Мои школьные годы

Первый класс мне запомнился с самого первого дня сентября. Рано утром, когда я ещё спала и, видимо, видела какой-то очень хороший сон, так как улыбалась, я услышала голоса мамы, своего брата Мишуньчика и бабули: "Любаша, вставай...". Я открываю глаза с немым вопросом: "А почему так рано?" А потом вспоминаю: "Ах, да. Сегодня я иду в школу... В первый класс". Я села на кровати, зевнула, потянулась и улыбаясь посмотрела на моих самых любимых и самых дорогих маму, Мишуньчика и бабулю. Они тоже улыбались и стали меня поторапливать, так как надо было успеть сделать много дел до того, как вести меня "первый раз, в первый класс".

Так как Мишуньчик был уже одет в школьную форму, он готовил стол к завтраку. Мама доглаживала мою новую школьную форму. А бабулечка повела меня в ванную, чтобы я умылась и почистила зубы. А потом бабулечке предстояло заплетать мне две косички. Волосы у меня были длинные, ниже пояса. Мама с бабулечкой хотели, чтобы мне сделали короткую стрижку перед школой. Но парикмахерша отказалась наотрез постригать мне волосы. Она так и сказала: "Не буду постригать. Что хотите делайте. Можете жаловаться. Но такие красивые волосы я постригать не буду". Дело в том, что когда мы пришли в парикмахерскую и мне расплели косички и расчесали волосы..., все, кто были рядом, ахнули... А мои волосы золотистыми волнами спускались с моих плеч и, так как были свободны и не находились заплетёнными в косички, окутывали меня словно золотой плащ... А в окно светило солнце и его лучи скользили по моим волосам и это делало их ещё красивее... Я не совсем понимала восторги окружающих, но мне нравились их улыбающиеся и добрые лица.

И вот бабулечке предстояло заплетать мои волосы в две косички. Конечно, занятие это было утомительное и я бабулечку очень хорошо понимала. Да и мне это не нравилось - сидеть на одном месте и не шевелиться для меня было очень трудно. Косички были заплетены, а на их концах красовались два больших белых банта. Чай на столе тоже был готов, а на большой тарелке лежали вкусные бутерброды с докторской колбасой. Но... Мама ещё доглаживала моё школьное платье... А когда догладила, одевали осторожно в четыре руки, чтобы не повредить мою причёску, которую бабулечка так долго и так старательно делала.

И вот мы сели завтракать. Конечно, когда мы едим, разговаривать не рекомендуется. Но это был особенный день.Поэтому мы ели и разговаривали. Иногда даже и перебивали друг друга. Я видела, что все волнуются и, глядя на них, тоже стала волноваться. Я даже стала ловить себя на мысли, что мне уже не хочется идти в школу... Но любопытство пересилило: "Интересно, что же там в этой школе такого, что все так волнуются?"

Когда мы вышли на улицу, Мишуньчик нагнулся ко мне, поцеловал меня в обе щёчки и сказал: "Не бойся. Всё будет хорошо!". "Угу" - ответила я. Потом он поцеловал маму и бабулю и побежал в свою школу, которая находилась довольно далеко от моей школы, в которую меня записали. И вот мама и бабулечка повели меня в школу в первый класс. Мама и бабуля держали меня за руки, а я посередине в новом школьном платье, новом белом фартуке, в новых белых гольфах и в новых и очень красивых ботиночках. А мои косы украшали два больших белых банта... Мой новый портфель несла мама. А букет красных гвоздичек несла бабуля.  Я сама хотела нести и портфель и цветы, но мама настояла на том, что портфель понесёт она, объясняя это тем, что так как я посередине, то нести мне портфель неудобно. А портфель такой красивый, с двумя отделениями, с золотым замочком и ещё так приятно пахнул..., что я каждый раз поглядывала на него и переживала, что прохожие нечаянно могут его задеть, поцарапать...

Дорога до школы была не близкой. Это надо было идти мимо овощного магазина, мимо милицейского участка, потом мимо жилых домов... Потом надо было перейти проезжую часть, а там машины в два потока и, к сожалению, не было светофора. А потом дальше мимо профучилища, мимо стадиона им. Мягкова, мимо жилых бараков... И только после этих бараков была наша школа. Школы тогда почти все были одинаковые. Большое пятиэтажное белое здание с большим пришкольным участком. Здесь находилась школьная котельная, школьный фруктовый сад, школьные огородные грядки и много клумб, гипсовых ваз с цветами и много тополей и кустов сирени.

Мы успели вовремя. Начиналась утренняя линейка, где учителя и наставники поздравляли всех учащихся с новым учебным годом. Нас первоклашек распределили по классам. Я была в первом классе "Б". Наша учительница, немолодая уже женщина, подходила к каждому из нас, по-доброму улыбалась и гладила по головке. Когда она меня погладила, я успокоилась окончательно и, не слыша, что говорилось на трибуне, влюблённо смотрела на маму и бабулечку. Смотрела на них и улыбалась широко... широко... А они улыбались мне и делали знаки руками, чтобы я не отвлекалась. А я, всё-равно, влюблённо смотрела на них и также улыбалась. Тут ко мне подошёл старшеклассник, поднял меня... посадил к себе на плечо и вручил большой металлический звонок... Я даже опомниться не успела и не понимая, что происходит, затрясла этим звонком..., да так отчаянно, что все захлопали в ладоши. Это потом я узнала, что меня перепутали с другой девочкой, которую старшеклассник должен был поднять, посадить к себе на плечо и вручить большой металлический звонок. Но всё произошло даже лучше запланированного. Чему учителя были очень рады. Когда нас повели в школу, мама и бабулечка махали мне руками, а я махали им и посылала воздушные поцелуи.

В классе нас посадили за парты. Я оказалась за первой партой в среднем ряду, а рядом со мной сидел мальчик по имени Саша. А за нами сидела девочка по имени Света и мальчик по имени Серёжа.  Наша первая учительница начала вести наш первый урок. Представилась, что зовут её Людмила Андреевна и мы хором все вместе повторили: "Людмила Андреевна". А потом она поднимала каждого из нас и знакомилась ласково и доброжелательно. Потом рассказывала про школу, про учёбу, про то, какие предметы мы будем проходить, о дисциплине... Но дальше я уже не слышала её, потому что мальчик Серёжа, который сидел сзади, дёрнул меня за косичку. Я повернулась и строго на него посмотрела. А он сделал вид, что он тут ни при чём. Потом он опять дёрнул меня за косичку. Я повернулась и опять он сделал вид, что это не он. А когда он дёрнул третий раз, я повернулась и тетрадкой, которая у меня лежала на парте ударила его по голове. Людмила Андреевна сделала нам обоим замечание. А все остальные мальчики и девочки с любопытством на нас посмотрели... Мне было обидно, что вот так, в первый же день... и, главное, не за что, я получила замечание...

Потом была перемена и нас учили, как правильно вести себя на перемене. Мы ходили в вестибюле второго этажа школы, а именно на втором этаже находились классы начальной школы, парами, держась за руки. Ходили по кругу. Очень хотелось побегать, чем-то заняться... Но нельзя. Дисциплина. А когда мы возвращались в класс, Серёжа мне показал кулак. Это не предвещало ничего хорошего. Остальные два урока я только и думала о том, что же этот Серёжа придумал такое, что показал мне кулак...

Из школы я возвращалась одна. Раньше наши родители за нас не переживали, были спокойны. Не было такого страха за своих детей, как сейчас. Мы спокойно гуляли не только в своих дворах, но и в соседних. Иногда уходили дальше обычного... Мы были самостоятельные и знали, что взрослые всегда придут на помощь, если она понадобится. Домой я шла не тем маршрутом, каким с мамой и бабулей утром мы шли в школу. А пошла прямо через стадион им. Мягкова. Это большой спортивный стадион с огромным полем и с отдельными спортивными площадками для волейбола и баскетбола. А на большом поле проходили соревнования - летом по футболу, а зимой по хоккею. А около большого поля было большое здание, где расположилась администрация, раздевалки, душевые и буфет. Этот стадион и нашу школу разделял только высокий забор. И, конечно же, в этом заборе была лазейка. Я знала про эту лазейку, поэтому решила, что домой пойду именно через стадион. Конечно, я надеялась, что не встречу Серёжу. Ведь он, наверное, не знает про эту лазейку. Но ошиблась.

Когда я была уже на стадионе и направлялась к большому полю, дорогу мне преградил Серёжа. Я поняла, что будет драка, но первое что меня забеспокоило, это портфель. Я очень за него переживала и не хотела, чтобы он пострадал. Поэтому я его сразу аккуратно положила на траву и приняла боевую стойку... Серёжа был очень удивлён и только промолвил: "Ну и девчонка...". Я молчала. А потом он стал извиняться за своё поведение в классе и за то, что из-за него мне сделали замечание... И не дожидаясь моего прощения, он предложил мне дружбу. Я присмотрелась к нему повнимательнее - волосы у него были рыжими, лицо всё в конопушках, а глаза голубые и добрые. И я поняла, что он мальчик хороший и согласилась на дружбу с ним.

Серёжа проводил меня домой, неся мой драгоценный портфель. А дома меня ждали мама, бабуля и Мишуньчик. На столе красовался красивый торт с розовыми цветочками и шоколадными листиками. Мы пили чай и ещё долго обсуждали этот мой первый день школьной жизни. День, который мне запомнился навсегда.

Наша школа с трёх сторон была окружена бараками, а с четвёртой стороны прямо за забором располагался спортивный стадион имени Мягкова. Этот стадион и нашу школу разделял высокий деревянный забор. И, как водится в таких деревянных заборах, три доски висели только на верхних гвоздях. А нижние гвозди были кем-то предусмотрительно выдернуты. Так что, при желании, на стадион всегда можно было попасть. Только для этого надо было эти две или три доски, смотря каких габаритов человек, отодвинуть в сторону. Что мы и делали каждый день после уроков. Частенько мы попадали на спортивные матчи. На трибунах сидели зрители и болели за свои команды. Болели громко и азартно. Да так, что их радостные или разочарованные крики сотрясали воздух далеко за пределами этого стадиона. Я всегда удивлялась, как жители этих бараков здесь живут. Как-то даже спросила ребят из этих бараков, которые учились в нашем классе. "А мы привыкли. И даже почти не замечаем" - ответили они.

Попадая на стадион, мы сразу окунались в спортивную жизнь всех, кто на этом стадионе занимался. Нам было очень интересно и самим хотелось попробовать вот так, как они вести мяч по полю или закидывать его в кольцо в игре в баскетбол, или с рапирой в руках сражаться с противником... Даже тяжелоатлеты нас привлекали. Особенно штангисты. Нам разрешали попробовать эту штангу поднять. Мы все четверо добросовестно хотели это выполнить. Но, к сожалению, ничего не получалось. Штангисты смеялись и успокаивали нас: "Ничего, вырастите и всё будет получаться". Работники стадиона из хозяйственного отдела убирали стадион и все прилегающие к нему территории каждый день. Убирали не только мётлами, лопатами и граблями, но и техникой. У них была специальная техника - небольшие уборочные машины. Сиденья у них были двухместные. Вот нас по-очереди они катали по всему стадиону. Мы были счастливы. А в благодарность за это мы помогали им убирать трибуны, подбирать мусор и протирать сиденья от пыли и грязи.

Двухэтажные жилые бараки, которые окружали нашу школу, располагались ровными рядами параллельно друг другу. А рядом с ними были хозяйственные постройки. У каждой семьи в этом бараке был свой сарайчик. А ещё под окнами находились огородные владения этих жильцов и фруктовые деревья. Все эти бараки утопали в зелени высоких и крепких тополей и создавали удивительно красивую картину. Как и везде, около каждого барака были протянуты бельевые верёвки и на них висело выстиранное бельё. И никто это бельё не трогал. Люди жили спокойно и даже не думали, что кто-то из хулиганских побуждений или с целью наживы, испортит это бельё или заберёт себе. И, конечно же, во дворах этих бараков, как и в нашем дворе, стояли длинные деревянные столы и скамейки вдоль них. А за ними люди играли в шахматы и домино. Такую картину я видела каждый день, когда шла из школы домой.

Наша четвёрка в школе уже получила прозвище - одно на всех, а именно - "Великолепная четвёрка". Нам нравилось это прозвище. Оно красиво звучало.

"Великолепная четвёрка" сидела в классе в среднем ряду на первых двух партах и Людмила Андреевна зорко следила за нами. Мы понимали, что мы на самом виду и тут, конечно, надо вести себя хорошо. А вот на переменах наша энергия вырывалась наружу и мы выплёскивали её с радостью и делились ею с другими, не требуя ничего взамен. Как-то мы придумали игру в догонялки вокруг столба в вестибюле нашего второго этажа. Мы со Светой выбрали крайний столб. А Серёжа с Сашей выбрали столб следующий от нашего столба. Мы со Светой бегали друг за другом вокруг этого столба и смеялись взахлёб. А Серёжа бегал за Сашей вокруг следующего столба и они тоже хватались за животы от смеха. Мы так заигрались, что не заметили, как все четверо врезались в проходящего по коридору нашего директора Виктора Викторовича.  И это был уже второй эпизод нашего с ним столкновения. Виктор Викторович взял меня и Свету за руки, а мальчикам сказал следовать за ним. Он привёл нас в наш класс, где за столом сидела Людмила Андреевна и проверяла тетради. На этот раз он нас не стал ругать, а только Людмиле Андреевне сказал, чтобы она к нему зашла после уроков. Мы облегчённо вздохнули... Но Людмила Андреевна строго на нас посмотрела и сказала: "А с вами мы поговорим завтра...". Нас сначала это немного испугало, а потом мы про это забыли, думая что закончилось хорошо и нас не будут ругать. А на другой день к нам в класс пришла учительница биологии и анатомии. Та самая, в кабинете которой мы были потрясены увиденным и та самая, которая нас строго из кабинета выпроводила. Оказалось, что ей нужны помощники, чтобы поливать цветы, ухаживать за животными и птицами и, если понадобится, помогать рисовать плакаты, которые Надежда Алексеевна, а именно так её звали, рисовала сама и, конечно же, не всегда успевала это делать, так как времени на это катастрофически не хватало. Мы были очень удивлены, когда Людмила Андреевна назвала наши фамилии. Мы прыгали от счастья и хлопали в ладоши. Это было такое доверие, а ещё класс биологии и анатомии нам так понравился, что мы в тайне друг от друга думали о нём и очень хотели побывать там ещё раз. Но нас предупредили, что чтобы это доверие не потерять, надо хорошо себя вести, хорошо учиться и, самое главное, не безобразничать на переменах. Мы клятвенно обещали, что не подведём.

Это потом... где-то в классе седьмом... я узнала, что это решение было принято нашими учителями и директором в целях - направить нашу энергию на что-то полезное.

Нас приняли в Октябрята. На груди у каждого из нас красовалась звёздочка с изображением В.И.Ленина. Мы гордились, что мы уже большие, мы Октябрята. И за значком этим мы каждый день ухаживали. Смотрели не загрязнился ли он, блестит ли он. А если не блестит, носовым платочком аккуратно его протирали. Октябрята тоже должны были быть достойными этого звания. Должны были хорошо учиться, слушаться взрослых, помогать слабым и нуждающимся в помощи. А ещё активно вести общественные работы. Наш класс был разделён на октябрятские звёздочки. В каждой звёздочке по четыре человека. Конечно, наша "Великолепная четвёрка" с согласия Людмилы Андреевны стала октябрятской звёздочкой. Каждой октябрятской звёздочке давалось задание и они должны были эти задания выполнять. Мы все добросовестно  это делали. И не было ни ссор ни споров. Наоборот, мы просили давать нам задания, так как выполнять их - было одно удовольствие.

Зима была самым любимым временем года школьников. Раньше зимы были, как сейчас говорят - "Настоящие". Мы ходили на лыжах в ближайшие Сокольники. Они находились от нас в двух трамвайных остановках. Мы катались на коньках на стадионе имени Мягкова, мы лепили снежные крепости и устраивали игры с захватом этих крепостей, лепили снежные бабы. И все снежные бабы были как близнецы - Ведро на голове, нос морковка, глаза нарисованы углём, а в руках у неё обязательно была метла. Иногда настоящую метлу найти не удавалось, так мы её мастерили сами из подручного материала.

На уроке труда Людмила Андреевна попросила всех положить на парты всё то, что она просила принести на прошлом уроке. И получилось, что только Света помнила об этом, а мы - я, Серёжа и Саша, видимо этого не слышали... Видимо мы чем-то другим занимались и отвлеклись. Получалось, что у нас не было того, что надо было принести. "А что? Что надо было принести?" - спрашивали мы Свету, перебивая друг друга. Оказывается, надо было принести старые вязанные носки, клубок шерстяных ниток и, соответственно, иглу для этих ниток. На уроке труда Людмила Андреевна будет нас учить - как правильно штопать шерстяные носки. Мы сидели расстроенные... Но тут Серёжа предложил прекрасный выход из положения. "Свет, давай снимай свои носки и ты Люба тоже...". "Почему я?" - возмутилась Света. "Почему я?" - также возмутилась я. "Потому что у вас носки шерстяные, а у нас с Сашей другие... Не знаю из какого материала, но то, что не шерстяные, точно" - ответил Серёжа. Мы со Светой сняли свои носки и получилось, что у каждого из нас было по одному носку. Потом Серёжа взял ножницы и безжалостно сделал дырки в каждом из четырёх носков. Мы со Светой чуть не плакали. Но делать было нечего. Надо было всех нас выручать. Наши носки со Светой были связаны из белой шерсти. А нитки Света принесла красные. Мы все четверо выполнили штопку этих носков и получили по четвёрке. А когда дома наши родители увидели наши носки, то есть мои и Светины, очень долго смеялись. Моя бабушка, когда посмотрела, как я заштопала свой носок, сказала: "Неплохо, но надо ещё над этим работать". А когда увидела носок, который заштопал Саша, а именно мой носок ему попался, сказала: "У этого мальчика талант". И, действительно, после восьмого класса Саша пошёл учиться в швейное училище. После училища пошёл работать в ателье. И вскоре стал прекрасным портным, к которому многие и многие мечтали попасть. У Саши, действительно, был талант портного. И, самое главное, ему это нравилось.

На первом этаже нашей школы находился гардероб. А в нём работала гардеробщица тётя Дуся. Тётя Дуся всех детей знала по именам и угощала конфетами и печеньем. Дети её все любили и уважали. Тётя Дуся ходила прихрамывая, а правая нога у неё была вся в шрамах. Наша "Великолепная четвёрка" частенько пропадала у неё на рабочем месте. Мы ей помогали - по номеркам мы быстро отыскивали пальто или куртки и мешочки с обувью и подносили их тёте Дусе, подметали пол и приносили обед из столовой. А тётя Дуся нас поила чаем с вкусными пирожками, которые сама напекла.

У нас в классе был мальчик по имени Андрей. Он был выше всех и сильный, так как занимался в детской футбольной секции на стадионе имени Мягкова. Он знал, что он сильнее всех, поэтому часто задирался к другим мальчикам, чтобы показать своё превосходство. Как-то весной, когда мы все четверо уже одевались, чтобы пойти домой, он, глядя как ходит тётя Дуся, засмеялся и громко крикнул: "Бабка косолапка". Все, кто это услышали, посмотрели на тётю Дусю, а потом на Андрея. А Андрей, смеясь, ещё раз это повторил, только ещё громче. Некоторые ему сделали замечание, некоторые промолчали, а кто-то сделал вид, что ничего не слышал. Мы подошли к нему и попросили, чтобы он извинился перед тётей Дусей. Но Андрей только ухмылялся. А тётя Дуся, опустив голову, молча пошла по коридору дальше... Мы, видя, что Андрей не собирается извиняться перед тётей Дусей, вызвали его для разговора на стадион... туда, где находился пустырь ещё ничем не занятый. Андрей согласился. Мы договорились, что встречаемся через сорок минут.

Мы стояли на пустыре и ждали Андрея. Серёжа и Саша "рвались в бой". А я со Светой их сдерживали и просили, чтобы никаких драк не было. Тут появился Андрей, а с ним его старший брат. Старший брат тоже ходил в футбольную секцию. Он был выше Андрея и было видно, что руки у него и ноги имеют ярко выраженные накаченные мышцы. Серёжа и Саша стояли молча и смотрели на них. А у меня и Светы были открыты рты и только немой вопрос в глазах: "Что же теперь будет?"

Сначала я думала, что старший брат пришёл с Андреем, чтобы помирить нас и уладить эту неприятную ситуацию. Он же старший брат. Должен младшему подавать пример. Но я ошиблась. Старший брат пришёл с Андреем, чтобы поддержать его в той драке, которую они уже предчувствовали. Конечно, они не ошиблись. Андрей и его брат, а также Серёжа и Саша сошлись в неравной схватке. Мы стояли в стороне и испуганно на всё это смотрели. А когда наши ребята оказались на земле, а на них сверху навалились Андрей и его брат, мы схватили свои портфели и стали "дубасить" ими Андрея и его брата. Мы уже не смотрели, куда попадали наши удары. Главное для нас было - освободить Серёжу и Сашу.

В это время взрослые, которые проходили мимо, нас всех разняли. Вскоре мы все успокоились, но... Примирения не было. Андрей и его брат, пообещав, что мы ещё встретимся, ушли. А мы, побитые, в рваной одежде и грязные остались... Мы стояли и думали: "Что же нам теперь делать? Приходить такими домой что-то не хотелось. Ведь будут ругать. Значит, надо было приводить себя в порядок где-нибудь... А вот где?" Мыслей было много, но остановились на том, чтобы пойти домой к тёте Дусе.

Тётя Дуся жила в бараке напротив нашей школы. Её комната находилась на первом этаже, а в её окне всегда красовалась цветущая герань. Иногда на подоконнике рядом с геранью сидел чёрный кот Антон. Номера её комнаты мы не знали, но быстро вычислили по окну. Мы постучали. За дверью послышались шаркающие шаги. Дверь открылась и... мы увидели тётю Дусю. А тётя Дуся, увидев нас, заохала и быстро затащила нас к себе в комнату. Снимая с нас нашу одежду она стала расспрашивать: "Что же такое случилось?". Мы ей всё рассказали. Она обняла нас, поцеловала и сказала: "Спасибо вам, мои вы дорогие...". Мы видели, что в её глазах появились слёзы... А потом тётя Дуся нас умыла, причесала и усадила на большой диван. Диван был чёрный и кожаный. А кожа в некоторых местах протёртая. Он был такой удобный и вместительный, что мы все четверо уместились на нём без труда. Тётя Дуся накрыла стол, поставила чашки с блюдцами, достала варенье и в красивой вазе поставила на стол наши любимые пирожки. "Вот. Сейчас будем пить чай с пирожками" - сказала она. "А пока чай греется, мы с Сашей будем чинить вашу одежду" - добавила она и позвала Сашу, чтобы он помог ей достать нитки и иголки из тумбочки, которая стояла прямо под большой фотографией, которая висела на стене. И тут только мы увидели, кто изображён на этой фотографии. На ней была наша тётя Дуся, в военной форме и с винтовкой с оптическим прицелом. Она была такая молодая и красивая... А рядом с ней такие же, как она молодые девушки и с такими же винтовками. Мы восхищённо смотрели на тётю Дусю... "Тётя Дуся, а вы воевали?" - спросили мы. "Да. Всю войну, с начала и до Берлина..." - ответила она и опять полезла в тумбочку, что стояла под фотографией. Оттуда она достала старый альбом с фотографиями. "Возьмите, посмотрите" - сказала она. Мы смотрели эти фотографии и наше восхищение тётей Дусей удваивалось и утраивалось и, видимо, этому восхищению предела не было. Наша тётя Дуся - герой Великой Отечественной Войны, снайпер... А потом нас осенило... Сколько же лет тёте Дусе? Получается, что где-то сорок с небольшим... А нам казалось, что тётя Дуся - бабушка... А потом мы узнали, что в последний день войны она была тяжело ранена и врачи её буквально вытащили "с того света". Тётя Дуся и Саша быстро починили нашу одежду. Тётя Дуся похвалила Сашу и сказала, что он большой молодец. А Саша, смущаясь и краснея, ответил: "Да, ладно. Просто мне это очень нравится".

Дома я всё рассказала маме, брату и бабуле. На что они ответили, что мы всё правильно сделали. И что правильно, что встали на защиту тёти Дуси. А то, что была драка... Так правда иногда бывает и с кулаками.

А на другой день Андрей извинился перед тётей Дусей. Не знаю, что толкнуло его на это. Может быть, совесть... Но после той драки он каждый раз обходил нас стороной и старался с нами не связываться.

Оставался последний месяц учёбы в первом классе. На улице был май. Деревья и кусты покрылись зелёной листвой. На газонах и просто пустырях выросла зелёная трава, а в ней красовались одуванчики. Над ними летали шмели и стрекозы... На ярко голубом небе светило солнышко... Всё это выглядело так волнующе и всё это так расслабляло... А расслабляло к учёбе. Учиться уже не хотелось. Мы уже мечтали, кто и куда поедет отдыхать. Ведь впереди были летние каникулы.

В последний день учёбы Людмила Андреевна торжественно выдала нам табеля итоговых оценок, сказала много хороших и добрых слов и пожелала хорошего отдыха, чтобы к новому учебному году мы были крепкие, здоровые и настроенные так, чтобы учиться только на четвёрки и пятёрки.

Дома меня все поздравляли и мы всей семьёй пили чай с моим любимым тортом. Это уже стало традицией. Мой учебный год закончился. А Мишуньчику ещё предстояло учиться неделю. Он по-доброму мне завидывал и говорил: "Счастливая!". А я и вправду была счастливая. Ведь впереди целое лето...

Летние каникулы. Это такая радость для детей... И какая забота для взрослых, которые все эти летние месяцы, не зная покоя, смотрят за этими детьми, ухаживают за ними, кормят и переживают, если дети куда-то убежали и их не видно, если не пришли к ужину, если поранились, подрались или ещё что-нибудь... Получается, что для кого-то отдых, а для кого-то работа... Самая настоящая работа и можно сказать "в две смены". Так и моя бабулечка. Как она всё это выдерживала?

Этим летом нас, меня, Мишуньчика, двоюродного брата Славика и двоюродную сестру Наташу, вместе с бабулечкой отправили на военную дачу для семей военнослужащих в Селятино. Дядя Саша, муж моей тёти Иды, был профессиональным военным - офицером. Служил он в московском военном округе. А каждое лето они выезжали на учения в Селятино. Для семей офицеров были выделены бараки в дачной зоне. На каждую семью по комнате. И для каждой семьи по комнате в сарайчиках, где располагались газовые плиты - это были кухни.

Офицеры с утра уходили на стрельбища, а приходили поздно вечером, усталые и голодные, а их военная форма была белая сзади, спереди и под мышками от солей пота.

Мне всегда нравилось, как пахнет портупея дяди Саши, как пахнут его кожаные сапоги, которые он натирал каким-то специальным составом. От чего они были, как зеркальные. Я не одна такая была. В военном дачном городке нас, девочек и мальчиков, было очень много. И все мы сходились в одном, всем нравились эти военные запахи. А ещё мы все собирали военную атрибутику. Это значки, погоны, гильзы, звёздочки от погонов, детали от пистолетов и всё, что относятся к военным. Из алюминиевой проволоки мы делали себе портупею и даже вешали на неё самодельную кобуру и ходили такие гордые и счастливые. И игры у нас были, конечно же, военные. И вот такие мы бегали с утра до вечера, приходя только на завтрак, обед и ужин.

Я играла с ребятами своего возраста, а у Мишуньчика были игры с ребятами своего возраста. И их игры были тоже на военную тематику. Но нас, малышню, они к себе не принимали. Говорили, что мы для таких игр ещё маленькие.

Почти у каждого из нас был свой личный клад - большая железная коробочка с открывающейся крышечкой. Коробочка была из-под печенья. В этой коробочке мы хранили свои сокровища. А сокровищами была вот эта военная атрибутика.

Первое сентября второго класса для меня стало открытием. Именно в этот день, собираясь в школу, я взяла с собой свои сокровища. Почему? Не знаю. Может быть захотелось показать своим друзьям... А, может быть, просто положила в портфель... Просто так....

Мы стояли на утренней линейке, слушали учителей, их поздравления и с удивлением смотрели друг на друга. Да, мы выросли... и, конечно же, немного изменились. Пусть не намного, но это было заметно. А Андрей, который занимался в футбольной секции и был выше всех ребят в классе, теперь уступил это первенство двум мальчикам. Так интересно, эти два мальчика в первом классе на физкультуре в шеренге стояли самые последние, а теперь - первые.

На первый урок к нам в класс привели нового мальчика и звали его Витя. Витя, когда его представляла Людмила Андреевна, стоял и краснел..., но держался достойно. Людмила Андреевна быстро нашла ему место, где он будет сидеть, а именно со мной за первой партой в среднем ряду. А Сашу она пересадила на последнюю парту к девочке Ире, которая сидела одна. Конечно, вначале мы, наша "великолепная четвёрка", расстроились. А буквально на первой перемене, когда Людмила Андреевна разрешила нам остаться в классе и не идти в вестибюль, мы даже обрадовались, что нас так посадили. Саша как-то сразу проникся симпатией к Ире, а мне понравился Витя, потому что выяснилось, что он сын военного. Что все эти годы они жили там, куда направляли его папу служить, жили в казармах с казённой мебелью и что Витя сменил уже три школы... А теперь Витиного папу перевели служить в московский военный округ и теперь он будет учиться в нашей школе вплоть до десятого класса. Серёжа и Света сошлись на том, что и у Серёжи и у Светы были свои сокровища - фантики от конфет. И они тоже лежали в специальных коробочках с открывающимися крышечками. Их было так много и они были такие все красивые и разные, что можно было любоваться ими целыми часами... Но... прозвенел звонок на урок.

После уроков мы уже не были "великолепной четвёркой". Мы стали "великолепной шестёркой". И теперь провожал меня до дома Витя. Он нёс мой портфель и рассказывал о жизни в военных городках... А рассказывал с такой любовью, что я сразу его спросила: "А кем он хочет стать, когда вырастет?". "Военным, как папа" - твёрдо ответил Витя. А потом я показала ему свои сокровища. И он их оценил. Он с восхищением смотрел на меня, а я с восхищением смотрела на него...

А когда мы расставались, то договорились, что завтра он принесёт мне всё, что недостаёт в моей коллекции.

Весь вечер и всю ночь я думала - что же такое принесёт мне Витя? Ну, конечно, не всю ночь, это громко сказано. Ночью я спала крепким сном, каким спят дети моего возраста. Но утром, я проснулась именно с этой мыслью и вопросом - что же такое мне принесёт Витя?

В школу я не шла, бежала и мне не терпелось увидеть Витю. А Витя уже сидел за нашей партой в классе и ждал меня. Я сразу сделала спокойный вид и спокойно вошла в класс. А садясь за парту, спокойно сказала Вите: "Привет". "Привет" - ответил Витя, а потом шёпотом мне на ухо добавил: "Я принёс...". Здесь мне уже было не до спокойствия и я напрочь забыла, что надо следить за выражением своего лица, чтобы не выдать своё нетерпение... "А что ты принёс?" - с любопытством спросила я. "А об этом после уроков. Хорошо?" - предложил Витя. "Хорошо" - ответила я. А сама, как говорят "вся сгорала от любопытства". "Ну-у-у вот. Опять ждать" - сама себе сказала я. Но делать нечего.

Вошла Людмила Андреевна, класс встал, громыхая крышками парт. Людмила Андреевна поздоровалась и сказала: "Садитесь". Класс сел, громыхая крышками парт. На что Людмила Андреевна всем сделала замечание и попросила, чтобы в следующие разы крышками парт не греметь, а поднимать и опускать их, придерживая.

Урок начался... Потом была перемена. Серёжа со Светой рассматривали свои фантики. Саша с Ирой играли в маленькие дорожные шахматы. А мы с Витей разговаривали, но про то, что он мне принёс разговора не было. Раз договорились, что после уроков, значит после уроков. Потом был следующий урок... Потом ещё урок... И вот, наконец, уроки закончились. Возле школы мы разделились на три пары. Попрощались друг с другом и разошлись в разные стороны. Серёжа провожал Свету. Саша провожал Иру. И Витя провожал меня.

Витя нёс мой портфель в одной руке, а в другой нёс свой портфель и авоську, а в авоське лажал какой-то большой свёрток. Оказывается, когда Витя пришёл утром в школу, он попросил тётю Дусю присмотреть за авоськой с содержимым в ней, так как нести её в класс не хотелось, да и не надо было. А вдруг кто-нибудь захотел бы посмотреть, что там лежит. И испортили бы весь сюрприз. А это был именно сюрприз для меня.

Мы пошли нашим привычным путём через лаз в заборе на стадион имени Мягкова. Там, в укромном месте под сенью двух огромных тополей, стояла деревянная лавочка с изогнутой спинкой и с железными, резными боковинами. Покрашена она была в белый цвет. А под сенью зелёных и ветвистых тополей смотрелась очень красиво и загадочно. На этой лавочке всегда почти никого не было. Поэтому эта лавка стала нашим излюбленным местом, начиная с этого дня и последующие годы...

Мы сели на эту лавку. Я вопросительно и с несгораемым любопытством смотрела на Витю. А Витя деловито вытащил из авоськи свёрток и развернул его... И... О-о-о! В его руках была гимнастёрка! Настоящая военная гимнастёрка! А потом он достал ещё одну рубашку белого цвета. Это оказалась нижняя офицерская рубашка! Офицеры такую одевали под военную форму. Это был настоящий подарок для меня! А когда из портфеля он достал настоящую офицерскую портупею, правда без кобуры, я была в таком восторге, что не знала, как Витю благодарить... А потом я осеклась... "А твои родители знают, что ты это решил мне подарить?" - спросила я. "Конечно, знают. Ведь это всё мне папа передал для тебя" - ответил Витя.

Когда мы шли до моего дома, я всю дорогу улыбалась и благодарила Витю. А Витя каждый раз смущался и отвечал: "Пожалуйста!"... А потом мы с ним дружно рассмеялись, понимая, как смешно это всё выглядит. Но мы с ним понимали друг друга. Потому что у нас с ним было одно увлечение.

Потом... дома я не раз надевала военную гимнастёрку и мне нравилось в ней ходить. А в нижней офицерской рубашке я спала. Она стала для меня ночнушкой.

Все мы в нашей "великолепной шестёрке" отличниками не были. Конечно, были и двойки и тройки. Как без них? Но мы, наверное, были "хорошистами". Хотя Людмила Андреевна на родительских собраниях говорила нашим родителям, что мы могли бы, если бы захотели, учиться на пятёрки. Видимо, сказывалась наша активность и непоседливость. В поведении мы тоже особо не отличались - ни в плохую, ни в примерную сторону. Поведение у нас всех было удовлетворительное. Так в наших дневниках, а у нас теперь были дневники, мы же теперь не первоклашки, Людмила Андреевна и записывала. Что касается замечаний и вызовов в школу... Это было. Не регулярно, конечно. Но и не редко.  Оценки и замечания Людмила Андреевна всегда писала красными чернилами. И этот цвет, глядя в дневник, очень огорчал наших родителей. Даже, только открыв его на нужной странице и ещё не видя оценки, но..., видя красный цвет... Родители тяжело вздыхали и спрашивали: "Что на этот раз?". И такая картина, или почти такая, была у каждого из нас в нашей "великолепной шестёрке". Конечно, хулиганами мы не были. И наши провинности были не серьёзными. Но учителя добивались, чтобы на уроках была тишина и чтобы дети внимательно слушали, спокойно сидели и не отвлекались. А мы... Вот мы отвлекались... И виной всему этому были наши увлечения.

Ира очень любила играть в куклы. А Саша шил для её кукол одежду. Некоторые фасоны он придумывал сам. Это спустя годы, я удивлялась, когда видела похожие фасоны, которые уже были в моде и почти не отличались от тех, которые придумывал Саша.  Мы, все одноклассники, смотрели эти кофточки, юбочки, шапочки, брюки, сшитые Сашей и удивлялись, что вся эта одежда сшита вручную и, самое главное, строчки были такие, как-будто прострочены на швейной машинке. Над Сашей никто в классе не смеялся и никто его не дразнил. Наоборот, ему даже завидовали. И я уверена, что завидовали по-доброму. Ведь мы так не умели шить. Для этого нужен талант.

Серёжа со Светой увлеклись фантиками от конфет. И их коллекции регулярно пополнялись. Родственники и знакомые, зная, что они собирают фантики, не выбрасывали их, а собирали и отдавали им в коллекцию. Много фантиков валялось и на земле. Серёжа и Света их подбирали, очищали и тоже клали в коллекцию. Одинаковые фантики они обменивали на те фантики, которых у них не было. И, глядя на них, весь класс заразился этим собирательством. Так что почти у всех были железные коробочки с открывающимися крышечками и с фантиками, аккуратно в них уложенные.

Но мы с Витей фантиками не увлеклись. Нас интересовала военная тематика. Мы не только собирали военную атрибутику. Нам ещё нравилось читать книги про войну, военные подвиги. Этими книгами мы с Витей зачитывались до того, что и ночью под одеялом с фонариком, надеясь, что родители не увидят, читали..., читали..., читали. Утром, конечно, сонные мы шли в школу. Да - сонные. Но счастливые.

Вот из-за этих увлечений наша дисциплина и хромала. Мы ведь даже на уроках умудрялись просматривать свои "сокровища", закрыв их крышкой парты. Людмила Андреевна что-то пишет на доске, а мы в это время своими "сокровищами" любуемся. Конечно, отвлекались, что-то не слышали и, если Людмила Андреевна задавала вопрос... не могли на него ответить. Стояли, хлопали глазами, а Людмила Андреевна сердилась. После этого звучало короткое слово: "Дневник"... И в дневнике появлялось очередное замечание.

Как-то Витя принёс в школу детский пистолет с пистонами. Пистолет был сделан под револьвер, а в его барабан вставлялась лента с пистонами. Он показал мне его под большим секретом. Мы даже специально на перемене выбегали из школы, чтобы пострелять... Дело в том, что пистоны, когда отстрелянные, резко пахли. И это могло привлечь внимание других ребят. А мы этого не хотели. Вот мы с Витей выбегали на улицу во время перемены три раза. А в четвёртый раз выбегать уже не пришлось. Витя имел неосторожность оставить этот револьвер у меня в парте, чтобы я, когда Людмила Андреевна не видит, могла подержать его в руках. А он был такой тяжёленький и так приятно ложился в руку..., что я нечаянно нажала на курок... А дальше было несколько коротких слов: "Оружие сдать. Дневники на стол". Урок, конечно, был сорван. Так как всем уже было не до урока. Но и до конца урока оставалось всего десять минут. Обычно эти последние десять минут Людмила Андреевна диктовала нам домашнее задание... Домашнее задание она продиктовала за пять минут. А остальные пять минут писала в наших дневниках замечания красными чернилами и каждое из этих замечаний было необычно длинным, чем предыдущие. Мы эти замечания с Витей не читали, так как были очень расстроены. Но дома я, к своему удивлению, узнала, почему замечание было таким длинным. Оказывается, Людмила Андреевна советовала нашим родителям записать нас в военно-патриотический кружок, который находился совсем недалеко от нашей школы в подвале одного из кирпичных домов. И в конце замечания был написан адрес. Что наши родители и сделали. Так мы с Витей стали членами военно-патриотического кружка.

Во втором полугодии Серёжа со Светой увлеклись марками. Фантики были уже не интересны. Но они свои коллекции отдали первоклашкам, которые тоже собирали конфетные фантики. И вот это увлечение марками у них было уже серьёзное.

А Саша с Ирой записались в кружок кройки, шитья и вязания, что находился у нас в школе. И в их группе среди девочек Саша был не один мальчик. В этом кружок записались ещё три мальчика, которым также, как и Саше нравилось шить, кроить и, видимо, хотелось ещё научиться и вязать.

Военно- патриотический клуб находился в подвале жилого дома в "Красном уголке" - так назывались все подвалы домов, отданные под кружки, секции, домашние кинотеатры и для проведения собраний жильцов этих домов.

Под военно-патриотический клуб была отдана целая комната и она была такая большая... Или нам тогда так казалось, потому что мы были ещё маленькие? Руководил этим клубом военный в отставке и звали его Сергеем Сергеевичем. Мы с Витей с удивлением заметили, что занимающихся в этом клубе много - и девочек и мальчиков разных возрастов. Были и первоклашки. Но, самое интересное, им всем, как и нам с Витей, нравилось всё военное. А в этой комнате чего только не было... И знамёна войны, и найденные при раскопках автоматы и винтовки, и гильзы, и каски наших воинов, а также дневники, записки, документы, тоже найденные при раскопках. Но так как родственники погибших не были найдены, все эти дневники, записки и документы хранились в этом клубе. Сергей Сергеевич нам много рассказывал об этом клубе и мы узнали, что члены клуба каждое лето выезжают в военно-спортивный лагерь, что участвуют в раскопках на полях сражений, что помогают ветеранам войны, а также участвуют в военных соревнованиях и в военных играх под названием "Зарница".

Мы с Витей настолько были довольны, что попали в этот клуб, что каждый день рассказывали своим друзьям об этом клубе, о том, как прошёл день занятий в этом клубе, что нового узнали и рассказам нашим не было конца и края. Видимо, мы своим увлечением так заразили наших друзей, что они тоже записались в этот клуб.

Теперь наша "великолепная шестёрка" в полном составе после уроков и в выходной день в воскресенье посещала военно-патриотический клуб под названием "Звезда". Наши родители радовались, ведь мы все были заняты любимым делом, по улицам не слонялись и времени на шалости у нас не оставалось.

Людмила Андреевна тоже вздохнула спокойно. На уроках мы сидели тихие и дисциплинированные. Стали хорошо учиться и в наших дневниках перестали появляться замечания. А причина этому была... Дело в том, что Сергей Сергеевич сразу всех поставил в известность, что заниматься в клубе смогут только те, кто хорошо учится и хорошо себя ведёт. Двоечников и тех, кто плохо себя ведёт, отчисляет после третьего предупреждения. А заниматься очень хотелось, вот мы и старались хорошо себя вести и хорошо учиться.

А ещё нас подстёгивало к тому, чтобы хорошо учиться и хорошо себя вести то, что Сергей Сергеевич сказал: "Летом в военно-спортивный лагерь поедут бесплатно только те, кто в итоговой четверти не будут иметь тройки и те, у кого поведение будет не ниже удовлетворительного. Именно так мы второй класс и закончили.

Летом мы, "великолепная шестёрка" отправились в военно-спортивный лагерь, который назывался "Звёздочка" на все три месяца, без перерыва на пересменку. Дело в том, что в этом лагере была только одна смена - все три летних месяца.

В лагере нашему счастью не было предела. Нам выдали военную форму, военные ремни, военные пилотки. Мы занимались разными видами спорта, участвовали в соревнованиях, в играх "Зарница", ходили в походы и участвовали в раскопках на полях сражений. Мне с Витей всё это очень нравилось, а вот Саша и Ира, Серёжа и Света, после второго месяца пребывания в этом лагере, приутихли. Было видно, что они или устали или им всё это надоело.

Одно из двух оказалось правдой. Им всё это надоело. Потому что, когда мы начали учиться в третьем классе, они в военно-патриотический клуб больше не ходили.

Их интересы переключились на другие занятия. Серёжа записался в секцию спортивной гимнастики. Свету записали в музыкальную школу в класс игры на аккордеоне. А Саша и Ира продолжали посещать кружок кройки, шитья и вязания в нашей школе.

Заметно поубавилось и количество мальчиков и девочек, которые занимались в этом клубе. На что Сергей Сергеевич сказал: "Остались только те, кому, действительно, нравится заниматься этом клубе".

Как же интересно наблюдать и видеть, как растут твои одноклассники. И это заметно особенно после летних каникул, когда первого сентября мы опять все вместе начинаем учиться. За собой, конечно, мы этого не замечаем. Потому что в зеркало смотримся каждый день и особых изменений не видим. А вот со стороны, те кто тебя давно не видели, замечают. Вот и мы "великолепная шестёрка" удивлялись, глядя на своих одноклассников. За время пребывания в военно-спортивном лагере мы себя хорошо рассмотрели, а вот одноклассники... Как же все изменились?! Две маленькие девочки Таня и Лена переросли всех. Теперь они стояли первыми в шеренге. Высокие, как нам показалось, и длинноногие. Ещё два мальчика... Раньше были худенькими и бледненькими. На уроках физкультуры им многие упражнения не удавались... Теперь стояли два крепких мальчика. Стояли уверенные и загорелые. А ещё кто-то поправился, кто-то похудел, кто-то вытянулся..., но по лицам всех было заметно - мы все немного повзрослели.

В третьем классе у нас появился новый предмет - урок музыки. На этом уроке мы не только изучали жизнь великих композиторов, слушали их музыку, но и пели. Многим этот предмет не нравился. Как они говорили: "Скучный". А мне нравился. У меня появилась тяга к музыке. Увлечение всем военным никуда не ушло, оно так и осталось, но увлечение музыкой меня с каждым днём стало всё больше и больше захватывать. Мне нравилось слушать оперы, инструментальную музыку, очень понравилась органная музыка. Мама, видя такое моё увлечение, доставала билеты в Большой театр и мы - я, мама и Мишуньчик, слушали не просто исполнение, а созерцали целое представление с удивительными декорациями и великолепными костюмами. Всё это в целом - и исполнение и декорации и костюмы - создавали непередаваемые ощущения и так отложились у меня в сердце и голове, что я до сих пор помню и вижу, как воочию, эти постановки - "Борис Годунов", "Евгений Онегин", "Снегурочка", балет "Спартак"...

Да, жили мы не богато. Но  билеты в Большой театр свободно продавались и по цене были доступны. И в перерывах спектаклей мы ходили в буфет и мама всегда покупала газированную воду и вкусные пирожные. Нам с Мишуньчиком казалось, что мы попали во дворец... Так всё было красиво и величественно... Действительно, это был Храм! Храм высокого искусства!

Серёжа ходил во Дворец Спорта в секцию художественной гимнастики. И делал успехи. Тренер, видя в нём талант, уговорил Серёжиных родителей отдать Серёжу в спортивную школу. А там он будет учиться и продолжать заниматься гимнастикой. Что родители и сделали. Поэтому во второй четверти Серёжа с нами уже не учился. А Ира ушла из нашего класса в третьей четверти, потому что их барак выселили, а им предоставили новую квартиру в Медведково. Витя ушёл из нашего класса в апреле. Потому что его родители получили новую квартиру в совершенно другом районе и, как оказалось, очень далеко от нашего района - где-то в районе "Лужники".

Расставались мы легко, даже ни разу не всплакнули. Может потому, что были ещё детьми и до конца не понимали, что расстаёмся навсегда. Какое-то время мы перезванивались... Но новые друзья, увлечения и другое окружение постепенно сделали своё дело... Мы звонили друг другу всё реже и реже. А вскоре и вообще перестали друг другу звонить.

Теперь мы не были ни "великолепной четвёркой" и, тем более, "великолепной шестёркой". Нас осталось трое - я, Саша и Света. Но Саша постепенно от нас отдалился. У него появился друг, с которым ему было интереснее, чем с нами.  И мы теперь остались вдвоем - я и Света.

Вокруг нашей школы ломали бараки и строили новые дома. Строительство шло быстрыми темпами и масштабы его были очень большими. Бараки ломали на всех территориях, что находились вокруг метро ВДНХ. А на их месте строились кирпичные двенадцатиэтажные дома с балконами и обустроенными дворами. Поэтому в нашем классе очень часто менялись ученики. Кто-то уходил..., а новенькие приходили.

Военно-патриотический клуб я перестала посещать,  так как одной там заниматься было уже неинтересно. Да и руководитель наш поменялся. Сергей Сергеевич тоже переехал на новую квартиру. А новый руководитель мне был не симпатичен.

И третий класс мы заканчивали не совсем на весёлой ноте. Но... впереди было лето... А мама мне и Мишуньчику достала путёвки в пионерский лагерь "Лесные дали".

В четвёртом классе вначале учебного года меня и моих одноклассников принимали в пионеры. Мы все мечтали об этом дне. Носить красный пионерский галстук - было мечтой каждой девочки и каждого мальчика. Как же я завидовала тем, кто уже носили этот галстук. Завидовала, но по-доброму. Я знала, что рано или поздно, но этот желаемый день настанет и я тоже буду пионеркой, буду давать пионерскую клятву и буду носить этот красивый красный галстук. Дома я у Мишуньчика часто его брала, завязывала на шее и смотрелась в зеркало. Смотрелась и вздыхала...

И вот, наконец, этот день настал. Нас пригласили в актовый зал. А в зале нас ждали старшеклассники и в их руках были красные гвоздики и новенькие красные пионерские галстуки. На сцене стоял наш школьный духовой оркестр, а посередине возле микрофона стояли наш директор школы, старшая пионервожатая и наша классная руководительница Людмила Андреевна. Нас поздравляли, играла музыка, а потом каждого из моего класса вызывали на сцену, старшеклассник завязывал на шее пионерский галстук, а старшеклассница дарила три красных гвоздички. Потом каждый из вновь принятых в пионеры хорошо поставленным голосом, громко произносили клятву... А в конце, самое главное, нам говорили: "...Будьте готовы!". А мы поднимали руку и произносили: "Всегда готовы!". Вот это мне особенно нравилось - поднимать руку и произносить: "Всегда готовы!"...

В классе мы друг друга осматривали, поправляли галстуки и были счастливы. Это было видно по нашим улыбкам и сверкающим, как-то по-особому, глазам.
Мы теперь пионеры!

Домой я шла спокойно и, наверное, очень важная. Потому что прохожие обращали на меня внимание и улыбались. Я в ответ тоже улыбалась. Мне казалось, что они тоже рады за меня и мысленно поздравляют меня с этим очень важным событием.

Дома меня ждали бабулечка, Мишуньчик и мама и, конечно же, традиционные торт и чай. Этот день я запомнила на всю жизнь. Потому что он был настоящий, искренний и я ощущала значимость этого дня - я теперь пионерка.

Завязывать галстук я уже умела. Мишуньчик меня этому давно научил. И теперь по утрам, когда мы одевались в школу, мы оба стояли у зеркала и завязывали свои галстуки... А потом в зеркале смотрели друг на друга и улыбались... Я Мишуньчику, а Мишуньчик мне.

Быть пионером было так здОрово. Появилось много обязанностей и заданий от старшей пионервожатой, которые октябрятам не давали. Мы были горды тем, что мы уже большие и нам поручают такие ответственные задания, как дежурство по нашему школьному этажу, дежурство в столовой, уборка класса и полив цветов, организация субботников, сбор макулатуры и металлолома, а ещё  выпуск стенгазеты, проверка чистоты и опрятности школьников... Но самые интересные задания были - это посещение ветеранов войны, помощь им и записи их рассказов о войне. Потом все эти рассказы надо было красиво оформить в красивые папки-книжки и сдать в школьный музей. Нам всем нравились эти задания и выполняли мы их с удовольствием.

Зима тогда была самым любимым временем года для меня. Зимой стадион имени Мягкова "заливали льдом", вешали иллюминацию и громкоговорители и каждый день каждый желающий мог бесплатно кататься на коньках по этому стадиону столько, сколько захочет. А возле стадиона всегда стояли продавщицы горячих пончиков и горячего чая. А из громкоговорителей звучали любимые всеми мелодии и песни.

Сначала у меня были коньки - Снегурки. Они достались мне по наследству от Мишуньчика. Тогда мы, младшие, носили вещи наших старших братьев и сестёр, которые из них уже выросли. Потом мне достались коньки - Гаги... Это мужские коньки. Других не было. И кататься на них меня учили Мишуньчик и двоюродный брат Вова. Конечно, я подражала им. Поэтому я гоняла на них, как мальчишка - широко расставляя ноги и резко размахивая руками, а ещё немного пригнувшись, как это делают хоккеисты. Однажды со мной вместе на стадион пошли мои тёти - две родные сестры моей мамы. Когда они увидели, как я катаюсь на коньках, то сразу сказали мне: "Любаша, ты катаешься как мальчик". Я была очень удивлена. Я не понимала - как это кататься на коньках, как мальчик? А потом они мне показали девочку, которая каталась на фигурных коньках. И я, глядя на неё, залюбовалась её пластикой... Я попробовала повторить движения этой девочки на своих коньках. Но... Ничего не получилось.
Конечно, я была расстроена. Но виду не подала.

А через неделю меня ждал сюрприз. Мама и мои родные скинулись... И купили мне фигурные коньки... Настоящие фигурные коньки. Мало того, они записали меня в секцию фигурного катания, где мальчики и девочки, такого же возраста, как и я, будут заниматься фигурным катанием и начинать заниматься будут с нуля. То есть - никто из них стоять на этих коньках и тем более кататься не умеет. Вот это меня тогда очень успокоило. Значит, мы будем все одинаковые и никого стесняться не придётся.

В четвёртом классе вначале зимы к нам пришёл новенький. И звали его тоже Серёжей, как нашего со Светой друга, с которым мы дружили с первого по третий класс и который перешёл учиться в спортивную школу.

Этот Серёжа был блондином с голубыми глазами и выдающимся носом. Нет, нос не был, как у "Буратино" - он был картошкой. А ещё у Серёжи была очень развита грудная клетка. И это выглядело смешно - сам он худенький, ножки тоненькие, голова на тоненькой шее... и на этом фоне - мощная грудная клетка. Когда он вошёл в класс, все захихикали. Лидия Андреевна строго на всех посмотрела и класс притих. Все сидели и думали - куда же Лидия Андреевна посадит новенького Серёжу. Но... Так как Витя вместе с родителями переехали на новую квартиру, я сидела за партой одна, Лидия Андреевна долго не думала и указала Серёже на свободное место рядом со мной. И... С этого момента, можно с уверенностью сказать, началась наша с ним многолетняя дружба, полная разных событий, увлечений и постоянного попадания в какие-нибудь происшествия...

Мы быстро с ним подружились. Серёжа был очень активным и позитивно настроенным мальчиком. Он и со всеми одноклассниками быстро "нашёл общий язык". Так что уже через день его никто не называл "новеньким". Всем казалось, что он учится с нами давно, чуть ли не с первого класса.

Серёжа, как и Витя, тоже был из семьи военного. Поэтому у нас с ним появились общие интересы и общие увлечения. Он также, как и Витя, постоянно пополнял мою коллекцию военных вещей. Нет, гимнастёрку он мне не приносил. Он приносил мне гильзы от снарядов разных калибров. А дома я их приспосабливала под карандаши, под цветы, ручки и расставляла на книжных полках. Смотрелось очень красиво. Во всяком случае, мне очень нравилось.

Когда Серёжа узнал, что меня записала в секцию фигурного катания, он тоже захотел заниматься фигурным катанием. И на следующей неделе мы уже вдвоём с Серёжей ехали на занятия в эту секцию.

А секция эта находилась во дворце Спорта недалеко от метро "Преображенская площадь". И чтобы до него добраться, нам надо было ехать на одиннадцатом трамвае целых сорок минут. Трамвай ехал медленно, постоянно останавливаясь, так как маршрут этого трамвая проходил через парк Сокольники, мимо жилых домов и множество перекрёстков, а там было много светофоров.

Занятия фигурным катанием имели несколько дисциплин - хореография, занятия у бревна и, соответственно, катание на льду. Мы с Серёжей попали в группу, где все начинали с "нуля". Мальчики и девочки одного с нами возраста - все были из обеспеченных семей... И это было очень заметно. Мы с Серёжей были просто одеты, поэтому стали ловить на себе презрительные взгляды. И это нам не показалось.

Сначала мы на это не обращали внимание. Но с каждым днём занятий, мы всё отчётливее замечали эти взгляды. Все эти мальчики и девочки приходили на занятия или с мамами, или с бабушками, или с своими нянечками. Педагоги, которые с нами занимались, свои предпочтения отдавали больше этим мальчиками и девочкам, а мы с Серёжей были в стороне. Только изредка педагоги подходили к нам и смотрели, как мы делаем те или иные упражнения. Но мы, всё-равно, посещали эти занятия. Вскоре мы уже катались на фигурных коньках и делали некоторые упражнения и получали удовлетворительные "кивки" педагогов. Мы уже могли кататься парой и это неплохо у нас получалось...

В конце января у одного из педагогов было день рождения. И родители наших одногруппников стали собирать деньги на подарок. Когда нам с Серёжей сказали, чтобы мы сказали об этом родителям и сколько нужно принести, у нас "округлились глаза". Для нас эта сумма была большая. И мы не знали, смогут ли наши родители дать такие деньги. Родители такие деньги нашли - заняли. Но мы с Серёжей понимали, что это серьёзно ударяет по бюджету наших семей.

Наши одногруппники с нами почти не общались. Даже нашлись некоторые, которые сказали: "Бедненькие". Сказали не нам в лицо, а между собой. А мы это слышали... У нас уже стали появляться мысли - а стоит ли дальше заниматься в этой секции? Но всё решил один случай. Один мальчик обозвал Серёжу, а Серёжа ответил... потом они немного подрались. Ну, подрались немного и разошлись. Но этот мальчик пожаловался своей маме, а та пожаловалась педагогу и, видимо, поставила вопрос о нашем дальнейшем пребывании в этой секции. Педагог, разговаривая с нами, как бы невзначай спросила: "А будем ли мы дальше заниматься?" На что мы с Серёжей почти в один голос ответили: "Нет". И мы видели, что педагог нашим ответом осталась довольна.

Так мы впервые столкнулись с социальной несправедливостью. Но... Расстраивались мы недолго. Кататься мы научились и катались хорошо. А что ещё нужно? А секций вокруг полно... Выбирай что хочешь. И не обязательно, что там мы встретимся с тем, с чем встретились на занятиях фигурным катанием.

Серёжа был настолько активным, что усидеть на одном месте целый урок для него было очень трудно. Ему постоянно попадало от учительницы. Бывало, что и в угол его ставили. Так он и там что-нибудь вытворял. Тогда Людмила Андреевна выгоняла его из класса. А Серёже, видимо, это было даже "на руку".  Что там происходило... за дверью класса с той стороны? Я не знаю. Но, когда звенел звонок на перемену, Серёжу в класс приводил кто-нибудь из учителей. А как-то и директор школы Виктор Викторович. Дневник у Серёжи был очень красивый. На каждой странице красовались замечания так мне знакомыми красными чернилами. Родителей его тоже вызывали в школу. Приходил папа. А приходил в военной форме... И, глядя на него, Людмила Андреевна особенно Серёжу не ругала, а только советовала, как исправить его поведение. А совет был тот же, что Людмила Андреевна когда-то давала моим родителям - отдать Серёжу в какую-нибудь секцию или кружок.

Серёжу записали в кружок авиамоделирования. Кружок этот находился в Доме Пионеров недалеко от выставки ВДНХ. Серёжа походил туда три раза и загорелся... А загорелся так, что и меня уговорил записаться в этот кружок. Вскоре мы вместе стали ходить туда. Там были одни мальчики. И я одна девочка. Но меня это не смущало. Было очень интересно. Ребята мастерили летательные аппараты - планеры и кордовые модели. Мы с Серёжей решили сделать кордовую модель. Все детали мы должны были выпиливать, шлифовать, приклеивать сами. Всё делали по чертежам. Проверяли по несколько раз точность размеров. А потом приделывали к готовому самолёту моторчик с пропеллером. Моторчик работал на бензине. А когда выходили на площадку, чтобы запустить самолёт, то на специальном тросике держали его..., а он красиво совершал в небе виражи... Мы все стояли с поднятыми головами вверх и заворожённо смотрели, как наши самолеты держатся в воздухе. Иногда от такого долгого стояния начинала болеть голова. Но это не та боль, от которой портится настроение. Это боль от радости, что у нас всё получилось и получилось правильно.

Но в этот кружок мы тоже ходили не долго. Вскоре Серёжа загорелся рисованием. И, уговорив меня, мы стали ходить в кружок рисования, который находился в этом же Доме Пионеров. Рисовали масляными красками. Серёже нравилось накладывать краски мазками... Это, когда вблизи ничего не рассмотришь, а вот издалека - целая картина. А мне нравилось накладывать краски гладко... Хотя в этом мы с ним не были солидарны, но посещали мы этот кружок с удовольствием. А ещё нам так нравилось всей группой выходить на природу и... творить, творить, творить...

Света ходила в музыкальную школу по классу "Аккордеон". Она уже играла на аккордеоне некоторые пьесы, мелодии из фильмов, патриотические песни... Например - "Полюшко, поле...". Когда мы были у неё в гостях, она нам играла... Мы слушали и нам это нравилось. Как-то Светина мама предложила нам тоже заниматься в музыкальной школе. Мы с Серёжей открыли рты... "А на чём?" - спросили мы. "А это вы уже сами решайте" - ответила Светина мама.

Всю дорогу, когда мы от Светы возвращались домой, мы думали - на каком музыкальном инструменте нам лучше учиться играть. И ведь выбрали. Серёжа выбрал гитару и трубу. А я аккордеон. Дело в том, что на фортепьяно у моей мамы денег не было. Так что про фортепьяно пришлось на время забыть. А вот аккордеон...

Дядя Саша, в военном дачном лагере которого мы отдыхали летом, ещё с войны привёз трофейный аккордеон. Аккордеон был немецкий, с регистрами там, где басы, и с регистрами там, где клавиатура. Сам он был красный с перламутром, а отделка позолоченная. А, когда раздвигаешь меха..., то звучание завораживало в буквальном смысле слова... Этот аккордеон у дяди Саши и тёти Иды лежал в футляре на гардеробе все эти годы. А когда он мне понадобился, то отдали его с радостью и облегчением. Дело в том, что на любом музыкальном инструменте надо играть, обязательно. Иначе инструмент испортится. Или, как говорят музыканты - "Зачахнет и умрёт".

Так что начало пятого класса ознаменовалось не только началом учебного года в нашей школе, но и началом занятий в музыкальной школе.

Пятый класс - это особо запоминающийся учебный год. Год, когда привычная школьная жизнь и учёба изменились "в корне". Теперь у нас был не один учитель, а много учителей. Добавились учебные предметы и соответственно учителя этих предметов. Со второго этажа школы мы перешли на верхние этажи и теперь назывались старшеклассниками. Расписание уроков тоже особо не радовало. Если раньше в день было не больше четырёх уроков, то теперь не меньше шести. Добавились ещё и классные часы и они были обязательны.

Первые дни вначале учебного года я и мои одноклассники были растерянные и немного испуганные. Всё было непривычно, незнакомо и непонятно. Но... постепенно освоились и стали привыкать к этим изменениям, а вскоре даже не сомневались, что так было всегда.

Иногда забегали на второй этаж школы... А там младшие классы... И мы смотрели на них "как-бы свысока". Ещё бы?! Мы же теперь старшеклассники!

Вначале учебного года к нам в класс пришли новенькие - три девочки и два мальчика. Мы быстро с ними познакомились и вскоре узнали, что девочки до пятого класса жили с родителями за границей и там же учились, а мальчики приехали с окраины Москвы, потому что их родители получили новые квартиры в нашем районе. Три девочки - Лена, Юля и Марина нисколько не зазнавались, вели себя приветливо и просто. И это мне и моим одноклассникам нравилось. Конечно, у них были особенные карандаши, ручки, ластики, пеналы и даже линейки. Все они были красиво оформлены и с иностранными надписями. Мы смотрели на всё это с каким-то придыханием... Ну как же? Иностранное... Я тогда заметила, что многие на это "иностранное" были падкие. Это было видно по глазам. Уж больно они загорались как-то неестественно. У меня тоже на какое-то время появился этот огонёк. Но Серёжа меня вовремя остановил, сказав: "А советское лучше!". "Да. Советское лучше!" - подтвердила я. Через несколько дней девочки не стали приносить в школу эти иностранные письменные предметы. Видимо, учителя их предупредили или сами поняли, что лучше этим "не светить", так как не все спокойно к этому относятся.

Учёба вначале пятого класса у меня шла неважно. Если честно, я не все предметы успевала делать дома. Времени катастрофически не хватало. Мы ведь с Серёжей и Светой теперь ходили в музыкальную школу. А ещё с самого начала учебного года мы записались на все школьные спортивные соревнования. Это отнимало много сил и времени. Поэтому домашние задания я выполняла быстро и недобросовестно. У меня появились тройки..., а потом и двойки... Особенно плохо у меня шла математика. А Серёжа, наоборот, стал хорошо учиться и поведение у него теперь было удовлетворительное. Света училась немного лучше меня. Но... У неё не было двоек. А у меня были. И это меня очень расстраивало.

Наша классная руководительница - учительница математики быстро выявила всех отстающих по своему предмету и назначила для нас дополнительные занятия. Я была не одна и это меня успокоило. Всё-таки, не так стыдно. Несколько дополнительных занятий и повторное объяснение учителем того материала, по которым у нас образовались "пробелы", сыграли свою роль. Мы, отстающие, сообразили "что к чему..." и вскоре по математике у нас стали появляться хорошие оценки. Но... На контрольных работах я иногда у Серёжи списывала. Просто я медленно решала, поэтому не успевала всё решить за один урок. А Серёжа решал быстро. Свету он тоже выручал. А бывало и ещё кого-нибудь. Списывали мы  незаметно. Искренне надеясь, что учительница ничего не видит. Во всяком случае, мы в это верили.

Физкультура и спорт в нашей жизни и в жизни страны в целом играли огромную роль. Физкультуре и спорту уделялось самое большое внимание. Физкультура и спорт "шагали в ногу", начиная с детских садов, школ и далее - институтов, предприятий, заводов, фабрик - везде... Даже в домах отдыха, пансионатах, санаториях, больницах.

Спортивные соревнования проводились регулярно. А полученные кубки, вымпела, медали  были особенной гордостью тех предприятий, школ или учреждений, чьи спортсмены эти награды получили.

Вот и в нашей школе проводились такие соревнования на стадионе имени Мягкова. Соревнования проходили между нашими пятыми классами. Классы "А", "Б" и "В" соревновались в беге, прыжках в длину, в прыжках в высоту и в эстафете. Я была записана на бег - стометровку. Я уже знала, в какую тройку меня поставили. Ученица из класса "В" меня не беспокоила, потому что она бегала не очень быстро. А вот ученица из класса "А" - была моей настоящей соперницей. Дело в том, что эта девочка была высокая, выше меня на полторы головы, длинноногая и к тому же, она была дочкой профессиональных спортсменов. Гены ведь передаются, как я понимала. Но... Я всё просчитала... Если бежать за ней и изо всех сил пытаться не отставать, то... второй я уж точно буду. По времени - это точно. Что я и сделала. Когда на финише меня встречали мои одноклассники, я думала, что сейчас я вот-вот упаду... Но не упала. Устояла. Когда мне рассказали как я бежала за этой девочкой, мы смеялись так, что долго не могли успокоиться. Оказывается, длинноногая девочка взяла такой старт, что только "пятки сверкали", а её длинные ноги в воздухе выводили "почти шпагат". А я, если смотреть со стороны, как-бы семенила рядом, быстро перебирая ногами и получалась очень смешная картина. А я то никак понять не могла, что это все так смеются.... Я ведь, когда бежала, ещё успевала по сторонам смотреть. И как это у меня получалось?

Мы заняли второе место. А что? Очень хороший результат. Все были довольны. Особенно наша учительница физкультуры. Она сказала: "Теперь я вас всегда на всех соревнованиях буду ставить в паре. Уж больно хорошо у вас это получается".

Занятия в музыкальной школе проходили три раза в неделю. Это были - занятия на инструменте с учителем, сольфеджио, музыкальная литература и хор. Вот хор был обязателен для всех учащихся. После объяснения учителем - как надо сидеть, держать спину, как класть пальцы на клавиатуру и, обязательно, чтобы локоть не свисал мы перешли к исполнению гамм... И этих гамм было очень много... И, конечно, надо было соблюдать очередность пальцев - каким пальцем нажимать ту или иную клавишу. Эти гаммы пришлось репетировать очень долго. Как говорил учитель, чтобы все эти гаммы, очередность пальцев проигрывались "без сучка и без задоринки". Серёжа занимался на гитаре и на трубе. И та же картина - гаммы... гаммы... гаммы. А учитель, у которого Серёжа занимался на трубе всегда удивлялся: "Надо же!? Как природа наградила мальчика! Такая замечательная грудная клетка!". А я Серёже говорила: "Ты был рождён для того, чтобы играть на трубе или ещё на каком духовом инструменте". Но Серёже больше нравилась гитара. Он, оказывается, с трёх лет тянулся к этому инструменту. Гитара у него дома висит на стене. Но... На ней никто не играет. Гитара старинная, с большим красным бантом на деке... Как говорил Серёжа: "Она досталась папе от дедушки, который надеялся, что внук научится на ней играть". Но мечта дедушки не осуществилась. Зато теперь Серёжа хочет осуществить эту мечту.

Это только после месяца с небольшим наших занятий в музыкальной школе мы стали играть разные этюды, пьесы, сонаты... Я уже играла двумя руками - левой на басах и правой на клавиатуре. Серёжа на гитаре играл перебором. А на трубе исполнял небольшие музыкальные партии... Да так здОрово, что учитель только руками разводил. Дыхание у Серёжи было великолепное. Набранного воздуха хватало на всевозможные вариации - где громко производить звучание, где тихо, где быстро, где медленно...

А Света решила уйти из музыкальной школы. Дело в том, что у неё обнаружили искривление позвоночника и сутулость. Мы уговаривали её остаться, но мама Светы категорически была против.

Теперь мы с Серёжей вдвоём посещали музыкальную школу.

Как-то зимой Серёжа пригласил меня к себе домой. Дома у них было какое-то празднование. На столе стоял большой самовар, красивые чашки с блюдцами и много разных пирожных, баранок, булочек. За столом сидели Серёжины родители и друзья Серёжиных родителей. Стол был большой, поэтому места всем хватило. Мы пили вкусный чай и ели вкусные пирожные... Взрослые смеялись, шутили и что-то друг другу рассказывали... Как вдруг, один из Серёжиных друзей спросил Серёжу, показывая на меня: "А это твоя невеста? Да?". Серёжа посмотрел на меня и серьёзно глядя в глаза спрашивающего, ответил: "Да. Люба моя невеста. Когда вырасту - женюсь!". Все засмеялись, а мы с Серёжей сидели с открытыми ртами... Серёжа от неожиданности им же сказанного, а я от того, что от Серёжи услышала...

Серёжа провожал меня домой. И мы пошли через стадион, чтобы немного посидеть на нашей лавке... Долго мы не собирались сидеть, потому что было хородно. Но Серёжа хотел мне что-то сказать...

Мы сели и замолчали. Я ждала, когда Серёжа заговорит. А Серёжа молчал и что-то обдумывал... Потом он вдруг спросил меня: "А можно тебя поцеловать?". Я опешила... Но, немного подумав, сказала: "А я ни разу не целовалась и не знаю, как это делается...". "А мы по-взрослому поцелуемся" - с готовностью ответил Серёжа. "А как это по-взрослому?" - удивилась я... И... Серёжа показал, как целуются взрослые...

"Ну как?" - спросил он меня и глаза его блестели от радости. Я не знала, что ответить. Сначала я украдкой вытерла свои губы, потому что Серёжа их здОрово "обслюнявил", а потом, я действительно, не знала, что сказать Серёже. Мне, "как целуются взрослые", не понравилось. Я вообще была очень разочарована. Когда я смотрела художественные фильмы, где целуются взрослые, читала книги, где герои, признаваясь друг другу в любви - целуются..., я думала и представляла всё это совсем не так, как получилось у Серёжи...
Видя моё выражение лица, Серёжа очень обиделся... И обиделся так, что даже не стал меня провожать до дома. Мне пришлось идти домой одной, а на улице было темно и страшно.

На другой день в школе он со мной не разговаривал и вообще, делал вид, что меня не знает. Всё своё внимание он демонстративно уделял Свете. А Света, глядя то на меня, то на Серёжу, не понимала в чём дело. Света спросила меня: "Что случилось?". Я ответила: "Не знаю". На этом вопросы закончились. Серёжина обида продолжалась вплоть до весны. За это время он не давал мне списывать математику, а Свете давал. Но это стало для меня только пользой. Я, понимая, что теперь надо надеяться только на себя, стала более усиленно заниматься математикой и вскоре помощь Сергея мне уже была не нужна. Серёжа, видя, что я уже не нуждаюсь в его помощи, опять обижался...

А весной мы помирились. Серёжа сам подошёл ко мне и мы выяснили, как говорят, отношения. Пришли к выводу, что остаёмся хорошими друзьями. И наша дружба опять продолжилась, как-будто и не прекращалась.

В нашем классе был мальчик Юра, которого все называли "Кнопочником". Потому что он очень любил незаметно кому-нибудь положить кнопку на стул, когда тот стоял и отвечал урок... А когда садился... Юра ехидно улыбался... Ему нравилось, как охает севший на стул. То, что это больно, он знал. Но, не знал на сколько..., так как ни разу ещё на кнопку не садился.

Кнопки Юра подкладывал только мальчикам. Хорошо, что ещё догадался не класть их девочкам.

И вот, как-то раз, когда мальчикам нашего класса надоело терпеть "эти шутки" Юры, решили ему отомстить. Они положили ему на стул не одну кнопку, а целых четыре, когда Юра отвечал урок. Штаны у Юры были старенькие и потёртые на самом интересном месте. Видимо, достались ему от старшего брата. Поэтому ткань на этом месте была тоньше, чем в других местах. А когда он сел на стул, то раздался такой визг..., что учитель и мы, все ученики в классе, на какое-то время застыли с немыми вопросами в глазах. Учитель - "Что случилось?". А мы - "Что же нам теперь за это будет?". Но Юра нас всех выручил. Когда учитель спросил его, прямо глядя в глаза - "Что произошло?". Юра ответил: "Ничего страшного. Просто, когда садился, немного подвернул ногу...". Этот ответ учителя устроил. А мы облегчённо вздохнули.

А на перемене все наши мальчики с Юрой уже вовсю общались и друг на друга ни зла, ни обиды не держали.

Учебный год в пятом классе близился к концу. И вот, как-то в вначале мая утром я шла в школу. Привычная дорога, всё как обычно. Проходя мимо ПТУ, а если быть точнее, ремесленного училища, я остановилась. Ремесленное училище находилось за высоким железным забором. Прутья этого забора были красиво приварены снизу и сверху к горизонтальным частям железными цветочками, а сверху эти прутья имели острые наконечники. Сам забор был покрашен чёрной краской, а цветочки и наконечники золотой. Смотрелось очень красиво. Но не это привлекло моё внимание. На территории училища, видимо была утренняя линейка. Все учащиеся и ребята и девушки стояли стройными рядами и слушали речь оратора. Что говорил оратор - я не слышала. А засмотрелась на форму ремесленников... Ребята и девушки в этой форме настолько мне понравились, что, естественно, опоздала на урок. Первым был урок математики. Войдя в класс, мне пришлось объяснять своё опоздание. Учительница выслушала и молча указала мне на место. Я села, достала учебники из портфеля, положила на парту и посмотрела на учительницу. Учительница дождавшись, когда я буду готова к уроку, продолжила объяснять новый материал. Я слушала её, а у самой в голове продолжала проходить эта линейка ремесленников и ребята и девушки в красивой форме. За опоздание на урок мне никакого замечания не было. Но... После всех уроков, когда мы уже собирались домой, к нам в класс зашла наша учительница и сообщила, что завтра утром сбор около ремесленного училища. Нам разрешили провести экскурсию в этом училище. Я не могла поверить своим ушам. "Надо же! ЗдОрово!" - сама себе я сказала.  Я, действительно, очень хотела побывать в этом училище, посмотреть - что там...

Училище находилось в трёхэтажном здании и вокруг этого здания была большая территории, на которой находились и стадион, и баскетбольная площадка, а также она использовалась, как и волейбольная площадка, площадка для проведения линеек, с поднятием флага и ещё много разных хозяйственных построек и пристроек. Экскурсоводом у нас был пожилой мужчина с бородой и в чёрном халате. Он нас водил по классам, кабинетам, мастерским, показывал оборудование, на котором занимались учащиеся, много рассказывал о самом училище и, наконец, привёл нас в музей училища. А там мы познакомились с теми, кем училище гордится и память о ком передаётся из поколения в поколение. Это были фотографии выпускников училища, их биографии и их достижения. Мы узнали, что многие учащиеся в училище были когда-то "не в ладах" с законом, многие из неблагополучных семей, много и детдомовских, а много и тех, кто шёл в это училище "по зову сердца". Многие выпускники этого училища после окончания шли на заводы и начинали свою рабочую деятельность с учеников при назначенных наставниках, потом многие шли в техникумы, потом в институты. Мы увидели фотографии двух солидных мужчин, которые вот так и начинали свою рабочую деятельность, а в настоящее время были уже директорами заводов. Экскурсия была плодотворной, потому что после восьмого класса трое мальчиков и две девочки пошли учиться в это училище.

Ещё май этого года мне запомнился множеством концертов, в которых участвовали мы, ученики музыкальной школы. Мы выступали и с оркестром и солистами и вместе с хором. Выступали в Доме Культуры на ВДНХ. Помимо учащихся нашей музыкальной школы, в этих концертах выступали и учащиеся других музыкальных школ. А в зале всегда было много народу. И аплодисменты были громкие и улыбки были доброжелательные и много-много хороших слов благодарности. Мне и Серёже это так понравилось, что мы уже не сомневались куда пойдём учиться после десятого класса.

А пока... До десятого класса ещё пять лет...

Пять лет - это много или мало? Для нас это казалось вечностью. Но они пролетели так, что мы даже и не заметили, что уже закончили десятый класс и вот он - выпускной...

Перед выпускным вечером, мы - я и Серёжа, сидели на нашей лавке и вспоминали школьные годы, что-то смешное, что-то грустное... Вспоминали, перебивая друг друга - "А помнишь?"... "А помнишь?"...

Чего только не произошло за эти годы?!

Вспомнилось, почему-то, начало учебного года в шестом классе. Одноклассник Олег принёс иностранные жвачки. Мы тогда и понятия не имели об этом изделии. Жвачки были в виде сигарет разного цвета и лежали  в коробочке, как сигареты, которые продавались в табачных ларьках. Коробочка была очень красивой и была вся исписана иностранными буквами. Мы тогда столпились вокруг Олега и разглядывали эту диковинку. А ещё... Они так вкусно пахли... Олег достал одну сигарету-жвачку и стал угощать нас, раздавая каждому по крохотному кусочку, чтобы всем досталось. Мы этот маленький кусочек держали во рту, удивлялись вкусовым ощущениям и, только потом, когда вкуса уже оставалось мало, начинали этот кусочек жевать... Но, кусочек попадал только на один верхний зуб и один нижний зуб. Здесь, главное было, не проглотить этот кусочек. Надо было быть внимательным. Мы жевали эти кусочки и нам нравился этот процесс. Конечно, эти кусочки вскоре были разжёваны так, что их приходилось выплёвывать. А ещё-то хотелось... Вот некоторые ребята и девочки попросили Олега, чтобы он их ещё угостил по маленькому кусочку... На что Олег ответил: "Это будет стоить десять копеек"... Все оторопели... Но нашлись те, кто согласился... Потом Сергей нам сказал, какие у Олега существовали расценки - маленький кусочек десять копеек, половина сигареты-жвачки пятьдесят копеек, а целая - один рубль. Мы тогда подумали и решили не соглашаться на эту сделку. А ещё мы пришли к выводы - не знали, не жевали и ведь, как-то без этого обходились... А деловая деятельность Олега тогда стал процветать. Находились ребята и девочки, которые покупали у него или кусочек, или половину сигареты-жвачки, или целую. Слова "бизнес" тогда не существовало.

В шестом классе мы с Сергеем записались в кружок "стрельбы из малокалиберной винтовки". И опять, это Сергей меня уговорил, вернее заразил своим желанием стрелять по мишеням из настоящей винтовки. В то время мы занимались в музыкальной школе, участвовали в спортивных соревнованиях школы, а теперь ещё записались и в этот кружок. Но... Рассчитав все свои занятые дни и время и свободные, пришли к выводу - что посещать этот кружок мы можем. Так и сделали. Вплоть до окончания десятого класса мы ходили в этот кружок, участвовали в соревнованиях, получали грамоты, медали и, наверное, посещали бы и дальше... Только кружок этот закрылся по причине того, что помещение для стрельбы, которое находилось в подвале школьного здания, отобрали для других нужд. Но увлечение стрельбой у нас не прошло. Мы ходили в разные тиры, которые находились на выставке ВДНХ, в Сокольниках, в Измайловском парке... Там мы стреляли из малокалиберных винтовок по движущимся мишеням и получали призы.

Как-то учительница русского языка и литературы дала всем ученикам нашего класса домашнее задание - написать сочинение на тему: "Вот они какие - взрослые". Почему такая тема? Я не знаю. Но мы на это внимания не обратили и все честно написали свои сочинения и на другой день положили их на стол учителя.

Я не знаю, о чём писали мои одноклассники и даже о чём писали Света и Серёжа, но моё сочинение учительница прочитала вслух перед всем классом.
Я не знала куда деваться от стыда и обиды...

Дело в том, что моя подруга из моего дома Наташа рассказала мне свою семейную трагедию. Их с братом, когда они были маленькие, бросил папа. А, когда прошло девять лет, он вернулся и стал проситься обратно. А все эти годы её мама не получала от него никакой помощи и, работая на трёх работах, тянула своих детей. Он пришёл как "ни в чём не бывало" и стал просить у своей брошенной семьи прощения, но... никто его не простил. И он ушёл... Меня настолько поразила эта история, что я написала на эту тему стихотворение и поместила его вот в это домашнее сочинение.

А стихотворение вот такое:

Как страшно иногда бывает,
Когда от вас ушёл отец.
И дома всё кого-то не хватает...
И тишина, и скука, и утешь...

Мне жалко мать, мне жалко её очень -
Она сидит и смотрит в след отцу,
А у меня уж больше нету мочи -
Меня всё клонит, клонит всё ко сну.

С тех пор прошло немало лет
И мы уже большие.
И вдруг... Опять пришёл отец -
Не узнаёт нас - мы ли?

Он пришёл просить прощенья,
Но не добившись ничего...
Отец ушёл и хлопнул дверью...
Тяжело топая ногой...

Мне жалко мать, мне жалко её очень -
Она сидит и смотрит в след отцу...
А у меня внутри так сильно всё клокочет...
Я не могу простить ему.

Все подумали, что это у меня дома такая трагедия. Даже Серёжа со Светой стали меня расспрашивать. Я их успокоила, что дома у меня такого не происходило. Просто я как-то услышала такую историю, она меня поразила, вот и решила на эту тему написать стихотворение. Про Наташу я никому и ничего не рассказывала. Но учительница по русскому языку и литературе ещё несколько раз допытывалась у меня, задавая глупые вопросы: "Может, это, действительно, такое было у меня дома? А это ты про своего папу написала? А сколько тебе было лет, когда папа от вас ушёл?...".

Было очень неприятно. Вот тогда я поняла, что не всё можно рассказывать взрослым, тем более не близким. Я не думала, что то, чем я поделилась с учительницей, станет общим достоянием.

Дома я бабулечке и маме и Мишуньчику всё рассказала. На что они мне ответили: "Учись. Ты теперь большая. Учись понимать, что можно говорить, а что нельзя. И, прежде чем что-то сказать, хорошенько подумай. Откровенничай лучше с нами. Мы тебе не только семья, но и самые верные друзья!"

Это я запомнила на всю жизнь.

А седьмой класс у нас прошёл... - нет, пролетел так, что мы, как говорится "и оглянуться не успели", а уже окончание учебного года. Слишком много было уроков, заданий на дом, ко всем имеющимся увлечениям добавился конный спорт.

Вначале учебного года меня и Марину из моего дома Серёжа уговорил пойти заниматься в конно-спортивный клуб. Клуб этот находился в парке Сокольники и принадлежал Обществу "Урожай". Но одного Серёжа не учёл - берут в этот клуб только детей тех родителей, которые тем или иным способом связаны с народным хозяйством. Вот мама Серёжи работала в этой области, потому его и взяли. А мои родители и Маринины - нет. Но это мы узнали, когда туда уже пришли и всё увидели своими глазами. Лошади... Я смотрела на них зачаровано... Мы ходили вдоль конюшен и любовались ими... . А запах... Мне очень нравился этот запах! Я гладила их по морде, смотрела в их глаза... А там... Целый Мир! А губы... Такие нежные, тёплые... Я давала им пучок соломы, а они нежно брали его губами... Я, наверное, была "на седьмом небе" от счастья...

А тут, "как гром среди ясного неба" - это известие. Нас с Мариной принять в этот клуб не могут, потому что наши родители не работают в сфере народного хозяйства. Мы так расстроились. И Серёжа тоже расстроился. Он уговаривал тренера, но тренер был непреклонен. Но... Мы же упрямые.

На второй день мы опять пришли. И опять был тот же ответ. Мы пришли на третий день, на четвёртый, а вот на пятый день нас ждал обнадёживающий ответ. Тренер поставил условие - он показал жеребёнка в одной из конюшен. Жеребёнок был слабеньким и плохо стоял на ногах. Тренер объяснил, что сам жеребёнок не соответствует никаким стандартам, поэтому, даже если он окрепнет и останется в живых, его отдадут в секцию для занятий детей-инвалидов. В нашем клубе он остаться не может, так как он спортивный и здесь требуются определённые стандарты лошадей. Но... Нам было дано задание - вырастить этого жеребёнка. Ухаживать за ним, кормить, заниматься с ним. Конечно же, чистить стойло и не только там, где жеребёнок, но и у других лошадей. А он, тренер, посмотрит - действительно ли у нас такое огромное желание заниматься в конно-спортивном клубе.

Итак, где-то с середины сентября до середины апреля я занималась жеребёнком по кличке "Звёздочка". Это была девочка. Убирала, кормила, мыла, чистила и занималась воспитанием Звёздочки. Почему я? Потому что Марина отказалась этим заниматься и буквально через несколько дней такого труда, перестала с нами ходить в этот клуб. А я ходила... Но занятия в музыкальной школе, спортивной жизни школы и в кружке по стрельбе из малокалиберной винтовки мы с Серёжей не бросали. Удивительно, но всё успевали. А дома... дома делали домашние уроки. Иногда задерживались до поздна... Но, надо было сделать, обязательно. Потому что, если бы наша учёба "поползла вниз...", наши бы родители призадумались, а немного ли кружков и секций их дети посещают... И тогда пришлось бы от чего-то отказаться. Поэтому мы старались успевать и учиться хорошо.

Занимаясь со Звёздочкой, у нас появилось много плюсов... А один плюс такой - в конно-спортивный клуб мы ездили на одиннадцатом трамвае. Значит, обратно домой тоже на этом трамвае. Это был уже вечер и народу в нём было много. Свободных мест, естественно, не было. А мы с Серёжей входили в заднюю дверь этого трамвая уставшие и... пропахшие лошадьми... Не всем нравились эти запахи... Было заметно, как люди от нас потихоньку сдвигаются к средним дверям трамвая... А вокруг нас образуется пустота... И, конечно же, свободные задние сиденья. Мы на них буквально плюхались и ехали до дома.

Звёздочка росла и крепла на глазах. Цвета она была чёрного, а там, где копыта белые полоски, а во лбу белое пятно в виде звёздочки. Отсюда и её кличка - Звёздочка. Вела она себя, как все дети - была игривой, шкодливой и в тоже время очень ласковой. Не знаю, правильно ли я её воспитывала, но она вела себя иногда как собака. Везде ходила за мной по пятам, знала команды, а команды собачьи, кроме команды "фас" и даже охраняла меня. Мы уже выполняли некоторые упражнения, а именно - бег по кругу - это когда я держу в руках специальную верёвку, а другой конец прикреплён к её сбруе, а Звёздочка бежит... И здесь чередуешь - быстро... медленно... Также упражнение - хождение рядом... Остановка... Опять хождение и так далее. Звёздочка оказалась очень смышленой и видно было, что все эти упражнения и команды она выполняла с удовольствием.

В середине апреля её забрали в Общество для детей-инвалидов. Там дети будут с ней общаться, ездить на ней верхом... Говорили, что это прекрасная терапия для таких детей. Расставались мы тяжело... Я привыкла к ней и очень привязалась. У меня глаза были грустные и у Звёздочки... Но... Делать нечего. Надо было расставаться. На прощанье я поцеловала её в её изумительные губы, а потом прижалась своим лицом к её морде и сказала ей много тёплых слов. Я знаю - она всё поняла.

И вот наступил тот день, когда тренер взял меня в их клуб и сказал, что к занятиям я могу приступать уже завтра.

Начало мая ... Деревья покрылись молодой зелёной листвой, на газонах расцвели одуванчики, птички поют, майские жуки жужжат, бабочки летают... А воздух... Воздух чистый и свежий и весь насыщен ароматами расцветающей природы... Небо чистое, голубое и ни одного облачка... Солнышко светит и приятно ласкает все члены тела... А ветерок слегка перебирает волосы... А я верхом на лошади... И нас таких целая группа... Мы объезжаем парк Сокольники по специальным маршрутам. Тем маршрутам, по которым разрешено объезжать на лошадях. Ощущения, что ты в лесу и городом вообще "не пахнет". Наслаждение не только для нас, но и для наших лошадей.

Я уже могу ездить на лошади верхом. Держу прямо спину и правильно держу ноги в стременах. Соблюдаю такт и ритм и лошадь меня слушается и выполняет мои команды. Я до сих пор помню эти ощущения - ощущение восторга, радости, которые так переполняют, что хочется крикнуть во всю мощь своих лёгких - "Это Счастье!".

Вот и седьмой класс мы закончили. Впереди летние каникулы. Мой брат Мишуньчик уже работал в типографии помощником печатника. Он достал мне путёвку в летний лагерь "Берёзки" на первую смену. Серёжа вместе с родителями поедут по путёвке в Сочи.

В этот последний день мы постояли немного на лестнице перед школой со своими одноклассниками, посмеялись, пошутили... Все были весёлые и радостные и разбежались... Впереди летние каникулы.

Начало нового учебного года в восьмом классе было грустным... Первого сентября я шла в школу в плохом настроении. Да и не хотелось мне идти в школу, хотелось где-нибудь спрятаться, уединиться, чтобы меня никто не видел. Но... Надо. К моему удивлению, Серёжа тоже был грустным и молчаливым. А все остальные одноклассники были весёлыми и радостными. Все друг друга поздравляли, смеялись, рассказывали смешные истории, произошедшие с ними в летние каникулы... Мальчики восхищенно смотрели на девочек, а девочки восхищённо смотрели на мальчиков. Все мы выросли - повзрослели. Некоторые девочки уже стали подкрашивать глаза, отчего они становились более выразительными и это бросалось в глаза мальчикам и было видно, что это им очень нравится. Также некоторые девочки уже стали делать причёски - почти, как у взрослых. Накрученные на разные бигуди чёлки, волосы на висках и кончики волос сзади выглядели очень красиво и необычно. У мальчиков уже шли изменения в голосе. У некоторых появился басок, а некоторые время от времени откашливались, так как связки ещё не пришли в норму. А ещё у наших мальчиков появился пушок на верхней губе и на подбородке, что придавало им некоторую мужественность. Да, ещё не мужчины, но... и не мальчики - юноши.

Я делала вид, что мне тоже весело, что я тоже радуюсь вместе со всеми. И я видела, что Серёжа, как и я, тоже делает такой вид.

Утренняя линейка, знакомство с новыми педагогами, так как появились новые предметы, разговоры и общение с одноклассниками пролетели очень быстро. А когда я засобиралась домой, Серёжа меня попросил уделить ему несколько минут на нашей скамейке. Он сказал, что ему надо со мной очень серьёзно поговорить.

Разговор и правда был очень серьёзный. Дело в том, что, отдыхая вместе с родителями в Сочи, он встретил девочку, которая тоже отдыхала вместе с родителями и они тоже приехали по путёвке. Серёжа полюбил эту девочку... Получалось, что это и была Серёжина первая Любовь... А перед отъездом домой, они поссорились. И теперь эта девочка не хочет с Серёжей разговаривать. Серёжа ей звонит, а она бросает трубку. Серёжа просил меня, чтобы я позвонила этой девочке и всё объяснила... Что он не виноват, что он её любит и хочет с ней встретиться...

Я слушала Серёжу, а у самой перед глазами стоял Саша - моя первая любовь... Я тоже встретила свою первую любовь в пионерском лагере "Берёзки"... И, самое интересное, перед отъездом мы тоже поссорились. Но... Теперь я ему звоню, а он бросает трубку...

Серёжа на какой-то момент замолчал и внимательно посмотрел мне в глаза. "А у тебя что случилось?" - спросил он. Я ему коротко, без подробностей, рассказала. "Да-а-а..." - только и сказал Серёжа. Ещё несколько минут мы сидели молча. А потом Серёжа сказал: "Знаешь, давай не будем им звонить. Если они, действительно, нас любят, то они сами позвонят..". "А если нет?" - испуганно спросила я. "А если нет... Значит, не любят. Всё просто. Зато правильно" - сказал Серёжа. Почему-то в последнем слове я услышала интонации Серёжиного папы. "Ах, да... Он же военный! - сама себе сказала я.

Как я поняла Серёжа своей девочке больше не звонил. И она ему тоже не звонила. А я Саше звонила... Даже, узнав его адрес, ездила туда и стояла в подъезде... Ждала, что увижу его. Но...

Конечно, я унижалась. Я это понимала. Но ничего не могла с собой поделать. Серёже я ничего не говорила. Я знала, что он бы это не одобрил. Поэтому я молчала. А по ночам, когда все спят, я молча плакала в подушку...

Так что, такое настроение у нас с Серёжей было до третьей четверти. И эти две четверти мы учились... плохо. Иногда прогуливали. Иногда не выполняли домашние задания. Оценки, соответственно снизились.

И в этот период встал вопрос - раз не хватает времени на учёбу, то надо покинуть или конно-спортивный клуб или кружок стрельбы из малокалиберной винтовки. Про музыкальную школу речи не было. Наши родители поставили вопрос "ребром". А наша с Серёжей тайна осталась нашей тайной. Больше никому мы про неё не рассказывали, даже родителям. Со мной это было первый раз. Обычно я всё рассказывала маме и бабулечке. Но про свою первую любовь я промолчала... Почему? Видимо, это было глубоко личное...

Долго думая, мы решили покинуть конно-спортивный клуб. Мы решили, что кататься на лошадях мы всегда сможем, когда захочем. А быть спортсменами? Значит спортсменами не будем.

А остальные две четверти мы с Серёжей стали приходить в себя. Появились улыбки на лицах и желание исправлять оценки и налаживать свою учёбу. Потихоньку положение исправили.

И вот - все экзамены сданы. Наступил ответственный момент решения: то ли оставаться в школе и идти дальше в девятый класс, то ли с аттестатом о неполном среднем образовании уходить из школы.  Собрали нас в актовом зале на первом этаже школы. В торжественной обстановке поздравили с успешной сдачей экзаменов, а потом    вручили аттестаты об окончании восьми классов. Настроение у всех было веселое и праздничное. Многие уже решили, что после окончания восьми классов пойдут в техникум или училище. Кто-то решил идти работать, сначала учеником, а там видно будет. А те, кто решил поступать в высшие учебные заведения, шли в девятый класс, чтобы получить полное среднее образование. В результате из трех бывших восьмых классов, получилось два девятых. В числе будущих девятиклассников были и мы - я, Серёжа и Света.

Выйдя на улицу, мы еще долго стояли около школы. Смеялись, шутили, пели песни под гитару, прощались со своими уже бывшими одноклассниками и рассказывали друг другу о том, куда кто  поедет отдыхать этим летом.

Домой я пришла уже ближе к вечеру. Мама, старший брат и бабушка поздравили меня, а  потом мы традиционно сели пить чай с тортом.

Девятый и десятый классы для меня оказались трудными. Не в смысле учёбы. В отношениях с  одноклассниками, с друзьями и с подругами. Вспоминая эти годы, я часто задавала себе вопрос - Что же это было такое? А самый главный вопрос - Почему?

Для Серёжи эти два года тоже были не простыми. И тоже конфликты с теми, кому привык доверять и от кого не ждал предательства.

Начало учебного года в девятом классе началось, можно сказать, в новом коллективе. Так как из трёх восьми классов, сделали два. Я, Серёжа и Света, как были в классе "Б", так и остались. Но в нашем классе появилось много девушек и ребят из оставшихся "В" и "Г". Конечно, я их всех знала. Но не близко. А когда мы стали учиться в одном классе, узнала... И мне с ними было не уютно. Я думала, что это только у меня такие мысли. Но Серёже, как оказалось, тоже было неуютно. Они были какие-то другие... Чужие, что ли...

Разговаривая с ними, я чувствовала какую-то скованность, ощущала их высокомерие, а иногда и не прикрытые насмешки. Это обижало. Но я старалась не подавать виду.

Все мы повзрослели. Ребята отрастили волосы. Длинные волосы у ребят тогда были в моде. Девочки стали делать причёски, краситься и перешли на "мини". Некоторые девочки делали себе маникюр и красили ногти лаком.

Мальчики каждую перемену бегали на улицу курить. А те, кто не курил до этого, начинали учиться курить, чтобы не быть "белой вороной". Серёжа тоже стал курить и с ребятами каждую перемену бегать на улицу. Мне это не нравилось. Потому что, когда он садился рядом со мной, от него неприятно пахло. Видимо, они курили дешёвые сигареты, поэтому был такой неприятный запах. Я знала, как пахли дорогие сигареты. Мой дядя их курил. И этот запах мне нравился.

Многие стали модно одеваться. А тех, кто не был одет модно, провожали не очень добрыми улыбками. Но это всё ерунда по сравнению с тем, как стали вести себя мои подруги и Серёжины друзья. Это потом, спустя годы, я понимала, что у нас всех был переходный возраст. Поэтому было такое поведение и такие поступки. Но тогда... Я сильно переживала.

Моя подруга Света постепенно стала отдаляться от меня и у неё появились другие подруги, с которыми ей было интереснее. Но... Когда эти её подруги меня обижали, Света на защиту не вставала. Я понимала, что это называется предательством, но понимала головой, а сердцем понять никак не хотела.

Серёжа много мне не рассказывал. Я видела, что ему тоже не легко с ребятами. Поэтому я его и не расспрашивала.

Да, мы все повзрослели. Мы стали собираться на квартирах у тех, кому родители это разрешали. Покупали вино, сигареты, кое-какую закуску. Мы повзрослели, но нам хотелось быть ещё взрослее. Мы все пробовали и вино и сигареты. Кому-то понравилось, кому-то нет. Мне не понравилось. Но я тоже, поддаваясь тому, чтобы не быть "белой вороной", старалась от других не отличаться. Иногда выходило даже утрированно.

Сначала собиралось много народу. Потом, в другой раз, народу уже было меньше, потом ещё меньше. А потом кто-то рассказал учительнице о том, что происходило на этих вечеринках. Кто? Не знаю. Но указали на меня. И с этого момента класс объявил мне бойкот. Я была одна. А меня мог обидеть любой. Или оскорбить, или толкнуть или издеваться не прикрываясь. Было очень тяжело, но я терпела. Света меня не защищала. Наоборот, она была на их стороне. А Серёжа защищал... Но... Как-то не очень видимо. Я понимала почему. Но его не осуждала.

Я была одна. Другие подруги, чтобы не ссориться со всеми, молчали и делали вид, что они ни на чьей стороне.

Я, чтобы хоть как-то отвлечься от переживаний в школе, согласилась ходить на тренировки вместе с моей подругой из моего дома Татьяной на плавание в бассейн имени В.И.Ленина. Помимо плавания Татьяна меня уговорила заниматься конькобежным спортом. Это всё находилось в Лужниках. Поэтому и плавание и конькобежный спорт было легко совмещать. На Серёжу я была немного обижена, поэтому дружбу с ним я на какое-то время прекратила. А, чтобы с ним часто не встречаться, я ушла из музыкальной школы. С меня хватало общения в нашей школе. Вернее, не общения, а то, что мы сидим за одним столом. Серёжа особо и не протестовал. Перед ним стояла "дилемма" - или быть со мной или со всеми... А быть со мной - значит оказаться в таком положении, в каком находилась я. Я ждала, какое решение примет Серёжа.

Только к концу десятого класса Серёжа просил у меня прощения и клялся, что такое больше не повторится. Моя бабулечка и мама мне тогда сказали: "Предавши раз - предаст и во второй раз...". Но, сколько лет мы дружим, такого больше не повторялось. Всё-таки, шанс надо давать всегда.

К концу десятого класса отношения между мной и одноклассниками более менее наладились. Видимо, все были уже заняты мыслями о будущем, о будущих профессиях. Я ходила на подготовительные курсы по вокалу в музыкальное училище. Серёжа на подготовительные курсы по классу "труба". Другие одноклассники на подготовительные курсы в разные институты и университеты.

Спортивные секции мы больше не посещали. Времени катастрофически не хватало. Но мы по этому поводу не переживали. Что ж, спортсменами мы не стали. Но мы и не стремились ими стать. Мы занимались, развивались... Искали себя... Значит, всё было не зря и шло только на пользу.

И вот окончание десятого класса и выпускной бал...

Мы с Серёжей сидели на нашей лавке, вдыхали полной грудью летний воздух, вспоминали наши школьные годы и мечтали... мечтали... мечтали... А что там впереди? Интересно и заманчиво...

А потом посмотрели на часы... Пора. Мы встали и счастливые пошли на встречу со своими одноклассниками, на выпускной бал...