В семье майора гвардии в отставке
и внучки абиссинского арапа
рос сын, льная голова в кудряшках,
кто угадал бы в нём великого поэта
К шести годам он сильно потемнел,
в движениях тяжел, неповоротлив,
посуду часто бил, платки терял,
а вот до сказок няньки был охотник.
Мать била по щекам за детские проказы,
и он волчонком жил, от всех скрываясь.
Вот трещинка на горлышке хрустальной вазы
и все молчком, как будто в чем то каясь.
А через год вдруг разом изменилось,
он ловок стал, умен и смел,
к тому же дома такое приключилось,
купила бабушка село и умер дед.
А Осип был гуляка тот,
дворовых девок содержал гарем
и пусть усадьба крыта камышом,
чай барский дом не княжий терем.
Еще с живого бывшая жена
стянула с пальца драгоценный перстень
и не дождавшись дарственной - взяла и отбыла.
мертвец ведь не оплатит вексель
Как уголь черный человек
лежал в гробу в морском мундире,
казалось время остановило бег,
священник бормотал о проповеднике Мурине.
Мать отбыла вступать в наследство,
отец, воспользовшись свободой загулял,
а Саша словно бы шагнул из детства,
читал украдкой любовный мадригал.
Но той в деревне стало скучно
и наняв управляющего возвратилась,
пошло бы все в семье обычно,
да тут растрата папеньки открылась.
На мужа злобой наливаясь
расколотила весь сервиз столовый,
затем не знала на кого обрушить ярость,
супруг сидел не шевелясь лицом пунцовый.
Застав однажды сына в девичьей -схватила,
в проходе обозвав Арину дрянью,
а Сашу розгами довольно долго била,
потом за что то отхлестала девку Марью.
Зимой был взят к ребенку гувернер,
что удивительно сам граф Монфор,
бальзам целебный пил - по виду горлодёр,
убогое жабо заношено до дыр.
Вдвоём по улицам гуляли,
француз рассказывал про Нотердам,
добравшись до ворот Покровских вел всё далее
и снисходительно смотрел на встречных дам.
Весной поехали семьей в Захарово
в именье бабушки, хотели на всё лето,
ямщик выпрашивал на чай, каналья
и чуть на развалилась старая карета.
А по приезду разбежались по усадьбе,
отец, тот в рощу с французкой книгой,
а мать на пруд, задуматься над водной гладью,
детей же утром не разбудишь пушкой.
Хотел сбежать в Москву отец,
мол пострадать карьера может
и даже был оговорён его отъезд,
да тут за сутки стал невозможен.
Вдруг заболел братишка маленький и умер,
похоронили тут же возле храма.
Все плакали, лишь Саша брови хмурил,
прижала Левушку к груди, о нём забыла тут же мама.
И не дождавшись осени покинули село,
опять скрипит несмазанная колымага,
не изменить события, что было - то прошло,
порой судьба устраивает подобные зигзаги.
Всё шло своим бы чередом, но как то раз
отец забыл закрыть заветный шкафчик,
как пред соблазном устоять, ведь был наказ,
без взрослых в кабинет не входит мальчик.
И вот раненько по утрам, едва светает
крадется Саша босиком, в одной рубашке,
читает жадно все подряд, он много понимает.
А что за том в сафьяновой обложке?
Читал и думал Саша по французки,
лицом же вышел в дедушку арапа
и лишь во сне мечтал по русски,
вот этим непохож ни на сестру и брата.
Он не любимый сын и это знает,
как неприкаянный среди родных ему людей,
отец понять не хочет, мать не замечает,
хотелось взрослым стать и поскорей.
Ему уже исполнилось двенадцать,
стихи стал потихоньку сочинять,
да только первый опыт неудачный,
француз учитель их пытался осмеять.
Учиться к иезуитам уже послать хотели,
да тут разнесся слух, что открывается лицей,
а если бы великие князья за парту рядом сели.
Не грубоват ли будет сын на фоне тех детей?
И к счастью дядя Сашин едет в Петербург,
доставит и племянника родного,
да говорят там климат мокрый, много пург,
чужие люди, еще нарвешься на какого..
Коляска прибыла, увязаны баулы,
Арина сбилась с ног меж поварской и залом,
уложена в дорогу телятина и куры,
перекрестила барчука украдкой, лицо схватило жаром.
Открыть лицей - Сперанского затея,
министр двора давно был эти увлечен,
не ожидал конечно, что развернётся эпопея,
в конце концов и сам смещен.
И император загорится тоже,
ведь братье надо от мутти оторвать.
Великие князья, а на кого похожи,
ни сочиненья написать, ни речь сказать.
И сразу захотели родовитые семейства
своих детей в училище пристроить,
протекции, знакомства и другие действа,
совсем неважно сколько это будет стоить.
Счастливый поворот фортуны иль случая игра
его зачислили, известно точно,
какая тут может быть скука и хандра,
пора переезжать и делать это срочно.
Пошили форму, полувоенный сюртучёк,
похожи спальни на монашеские келья,
ах вот бы жил за печкою сверчок,
не отзывались бы мечты о доме болью.
Через полгода посетил его отец
и показался маленьким и толстым,
о близости духовной задумался юнец,
но голос отвлекает чей то громкий.
Три раза в день устроена прогулка,
меж ними математика, письмо,
в аудитории и шорох отдаётся гулко,
прилежным быть не каждому дано.
Оказывается, что вдохновение - болезнь,
ловил слова, а приходили рифмы,
в такое время к нему не лезь,
мог выругаться, грубо, хрипло.
Стихи вдруг стали сниться по ночам,
а утром он их забывал,
какой то свет в чужих очах,
во сне бывало бредил и кричал.
Он никому их не читал
как будто это преступление,
всё время что-то на клочках черкал,
смотри какое пламенное рвение.
Войну еще не объявили
ну а войска шли мимо каждый день,
полки казачьи что-то пели,
исчезли разом скука, лень.
Пустые щи давали, жидкий чай,
совсем зарвался ворюга-эконом,
и хлеб стал грубым как не нарезай,
Арина вспоминалась, дом.
Наполеон с войсками перешел границу
всю шваль военную собрав к себе.
Он на Москву пойдет или столицу?
Смоленскую дорогу выбрал злой мусью.
Барклай де Толли был смещен,
командовал теперь Кутузов.
Смоленск не удержали, он сожжен,
но сила собиралась бить французов.
Бородино что Куликово поле,
но там мы победили, здесь же отошли,
расчет стратегов или не хватило воли,
потери страшные ведь понесли
Москву мы зря отдали супостату,
зато и сами подожгли,
пусть не достанется ворюге-кату,
жилищ под зимние квартиры и не жди.
Отец так и решился на отъезд,
поэтому семье пришлось спасаться бегством
и дом сгорел, имуществу конец,
в итоге что останется потомству?
Французких фуражиров в деревнях встречали
крестьяне с вилами в руках,
потом тот сброд как шелудивых гнали
и вся Европа поняла, что это крах.
И вот Березины маячит зримо призрак
и тут не до побед, остаться бы в живых,
об этом позже говорил сам канцлер Бисмарк,
мол не воевать с Россией - остаться лучше при своих.
Читал реляции директор стоя,
что казаки поили в Сене лошадей,
война закончилась, но принесла нам столько горя...
Друзей гусаров увидеть бы скорей..
На третьем курсе он сильно заболел,
да так, что поместили в лазарет
и гувернеру доктор рядом спать велел,
ведь что случится, то кому держать ответ..
Тут навестили его мать с отцом,
его отправили служить в Варшаву,
поцеловали сына в лоб и отбыли с концом,
при этом морщась, как будто пили бы отраву.
Менялись надзиратели и с ними и методики,
учили драться на рапирах и верховой езде.
Схватились за голову как подводить итоги,
ведь это не казарма, не удержать в узде.
Решил директор на бал их пригласить,
какие неуклюжие, таких не видел свет,
шесть лет прошло.. чему же их учили,
старушки приближали к своим глазам лорнет.
Он не был ветреным и это просто страсть,
такие все мужчины в роду у Ганнибалов,
приходится конечно из за этого страдать,
зато повысил рейтинг на много нужных баллов.
Ведь как без женщин жить, без неземной любви,
давно он это понял благодаря Вольтеру
и от избытка чувств готов писать стихи,
пусть даже отразится на жизнь и на карьеру.
Семья недолго прожила в Варшаву
и переехала в столицу, не вспоминая про карьеру,
квартиру сняли в центре, на Фонтанке..
Кому он нужен там на самом деле?
Хотя от тут соврал конечно,
брат Левушка подрос и видно что не глуп,
сестра красавица - уже невеста
и лишь отец ведет себя как старый шут.
А вечерами Саша уходил тайком гулять,
сначала по аллеям, а потом к гусарам,
директор это видел, мог приказать поймать,
но выжидал, в угоду чьим то планам.
Ему семнадцать, ей тридцать шесть,
поэт младой в Карамзину влюбился,
как можно счастьем пренебречь,
из сердца голос доносился.
Он пал к её ногам ничком,
она в ответ лишь рассмеялась,
втут Александр себя глупцом
на этом молча и расстались.
Какие злые эпиграммы пошли из под пера,
об этих людях говорить не будем даже,
вертели головой, да автора ведь ждет тюрьма,
покачивались в такт словам плюмажи.
Да кто же автор? Говорят совсем юнец,
вчерашний лицеист..
бесславный ждет его конец,
гордец какой и эгоист..
Зашел квартальный по утру и проводил в полицию,
а там руководитель сам Лавров,
конечно не для того, чтобы воздать овации,
но почему тогда к грозе воров?
Его дорога прямиком к фон Фоку,
ведь он особой канцелярии начальник,
но немец был не прост, молчал до срока,
пусть поволнуется младой охальник.
Вот говорят, что Грибоедов тоже вызван был
и после этого бумаги сжег в печи,
так остудить хотели литературный пыл,
кому то кнут, кому то калачи.
Как оказалось все его стихи, поэмы
в шкафу отдельном пронумерованы, подшиты.
Затем держали до самой темноты,
преступник он не пойманный, так будем квиты.
Он после выпуска в имение уехал
в пруду купался по утрам,
верхом округу всю объехал,
вводя в смущение девиц и местных дам.
Сказал Арише - Мать прощай,
та от избытка чувств расплакалась,
промолвила: "Коль есть на свете Бог, так защищай,
а то вон недруги как распоясались".
Его в Испанию сослать хотели,
гремят там пушки,льётся кровь,
весь двор в смятении, шумят,
его стихи не в глаз, так в бровь.
Да только верные друзья у Саши есть,
сам Карамзин замолвил слово у царя,
так у сановников не вышла месть,
а наш поэт увидел теплые моря.
Его назначили, верней сказать отправили
к Раевскому, в Екатеринослав,
молились недруги, что их избавили
от злых и острых пасквилей и эпиграмм.
Карета подана и выпито вино,
друзья обнялись как в последний раз.
Поэт, так в чем твоя вина
в стране рабов раздался робкий глас.
Пусть он не первый, но точно не последний
свободы пламенный пиит,
всех чистых помыслов наследник
и за него душа болит.
Продолжение следует.. Кто из большинства авторов на Прозе знал, что Сашу Пушкина мать била по щекам за каждую провинность, драли розгами за то, что был обнаружен в девичьей.. сказал Арине при отъезде, что именно она его мать? Это в учебниках литературы не проходят