красавчик

 Глава  десятая
Митя трудился с тройной энергией. Много времени уделял  теоретической подготовке и особенно в вопросах судовождения. Всю техническую литературу по этому предмету, имеющуюся в библиотеке училища, он прочитал на несколько раз. И не только  читал, а детально разбирал каждый раздел. Преподаватели, а в недавнем прошлом капитаны речного и морского пароходства, с большим удовольствием помогали любознательному курсанту осваивать тонкости и премудрости  судовождения и технической базы кораблей. 
Не забывал Митя и спорт. Особенно ему стало нравиться бегать на коньках. Городской каток находился недалеко от казармы училища, и он три раза в неделю посещал его.
В марте Мите исполнилось восемнадцать лет. Большого пиршества по этому случаю он не устраивал, но и не отметить не мог. На рынке закупил рыбные и мясные деликатесы, в продовольственной лавке две бутылки крепкой наливки, конфеты и пряники, а в кондитерском отделе большой торт. Вечером, после посещения столовой, он пригласил  сокурсников, в том числе Пихтамова и Золотарёва, на чай. Без особого шума, товарищи с удовольствием поучаствовали в мероприятии и наговорили имениннику массу лестных слов и пожеланий. Выпитые бутылки наливки положительно сказались на настроении и откровенном разговоре.
Бабушка Лена и Николай тоже поздравили Митю с днём рождения. В посылке, которую он получил от них накануне, лежал исписанный неровным подчерком лист бумаги, где были изложены все родственные чувства, которые они к нему питают. Из письма, Митя также узнал, что Николай не только трудится хорошо, но ещё и к знаниям тянется. «Молодец, братишка! Только бы не испугался трудностей и не сорвался. Теперь его будущее от него зависит»,- обрадовался Митя.
Так случилось, что сразу после сдачи контрольных работ и экзаменов за второе полугодие, Митя, Пётр и Григорий в срочном порядке отбыли в распоряжение капитана теплохода «Анастас Микоян».   Связано это было с очередной навигацией, которая из – за резкого потепления  открывалась на две недели раньше обычного срока. Вместе с членами экипажа им предстояло авральными темпами готовить буксирный теплоход к выходу в рейс.
Доложив капитану о прибытии для прохождения летней практики и поздоровавшись со всеми членами судовой команды, включая боцмана, курсанты вновь заняли свою каюту.
- парни, я только сейчас понял, как  соскучился по теплоходу, его команде и по рекам, которые мы всё прошлое лето бороздили,- воскликнул Пихтамов.
- романтик нашёлся, - ехидно среагировал Золотарёв.
- а я с Петькой согласен. Как только взошёл на корабль, сразу почувствовал, что нахожусь дома, в родной стихии.
- ты то, чему радуешься? Мы с Пихтамовым наверняка  у родных не раз в течении лета побываем, а тебе только осенью удастся в свой Ишим съездить. Терпило ты наш, -  съязвил  Гришка.
- вот зануда. Мог бы и не напоминать мои моральные потери. Без тебя кошки на сердце скребутся. Там ведь у меня  бабушка уже старенькая. Но ничего, надеюсь, с ней будет всё в порядке. Осенью обязательно её навещу, и пир закачу на всю катушку. О том, что он нашёл младшего брата, Митя держал в секрете даже от своих друзей.
Через десять дней, после прибытия курсантов на борт, буксирный теплоход «Анастас Микоян» вышел в первый рейс и взял курс на Салехард.   На этот раз он тянул огромный лихтер грузоподъёмностью в 2300 тонн, который обслуживали семнадцать человек экипажа и тридцать грузчиков.
Кроме груза, на борту лихтера находилось более двухсот  арестантов, которых охраняли  десятка три вооружённых конвоиров. Зрелище представляло жуткую картину. Разномастная толпа арестантов и мрачные конвоиры, готовые в любую минуту выстрелить в каждого из них, показавшегося им неуправляемым или склонным к побегу. Но чаще конвоиры натравливали на не понравившихся  арестантов огромных собак, а те с остервенением драли на несчастных людях верхние одежды. Иногда выхватывали и куски живого мяса.
Наблюдая с палубы буксира за происходящим на лихтере, Митя думал: «Какая несправедливость царит на земле. Вроде все мы из одного рода и племени и веры одной, а ведём себя хуже дикарей. За какие грехи, Господь послал на нашу землю такие тяжкие испытания. Разве можем мы называться  людьми, если  относимся друг к другу хуже зверей лесных. Неужели некоторые люди считают, что власть над обществом стоит того, чтобы ради неё уничтожать это общество? Это же путь в некуда. Сегодня красные избавляются от белых, кулаков, попов и прочих сословий, а завтра, когда останутся одни, начнут друг другу глотки рвать. Кто же тогда будет землю пахать, хлеба растить, пароходы строить, детей рожать? Кому нужна тогда будет безлюдная и огромная территория? Если только другим государствам и нациям.Нет, что – то не то происходит с русским человеком».
Наплыв арестантов был связан с новой компанией советской власти по созданию коммун, колхозов и прочих коллективных обществ. Вновь резко возросло количество выявленного кулацкого элемента и белогвардейского отребья, с которым власть повела непримиримую войну. Не забывали большевики и участников крестьянского восстания  1921 года.  Советы  не могли позволить, чтобы в деревнях и сёлах набирал силу крестьянский класс, способный доказать преимущество над общественным укладом ведения крестьянского хозяйства. Будущее страны они видели только через призму партийного контроля и диктата карательных органов. К людям большевики относились, как к винтикам большого и больного государственного механизма. Если винтик не подходил или изнашивался, его меняли на другой. Страх и всеобщее онемение охватили страну на всей её территории. Любые, даже слабые дуновения инакомыслия, выжигались сразу и на корню.
Всё лето буксирный теплоход «Анастас Микоян» доставлял на Север зерно, картошку, соль и прочие продовольственные товары. И с каждым рейсом всё больше приходилось брать на борт лихтера арестантов и охранников. Население Заполярного  региона  постоянно  увеличивалось, а в деревнях и сёлах сельскохозяйственного юга оно уменьшалось. Но это, по – видимому, не очень волновало Советскую власть. Для неё было главным, чтобы люди боялись всевидящего большевистского ока и вели себя достойно звания – строителя коммунистического общества.
Анализируя увиденное и услышанное, Митя всё сильнее понимал, что для того, чтобы прожить достойно, необходимо быть самим собой, многому учиться, знать историю построения общества в мире и своей страны в частности. Он сделал однозначный вывод, что на земле просто так ничего не происходит. Все изменения взаимосвязаны между отдельным человеком и обществом, обществом и природой.  Главным носителем изменений он считал природу. Это она диктует человеку свою волю и свои законы. Человек инструмент в её руках. Этими инструментами природа может строить счастливую жизнь на земле или направить на самоуничтожение. Но человек слаб изначально и вместо строительства счастливой жизни своими руками, он старается получить её через самоуничтожение.
Лето в западной Сибири оказалось очень жарким. Ко второй половине навигации многие реки обмелели настолько, что такие суда, как «Анастас Микоян», во многих местах не могли пройти. Особенно это касалось верховий Тобола, Туры и Иртыша. Поэтому  Пароходство использовало мощный буксирный теплоход по маршруту: Омск – Салехард  – Томск – Новосибирск и обратно.
Как и предсказывал Григорий, за навигацию они с Петром по два раза побывали  у родителей.  Пихтамов даже ночевал одну ночь дома. Митя также остался не в накладе. Во время продолжительных стоянок в порту Тобольска, он часами бродил по Тобольску и  так - же, как в первую встречу с этим городом, получал огромное моральное и эстетическое удовольствие.
В июле  Пихтамову исполнилось девятнадцать лет. Произошло это событие как раз в то время,  когда «Анастас Микоян» пришвартовался в Самарово на дозаправку.  Отпросившись у боцмана, Петька сбегал к родителям и принёс  рыбные и мясные продукты, а также  прихватил бутылку мутной жидкости. Отметили друзья это событие в каюте, соблюдая повышенную конспирацию.
- ну, что, салаги, готовы самогонки отведать? Имейте ввиду - её за  крепость   местные аборигены называют огненной водой, -  торжественно предупредил он.
- не боись. Я уже спирт медицинский пил. А он покрепче твоей мути будет,- съехидничал Золотарёв.
- а я крепче красного вина ничего ещё не пробовал, - признался Митя.
- попробуешь ещё, какие твои годы,- успокоил Гришка.
- ну, тогда с почином, друзья,- предложил Пётр
Мите хватило глотка, чтобы понять, что этот продукт не для него. Но желая  доказать  друзьям свою взрослость, он сделал ещё несколько глотков и почувствовал тошноту. С трудом справившись с нахлынувшим желанием рвануть в гальюн, Митя стал быстро заедать сивушный запах всем, что попадалось под руку. Заглушив потуги к рвоте, он посмотрел на друзей слезящимися глазами и выдавил:
- как только эту гадость народ пьёт. Это же на самом деле огненная вода, да к тому же ещё вонючая.
- эх ты, интеллигент доморощенный! Что ты можешь понимать в живой воде. Люди её не для пьянства пьют, а здоровья ради,- усмехнулся Золотарёв.
- нашёл тоже лекарство. Им можно только голову мыть, чтобы вши не заводились,- отреагировал Митя на «интеллигента».
- ладно. Разошёлся. Не хочешь, не пей, нам больше достанется, - примирительно сказал Пётр. 
На второе утро по лицам друзей и по их движениям было заметно, что огненная вода не пошла им на пользу.
- ну что, больные? Не тем лекарством вчера  лечились? Головёнки то едва держатся на плечах. Ничего, сейчас боцман поправит вам здоровье,- подковырнул Митя.
Не отвечая на его ехидство, Петька попросил:
- ты только Борису Власовичу не продай нас, а то он в Салехарде вместе с заключёнными на берег спишет.
- ему нет, а вот Виктору Николаевичу скажу. Пусть он вас в машинное отделение дня на три отправит, - продолжил издеваться Митя.
- только попробуй! Мы тебя ночью в реку сбросим. В холодной воде покупаешься, сам самогонки запросишь, - вмешался в разговор Золотарёв.
- ну ладно. Так уж и быть. На этот раз закладывать не буду, но для шантажа этот эпизод в памяти оставлю.
- зря ты это сказал, Митька. Придётся от тебя в любом случае избавляться,- предупредил Пихтамов и ребята весело засмеялись. За время прохождения производственных практик они крепко сдружились и понимали друг друга с полуслова.
Навигация второго сезона  для практикантов запомнилась перевозкой огромного количества арестантов с обречёнными лицами, криками конвойных, лаем собак и завозом на Север  продовольственных и хозяйственных товаров. А ещё отношением к ним команды, боцмана и особенно капитана.
Во второй половине навигации Борис Власович стал поочерёдно доверять ребятам штурвал теплохода. Для них это был настоящий праздник, а к нему дорогой подарок. Стоять на рулевом мостике и выполнять команды штурмана,  было сказкой. Вначале курсанты волновались, даже робели и совершали незначительные ошибки, но постепенно освоились и стали вполне достойными звания – рулевой. Почувствовав, что парням можно доверять это ответственное дело, Борис Власович стал включать их в дневные  вахтовые часы.  А вскоре они освоили и ночное несение рулевой службы. Такое доверие капитана повышало парней в собственных глазах и давало им право считать себя почти готовыми специалистами – судоводителями.
Последний рейс перед окончанием навигации, теплоход «Анастас Микоян» совершил из Новосибирска в сторону Обской губы.  Конечным пунктом назначения являлся посёлок Новый Порт, который находился ниже Салехарда почти на пятьсот километров, где строились рыбоконсервный завод и сезонная плавучая фабрика.  Груз состоял из строительных материалов, технологического оборудования, металлопроката, сетематериалов и промысловой техники, включая трёх мотоневодников.
В порту Томска на борт лихтера в сопровождении охраны, поднялось более ста арестантов, которым предстояло проделать тот же путь, что и команде теплохода. Эти люди направлялись на строительство Новопортовских   объектов производственного назначения и для дальнейшей их эксплуатации. В основном это были раскулаченные крестьянские семьи.
На протяжении всей навигации Митя внимательно вглядывался в лица заключённых, боясь и надеясь встретить среди них Ивана. И в этот раз во время дозаправки буксировщика в Самарово, а затем в Салехарде он подходил на шлюпке к лихтеру и, делая вид, что изучает его состояние, рассматривал измученные лица сидящих на середине палубы людей. Но и на этот раз брата среди них он не обнаружил.
Обская губа поразила практикантов размерами, сильным встречным ветром и высокими волнами. Глаз не хватало, чтобы оценить ширину и длину водных просторов. Из теории, полученной на занятиях в училище, они знали, что Обская губа самый крупный залив Карского моря. Длина его более восьмисот километров, ширина от тридцати до семидесяти и глубина до двадцати пяти метров. Но одно дело теория, и другое – практика. Дух захватывало от мощи  природного чуда.
- ещё немного и до Северного ледовитого океана дойдём,- пошутил Митя
- нас туда не пустят. Там другие суда ходят, - со знанием дела произнёс Пихтамов.
- наш «Микоян» тоже не из слабых. Да и по возрасту ещё молод. Может, и нам доведётся на нём выйти в открытое море, - помечтал Золотарёв.
- поживём – увидим,- примирительно произнёс Пихтамов.
- а хотелось бы там побывать, - помечтал Митя.
- какие наши годы. Если повезёт, то и там побываем, - успокоил Золотарёв.
До Нового Порта от Салехарда дошли за трое суток. Из –за бури пришлось несколько часов простоять в убежище. Поэтому, как только подтянули лихтер к месту разгрузки, на нём сразу  закипела работа. Задействованы были все, кроме охранников. Разгружали более четырёх суток и в основном  вручную.  Подъёмные лебёдки лихтера  доставали груз из трюмов на палубу, и люди вереницей перетаскивали его по деревянным трапам  на берег. 
После суточной передышки, началась загрузка  лихтера северной продукцией. В основном это была рыба, оленье мясо, шкуры и пушнина. Ценное добро заняло только два трюма, предварительно наполненные льдом.
Сразу, после окончания загрузочных работ, капитан дал команду на выход в обратную сторону. Борис Власович торопился. На улице стоял сентябрь, а он хорошо знал капризы местной погоды. Можно и во льдах до весны остаться.      
В Салехарде дозагрузка оказалась тоже не большой. Поэтому уже через день «Анастас Микоян» взял курс на Сомарово. Чем ближе он подходил к посёлку, тем заметнее менялась природа. Парней  снова  стали радовать красоты  тайги и спокойное течение Оби.
Сбегать домой к родителям Петру в этот раз не удалось.  Дозаправка теплохода и дозагрузка лихтера заняли чуть больше суток. Поэтому все члены экипажа и грузчики на лихтере трудились до седьмого пота. Капитан лично следил за ходом работ  и как мог, подбадривал:
- подожмите парни. До Омска отдохнёте. А впереди зима. У каждого из вас уйма свободного время появится.
Иртыш встретил  тихими всплесками волн и красивыми берегами с обеих сторон. На высоком правом -  заросшие до самого обрыва таёжные леса, а на пологом левом -  широкие простирающиеся до горизонта пойменные  луга.
   По техническим причинам в Тобольске задержались на трое суток. Обнаружились неполадки в управлении лихтера. Капитану пришлось вызывать аварийную бригаду с судоремонтного завода и приглашать водолаза, единственного во всём городе. Не остались без дела и члены экипажа. Каждому нашлась ответственная работа, которую они должны были выполнить за время ремонта лихтера.
На берег курсанты смогли сойти только перед выходом «Анастаса Микояна» в сторону Омска. Был конец сентября и по утрам  землю покрывали  кристаллические льдинки заморозков. Золотарёв навестил родителей, а Митя с Петром в очередной раз с удовольствием погуляли по городу и  окрестностям. А ещё парни заметили на его улицах большое количество молодых парней и девушек, явно не принадлежащих к рабочему классу. Когда они задали на эту тему вопрос Гришке, тот с гордостью ответил:
- Тобольск не только древняя столица Сибири, но и столица студенчества.
- а ты тогда почему в Омск поехал?- спросил Митя
- потому что в родном городе нет командного речного училища, а другие учебные заведения меня не интересовали. Я с детства мечтал стать капитаном.
- тогда с тобой всё понятно, романтик ты наш,- улыбнулся Пихтамов.
- имею право быть романтиком. Нормальному человеку с рождения свойственна эта черта характера,- ответил Золотарёв
- вот и хорошо, значит мы с вами нормальные люди,- подвёл итог разговору Митя.
До занятий в училище оставалось всего две недели, а они находились ещё в Тобольске. Это заметно расстраивало  Митю. Он надеялся успеть съездить в Ишим, чтобы повидаться с бабушкой и братом, по которым  очень сильно соскучился. Митя понимал, что если сейчас не сможет вырваться, то увидит своих родных только в январе следующего года. И хотя он им регулярно отправлял письма с разных городов и портов, где останавливался буксирный теплоход «Анастас Микоян», ответа ни на одно из них не получил. Да и куда они могли  написать, если он был в постоянном движении.
Омск встретил солнечным прохладным утром. Поставив лихтер под разгрузку, буксирный теплоход отошёл от причальной стенки метров на сто и бросил якоря. Капитан объявил команде о завершении летней навигации, но предупредил, что через два дня ждёт экипаж на судне живым и здоровым для продолжения несения вахты.
К практикантам он обратился отдельно. Вначале поблагодарил за отличное несение службы во время рейсов, затем сообщил им суммы заработанных денег и на прощание сказал:
- на преддипломную практику я вновь приглашаю вас на свой теплоход. За две навигации вы проявили себя серьёзными  парнями, способными стать хорошими специалистами  речного пароходства. Соответствующий рапорт на имя начальника училища я подам. Удачи вам в продолжение освоения теоретических знаний и до встречи в следующем году. 
Довольные оценкой капитана их скромного труда и гордые за себя, парни на прощание отдраили до блеска свою каюту, сдали боцману по списку постельное бельё и прочее государственное имущество и, получив заработанные честным трудом  рубли,  вечером покинули корабль.
Первую ночь вне корабля курсанты ночевали в казарме. С одной стороны они были довольны, что, наконец, оказались в родных стенах, с другой им не хватало лёгкого покачивания каютных подвесных кроватей.  Перед тем, как лечь спать, Митя принял окончательное решение: «До начала занятий остаётся ещё пять дней. Этого времени мне хватит, чтобы съездить в Ишим и повидаться с родными. Завтра утром «рвану» на вокзал,  сяду на любой проходящий поезд и вперёд. Даже если он будет почтово – багажный. За деньги машинист не откажется довести».
 Ни свет, ни заря Митя был уже на ногах. На всякий случай предупредил Золотарёва о своём решении и помчался на железнодорожный вокзал.
Там ему тоже повезло. Митя даже успел купить билет на стоящий под парами пассажирский поезд Новосибирск – Москва. Едва успел заскочить в тамбур, как паровоз издал пронзительный гудок и резко дёрнул состав. Митя прошёл по вагону, нашёл своё место, сел и подумал: «Вот и хорошо, что решился на поездку. Плохо, что гостинцев не успел купить, но, надеюсь,  родные простят, узнав в какой спешке, я торопился к ним».
Слёзы из глаз бабушки Лены  хлынули ручьём сразу, как только внук переступил порог.
- я думала, что уж и не дождусь тебя. Почти год не видела. Все окна насквозь просмотрела. Хорошо Николай рядом, а то бы с ума сошла,- выговаривала сквозь слёзы Елена Матвеевна.
- бабуля, ты не болеешь? – спросил растроганный Митя.
- нет. Хворь пока, слава богу, стороной меня обходит. Соскучилась я по тебе, Дмитрий. Никогда и не по кому  так не скучала. Наверное, стареть стала. Солнышко ты моё ясное. Как хорошо, что ты, наконец, приехал. Надолго хоть?
Мите не хотелось отвечать на её вопрос, но обманывать  не стал:
- у меня всего три дня. На занятия опаздывать я не могу. С этим у нас строго.
У Елены Матвеевны ещё сильнее потекли по щекам слёзы.
- да как же так. Только приехал и уже уезжать надо, - простонала она и вдруг притихла. Немного успокоившись, произнесла:
- переодевайся и садись за стол.  Проголодался, поди с дороги.
- не очень, но от твоих пирожков не откажусь
- пирожков сегодня не пекла, но чем нибудь сладеньким попотчиваю
- ну, тогда всё в порядке. Пойду готовиться к приёму вкусной домашней пищи,- с улыбкой произнёс Митя и обратился к стоявшему в растерянности   Николаю:
- здравствуй брат. Как ты за это время подрос и возмужал. Настоящий представитель рабочего класса.
- здорово. Ты тоже изменился. Лицо обветренное, как чешуя у вяленого карася,- пошутил Николай.
- всё лето водные просторы бороздил. Солнце, ветер и дождь сделали своё дело. Ладно, позже поговорим обо всём.
Во время обеда Елена Матвеевна не отрывала глаз от внука. «Какой он взрослый, красивый, умный и добрый. Вот бы Стёпа хоть одним глазком увидел своего сына», - думала она. 
После трапезы они сидели в горнице и слушали Митины рассказы о прошедшей практике. Сглаживая некоторые острые углы, тот красочно описывал всё, что видел и что слышал во время походов по крупным рекам Сибири. Николай слушал с любопытством, а Елена Матвеевна с замирающим сердцем. Она очень боялась неизвестной для неё профессии внука. Но что могла сделать Елена Матвеевна, если он полюбил водную романтику и всё, что с ней связано.
Вечером бабушка ушла к подруге, чтобы сообщить о приезде внука, а братья остались  вдвоём.
- расскажи, как вы здесь живёте. Что нового в городе и как идут твои дела на работе и в школе, - попросил Митя.
- живём нормально. Елена Матвеевна очень хороший человек. Меня всем представила, как квартиранта, прибывшего издалека. Тяжёлые работы я ей запрещаю делать, но иногда за поросятами она ходит сама. Те, что мы с тобой купили, выросли и мы их на октябрьские праздники собираемся забить. Часть мяса продадим на базаре, а вторую оставим на пропитание. Я уже на замену двух месячных поросят купил. На здоровье Елена Матвеевна не жалуется. Иногда, правда сердце пошаливает, но она справляется. На работе у меня пока всё хорошо. Работаю помощником слесаря по ремонту вагонных колёсных пар. Ежемесячно получаю зарплату в сумме шестидесяти рублей. В ШРМ учусь во втором классе. Там ещё старше меня занимаются. Успехи не выдающиеся, но в середняках хожу. Закончу четыре класса - пойду учиться на помощника машиниста паровоза.
Про город особенно сказать нечего. Слышал, что в Заболотном бывшего председателя сельского совета среди белого дня пристрелили, а в Воздвиженском председателя волостного совета  в доме ночью вместе с семьёй сожгли. Банда, говорят, какая – то лютует,- ответил Николай и отвёл глаза.
- Колька, ты что – то знаешь про эту банду? По глазам вижу, знаешь. Ни Ванькиных рук дело? Ты с ним встречался? - заволновался Митя. 
- он ко мне в депо приходил. Побыл  полчаса не больше. Деньги предлагал, но я не взял.
- он тебя звал с собой?
- нет. Сказал, чтобы я тебя держался.
- это хорошо. Сюда милиция не приходила?
- была. Про тебя спрашивала у Елены Матвеевны.
- и что она сказала им?
- что ты в Омске на речного капитана учишься.
- когда это было?
- в начале августа.
- тебе они вопросы не задавали?
- нет. Я в это время на работе был
- плохо, Колька. Очень плохо. Ты лишний раз не привлекай к себе внимание милиции. А то у них и к тебе вопросы появятся.
- а где мне особо выпячиваться. Дом, работа, школа -  вот и весь мой маршрут
- бабушка Лена сильно напугалась прихода милиционеров?
- да вроде нет. Рассказала где ты и кто твой отец, и они ушли.
- ладно. Надеюсь, что всё будет хорошо. Если у меня в училище они были, то ничего плохого от начальника обо мне не услышали. Главное, чтобы Ваньку не схватили. В нынешнее тревожное время его прямо на месте расстрелять могут. Этим летом мы сотни человек на Север свезли. Красный террор снова начался.
На второй день Митя с бабушкой решили пройтись по городу.  Перед самым выходом из дома Митя достал из нагрудного кармана кителя приготовленные двести рублей и протянул Елене Матвеевне:
- бабуля, это вам на жизнь.
- куда ты столько даёшь? Николай каждый месяц мне тридцать рублей  приносит, да и я подрабатываю помаленьку, - запротестовала она.
- бери. Вам нужнее. Я себе тоже сотню оставил на всякий случай.
- спасибо внук. Балуешь ты нас
- а кого ещё мне баловать, как не вас. Вы у меня одни на всём белом свете
- у тебя ещё и средний брат есть, сказала Елена Матвеевна и осеклась.
Немного помолчав, продолжила:
- в конце лета к нам милиция приходила. Искала Ивана и спрашивала о тебе.
А что я могла сказать об Иване, которого никогда в жизни не видела. Поспрашивали недолго и ушли. У тебя в Омске они не были?
- не знаю. А если и были, то обо мне только хорошее могли услышать,- спокойно ответил Митя.
- вот и я так же сказала.
- не переживай бабуля, всё у нас будет нормально. С Николаем нет никаких проблем?- перевёл разговор на другую тему Митя.
- какие у меня с ним могут быть проблемы? Старательный, заботливый, хозяйственный - мужик настоящий. Правда говорит мало, но это не причина, чтобы быть им недовольной. Одним словом, хороший у тебя младший брат. Я за ним, как за каменной стеной.
- хорошо, что ты с ним. Мне спокойней. За меня не волнуйтесь. Осталось немного учиться. Получу диплом и стану полноценным специалистом. Куда на работу распределят, пока не знаю. Но это и не важно. Главное, что профессию буду настоящую иметь. Для неё всегда дело найдётся.
- дай бы бог, чтобы у тебя всё хорошо сложилось. Может, ещё и с правнучками  понянчусь, - улыбнулась Елена Матвеевна.
Прогулка по городу состояла в основном из посещения базара и разных магазинов. Прикупили продуктов, хозяйственных товаров и кое – что из вещей для Николая и Елены Матвеевны. Вернулись домой в хорошем расположении духа и проголодавшиеся. Николай уже поджидал их с накрытым, красиво сервированным  столом.
-  брат, да тебе цены нет. На все руки мастер, - удивился  Митя
- меня Елена Матвеевна  этому научила, - скромно ответил Николай.
- старательный и аккуратный ученик. Часто меня балует разными блюдами, изготовленными им самим, - похвалила Николая бабушка Лена.
Три дня пролетели, как один. Пришло время расставаться. Глаза Елены Матвеевны уже с утра были сырыми. И хотя она всячески старалась скрыть свою печаль от внука, ей это удавалось плохо.
- бабуля! Не расстраивайся ты так. На Новый год снова приеду. Ты лучше  береги себя, и лишний раз на улице не мёрзни,- прижав к себе Елену Матвеевну, ласково произнёс Митя.
- поезжай с богом. Будем ждать с Николаем тебя на каникулы. И пиши чаще. Нам ведь хочется знать, как ты в большом городе живёшь и чем дышишь,-  тихо произнесла Елена Матвеевна.
Прощаясь с братом, Николай протянул ему  конверт и буркнул:
- в дороге прочитаешь.
Затем крепко сжал Митину ладонь,  посмотрел в глаза и добавил:
- береги себя.
- какая у тебя сильная рука, словно клешня  краба, - улыбнулся Митя и обнял брата.
Как и в прошлый раз, провожать на вокзал пошла только Елена Матвеевна.
Приобретя в кассе билет на подходящий к станции пассажирский поезд, Митя с бабушкой вышли на посадочную платформу. И как бы Елена Матвеевна не крепилась, слёзы ручьём лились из глаз.
- бабуля, ты что, на войну меня провожаешь? Всего - то на всего на учёбу.
-  не обращай внимания. Старею видно. Боюсь, что не увидимся больше
- даже не надейся. Ты у меня ещё очень молодая и красивая. Впереди у тебя долгая и счастливая жизнь,-  улыбнулся Митя
- ладно. Всё. Больше плакать не буду, - уверенно произнесла бабушка и кончиком платка осторожно вытерла с щёк слёзы.
На станции поезд стоял всего пять минут. Поцеловав Елену Матвеевну, Митя  следом за стоящими впереди пассажирами последовал в вагон. Оглянувшись в тамбуре, он заметил среди провожающих бабушку,  закрывающую платком лицо. «Плачет», - понял Митя, и на его душе стало тяжело.
Разглядывая пейзаж, постоянно меняющийся  за окном, он вспомнил о конверте, который  передал Николай. «Надо посмотреть, что в нём находится», - решил Митя и потянулся к  внутреннему карману форменной шинели. 
В конверте оказалась окружная газета «Путь к коммунизму».  Бегло пробежав глазами по названиям статей, он  остановился на одной из них. Прочитал: «Недобитые белогвардейцы, кулаки и бандиты вновь поднимают голову!». А дальше шёл текст, в котором говорилось: «Никак не могут успокоиться враги нашего народа. Им показалось мало той крови, которую они пролили во время гражданской войны, бунтов и террора. В течение июня и июля эти мерзавцы совершили на территории нашего округа ряд зверских убийств. Во время белого дня, прямо на глазах граждан был застрелен бывший председатель сельского совета села Заболотное Квашнин Андрей Иванович, а в селе Воздвиженское в своём доме был сожжён вместе со всеми членами семьи председатель волостного Совета Гаврилов Иван Кузьмич. Через три дня после этих зверских убийств было совершено покушение на бывшего председателя уездного исполкома совета Недорезова Исаака Васильевича, который до сих пор находится в тяжёлом состоянии в Тюменской больнице.  А два дня назад был похищен из своего кабинета руководитель окружной партийной организации Смоляков Виктор Ефимович. За эти деяния ответят все, кто прямо или косвенно причастен к ним. Особенно жестоко проявляет себя банда «Лютого», которая изуверски поступает со своими жертвами. Выкалывает глаза, вспарывает животы и пополам разрывает тела, привязывая их между деревьев. Пока органам НКВД и милиции не удаётся выйти на её след, но это дело времени. Советская власть не допустит, чтобы какие – то отморозки убивали её верных сынов. Смерть врагам народа и их приспешникам. Победа будет за нами!». Завершив чтение, Митя почувствовал внутренний холод и усталость во всём теле.  «Ванька  за маму мстит! Даже кличку её взял. Но одобрила бы она такую месть, узнав, что он убивает женщин и детей? Навряд – ли. Мама подняла на открытую борьбу с безбожной властью сотни сограждан и погибла геройски. Чего может добиться Иван, убив несколько прислужников коммунистических вождей?  Ничего, кроме потери  подельников и своей жизни.  Он же умный парень и мог бы организовать свою жизнь с пользой для общества. Не для советской власти быть полезным, а для русского народа, коим является сам. Быть убитым, дело не хитрое, а вот стать настоящим гражданином своей родины – большого труда и терпения требует», - подумал Митя