Россия без деревни - не Россия
ВАЛЕНТИН Григорьевич, что сегодня больнее всего за душу задевает?
- Новый мир задевает. То, что мы перестаём быть самими собой. А самими собой мы перестаём быть, потому что умирает деревня. Если проехать, к примеру, по Ангаре или по Лене, то увидишь - одни деревни стоят пустые, в других осталось по два-три двора. Народ перемещается в города. Люди хватаются за случайный заработок - рынок, торговля.
Изменилось всё - социальная система, нравственные ценности. Даже слово! И человек растерялся. Он родные берега потерял, а другие найти не смог. Какая-то часть всё-таки смогла к ближайшему берегу прибиться - завели свои дела, предпринимательством занялись. Можно позавидовать им - они нашли почву под ногами. Но большинство... Оно даже не растерялось, а затаилось. И затаённость эта до сих пор не прошла. Люди ещё не почувствовали, что снова могут жить в полную силу.
- Но почему же так быстро сломался в нас духовный стержень? Или его подтачивали все 70 лет советской власти?
- Разумеется, подтачивали! Но дело ещё и в том, что в России не было гражданского общества - был народ, привыкший делать то, что ему велено делать. У народа была работа, были определённые увлечения. Ведь почему так много читали в 70-80-е годы? Люди искали истину. И те изменения, что начались с приходом Горбачёва, многим казались путём к той системе, по которой должна жить страна. Но когда всё перевернулось наизнанку и никакой истины там, на изнанке, не оказалось, люди растерялись.
Гражданского общества у нас нет до сих пор. Я часто слышу слова: вот, народ безмолвствует, народ не сумел себя показать. Но он, народ, и не ищет внешней свободы - внутренняя для него дороже. Он всегда жил по принципу: Господь вразумит, батюшка-царь укажет. И всегда контрасты: или терпение, или бунт. Поэтому народ может вести за собой только государство, а государству вести его сейчас некуда. Никаких спасительных или даже значительных целей у него нет.
- ВЫ ВСЕГДА описывали деревню как источник, из которого русский народ черпает силы.
- Конечно, и традиции, и законы общежития, и корни наши - оттуда, из деревни. И сама душа России - если существует единая душа - тоже оттуда. Деревню русскую начали уничтожать ещё в советское время. А сейчас добивают окончательно. И корни эти, похоже, не способны дать побегов.
- Но, может, это определённый этап в развитии всего мира? Ведь и в Европе деревни пустеют.
- Это, может быть, и закономерный этап. Но Россия без деревни не Россия. Да, мы пошли по пути, по которому идёт так называемый цивилизованный мир. Нам бы действовать поосторожнее, а мы - сразу: не хотим отставать. Хотим из кожи вон. Но город - это поверхность жизни, деревня - глубина, корни. Оттуда приходили люди, принося с собой свежие голоса, свежие чувства. Сколько бы водохранилищ мы ни понастроили, а водичку любим пить родниковую.
- Так, значит, круг замкнётся и мы снова вернёмся к земле?
- Человек не может потерять тяги к земле, необходимости работать на ней. Но уже не будет тех глубин, что были прежде. Ведь деревня существовала не только на местности, но и внутри каждого из нас, кто из неё вышел. Это чувство родства ещё долго будет в нас тлеть - как на пожарище, которое выжгло много что из самого необходимого. Без деревни Россия осиротеет.
Смотрите: 70 с лишним лет мы прожили без церкви. А без церкви, без веры жить нельзя! Недаром даже коммунистические принципы имели библейское происхождение. И мне кажется, нет ничего неожиданного в том, что люди снова пошли в церковь, пусть пока и не так много, как хотелось бы. Ведь те, кто ходит в церковь, они другие. Может быть, возрождение России пойдёт отсюда...
В. РАСПУТИН: "БЕЗ ДЕРЕВНИ МЫ ОСИРОТЕЕМ"
Юлия ШИГАРЕВА. Аргументы и факты, №16, 19 апреля 2006, c.3, Москва, Россия
https://archive.aif.ru/archive/1659316