Дореволюционная русская интеллигенция составлялась из разных слоев общества, но близких по социальному положению, владеющих монополией на знания. Но, как исключение, приходили в интеллигенцию и представители из низших слоев общества.
Русская интеллигенция наиболее ярко была представлена писателями, поэтами, художниками, композиторами, философами, журналистами.
А отличительной чертой русской интеллигенции была неустанная обеспокоенность по поводу несчастного положения простого русского народа.
Писатели и художники, в своих романах и картинах, изображали простой русский народ жалким, бесправным, никому не нужным, вызывая у богатых, сытых и сильных слезы сочувствия и желание чем-то помочь обездоленному народу.
Русская интеллигенция трепетно, до слез, любила свой народ. Но народ не любил интеллигенцию. И особо не любил народ длинноволосых студентов-нигилистов, которых, бывало, и поколачивал.
Так и проплакали над несчастной судьбой русского народа многочисленные достоевские, некрасовы, короленко, чернышевские, добролюбовы, перовы, репины, невревы, соломаткины до 1917 года, когда этот неблагодарный несчастный народ разобрался со своими угнетателями, а заодно и со своими защитниками. А как разобрался, так это уж всем известно, жестоко, не уронив ни единой слезинки.
И немалую лепту, в создании благоприятных условий для революции в России, внесла русская интеллигенция, своим плачем и стенаниями по глубинному народу, тем самым подписав себе смертный приговор.
А в советские годы монополия на знания исчезает. И начинается процесс перетекания в ряды интеллигенции представителей рабочего класса и трудового крестьянства. И уже новая советская интеллигенция, объединившаяся с частью старой передовой интеллигенции, перешедшей на сторону трудового народа, прочно встает на путь социалистического строительства.
Но как-то все не получалось у интеллигенции слиться в одно целое со всем советским народом.
По советской идеологической терминологии интеллигенция не являлась классом, а была лишь «прослойкой» (слово-то какое обидное) между рабочим классом и трудовым крестьянством.
И даже внешне интеллигенция была чужда простым советским труженикам: одевалась по-старорежимному, при галстуке и в шляпе, в очках и с портфелем, вела чуждые, заумные разговоры.
Но и советская власть относилась к интеллигенции с недоверием. Неудачи и трудности строительства нового социалистического государства, неоправданные жестокие репрессии в отношении инакомыслящих, порождали в среде интеллигенции колебания.
А таких сомневающихся советская власть выявляла и строго наказывала, приговаривая к тюремному заключению или расстрелу.
И много советских писателей, поэтов, журналистов было репрессировано. Сталин имел слабость к литературе, сам пописывал, прочитывал и редактировал рукописи советских писателей, раздавал премии в области литературы своего имени и карал нерадивых писателей, утверждая расстрельные приговоры.
Предположительно, что и основоположник метода социалистического реализма М. Горький, так и не написавший хвалебный очерк о Сталине, умер насильственной смертью.
А после смерти Сталина советская власть уже редко прибегала к таким жестоким наказаниям, а поступала с интеллигенцией гуманно, помещала провинившихся в психиатрические лечебницы или лишала гражданства и высылала из страны.
Но несмотря на заполитизированность советской литературы, репрессии со стороны властей в советские годы было много талантливых мастеров соцреализма.
Советские писатели, художники, композиторы, опираясь на принципы партийности, изображали жизнь в ее революционном развитии, устремленности в будущее, помогали партии, в условиях непрекращающейся классовой борьбы, в создании «нового человека».
И были созданы тысячи произведений литературы и искусства, выдающихся образцов соцреализма, в которых реальность выдавалась за будущее, а будущее за реальность. И в этой иллюзорной реальности жили советские люди, в ожидании светлого коммунистического будущего. Даже зарубежные деятели культуры (Арагон, Роллан, Пикассо) попали под воздействие магии социалистического реализма.
А книги советских писателей издавались миллионными тиражами и прочитывались сотнями тысяч читателей. Советские люди были самыми читающими в мире.
И художники в своем творчестве успешно использовали метод социалистического реализма. Достаточно вспомнить километры холстов с изображенными на них бригадами рабочих, трактористов, доярок, героев труда, победителей социалистического соревнования.
А поэты и композиторы, отложив до лучших времен свои оперы, балеты, романсы, сочиняли революционные и патриотические песни. И народ пел эти песни в годы гражданской войны, на стройках социализма, на принудительных работах в сталинских лагерях, в годы Великой Отечественной войны, пел прокладывая БАМ, поднимая целину.
Советская интеллигенция не утратила приверженности и к своей традиционной миссии, плачу по простому народу. С той лишь разницей, что проливала она слезы над несчастным положением рабочих капиталистических стран, угнетенного населения Африки и американских негров.
Но так и не дождались советские люди, ни мировой пролетарской революции, ни коммунизма в стране победившего социализма. А казалось, светлое коммунистическое будущее уже близко. Партия и правительство даже провозгласили лозунг: «Нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме».
А произошло то, что по марксистско-ленинской теории не должно было произойти. Исчез с карты мира Советский Союз.
И пришлось признать, что эксперимент строительства социализма в отдельно взятой стране провалился.
А бывшие советские люди поначалу растерялись. И даже те, кто мечтал о свободе, получив ее, не знали, что с ней делать.
Но уже скоро россияне открыли для себя то, с чем ранее не сталкивались. Вдруг обнаружили они в окружающем их мире огромное количество денег, которые можно было брать, даже не прикладывая особых усилий.
И утвердился в России культ денег, а люди перемешались, как во времена вавилонского столпотворения. И уже невозможно было понять, кто из них рабочий, кто крестьянин, а кто интеллигент. Все ушли либо в торговлю, либо в спекуляцию дефицитом и валютой, либо в бандиты.
И появились новые российские капиталисты. А рабочие, в прошлом передовая часть общества (гегемон) и колхозное крестьянство, превратились в бесправных наемных работников. И исчезло понятие классовая борьба. А в отсутствии классовой борьбы, интеллигенция лишилась своей идеологической роли, и уже не помышляла ни о мировой революции, ни о борьбе за счастье трудового народа.
И невозможно было понять, где этот трудовой народ, и какое оно, это счастье.
А российские писатели, с исчезновением идеологии, остались без читателей. Как-то вдруг, словно сговорившись, россияне перестали читать.
И российские писатели растерялись. В советские годы писатель был больше, чем писатель. Он совмещал в себе сразу несколько функций: проводник коммунистической идеологии, историк, социолог, моралист, специалист по всем вопросам человеческого бытия. И лишившись былой сакральности и читателей, российские писатели вынуждены были либо писать в стол, либо осваивать прежде запрещенную или полузапрещенную тематику: детектив, мистику, фантастику, а то и вовсе заумь.
И писатели как бы исчезли из общественной жизни, и только лишь пять-шесть писателей и известны российскому читателю: Пелевин, Сорокин, Маринина, Донцова, Шилова и Прилепин, но уже не писатель, а политик, командир взвода российских добровольцев в Донецке.
А российские художники, оставшиеся без внимания государства и госзаказов, распродали свои официозные картины зарубежным коллекционерам, отказались от мастерских из-за невозможности оплачивать аренду, и обратились к писанию пейзажей, натюрмортов.
И уже не поют россияне революционные и патриотические песни. И если старые люди еще помнят советские песни «Тачанка», «Широка страна моя родная», «Катюша», то молодое поколение россиян предпочитает эстраду, рок, рэп, шансон.
А исполнители классической музыки, дирижеры, музыканты, певцы гастролируют по зарубежным странам, где классическая музыка еще востребована.
И исчезло авторское кино. Его заменили похожие друг на друга, как близнецы братья, развлекательные фильмы и бесконечные ментовские телесериалы с горами трупов, пытками, расчленениями. И нет уже кинорежиссеров уровня Эйзенштейна, Тарковского, Бондарчука. Кинорежиссеры превратились в безымянных механических профи, которые за выделенные минкультом деньги, готовы снимать, что угодно.
А в российских кинотеатрах крутят американские блокбастеры. И появилась мода ходить в кинотеатры с попкорном.
И уже не злободневна ленинская оценка кинематографа, как «важнейшего» из всех искусств.
И оказалось, что можно жить без марксистско-ленинской философии.
В советские годы эта бредовая теория была неотъемлемой частью общественной жизни, как бы коммунистической библией для трудового народа. Марксистско-ленинская философия изучалась в институтах, партшколах, на бесчисленных курсах совершенствования.
И вот эта «путеводная звезда» исчезла со всеми другими атрибутами советской власти.
А россияне даже и не заметили исчезновения философии из их жизни. Быть может где-то и появляются какие-то чудаки-философы, но россияне о них ничего не знают.
И уже можно констатировать, что российское общество лишилось своей творческой интеллигенции. Физически она, интеллигенция-то, как бы и существует, но влияния какого-либо на общество у нее нет.
Могла бы духовным лидером россиян стать русская православная церковь, но в 90-е годы она упустила свой шанс.
Когда, после краха атеистической идеологии, россияне вдруг уверовали в Бога, и в страну хлынул поток западных и восточных конфессий, православная церковь испугалась конкуренции, обратилась за защитой к государству и в результате слилась с ним в одно целое.
И если в советские годы церковь доносила в органы КГБ о всех крестившихся, причастившихся, исповедавшихся, обвенчавшихся, отпетых, то в постсоветское время церковь стала одной из главных «скреп» российского государства.
И казалось бы, уже некому духовно «окормлять» россиян, и есть опасность окончательного одичания народа, превращения российского общества в сборище мещан и торгашей.
Но на место старой творческой интеллигенции уже претендует новая альтернативная, состоящая из тележурналистов, политологов, политтехнологов, общественных деятелей, блогеров, модных режиссеров, представителей шоу-бизнеса.
Назвать этих деятелей творческой интеллигенцией как-то не получается. Но похоже на то, что пройдет какое-то время, и эти неугомонные ребята завладеют умами россиян и станут моральными лидерами нации.
Исчезла российская творческая интеллигенция.
Но и посочувствовать надо бы интеллигенции-то. Устала она от классовой борьбы и ожидания светлого коммунистического будущего, соцреализма и нескончаемых разговоров о свободе и общечеловеческих ценностях.
И остается россиянам, только лишь попрощаться с русской творческой интеллигенцией, которая любила свой народ, желала ему счастья, но ответной любви так и не дождалась.