Он боялся.
Его руки тряслись достаточно сильно. Тело тоже подергивалось в микро-конвульсиях.
Он боялся. Очень. На работе его увольняли, жена ушла с детьми, собрав вещи, спустя два года мучений. Режим паники накатывал волнами.
Засучив рукав он увидел множество синяков и красных, воспаленных точек на венах. Они, как укусы инфицированных комаров, образовывали дороги.
Он боялся. «Яндекс, мать твою, пробки», думал он, глядя на «карту» вен. Половина вен «ушла», а половина выглядела как 10-ти бальный затор - все красное.
Трясущимися руками он обмотал левое предплечье жгутом, и начал интенсивно сжимать кисть.
Он боялся. Вокруг было темно и грязно. Заброшенная, стремная квартира в выселенном доме под снос. Он не стал отходить далеко. Там, где купил, там и «поправим здоровье». Но это уже не было каким-то кайфом. Это был просто способ начать функционировать: есть, спать, справлять нужду и не думать хотя бы немного о новой дозе.
Медленно он ввел иглу в воспаленную, убитую вену. Руки тряслись, слезы боли стекали по сухим и впалым щекам. «Как же больно» подумал он и оттянул немного поршень чтобы «взять контроль». Жидкость в шприце окрасилась красным.
Он боялся. Каждый раз он боялся сделать что-то не так. Воздух. Прокол. Объем дозы. Инфекция. Полиция. Но героин всегда побеждал. Как и в этот раз. «А сколько я сегодня сделал?» подумал он о дозе. «Сегодня был очень дерьмовый день и я решил сделать значительно больше. На глаз. Он же давно уже знает как надо и сколько. И все-таки интересно, насколько больше?» - думал он…
… плавно надавливая на поршень и загоняя «хмурого» в вену. Отпустив зубами жгут он упал через секунду, даже не успев вытащить шприц, который болтался в вене, когда он рухнул на пол.
Он боялся. Он хрипел. Он засыпал. Он тяжело дышал. Он чувствовал сильный озноб. Он покрывался потом. Он умирал от передоза.
Не было никаких птичек, светлого поля с пшеницей, родительских лиц и лиц близких людей, которых он безрезультатно пытался вытащить из памяти. Не было ничего, кроме вида на грязный, заблеванный пол, шума сирен на улице и летающей в воздухе пыли. А также страха. Панического страха.
Он боялся.
***
«Корпорация «Чистые помыслы» приветствует Вас в нашем ультра-современном комплексе. Мы находимся в отделе нейросимуляции для детей 6-8 лет. В данном блоке находятся дети, которых мы погружаем в тяжелейшую стадию героиновой зависимости взрослой жизни и проводим их через состояние передозировки и смерти от нее.»
Гид, в медицинском халате, двигалась мимо окон палат, в которых дети, в шлемах, наушниках и с подключенными капельницами, бились в конвульсиях и метались на койках. Группа парочек-родителей, перемещалась за ней от окна к окну.
«Основанная, на чувстве страха, методика, позволяет с уверенностью гарантировать положительные результаты терапии. Дополненная реальность + виртуальная реальность + стимулирующие препараты, создают у клиентов полное погружение в процесс. Мы не называем их пациентами, потому что, фактически, они еще не болеют. Это психомодуляция для будущего клиентов. Большинство детей никогда не употребляет наркотики после этого.
Большинство. 98 % где-то»
Экскурсия подходила к концу и родители уже приближались к выходу, у которого их ждали дети. Детям нельзя было смотреть на это и перед входом была отлично-оборудованная зона ожидания, с массой развлечений. Большинство детей спокойно там играли и отдыхали. Большинство. 98 %, где-то.
***
Он боялся.
На площадке дети общались, бегали, читали книжки, играли в нинтендо и плейстейшн. Просто общались. А он боялся, сидя в углу. Жизнь его, разделилась на два периода: до того, как отец наказал его в спальне и после. И теперь ничего не могло напугать его больше, чем отец, которого он итак всю жизнь боялся. Но не так, как было до «наказания».
«Это не страх был вовсе» - подумал он. «Вот теперь - да. Теперь - он действительно понял что такое, даже не страх. Нет. Ужас. Сковывающий и парализующий все конечности и мысли ужас. От одной мысли, что этот, вечно недовольный, пахнущий перегаром мужик, опять позовет его в комнату и скажет закрыть за собой дверь он съеживался в маленький комок, того, что когда-то было ребенком …»
Он сидел, поджав к себе колени, когда услышал голос матери и отца. Вздрогнув, он встал и поспешил к ним, чтобы не дай бог, они его не искали ни секунды. За такое могут очень серьезно наказать.
***
Он не боялся.
Его руки тряслись достаточно сильно. Тело тоже подергивалось в микро-конвульсиях.
Он не боялся вообще. То, что на работе его увольняли, жена ушла с детьми, собрав вещи, спустя два года мучений было просто ерундой, по сравнению с тем, какой ужас он испытывал от мыслей об отце, прошлом и том, что ему предстояло жить с этим всю жизнь..
Он с удовольствием закатал рукав и посмотрел на свои убитые вены.