...Темный-темный коридор Склепа, пронизанный шепотом и тенями, вдруг осветился маленькими белыми точками. Присмотритесь повнимательнее и Вы увидите, что - это игрушки на ёлочку, сложенную из маленьких потемневших от времени скелетиков и украшенную паутинкой - шары заменяли круглые рамочки фото, цветных и чёрно-белых, разных монстров и зловещих личностей, снежинки заменяли кольца, лепестки локонов разных цветов, миниатюрные маски, а ещё, там и сям, отрывки не то дневничков, не то памятных подписей... На верхушке этой необычной ёлочки мы видим... Крошечный томик с развернутой картинкой и началом новой байки!..
...- Разве это не то, что Вы хотели б загадать на зимние праздники? - слышим мы знакомый голос развеселого живого склететика, что суетился вокруг игрушек и паутинок, о костлявых пальчиках, жиденьких волосиках и круглых развеселых глазках, в которых затаилась грусть, понятная одному Хранителю (или он поделится с нами и этой тайной?) - Быть всегда с интересными историями, оборотнями, вампирами, привидениями, наблюдать за захватывающим ужасом и как он превозмогает зло и навевает справедливость? - (короткий чуть горький смешок) - Но что если это и вправду произойдет, и все сольётся в одну, настоящую байку?..
С этими словами он... Неожиданно показал из-за ёлочки спрятанную восковую фигуру в человеческий рост. Это был юноша с чуть красными глазами и аккуратными чуть вьющимися волосами до плеч, весь он был белоснежный и... Чем-то напоминал Хранителя, что намекающе раз-в-раз осторожно притрагивался к спрятанному медальону в куцем скромном костюме фигуры, неотличимого от собственного. Этот мистический артефакт слабо сиял лунным светом.
- В последнюю ночь уходяще-возрождающегося мгновения я снова поменяю свой облик, как когда-то - шепнул нам доверчиво-с щемящей грустью он - Ведь Вы не узнаете ни за что, да этот молодой и красивый человек - я!..
"- Кто я -( Хранитель Склепа)?..
... Давным-давно меня придумал привратник-некромант одного древнего подземелья, куда свозили тела разных интересных богачей со всего мира, им было скучно жить, несмотря на блага положения и они, может вправду совершая все это, а может, просто придумывая, записывали разные истории, где совершались всякие кошмары, но не просто так. Я был оставлен после моего странного хозяина, что наказал мне не исчезать до конца никогда, оберегать эти сказки о Синей бороде, Живой Голове, Джеке Тыквоголовом и Чумном Докторе,.. ведь у нас была вера, однажды они станут нужны.
И действительно, много веков спустя, Склеп открыли и меня, приняв за просто выдумку или куклу, стали транслировать по телевизору, через него много разных детишек, разного возраста и разного пола ждали и любили мои истории. Они знали, что одна живая костяшка придет к ним на ночь и расскажет новую историю. Одна девушка особенно любила. И я любил приходить к ней через экран, немного стыдясь своих старческих внешних особенностей (я ведь помню, что возродил меня некромант и последние его слова были после этого - "Когда ты всего отдашь себя кому-то - заново будешь жить!". Она, конечно, не знала ничего, просто смотрела "Байки из Склепа", видела Хранителя его, собирала комиксы и фотокарточки со всякими чудовищами оттуда с их безделушками типа игрушек или масочек (я это на память оставил потом). Не знаю, хотел ли я этого, но и вправду, с каждой просмотренной, прочитанной, прослушанной, сочиненной во всяком виде, даже увиденной во сне, байкой я становился более живым и моложе, черпая силы для существования и новых идей новых историй. Вот только она оставалась далеко и ничего не знала о моем одиночестве, когда даже придуманные друзья быстро надоедают и, пожалуй, хранишь только память о них и возможность к ним вернуться, ведь через них тщетно надеешься найти и не удержать новых, из плоти. Плоть моя все так же выглядела как у куклы из костей и кожи, неужели меня обманули и я никогда не буду снова молодым?
А мне хотелось им быть, ведь тогда больше вероятность, что я стану ближе к той девушке, в которой была, казалось, такая выразительная и живая индивидуальность (до встречи со мной она общалась в компьютере с друзьями, смотрела другие кино и слушала разные другие сочинения, были у нее выразительные раскосые черные глаза, темные волосы, не достающие до плеч и чуть смуглая внешность - такая противоположная и такая притягательная та сторона стекла и двигающихся звуков с картинками). Потеряв счёт времени, мы проводили каждый день, а вернее каждый раз ближе к ночи, уже думая, какая новая байка из Склепа нас объединит в новый момент встречи.
Совсем забыл я, что висел от мгновения моего возникновения у меня на шее кулон, заполненный разными белыми тенями, рождающие магию и этих страхов, и жизни для них, и меня, а как только он погаснет, двери Склепа закроются, возможно, навсегда, ведь вряд ли кто найдет след к этим теням и от меня как от его Хранителя толку не будет, а произойдет все это, когда истории однажды все будут рассказаны; мне не было до этого дела, я играл в теннис маленькими черепами со скелетом, что бредил вечной славой и в итоге не заметил, как умер во время игры, затоптанный фанатами, погнавшимися за, слетевшей в теннисном бою, его кепочкой; потом девушка вместе со мной через уже видео-кассету наблюдала за рассыпающихся дивными снежными паутинками скульптур, самых дорогих и тонких, сказочных по своей красоте, но моментальных по своему сроку, под которыми была погребена одна одинокая бабушка, принимавшая статуэтки зверюшек и мифических существ за своих детей, не имея ничего больше, не досыпая, не доедая, ни с кем больше не общаясь; мы вместе прослушали историю одного фокусника, что не выдержал всеобщей любви и показал смертельный фокус, на глазах у инквизиции. Но ни одна из этих баек ничего не говорила ни ей, ни мне, ведь это для моей поклонницы были всего лишь спектакли от ее любимца о костяшках, для меня - мое общение с ней.
А лунный свет все таял, разливаясь по мне, оттеняя... Монитор компьютера девушки, что все ждала новую байку от Хранителя Склепа. Но обернувшись, увидела того, кто носил такой же медальон и куцый наряд под накидкой ветхого плаща - я обернулся... самим собой, только молодым. Вокруг нас были коридоры подземелья и открывающиеся плиты могил то Живой Головы, то Синей Бороды, то Чумного Доктора, то Джека Тыквоголового,.. Все они были полны все тех же идей, что при жизни, а вот девушка... Она отступила на шаг назад, вскрикнув, хотя я теперь был не уродлив и не стар, я наконец почувствовал себя живым и счастливым, мне заново хотелось жить, бесконечно, для новых историй, и... ещё мне захотелось создать собственную. Может, в ней было бы поменьше жути (как оказалось, по-настоящему видеть рядом монстра не так увлекательно и развлекательно, как на экране сериала или страницах комикса!). Девушка со страхом, растерянностью смотрела даже не сколько на просыпающихся чудовищ, сколько на меня (конечно, я знаю, что в ее мире быть чуть смуглым и с раскосыми глазами более нормально и красиво, чем выглядеть, как я, но... О, неужто я стал для нее некрасив и страшен, сейчас, когда я рядом, не овеян смертью и жутью?!
(Впрочем, что я несу?!.. - оглянувшись вокруг, видя, как раскрываются клыки и скребутся когти разных творений жути, я понял, что некромант лгал (или мне все это только снится и я лгу даже сейчас и самому себе - и ничего не происходит, просто... Все это лишь очередная байка из Склепа, рассказанная его Хранителем?..) Мой рассудок давит на сердце с пронзительным страхом и болью смотреть на нее - ту, ради которой я ждал долгие дни и искал новые истории так долго, а совсем непросто найти разные оттенки такого одного и одинакового в своей сути. Она не хочет больше меня знать и история со мной и с ней ей не нужна больше!..
Ах, если б я знал это, то даже не мечтал б о моменте, когда ко мне вернётся мой белоснежный молодой вид, похожий на нее, несильно, но достаточно для того, чтобы грезить о том, как будем под зимние праздники наряжать игрушками-шариками и игрушками-паучками ёлку, включая музыку под ожидание чуда а кино под снежную сказку; под ночь всей нежити мы бы собирали конфеты и вспоминали б наряды для кукол-скелетиков, под день влюбленных я бы признался ей, что мне тоже она снится; в тех событиях нет крови и темноты, нет монстров и призраков, только я и она...)
В сущности, не делала она ничего, кроме как ждала от меня развлечений и баек, не хотела она иметь что-то своё, ей приятнее копить и брать то, что даю ей я, даже если интерес будет на миг при новой истории, они все равно ею ожидались, переплетались в капризе, усталом и пустом. Ну и пусть, я готов был простить ей пустоту, ведь благодаря этим черным раскосым глазам у меня было ощущение неги (мои страшные истории оживают и точно не дадут заскучать всем, кто их любит?). Запутавшись в противоречивых сомнениях, я усилием воли вонзаю крошечный кинжал в миниатюрный томик, что хранился у меня под рамкой амулета (я закрываю эти страницы, прочь!)...
И вот все монстры... Возвращаются на листы необъятных томов, диски видео, кассеты аудио, картинки, фильмы и рассказы, Склеп снова становится пустым и погруженным во мрак, где, кажется, нет никого, кроме его Хранителя. Но со мною она, и я так хочу, пока молодой, подарить ей любовь (без полной реализованности сила кулона снова обернется против меня и я опять начну стареть и чахнуть в одиночестве, рассказывая байки, пока лунный свет его не погаснет, даже не знаю, что будет потом... Смотрю только на нее... А знаю ли я, что такое любовь, хочет ли она ее от меня?.. Подхожу ближе в нерешительности - мне бы так хотелось купать ее в ласковом обращении, поступках, оберегать, но быть с ней, всегда... Скоро я состарюсь и снова стану ей нужен, в привычном виде костяшки, которого она будет слушать, как раньше,так что я теряю? Мне нужно, как кислород луны нужно, чтобы она приняла меня, иначе я сойду с ума!..
(...Я...Уже!.. - Не понимая, что творю, я решительно заключаю девушку в объятия, тянусь чтобы поцеловать ее (если мы не найдем общего языка или не откроемся друг другу изнутри, то хоть физически мы можем соприкоснуться хоть на миг, ведь правда?)... Я все забуду, все стерплю, даже если ты меня не поймёшь и не услышишь, только не отталкивай меня ещё и руками (- с ужасом кожей ощущаю, как со мной творится неладное - мне и жарко, и холодно, и лихорадочно замирает скорость сознания - она пытается освободиться из моих рук). Ну что я сделал не то для тебя, прекрасная, непонятная девушка? Я же не хочу ничего плохого, только не сопротивляйся, ты же любишь мои истории, что тебе стоит полюбить меня? Я же ничем почти не отличаюсь от обычного парня, что в байках тебе нравились, что же ты?.. Вдруг по мне разливается внутри неимоверный жар и одновременно какое-то парализующее затягивающее затуманивание реальности (не от того ли, что в пылу не то ее схватки со мной, не то моей попытки ласкать ее, с меня соскользнул кулон и полетел в фонтан с битым, как стекло, замёрзшим льдом, где стал оборачиваться темной коркой, или потому, что я уже не мог остановиться и, удерживая ее, продолжал безумствовать в касаниях каждой грани ее тела?.. ( мне точно конец!)..
...- Впрочем, кто знает, детишки, так ли плохо, когда бывает конец? - точно улетающими листиками затихали нотки и смешок Хранителя Склепа, закрывшего последнюю страницу крошечного томика, вкладывая его в руки восковой статуи белоснежного юного себя, вдруг... Обернувшись к нам со слабой улыбкой, спрятав слезинки, помахав нам костлявой, становящейся полупризрачной, ручкой, рассыпаясь на белоснежные сияющие и полупризрачные жемчужинки, капельки, звёздочки, пёрышки, снежинки, бабочки и листики с лепестками и маленькими месяцами, что, сложившись сердечком из крыльев, укрыв собой угасающий совсем свет кулона, подхватились точно дуновением луны и погладили на прощание кулон на груди фигуры, нехотя-вынужденно покружив ещё чуть-чуть по Склепу, улетели, в невидимые дали иных миров, закрывая его двери (до новых баек?)...