Кино
Какое счастье, что природа наделила меня хоть какими-то, но талантами. Прекрасный мастеровой. Вот – стихи пишу. Рассказы. Своих песен немало, пусть даже
и с немудрящим мотивчиком. А смог бы фильм снять? Сыграть в нём какую-то роль? Не знаю. Предложили как-то сняться всего лишь в паре эпизодов.
Люблю кино. Нравится динамика происходящего на экране, реалистичность, пусть она даже не совсем правдива, как, к примеру, в фильме «Судьба человека»
С. Бондарчука, где он сам в главной роли. Его бы перед тем, как снимать эпизод
в кабинете у коменданта, месяц подержать на диете, не больно-то похож на истощённого узника концлагеря. Вот махом выпивает стакан водки, не закусывая, тут же второй, третий. Любой на его месте упал бы и не встал, но он – из Советского Союза, там пьют как нигде. Жив, братец? Благодари за всё коменданта! Ведь дальше СМЕРШ, Колыма. Пей уж лучше здесь за свою смерть русский брат Иван, там ни водки, ни хлеба с салом в награду за стойкость не дадут.
Ток-шоу. Вот уж кино так кино. Какие сюжеты... Какие актёры... Сколько смеха в зале... Наша троица, Вицин, Никулин, Моргунов отдыхают. Да, Владимир
Вольфович? А вы хотели бы сняться в какой-нибудь кинокомедии Л. Гайдая? Неплохо бы получилось.
Многогранны жанры кино. Сериал за сериалом. Давно не показывают уже «Богатые тоже плачут». Наши? Ну да. Не знают, куда деньги девать.
Боевики. Господи, разве в жизни ещё страшнее? Всё куплено, всё продано,
все в доле. Ловят стражи порядка преступников. Те никак не даются, ускользают
из рук, словно угри, любую лазейку найдут, дабы закон обойти. В Китае за это прилюдно ставят к стенке.
У меня – море телевизионных каналов. Можно найти всё, что душе угодно, выбор есть. Тут – спорт. Тут – путешествия. Тут – мир животных. Да мало ли чего. Вот тут Михаил Задорнов. Давайте послушаем? Хороший мужик, ничего не скажешь, вот только что же он всех нас под одну гребёнку стрижёт? Смеётся народ, над кем-то ведь надо, не над собой же. А почему бы и нет? Мало того, что пишут неграмотно, скоро читать разучатся. Кто такой Пушкин, забудут.
Переключаю на другой канал. Только настроился, вдруг – бац! Реклама. Как же достала! Прокладки «Олвейс» снова предлагают. Они даже запах впитывают.
Надо же. А зачем мне крем «Проктонис»? «Фитолакс» с «Синодэ»? «Дюрекс»? Ещё «Имодиум» куда ни шло, от «Сникерсов» с «Твиксами» – диарея. А где реклама биотуалетов? Телевизор как в кресле можно смотреть. Про памперсы – ладно. Не только детям, и взрослым, порой, без них никак. Особенно в долгой дороге.
Идёт фильм. На самом интересном месте вновь пауза. Рекламный ролик. Глупее ничего не придумаешь. «Принимай наш «Сиалекс», надолго хватит!» И чего же?
Эрекции, что ли? Так если её нет, и не будет, что бы ты ни принимал. Я неправ?
Но любовник, тем не менее, из спальни выскочил в семейных трусах: «Делай как я!» За второй порцией прибежал, что ли? Одна не помогает? «Где ты?» – зовёт любимая. «Иду!» А зачем?
Пора бы ко сну, ложимся поздно. А ну-ка, что там на «Перце»? О, «Голые и смешные»! Посмотрим, жена? Смотри на меня! Я тебе сейчас такое покажу, что телек покажется детской сказкой по сравнению с явью. Ты хочешь посмотреть всё это, милый?
Как-то раз я, в качестве барда, был приглашён на один из концертов, где познакомился с режиссёром-постановщиком студии «Ленфильм» Н. Е. Юдиной.
Мы с ней очень мило пообщались, в итоге она спросила:
– Валерий, вы не хотели бы сняться в фильме?
– Не знаю. Я не актёр. Под гитару что-то спеть?
– Не обязательно. Просто в эпизоде. В массовке. Но там меньше платят. Куда возьмут. Вот домашний телефон, созвонимся. Приедете на студию – выпишу пропуск. Нужен будет паспорт и две фотографии, три на четыре, для анкеты.
С работой тогда – то ломаем давно налаженное, то из последних сил восстанавливаем, перестройка, – было совсем плохо. Решили всё старое разрушить для того, чтобы построить непонятно какое новое, а бывший Советский Союз можно было обворовывать совсем уже безнаказанно. На долгие века впереди.
И вот я на Ленфильме. Госпожа Юдина, весьма преклонных лет молодящаяся дама с явным склерозом (долго вспоминала, кто же я такой), провела меня по павильонам, угостилась кофе, поговорила без особого интереса со мной, да и отправились мы восвояси, – она по своим рабочим делам, а я – анкету заполнять. Вечером как-то, спустя пару недель, – звонок:
– Валерий? Здравствуйте! Со студии «Ленфильм» вас беспокоят. Вы не могли бы завтра утром подъехать на Васильевский остров? Нужно одежду примерить для съёмок. Запишите адрес. Может быть, и так знаете? Это Дворец культуры имени Кирова, там реквизит хранится для постановок. Короче говоря, думайте, решайте, если нет, будем обращаться к другим. Как, согласны?
Ну что ж, назад пятками идти поздно:
– Ладно. К которому часу?
– К девяти утра. Устроит?
Не буду долго вдаваться в подробности, одно могу сказать: фильм о делах давно минувших дней (захват власти большевиками в 1917 г.) снимала для себя и под себя английская кинокомпания «Би-Би-Си». Я должен играть роль балтийского моряка.
Талантливым человеком быть очень непросто. Одного таланта для всенародного признания мало, тут, в первую очередь, огромный труд над самим собой требуется. Только слегка соприкоснувшись с миром кино, я понял, насколько он тяжёл, актёрский хлеб, никаких денег не захочешь. Актёрское ремесло, кто бы что ни говорил, прежде всего – призвание.
Первый день съёмок. На Васильевском острове. Академия живописи имени
И. Е. Репина. Сначала я в матросской форме, с цигаркой в зубах и винтовкой наперевес стоял «на часах» у дверей какого-то якобы кабинета: «Пущать, братки, никого не велено! Там – заседають!» Казалось бы, вот такой незначительный эпизод, проходной, незаметный на экране, а сколько на него времени ушло. Не так стоишь, не так цигарку во рту держишь, не то выражение лица. Ох ты, Господи! Кого-то ещё в мизансценах снимали, тут время обеда подошло, кормят в палатках, во дворе.
Отобедали. Теперь я уже в форме офицера царской армии, в щегольских хромовых сапожках, уже мы где-то заседаем, всему этому действию надо подобающий
фасон придать, жестикуляцию, мимику. «Би Би Си», на всякий пожарный случай, сюда Дзержинского воткнуло – для страха, наверное. И Ленина, и Троцкого. Как без них революцию делать? Споры, чуть ли не до драки, дым коромыслом, чай им на подносе. Рюмочку бы, но это потом. Когда Зимний дворец «штурмом» возьмут, расхристанная голь в царских подвалах перепьётся.
Ещё раз пришлось переодеваться, для массовки. Там уже все вместе снимались, вроде бы, на сегодня всё. Домой вернулся только поздно вечером. «Устал?» – спрашивает меня жена. «Говорить не хочется. Полдня винтовку в руках держал, а им, господам большевикам, только бы заседать. И Ленин там же. Да вовсе он и не тот был, что в фильмах показывают. Не добрый».
На второй день – съёмка у Московских ворот, там, где медвытрезвитель. Мы вдвоём в матросской форме, да в бескозырках, загримированы должным образом, кровоподтёки, кровь на лице. Нас ведут расстреливать. Поставили к стенке. Один раз расстреляли. Не понравилось – не так падаем. Второй раз, третий. Что, с первого раза никак? Убийцы, целитесь плохо! Декабрь, холодно, замёрзли. «Братишка», Владимиром звать, предлагает: «Пошли до магазина, маленькую купим?»
И мы, не сняв грим, – туда. Покупатели в трансе, не понимают, отколь тут взялись два окровавленных типа в морских бушлатах. Из Кронштадта, что ли, занесло? Допились.
Потом – казарма в подвале. Мы – не клиенты медвытрезвителя, матросы. Митингуем: «Что Зимний? Надо и Смольный тоже брать, везде эксплуататоры, пора от буржуев Питер очистить! Обезглавим гидру империализма! За оружие, братцы! Ни шагу назад, только вперёд!»
Потом снимали эпизод, где эти вот - Роза Люксембург или Клара Цеткин? – большевистские подстилки без стыда, без совести, с трибуны выступали. За мир во всей наркомо-еврейской жизни. Мы слушали, курили, орали громко «Ура!», вяло хлопали в ладоши. Переснять!
Ещё один день прошёл. Вот уже вечер. Итак, Съёмки закончены – получите честно заработанные трудовые деньги! Пусть уж господа-кровососы, что на нашей шее сидят, получают несоизмеримо больше, мы ко всему привыкли, вечно простой народ
у разбитого корыта, зато хоть накричались вволю. Правда, от крика толку мало, глянь-ка, народ, сколько они дворцов себе понастроили, эти буржуи, чище Зимнего. Никакая пуля их не берёт, эксплуататоров!
2014