Высшее образование я получал без отрыва от производства. В отличие от бытующего мнения, что оно не даёт полноценного образования, это позволило мне, кроме непосредственного применения полученных в ВУЗе знаний, постичь азы производства, которые мало освещают или не освещают в высшей школе. К тому же по работе мне приходилось сталкиваться и работать с высококвалифицированными специалистами, прошедшими аналогичную моей форму обучения, ничем не уступающим, а иногда и превосходящим специалистов очной формы обучения.
Вскоре я понял, что основой производственного процесса является документация, от качества изложенного в ней, зависит бесперебойность производства и качество производимой продукции.
Работая в заводском КБ, сначала лаборантом, а затем техником, я выполнял указания руководителя своей группы, очень активного, работоспособного и грамотного технически специалиста, старшего меня без малого на полтора десятка лет.
По мере моего становления он стал мне поручать работы, требующие большей самостоятельности. А когда я достиг достаточной технической грамотности и зрелости, руководитель лаборатории предложил мне перейти в другую группу, занимающейся более современной тематикой для её усиления. Представляя меня её руководителю, женщине лет под пятьдесят, он ей сообщил, что я изъявил желание, по его просьбе, работать в её группе. Она саркастической усмешкой оценила его юмор, но предложение приняла.
Работа мне предстояла малоизвестная, но перспективная и интересная, с учётом того, что прежняя работа, несмотря на её ответственность, касалась аппаратуры созданной четверть века назад, в основе которой лежали коммутационные элементы в виде электромеханических реле, электромагнитной и дискретной полупроводниковой техники. В новой аппаратуре предстояло разобраться с цифровыми методами управления и электроникой средней и малой интеграции.
Получая информацию от новой руководительницы, я не мог не заметить недостаток у неё базовых знаний в этой области, обусловленный её учёбой ещё в 50-х годах. Но самым неожиданным явилось её решение уволиться с работы, не дожидаясь пенсионного возраста. На недоуменные вопросы подруг:
- на что же ты будешь жить, ведь до пенсии целых восемь лет?
Отвечала:
- свобода стоит того!
Следовало отметить, что будучи ведущим инженером, у неё была неплохая заработная плата, что позволяло ей иметь сбережения для жизни, а в дальнейшем она планировала обеспечивать себя литературной деятельностью.
Однако, после её ухода, друг за другом, по разным причинам, уволились остальные два работника её немногочисленной группы, оставив меня один на один со всем объемом работ группы. Правда через некоторое время мне передали в подчинение работницу, мою ровесницу, с которой у меня сложились хорошие рабочие отношения, для ведения технической документации.
Так интенсивные работы по этой тематике предстояли впереди, то это не очень обеспокоило меня, однако,
группа занималась сопровождением в производстве аппаратуры старых заказов на тех же электромеханических реле, заниматься которой мне не предполагалось, а я имел о ней только общее представление.
Однако ситуация сделала меня её пленником, но я спокойно воспринял её. С учётом того, что группа занималась сопровождением в производстве аппаратуры проверки целостности и изоляции цепей проверяемых объектов, наиболее уязвимых элементах надёжности электронной аппаратуры, то естественно она была выполнена на принципах, соответствующих времени их создания. Если аппаратура 50-х и 60-х годов была выполнена на шаговых искателях и электромеханических реле и предусматривала параллельный интерфейс до двух десятков кабелей, подключенных к объекту контроля, то аппаратура 70-х годов, которой мне предназначалось заниматься, предусматривала её связь с объектом контроля посредством трёхканальной последовательной шины данных, управляющей аппаратурой контроля, расположенной непосредственно на контролируемом объекте.
О важности контроля целостности и изоляции цепей говорил летчик- испытатель Галлай, сводивший все неисправности электрооборудования к двум состояниям: "Отсутствие электрического контакта, где он должен быть, и его наличие, где его быть не должно".
Таким образом мне снова пришлось заниматься техникой и на реле, с которой я ещё не успел ознакомиться и у меня были только общие представления о принципах её работы, заключающиеся в автоматической последовательной проверке целостности цепей и их изоляции между собой.
Был теплый сентябрьский последний день месяца и недели, когда после обеда прозвучал звонок из цеха о замечании при приемо-сдаточных испытаниях стойки контроля целостности и изоляции цепей.
В цеху возле разогретой работающей стойки я застал раздосадованного регулировщика, который изложил суть замечания:"Стойка фиксирует брак изоляции цепей беспорядочным образом'.
Чем это обусловлено, было непонятно. Если реальный брак, то всё время должна определяться одна и та же цепь, в противном случае подозрение падает на измеритель, счётчик и коммутаторы цепей.
Так как производство не терпит задержек, было принято решение взять на испытательном стенде исправные блоки для подстановки их вместо подозреваемых в проверяемой стойке. Однако замена блоков не дала положительных результатов.
Дальнейший анализ замечания ставил под подозрение кабельный ствол стойки, однако его автономная проверка не выявила замечаний. Я терялся в догадках и всё-таки склонялся к причине замечания в снижении изоляции цепей кабельного ствола, предполагая, что за время многочасовой проверки стойка сильно нагрелась и изоляция цепей кабельного ствола снизилась настолько, что измеритель стойки фиксирует брак изоляции её собственных цепей.
Один из выходов из создавшейся ситуации был остудить кабельный ствол. Рабочий день уже окончился, но я не хотел оставлять нерешённым вопрос на выходные дни, однако получасовое его охлаждение с помощью принесенных вентиляторов не дало результата.
У меня возникла мысль, что кратковременное охлаждение не приводит к восстановлению физико-химических свойств изоляции проводов кабельного ствола, а для этого необходимо более длительное время, и я всё-таки отложил испытания на следущий день.
Ночью я спал неспокойно, постоянно тревожила мысль: "Достаточно ли времени для восстановления свойств изоляции проводов кабельного ствола?"
Тем не менее субботним утром я бодро пошёл на работу. Мысль о проверке правильности или ошибочности моего предположения подгоняла меня. Я молча прошёл мимо открытой двери кабинета начальника цеха, в котором я увидел начальника цеха и Первого заместителя директора завода. Их присутствие мне было понятно.
Зайдя в помещение участка регулировки, я включил стойку. Через пятнадцать минут, именно столько составляла продолжительность её работы с объектом, она закончила испытания без браков по изоляции, подтвердив правильность моей догадки о снижении сопротивления изоляции цепей кабельного ствола и его восстановлении за ночь, решившей вопрос замечания и своевременной сдачи продукции, а меня поиска причины.