Из книги "Охота и рыбалка"
- Поехал я как-то прошлой осенью на вечернюю охоту, - начал свой рассказ мой кум Игорь.
- Такого я ещё не слышал, - засмеялся я, проявив бестактность и явное дилетантство, - про ночную рыбалку и охоту слышал, а вечернюю – ни разу.
- Ну, это потому, что ты не охотник и многого не знаешь. Я, вот так охочусь , когда хочу взять оленя и не хочу тратить много времени на пустопорожние шастанья по лесу. Поэтому поехал ни куда-то там, как говорится, - к чёрту на кулички, а совсем недалеко, на расстояние каких-нибудь восемьдесят миль, чтобы через полтора часа оказаться на большом участке земли, который арендует наш охотничий клуб, где я состою уже лет пятнадцать, не меньше.
Местная природа там отличается большим разнообразием, имеются: сельские угодья, лесные массивы, протекает река Делавэр, и начинаются Катскиллские горы. Это на границе северной Нью-Джерси со штатом Пенсильвании. В лесу наши охотники установили сижы – это кресла из алюминиевых трубок высотой в пятнадцать футов, пришпандориные к большому дереву. А, кроме того, за долгие годы охоты в этой местности я уже хорошо знаю, какие звери здесь обитают и если можно так сказать, их распорядок дня: когда и где они пасутся, отдыхают, идут на водопой и устраиваются на ночёвку. Вот поэтому я и приехал на своё облюбованное место к трём часам дня.
- А не поздно, - перебил я Игоря, - ведь, ты говорил, что после захода солнца у вас охотиться запрещено.
- Правильно, - продолжил он, - но даётся ещё полчаса, как говорят, - ефрейторский зазор, чтобы охотники, могли иметь последний шанс на закате, и если ничего не получилось, то спокойно собираться и ехать домой.
Вот я, взгромоздясь на моё давно облюбованное кресло, начал высматривать в бинокль олений.
Они небольшими группами проходили вдалеке по холмистой местности, лениво пощипывая пожухлую траву. А я всё ждал, что вот-вот, они повернут в мою сторону и приблизятся на расстояние, с которого можно наверняка поразить цель.
- Это метров сто? – перебил я его.
- Нет, немного меньше, примерно – пятьдесят-шестьдесят, потому, как у нас запрещена охота из карабинов, а приходится стрелять из гладкоствольных ружей. А олени, как назло, близко не подходили, подозрительно принюхивались, крутив во все стороны головой с ветвистыми рогами, и я уже подумал:"Наверное, это потому, что они пасутся на холмах и мой запах, хоть я и сижу высоко, долетает до их чуткого обоняния".
Но, когда они в очередной раз, поведя носом, быстро ретировались, я услышал позади себя слабый хруст сухих веток, и с правой стороны на поляну, неспеша, вышла средней величины медведица. Расстояние до неё было метров двадцать-двадцать пять не больше и,она привстав на задние лапы и подняв морду, стала принюхиваться. Она – то останавливалась, внимательно осматривая всё вокруг, то дальше неторопливо шла, обследовав территорию вокруг моей сижы. Я немного даже опешил, и понял, почему олени убежали. Это медведица своим запахом и шумом отпугнула мою добычу. Ничем себя не выдавая, я сидел тихо, в надежде, что она скоро уйдёт и тогда, может быть, олени опять подойдут поближе ко мне. Но непрошеная гостья и не собиралась это делать. Тогда я даже, было - дело, захотел её спугнуть, чтобы она мне не сорвала всю охоту.
Но в это время послышался ещё один шорох за спиной и к медведице, ковыляя, выбежал небольшой медвежонок. Он бегал вокруг неё, как это делают все дети, гуляя с родителями. Вот тут, я понял, что пугать её не надо, так как мамаша может это расценить, как агрессию, и чего доброго – нападёт на меня. А учитывая, что конструкция под моим креслом хлипкая алюминиевая, да ещё прикручена к дереву, то она может по нему легко вскарабкаться, или даже забраться по ступенькам, как это делают медведи в цирке.
Ничего не оставалось, как тихо сидеть и ждать. Но время текло быстро, солнце неумолимо двигалось к горизонту, а косматое семейство, расположившись невдалеке, копошилось под конями деревьев и чем-то лакомилось. Тогда я вытащил свой айфон и начал снимать происходящее на видио. Вот так они, почти, до заката и гуляли, а я только в бинокль наблюдал за пасущимися в миле от меня оленями…
И вспомнил случай, когда осенью два года назад, здесь невдалеке, мы с сыном охотились на турок.
Камуфлированную палатку не ставили, а просто спрятались в рощице, натянув маскировочную сетку между двумя деревьями, стоявшими на краю поля. Там всегда прилетали пастись индейки к нашим подсадным пластмассовым манекенам, где мы спокойно их дожидались. Свои пожитки, в виде пару рюкзаков с едой и боеприпасами положили немного позади, чтобы они не мешали под ногами.
Просидев полдня в засаде, мы решили немного подкрепиться бутербродами с сыром и ветчиной. И когда трапеза подходила к концу, вдруг я услышал слева за спиной, какой-то шорох. Повернувшись, то в трёх метрах от себя увидел большого медведя фунтов на четыреста, не меньше. Он, наверное, привлечённый запахом еды тоже не сразу нас заметил, и испугавшись, даже приподнялся на задние лапы.
От неожиданности, у меня сердце сильно заколотилось и чуть в пятки не ушло. Я понял, что - стрелять бесполезно, так, как мои патроны были начинённые мелкой дробью для охоты на пернатых. Но, как опытный охотник, хоть это и не по правилам, я всегда возил с собой, на всякий случай, патроны заправленные картечью или пулей на крупных животных. Ведь, у нас даже есть такая поговорка: «Лучше пускай меня судят – двенадцать, чем – шесть понесут».
Вот тогда, не делая резких движений, а очень тихо, одними губами, скосив в сторону, я прошептал Сашке, который с перепуга выхватил из ножен на поясе большой охотничий нож, примерно такой, как был у Рембо, в фильме «Первая кровь»:
- Достань медленно из рюкзака, патроны заряженные пулей.
Что он и сделал, пока медведь стоял и смотрел на нас, как бы раздумывая: «Стоит связываться с этими психопатами или нет? Ведь, один вооружился «железным зубом», а второй держит какую-то блестящую палку».
Но, когда сын передал мне пару патронов и я быстро начал перезаряжать свой Stoeger -2000, то сомнения у непрошеного гостя вмиг улетучились, и он в мгновение ока, бесшумно исчез в чаще.
- А почему, ты не вытащил свой знаменитый пистолет «Беретта», который ты всегда берёшь на охоту? – удивился я.
- Ну, во-первых – не всегда он со мной! А, во-вторых – не везде. У нас в одних штатах разрешается ношение пистолетов, а в некоторых, как в нашем – запрещается, даже охотиться из нарезного оружия, вот и приходиться ждать пока олени подойдут поближе.
Но мои мысли перебила, гуляющая внизу с малышом медведица. Привстав на задние лапы, она ещё раз принюхалась и отбежала с медвежонком метров на пятьдесят.
Солнце уже совсем скрылось за холмами и мне не хотелось встретиться с его мамашей в темноте. Тем более, что тогда я должен был разрядить ружьё, иначе это считалось бы уже – браконьерством. И я очень осторожно, не издавая лишнего шума, спустился со своей сижы и, как партизан при отступлении ретировался задом. Не поворачиваясь спиной к медведице и держа ружьё на изготовке, так я отошёл метров на двести, и лишь тогда только, почувствовав себя в безопасности, быстро отправился к машине.
Вот так, я и уехал, как говорят, - не солоно хлебавши. Но, зато снял не плохой ролик про мамашу с прикольным медвежонком.
- Так, может тебе пора фильмы снимать про животных, а не охотиться? – засмеялся я.
- Поживём – увидим! – процитировал Игорёк русскую поговорку.