Река в зиму тихая, подо льдом скрывается. И не разглядеть её жизни подводной, притаившейся. Можно только догадываться, что она прячет за своим белоснежным панцирем, кого скрывает. Многие спят в это морозное время. Не все. Тех, кто не спит, того и представим.
Красивый, зелёный, сырой. Глаза на верёвочке. Вкусный, да не податливый, панцирем прикрытый. Мудрый и серьёзный. Оттого и не ели его. Уважали и слушали, называли величаво – Рак.
Он выполз из своей норы поделиться с речными жителями безрадостными мыслями, что изводили его с начала осени, уснуть спокойно не давали. Обитатели дна речного понимают друг друга без слов ничем не хуже животных, и рыбьи стаи скоро начали собираться подле вождя - носителя мудрости мокрой.
-Загрязняется наш мир, - плакался Рак подплывающим рыбьим стаям. – Не выжить нам в этой мути. Что делать, ума не приложу. Прибираться опять? Не поспеваем мы за людьми, и отходы их стали несъедобными. Не выживем, задохнемся. А по весне опять талые воды пойдут, слив смрадный откроется.
-А что нам остаётся? Только прибираться, - запрыгали в стайке самые активисты – вьюнки. – Что поспеем, то и соберём. В кучу запретную сложим – есть это нельзя! Будем следить за чистотой, дольше продержимся.
-Не прибраться нам, - не согласился мудрый карась с вьюнками. – Течением снова её нанесёт, а малька от гадости той не отвадить. Блестит она, трепыхается, так и просится под жабры. Скоро и мы станем такими же прозрачными и блестящими, как пакость эта человеческая. Навек она в нас врастёт – бесполезная и несъедобная.
-Помрём мы все, - запричитал ёршик, неожиданно появившийся из-за камня. Скрытная рыбка, ёршик этот. Не дозовёшься его никак, а тут объявился, запричитал и глазки свои трусливые плавниками прикрыл. – Ничего у нас не выйдет. Тут без чуда не обойтись.
-Да где ж его взять, это чудо? – Прервал Рак причитания истошной рыбки.
-Я! Я знаю про чудо! – Выплыла вперёд юркая щучка. – Меня бабушка учила человеческие желания исполнять. Не пробовала ни разу, но знаю как это делается. Откуда мне знать, чего люди желают? Опасные они, и держаться от них подальше надо. Так что практики у меня никакой, но попробовать можно.
-У людей одно желание: наш род истребить и реки засыпать, - огромный таймень растолкал рыбью мелочь и высунулся со своим верным словом. – Не любят нас люди. Ловят и едят.
-Исполнять все желания подряд глупо, - заключил Рак. – Да ради практики попробовать стоит. Всё, что ни делается, то и к лучшему. А там, глядишь, появится в нас способность желаньями этими управлять. Так вперёд, войско мокрое! Согласны потрудиться? Задачи всем понятны? Выживем! Выживем, если по дну да по водорослям прятаться не будем.
Рыбы рассыпались вдруг все разом, нарушили боевой строй по неведомой причине. Рак аж приподнялся на всех своих десяти ножках с такой неожиданности. А откуда ему было знать о той рыбьей опасности? Выдры раков не едят.
Выдра развернулась красиво пред председателем высокого собрания и завертелась в пузырьках, красуясь; застыла враз, недоумённо озираясь: а где же все?
-А почему разбежались? Испугались? Не буду я вас есть. Приплыла с миром. Хорошее вы дело затеяли. Хочу помочь. Буду сор из воды на берег вытаскивать. Я тут все ходы-выходы тайные знаю. Откуда что пришло, туда и возвратиться должно. А родня мне поможет. Много нас, выдр, сейгод уродилось. Справимся.
Рыбы поверили злому зверю, подтягиваться начали понемногу на распределение работ. А выдра и впрямь никого не тронула. Сплотила общая забота хищника и жертву.
И Рак раскраснелся с того единства устремлений. Всё получится у них, и будет речка к весне голубизной сиять, свежей водицей всех радовать.
Пока река закрыта от глаз людских, всё можно успеть. Не помешает никто жизни подводной.
Новый Год.
Дед Алексей тихонько поднялся из-за праздничного стола и незаметно прошёл к входным дверям.
Негоже старым с молодыми Новый Год встречать. У них своя компания должна бы быть. Молодости – веселье, старости – воспоминания. А дочка деда всё в гости зазывает. Как ей отказать можно? Поздравил, и не мешай им дальше праздник праздновать.
Новый Год лучше всего на природе встречать. Сколь отмечал Алексей Иванович этих праздников перемен – не сосчитать. Захотелось деду внука с собою взять на берег, показать мальцу чудеса новогодние, настоящие, да мама не позволила. Детям режим необходимо соблюдать, в 12 часов им спать положено. С мамами не спорят, они всегда правы.
А на берегу народ собрался. Празднуют на природе по дедовым заветам, шашлыки жарят. Весёлые все, с праздником поздравляют. А Алексею без внука Лёшки всё равно одиноко как-то, и отвечает он на поздравления с натянутой улыбкой.
Молодёжь! Веселится всё, шумит, топает. Разбросали всё вокруг себя, намусорили. И невдомёк им как природе больно от их бездумного шабаша.
Неправильно это – злиться в праздник такой. Наверное, во всех стариках засела эта критиканская заноза. Взялся бы, да и сам прибрался, раз грязный снег глаза мозолит! Алексей согнулся старчески за брошенным пакетом и пошёл по берегу, подбирая опорожненные одноразовые стаканчики и пластиковую тару. Мусорные контейнеры тут недалече, донести до них отбросы ничего не стоит. Почему не убирают за собой? Зазнались. Другого ответа не находится.
«С Новым Годом, дедушка»! – Услышал Алексей за спиной звонкий голосок, забрасывая пакет в контейнер. Оглянулся: девушка с малышом шли за ним с полными пакетами в руках. Улыбнулся, поздравил ответно.
А по берегу пошёл народ. Кланялись, подбирали брошенное с примера хорошего. Знакомятся, смеются все. Дело общее сближает. «С Новым Годом», - слышится отовсюду. А большего и не обязательно сегодня говорить, если слов лучших не находится.
И радостно так стало на душе с того, что люди за тобой пошли, откликнулись! Радостно, что берег чист, и праздник настоящим показался. Даже желание у деда Алексея появилось – с внуком за руку пройтись меж людей хороших. Спит Лёшка, и желание то неисполнимо. Сколько этих желаний не исполнилось! Привык к тому давно Алексей Иванович и не переживал особо. Жил тем, что судьбой ему положено.
По речке тем временем огни пошли. Один мелькнул, второй. И заискрилась река из-подо льда, засветилась вся огнями разноцветными. Свет сквозь лёд преломляется особо радостными бликами – праздничными.
Алексей Иванович ходил меж людей и прислушивался. Особо умные утверждали, что это электрики протянули по дну реки бронепровод с водоупорными гирляндами. Не поверить умным речам было сложно. Да и электрики те были далече, улыбались на благодарности лукавыми глазами.
-Деда! Деда! – Отвлёк Иваныча от созерцания знакомый голосок, и он обернулся к спешащим к нему дочери с внуком. Родные! А ведь сбылось желанье новогоднее! Подоспели к чудесной реке, и будет теперь с кем радостью поделиться.
Он заграбастал смеющегося внука на руки и усадил его на шею, чтобы смотрелось ему лучше с высока.
-А мы как увидели огни на реке сразу решили выйти, - подоспела дочка.
-И правильно сделали, - одобрил мамино решение дед.
-А в реке тоже Новый Год! – верещал Лёшка с дедовой спины.
Самым умным Лёшка оказался. А они говорят – электрики.
Ледоход.
Первый лёд по реке прошёл. В этом месте речка всегда очищается раньше. Лёд скапливается чуть дальше, на отвороте, под берегом правым. Тут образуются огромные торосы, видные издалека. По весне сюда приплывает весь мусор, накиданный горожанами за зиму по заледенелому руслу.
Не любил Алексей Иванович ходить на этот затор, но шёл каждый год под каким-то необъяснимым давлением, смотрел с нескрываемой горечью на дела людские, разорительные. Вот и теперь – бродил бесцельно по берегу в ожидании, когда внук со школы освободится, а ноги сами несли его к грязному берегу.
Сколько ещё раз предстоит ему встречать ледоход? Никому не дано просчитать года положенные, нет в том у человека такой надобности. Надобность есть жизнь свою отслеживать, помнить, судить, прытью молодою восхищаться-посмеиваться.
На этот раз затор оказался чист. Не могли его никак прибрать, слишком рискованной оказалось бы эта работа. Весь этот хлам сплавлялся по реке, уходил в океан. Река сама себя чистит.
Нагромождение льдов отдавало силой. Природы мощь наполнит, восхитит. Смотреть на этот хаос хочется. Не бывает талый лёд радостным и искристым, возрождение всегда ярче разрушения. Там дерево прибрежное виднеется, с корнем вырванное. Трупик зайчонка бедового льдом покорёжило. Смотришь, наполняешься, не отторгает этот вид. Деяния природы к жизни направлены, оттого не отвратны они. Где рука человечья наследила косно, неприятно оставаться подолгу. Неумелые мы ещё. А в природе привлечёт даже болото, туманом тайны свои скрывающее. Сидишь посуху подле сырости вязкой, сказки болотные слушаешь, проникаешься. А закинет кто в трясину мешок мусорный, и кончилась разом сказка, туман рассеялся.
Насмотрелся дед Алексей на ширь речную и духом воспрял. Желания в нём объявились. Большое желание к жизни. Захотелось внука за руку взять, показать ему реки рождение. Глупости всякие в голове уродились, чтоб услышал их Лёшка и улыбнулся.
Посмотрел дед на время и заспешил к школе. Уроки у внука заканчиваются, пора встречать. И желания дедовы вполне выполнимыми стали.