс, ещё и жена его позавчера умерла в психушке, - глядя на дорогу, отвечал Валерка.
У Бахрома от недоумения поднялись брови.
- В психушке? Ты слышишь, что говоришь, друг? Жена отца, который работает шишкой наверху, в психушке умирает? Ты это сейчас так шутишь, да? - спросил Бахром, не поверив Валерке.
- Ты куда сейчас ехал? Может ко мне поедем, посидим, поговорим, сто лет не виделись, - предложил Валерка, не отвечая на вопрос Бахрома.
О Нурхон ему говорить совсем не хотелось, но кажется, Бахром от него не отстанет и придётся Валерке всё ему рассказать, всё, что с ним произошло за последнее время.
- Куда ехал? На автовокзал ехал, машина на ремонте стоит, без погрузки, сказали, дня два не выйдет, что мне делать в Ташкенте два дня? Хотел домой поехать, в Самарканд, вернуться через два дня, а тут вот... тебя встретил...
поехали к тебе, когда ещё увидимся с тобой, верно? - говорил Бахром, поглядывая на Валерку.