Татьяна Лозицкая
Роман. - « Проклятие старца Фомы.»
Книга 2. « Со злой попутчицей судьбы».
Глава 1.
Не зря тревожился Василий, узнавая факты из газет, хотел упредить несчастье. Он предвидел будущее, считал, что постоянные поборы, конфискация продуктов и зерновых для посевов, особенно у единоличников-крестьян, приведут к обнищанию крестьянства.
Власть перегибала палку, она уже начала трещать, побуждая народ к смуте. Руководство страны не стремилось облегчить жизнь или пойти крестьянству на уступки, наоборот приняло жёсткие меры, пытаясь силовым путем принудить народ к смирению.
Строго наказывали даже тех, кто делил свои хозяйства на несколько дворов, или утаивал собственное небогатое добро.
Те крестьяне, кто был сыт смутой в гражданскую войну, считали, что поступают мудро и дальновидно, бросив своё имущество. Они пытались бежать в города на стройки заводов или ещё хуже, за границу: в Монголию, Китай или Иран, где их ждало рабство, похлеще, чем в Стране Советов.
Власть на местах издала указ о запрете выезда кулаков и членов их семей на другие места жительства без соответствующего на то разрешения. Под личную ответственность каждого председателя сельского совета:
- Запретить всякого рода выезды и переезды кулаков и их членов семей.
- Разрешается переезд только в тех случаях, когда тот или иной кулак и члены его семейства перемещаются с одного участка лесоразработок на другой».
Началось массовое бегство людей за границу. Из Казахстана в Монголию и Китай , казахи откочёвывали родами, угоняя с собой лошадей и другую скотину. Погранвойскам удавалось задерживать убегавших кочевников и кулаков, к ним применяли оружие вплоть до расстрелов на местах. Ни страх и ни насилие не помогали. Крестьяне продолжали исход с родных мест. Более полутора миллионов человек перешли границу, навсегда покинув Страну Советов.
Государство лишилось не только умелых крестьянских рук, но и опытных руководящих кадров на селе, зарубило сельское хозяйство на корню. На много десятков лет обезлюдело село, а вокруг него земли поросли бурьяном.
На Алтае дела , ухудшились, обстановка накалялась. Терпение лопнуло , доведённый до отчаяния народ взбунтовался. Возглавили крестьянское восстание банды белогвардейцев, которые пришли через границу из Китая.
В селах Александровка и Сычёвка жили староверы, они старались подальше держаться от политики и государственных дел. Местная власть тоже особенно на них не давила, предпочитали договариваться.
По весне в село Сычёвка нагрянула банда из – за кордона, отпетых головорезов. Они подстрекали селян к бунту, схватили председателя сельского совета, расстреляв его на глазах крестьян. Бандиты представили убитого коммуниста последним злом Советской власти, тем самым напугали членов общины.
Весь отряд белогвардейцев расположился в усадьбе Сомовых. Хозяева накрыли им скромные столы, горилки не поставили, в селе не принято пить спиртное и курить табак.
Офицер долго смеялся над хозяином дома, агитировал примкнуть к восстанию. Семён стоял на своём:
- Наша вера не позволяет людей убивать. Мы староверы, живём со всеми дружно. Власти, наконец, увидят и поймут сами, что натворили с народом! Одумаются! - твердил Сомов, тем самым рассмешил незваных гостей. Бандиты больше обращали на него внимания, оставив, в покое.
Семён не уходил из комнаты, на случай, если гостям понадобится что то, прислушиваясь к их разговору за столом. «Гости» рано утром решили нагрянуть в Александровку и расстрелять всех коммунистов, а так же напасть на отряд ОГПУ, стоящий на опушке леса.
Семён незаметно вышел , велел Николке бежать к заимке, седлать лошадь, и предупредить коммунистов села и отряд милиционеров.
Утром милиция нагрянула в село Сычёвку, но банда сумела ускользнуть, потеряв с пяток бандитов.
Один дотошный следак из ОГПУ, конченый долбон, никак не мог успокоиться, требовал арестовать Семёна, за то, что тот принял банду у себя в доме.
Сомов в своё оправдание твердил:
- Они сами пришли ко мне в дом, как я мог их прогнать? Что мог сделать? Я же вас предупредил!
Милиционеры забрали Семёна и уехали с ним в село Александровку, заперли в сарае. Несчастный метался по тюремной «клетке,» на душе у него было мерзко и тревожно от тяжёлого предчувствия.
Семён, мужик большой недюжинной силы, приложил руки к одному брёвнышку, потом ко второму, сделав отверстие, в стене сарая, вылез наружу, вскочил на рядом стоящего коня и во весь опор помчался домой. Постовой заметил убегающего арестанта. ОГПУшники отправились в погоню.
В свой двор Семён влетел, на ходу спрыгнув с коня, схватил заготовку для оглобли. Банда антоновцев была в сборе. Дом они обложили соломой, с одного бока её уже подожгли, и теперь несли факел ко второму углу дома.
Семён наносил удары один за другим, застав бандитов врасплох, те не сразу поняли, откуда этот вихрь агрессии. Сомов зашиб насмерть сразу трёх бандитов.
Впервые во время подоспели милиционеры. Пламя потушили, двери дома открыли. Бабы с воем и причитаниями кинулись к бане, у которой лежали тела расстрелянных : Николки , Петра и дядьки Кузьмы.
Семён пал на колени, обнимая тела родных, причитал вместе с бабами, прося прощения у братьев. Милиционеры с трудом заволокли его в дом. У Семёна началась истерика: стоя на коленях, он бился головой о пол, рвал на себе волосы.
Бабушку Марию тоже внесли, положили на кровать. Старушка не подавала признаков жизни. Снохи выли, причитали, обливаясь слезами. Одна Маня сохраняла спокойствие, пытаясь успокоить перепуганных детей.
Всё тот же следак» ОГПУ, не унимался, называя Семёна контрой. Разглядывая дом, удивлённо спрашивал:
– Почему кулак Сомов живёт в барских хоромах? – этот же вопрос он поставит позже перед администрацией уезда.
После похорон родственников Семён учёл замечания, назойливого долбона из милиции, сделав соответствующие выводы.
Вдов-снох отправил по их домам, а Мане велел прилюдно учинить ему скандал, пожаловаться бабам-селянкам на мужа, поделиться подробностями семейной жизни.
Маня уж постаралась, кричала на всю округу и очень громко:- С Семёном житья нет. Замучил по ночам, с меня не слазит! От него спасу нет! Ему баб нужно с пяток на ночь. Бугай он ненасытный.
Бабы смущённо смеялись и слушали, а Манька продолжала:
- Вернусь к матери в деревню.
Деревенские бабы, удивились. О таком в деревне не принято говорить, а тут людям на смех выставила своего мужа?
- Во дур-ра! Совсем совесть потеряла! - Народ насмешила!
- Наверняка, Семён её побьёт за такой разговор.
Действительно в тот день вечером Семён гонял Маньку по усадьбе, и за оградой, хлестал кнутом. Что бы вся деревня видела…
Бабка Мария очередное горе всё же пережила. Потеря внуков подкосила её здоровье, думали не подымится, но опять удивила всех. Через пару дней шустро управлялась по дому. Когда Семён предложил ей переехать к снохам в дом Ерофея, или на заимку, отказалась, заявив:
- В этом доме я прожила много лет, и помру в нём.
По последнему снегу Семён снарядил сани, сделав высокие борта, как для сена. Загружал долго. Внизу положил крупы, ткани, пимы, сапоги, рядом с тулупом - связанную козу. Под бок козе - сонного новорожденного сына Фёдора, закутанного в тулуп, чтобы не видели соседи.
За проводами в дорогу наблюдали все, собралась толпа зевак, смеялись, ведь такого в их деревне ещё не видели!
Манька села сама за возницу. Рядом с ней лежала берданка, волки к концу зимы лютовали. Верхового сопровождающего Семён нанял из соседней деревни, в душе смеялся, как ловко он сплавит жену и сына в село к тёще.
Маня из телеги на всё село орала, изображая жену, решившую бросить мужа:
- Верзила! Бугай! Я устала от тебя. Сёмка - неблагодарная сволочь! Жену гонишь со двора голышом...
Семён кричал в ответ:
- Где же голышом? Я же твоей матери дом построил? Ты языкатое трепло! Язык длинный, а умишко короткий. Ты меня опозорила на всё село. Мало тебе плёткой стегал. Не уедешь, ещё добавлю. Мне людям стыдно в глаза смотреть! Ты мне не жена, опозорила меня.
Следом за санями бежал пёс Мишка, не хотел он покидать двора, но Маня звала его за собой, а Семен его гонял прочь … .
Когда Маня Захарова вернулась в свое село, женщины с завистью поговаривали: «Уехала баба с голым задом, а приехала, богатой кралей. Надо же, какай справный ребёнок? От Демьяна дохлых деток рожала, а этот вон какой! Большой и красавец, на голове кудряшки, как у барашка!
Глава 2 .
Семён на утро следующего дня, понимая, что не ровен час нагрянет из района комиссия по раскулачиванию зажиточных крестьян, решил пересчитать всё в своем хозяйстве движимое и недвижимое имущество и добровольно передать его государству. А кое-что раздать снохам и родственникам, особенно двоюродному брату, рассчитывая, что он поможет его дочери Ниночке, если его арестуют.
Но надеялся уйти из села, унося лишь то, что можно в руках унести, прихватив дочь и бабульку.
Бабушка Мария никак не хотела покидать усадьбу. В этом доме, родовом гнезде Сомовых, старуха уже прожила многое за свою жизнь. Всё было ей дорого , как память о близких людях, покинувших этот мир раньше неё.
Семён ещё раз обошёл весь дом и остановился в пустой спальне. Он с трудом отодвинул от стены массивную кровать, сдернул коврик, скрывающий от посторонних глаз вход в потайную комнату. В этой комнате полвека назад жила золовка Мария, впрямь «змеиная головка». Сестра Матвея Сомова старая дева не любила свою сноху тоже Марию, как и прочих родственников, всем желала несчастья, и проклинала. Однажды за обедом ела рыбу, поперхнулась, несколько дней задыхалась, кость прочно застряла глубоко в горле.
Испуская дух, прошипела, как змея:- С того света буду к вам приходить.
Комнату после похорон окропили крещенской водой, молитвы прочли, заупокойные свечи ставили. Но всё равно всем казалась, что в каждое новолуние бродит по дому дух Марии. Семейство Сомовых решило , запереть эту комнату и сделать тайной кладовой для особых ценных вещей, не для чужого глаза… .
Семён выносил из кладовки вещи, размещая их на столе в гостиной.
Китайский сервиз с позолотой на двенадцать персон бабка Мария бережно вытерла от пыли, по её щекам потекли слёзы. Вспомнился покойный муж, и как они на ярмарке купили этот сервиз, дорого заплатили, везли бережно. Старуха посмотрела на внука, горестно произнесла:
- Ты раздели между невесткам сервиз и мануфактуру тоже.
Внук , строго, взглянул на бабулю, недовольно произнеся:
- Как вы не поймёте? У них сразу всё конфискуют! Самих отправят с сухарями по этапу, подальше на восток, к Байкалу.
Старуха с ужасом посмотрела на внука, наконец осознав, опасность положения, дрожащим голосом пролепетала:
- Нет, я всё равно останусь здесь умирать.
- Бабуля! А кто тебя будет спрашивать? На телегу закинут, и повезут по тайге.
Семён опять вошел в кладовую, ломиком поддел доски пола, достал из тайника шкатулку и саквояж, поставил на стол гостиной. Из шкатулки вынул четыре золотых рубля, и украшение, завернул в платочек, пояснив:
– Завтра проедет Матвей с Ниночкой в Александровку, с ней передам этот узелок Фёкле! Пусть спрячет у себя до лучших времён. А потом Матвей вечером приедет с Ниночкой обратно.
Впервые Семён открыл и заглянул в зловещий саквояж. В замшевом мешочке лежали жемчужные бусы, и в тон серьги, пара золотых серёжек и документы.
Первым лежал документ свёрнутый рулоном из плотной бумаги с гербовой печатью. .Семён развернул , это была «Купчая на землю и какой то лес». По первым буквам он понял, чьи это бумаги, сомнения не было больше.
Старуха дрожащей рукой взяла бумагу, поднесла к свету, всматриваясь слеповатыми глазами, произнеся:
– Точно, Анька , выродок этих душегубов Романовых. Старец Фома тоже хорош. Проклинал Романовых, а проклятие обернулась к нам.
Внук удивлённо взглянул на старуху: - А причём тут мы?
- Не всё ты знаешь про старца, он прямой потомок Рюриковичей князя Пожарского, и к Сомовым прибился не случайно. Наши предки были люди бояр Морозовых, где его отец служил. После ссылки боярыни, они бежали в Курляндию, потом вернулись в местечко Киржач, а уж оттуда под Оренбург, прибились к вольным Яицким казакам.
Сёмка хмыкнул, произнеся. - Что они, как зайцы, следы путали?
-Поневоле пришлось следы заметать. Боярыня Морозова и её сестра, приняли лютую сметь , от царя Алексея. Их держали до смерти в холодной яме, но от веры нашей боярышня не отреклись.
Тяжко вздохнув, прослезилась, поведала внуку. -Моя пра - бабка родилась от Фомы. Он - мой пра –дед, мою мать , в свое время, выдали за внучатого племянника Фомы. Мы получаемся двойные сродники.
Князь Потёмкин не зря пытал старца Фому, и на дыбу вздёрнул. Этот ирод, царский прихвостень, Потёмкин , нутром чуял беду, боялся за императрицу немку, Катьку-распутницу. Эта она нас сделал крепостными холопами. Князь Потёмкин всё же вольную нам вернул, но сослал на Алтай, и приписал за нами кедровник.
По щекам старухи уже текли слёзы на удивление внука, ни когда он не видел слёз матери и бабушки. Старуха сделала судорожный вздох, продолжала рассказывать, боясь унести с собой эту тайну рода Сомовых.
-Теперь и мы несём этот крест содеянного зла. - покачав головой, сказала.
- Сёма , тяжкая ноша тебе досталась. Анна Романова принесла нам горе.
- Она не Анна, а Мария.- возразил ей внук.
– Какая разница, ты меня не послушался. Горя хлебнули все! Всех сродников , вперёд ногами вынесли. Господи взял бы лучше меня ! За что сынов и внуков забрал? - Старуха схватилась за голову. Она посмотрела с пренебрежением на вещи из саквояжа:
- Ничего из этого себе не оставляй, сожги.
- Вещи не мои, ночью закопаю в тайге, место знаю приметное, если Анна вернётся и спросит, отдам.
– Ага , жди, так уж вернётся? Когда уходила, со злость посмотрела на нас. В её глазах не было нам благодарность , одна была ненависть.
– Бабань, скажи. Что могло удержать её с безграмотным мужиком? Дочь она не любила, кормить отказалась. Меня дважды злобно холопом назвала,
Со мной она от безысходности и страха сожительствовала.- Сомова всего передернуло, лицо исказилось. С иронией добавил.
– Батя , тоже хорош, меня держал вместо домработницы. Шутя, кликал.
– - «Наша Сёмушка, девица , красавица!
-Всё со смехом твердил.-« Бабам грамота не нужна.»
-Буквы я выучил, но не могу их сложить и прочесть ! Не складываются они у меня.
– Сёма ! Не смей отца не жури! -старуха пальцем постучала по столу.
– В детстве ты красавцем был, как девчонка. Твой тятька дочку хотел . Тебя даже баловал. Всё хлопцы, да хлопцы рождались.
Утром Семён занёс снохам предназначенные им вещи, даже с учётом Фёклы. Потом пригласил председателя сельсовета села Сычёвки и Александровки к себе в домик пятистенку, что то вроде бани.- Этот домик себе оставил.
В своей усадьбе Семён предложил председателю оформить документ о добровольной передаче государству всего имущества семейства Сомовых. Опись имущества была сделана незамедлительно.
Документ о добровольной передаче всего имущества семейства Сомовых государству был вскоре оформлен и выдан крестьянину Сомову Семёну Матвеевичу.
Старуха Мария никак не хотела покидать дом, уговорила остаться до завтра, ссылаясь на недомогание.