Согрешила, впала в уныние и тоску. Себя самое, абсурдными умозаключениями загнала в гнилостную яму разочарованностью жизнью и желанием поскорей из неё уйти. Выяснила отношения, в присущей себе, обвинительной манере, отведя собственной персоне роль жертвы. Да, в периоды затмения помрачается разум, затемняется сознание и всё вокруг становится виноватым, кроме меня самой. В такие моменты, спускаешь себя с тормозов, не контролируешь своего поведения и отношения ко всем, кто тебя окружает. Умудряешься поссориться с самим Господом Богом. После прочтения утренней молитвы, уходишь резко, без почтительного поклона, наглядно демонстрируя свою независимость и глупость. А потом на душе ещё пакостней деется. Через отрицание всего, начинаешь отрицать себя. Проваливаешься в яму безверия и безнадёжности, прямиком на самое дно... Не сразу хватятся меня, там, наверху, неравнодушные, верные и любящие сердца. А как хватятся, то пока мест, их молитвы, многострадальные, за меня донесутся до Господа нашего, да исполнится Его воля, времечко пройдёт немалое... И в который раз выволокут меня за уши, добрые, любящие руки, аки дитятко проказливое, из ямы зловонной, посрамленную и уничиженную, выпачканную в жиже, сродни навозной...
Повторный срыв и благодати светлой, дарованной Епифанским старцем Николаем Фроловичем как не бывало. По какой такой причине запамятовала, сказанные, мне в пример, им слова: "Не буду гневить Его, что Богом отмеряно, то и приму... А пожить всё равно ещё хочется"...?
И в девяносто, оставшись без преждевременно почившей помощницы Надежды Николаевны (Господи, Боже наш!Прими душу ея во царствии своем), но не оставленный заботами добрых людей, Николай Фролович, не разменивает свою жизнь подсчётом минут/часов, но денно и нощно продолжает ЖИТЬ постоянным постом и молитвами за себя и за нас грешных люд, благодарно и безропотно служа Господу нашему без суе.
P.S.: ... То, чему должно писану быть, появится здесь позже.