Нас в школе когда-то учили закону о круговороте воды в природе. Но никто не упоминал о существовании кругооборота денег, прилипших к той самой воде. То ли не знали тогда об этом, то ли боялись вслух говорить ( вдруг настучат и посадят?), а, может, и не было никакого денежного круговорота?..
Наш приморский городок, некогда бывший обычным советским курортом, оживающим летом и замедляющим жизнь дождливой зимой, с несколькими санаториями, домами отдыха и променадом вдоль песчаного побережья, внезапно превратился в сверхпопулярный многолюдный туристический полюс притяжения, приносящий огромные деньги хозяевам местного пошиба и разлива.
История такого фантастического взлёта, на мой непросвещённый взгляд, является отражением тех событий, что происходят сейчас в современном мире.
Итак, в прошлом веке, когда вся страна дружно строила коммунизм, дети играли на улице без опасения быть похищенными или избитыми, а на пляже из мегафонов на деревянных столбах весь день истошно звучали одни и те же песни в исполнении Майи Кристаллинской и Вадима Мулермана, дети нашего двора любили прыгать на асфальте дороги в классики, лицезрея и наблюдая ежедневно прогуливавшихся отдыхающих, приехавших в наши края кто за здоровьем, кто за курортным романом, а кто просто по горящей профсоюзной путёвке. Представьте себе летний тёплый вечер, утопающую в зелени деревьев тихую улицу вдоль побережья и неторопливо передвигающихся отдыхающих, многие из которых были… горбатыми. В то время в городе находился, в том числе, санаторий для людей с заболеваниями костно-мышечной системы, где применялись многообразные методы восстановительного лечения, включая массаж, минеральные воды, грязевые ванны и морские водные процедуры.
Те горбатые взрослые люди, страдающие туберкулёзом позвоночника, при ходьбе отталкивались от асфальта костылями, перекидывая беспомощно повисшие ноги. Кто-то из них передвигался, опираясь на трость, и тогда их походка превращалась в странный танец: они, прежде, чем сделать шаг, опирались на палку, зависая на ней всем телом, а затем быстро путём вращения, перебрасывали туловище то на правую, то на левую сторону. Издалека казалось, что движущаяся маленькая группа невысоких людей с передней или задней деформацией позвоночника приехала к нам в город с другой планеты, настолько они отличались от привычных обычных людей.
Детвора любила их за улыбки, вежливость и удивительный аромат их духов. Мы знакомились с ними, шутили и в то же время жалели их до глубины своего детского сердца, потому как не могли они попрыгать с нами в классики, а им хотелось, мы это знали. Всегда им предлагали отдохнуть на нашей длинной скамейке у забора, но они постоянно отказывались. Позднее я поняла, что сесть и встать для людей на костылях или с тросточкой представляло собой огромную проблему.
Мы останавливались в игре и расступались перед теми необыкновенными прохожими, чтоб они беспрепятственно могли пройти по разрисованной классиками дороге. Они все были удивительно доброжелательными и улыбчивыми. Одеты они были в прекрасно сшитые на заказ отглаженные мужские костюмы или платья (таких портных, наверное, и нет теперь). Они терпеливо отвечали на детские повторяющиеся вопросы - Который час?
Была у нас такая игра: спросить у отдыхающих, который час, чтоб лучше рассмотреть их лица, поглазеть на их блестящие наручные часы, что были чуть ли не признаком достатка и роскоши в то время и заодно глянуть на прекрасный маникюр согнутых недугом красивых женщин, дабы назавтра воспроизвести что-то похожее на наших детских ногтях. Мальчишки из нашего двора подружились с одним таким горбатым парнем, он приходил к ним в гости и рассказывал, что работает в какой-то артели и помогает своей старой матери. Никто никого не дразнил и не обсуждал за спиной.
Мне помнятся их непропорционально большие головы и немного грустные улыбки на лице.
Спустя годы, к нам в институтскую группу пришёл новенький студент. Он был родом из Йемена и по имени Малик, с горбатой спиной, с огромным зонтиком вместо трости и словно приклеенной улыбкой и с грустными глазами на лице. Студенты не хотели работать с ним в паре, чувствуя себя неловко. Кто-то сходу его назвал « складным зонтиком», кто-то быстро научил пить алкоголь. А мне было его жаль, как и тех отдыхающих из моего детства...
Теперь горбатых приезжих в городе нет, как нет для них санаториев и домов отдыха с бесплатным лечением, тихих немноголюдных зелёных пешеходных дорог вдоль побережья. Как и нет моей улицы детства. Её перекроили и изуродовали новые русские, воздвигнув на побережье кучи дорогих вилл и гостиниц. По асфальту, где когда-то мы играли в классики, носятся блестящие внедорожники по цене учительской пенсии за десять жизней. Есть разные спа-центры с бассейнами и, говорят, фешенебельными саунами. Есть даже казино. И ещё - многотысячные толпы народа, струящиеся с самого утра к морю.
Горбатым на костылях или с тросточкой здесь нет места: их попросту растопчут и в буквальном смысле вкатают в асфальт.
Когда-то бесплатная местная минеральная и родниковая вода нынче продаётся в бутылках под контролем жены администратора, ибо она - владелица скважины с присовокуплением небольшого завода на водах. Все общественные сортиры в городе стали платными, в том числе и для инвалидов 2-ой группы ( включая ходячих с тросточкой, не уверена насчёт костылей, может, есть скидка), а плату за мочу в тех сортирах собирает бывший чиновник, а ныне успешный бизнесмен и коллекционер-мотоциклист.
Подросли дети у местных сильных мира сего (поколение Y и Z), и теперь эти 20-летние с небольшим застраивают каждый миллиметр земли, извлекая сегодня и сейчас фонтаны денег из построек и долгосрочных капиталовложений. Их лица, лоснящиеся от успеха, удовольствия и наследственного благосостояния, мелькают и в городском парке ( они - владельцы ресторанов, аттракционов, даже платных кормушек для птиц), и на базаре ( все бабки с пирожками - их изобретение), и на опушке выкорчеванного леса, где возводятся очередные гостиницы под названием санаторий для выжимания денег у туристов. Даже пляж с песком и дюнами для них превращён в лакомый кусок суши, пригодный для сооружения кафе и яхт-клуба для избранных мира сего.
В газетах пишут о западной части города, где будут построены новые казино и где экскаваторы выкорчёвывают деревья для престижной, засыпанной песком и местами обвалившейся модной велодорожки. Активисты выражают протесты против уничтожения песчаной дюны на пляже в этой западной части города. А в восточной части, что у старого кладбища, в то же самое время незаметно, быстро и по-тихому разрушают до основания историческое здание старинного отеля, сметают с лица земли дюну и без устали что-то строят, строят, строят….
Вот и напрашивается вывод: наш городок когда-то был жемчужиной, точнее, алмазом у моря. А теперь его отшлифовали, огранили и превратили в бриллиант. Работает схема, как круговорот воды в природе: за деньги вливаешь и за деньги выливаешь водицу.
Главное - знать, в каком месте поставить насос. И тогда деньги потекут непрерывным потоком.
Отсюда и получается круговорот воды и денег в природе! Или я что-то не понимаю?