По дороге, уплотнённой схлынувшим половодьем и прокалённой солнцем, меж ольхи и кастов краснотала, шёл молодой человек, в гимнастёрке и галифе да добротных сапогах. Он мугикал походную песню, почти, над головой пронёсся рабочий поезд - окурок, притих малость и громыхнул снова
- Скоро мост - удовлетворённо сказал Сергей, снял фуражку, вытер испарину, закурил и стоял, оглядывался. Чего-то тут, не хватало... "А, ну да, груши дички нет, видать на дрова срубили.". Затоптал окуров и быстро спустился, за поворот и вот он мост и Десна рябит мелкой волной. Сергей снял сапоги, метнул на куст портянки и забрёл в тёплую воду, налетел ветерок "гуляй-поле". Почти дома, кто б ещё перевёз...
- Молодой человек, перевезти?
- А как же, солнышко моё, Сонечка!
- Серега? Ой! - и чуть не вывалилась, из лодки, хорошо - рядом, поймал на лету....
- Что ж ты так-то... птаха моя?
- Господи, где ж ты был, окаянный, ни весточки, ни похоронки, ни...безвести - опомнилась Соня и тянулась к любимому.
- Поехали, всё - дома. Мамця как?
- А, хай ей легко будет - посуровела Соня - как сподницу заголила - нате вам, люди.
- Что ж вас мир, не берёт?
- Она и внука, не признаёт...
- Постой.
- Да Ваньку же, сына нашего.
- Это, от той ночи... Сонечка, ласточка, дай мне весло!
- Держи весло, Соня. Ну, здравствуй, Калина Ивановна, что ж сына не встречаешь? Ой, мамця-мамця, что ж ты делаешь?
- А!!!! Тьху на вас, заразы... и побежала с огорода.
- Ладно, пойдём к тебе, Ваня поди заждался...
И точно, только открыли дверь, а он, Вылитый Сережка, тут, как тут, обнялись, к ним и Соня прилипла, со слезами на глазах.
Вечером, когда мать занималась хозяйством, он заглянул в дом, оставил подарок. Так пздно, уже, к ночи, хряснула дверь и чуть, не в рожу сыну, полетел запакованный подарок.
- Подавись им! - и с хаты долой.
Всё у них было, как у людей. Сергей устроился в местную тракторную станцию. Работал трактористом, потом бригадиром, а теперь замом директора выдвинули. Сонечка родила догчку, Ваньке заботу, тот не отходил от сестрички и подмоет, и накормит, и пелелёнки постирает. Соня работала на молочарке, от темна до темна.. Одна была болячка - мамця, так, ни разу, не переступила порога хаты. Молодая ещё женщина довела себя до того, что Сергей, не довёз до больницы, отошла по дороге...
Не хватало Сергею мамы, грустил, иной раз заходил, сидел, у могилки, о чём думы то... Там и повстречал дальнего родича, Никифора.
- А, привет, казаче? Тоже тоскливо?
Разговорились.
- А, я знаю, Сергей эту дикость.. Она ж думала, что вы брат и сестра, с Соней. Батя твой, с Катериной якобы... Я доказывал, что Соня - моя дочка кровная - Катька была неравнодушна ко мне, а я Калину любил и люблю... Вот как заплелось и не распутаешь...
- Постой, Никифор, так ты отец Сони и она знает?
- Ну, что ты, мил человек - казнимся все и края нет.
Сергей поужинал, Посадил рядом жену.
- Слушай сюда, да, не ори сразу. Говорил с Никифором. Знаешь такого?
- Ну, да, родич дальний.
- Для кого и дальний, а тебе отец родной.
- Скажешь тоже - издеваешься?
- Сам сказал, потом аж сморщился, что проговорился.
- Мама Катя и Никифор...
- Оказывается она сильно любила Никифора - вот и ...
- Боже мой - отец, как же теперь?
- Он ведь одинокий, как перст божий, Надо забрать родного человека, хоть один живой, за всю родню. Давай собирайся. Ваня, Наташку собери
- Счас, батя.
Явились всей семьёй, поклонились в ноги.
Дома усадили на красное место, под образа. Праздновали на завтра. Накрыли стол, перекрестили лбы, поставили поминальную стопку, по усопшим. закусили со сковороды - кровянкой да яишней, попили взвару, заедая свежими блинами и занялись всоими делами. Только во дворе Иван донимал деда: "А, как ране жили, а чего ты такой смурный, деда А..." 19.12.21