Эта история произошла в Воронеже, в конце 90-х. В отличии от меня, Воронеж был родным для Юлии городом. Сам я Москвич, но ввиду того, что из семьи военнослужащего, мне частенько приходилось менять города. Из-за болезни, а после, не успеваемости, мне пришлось задержаться в старших классах. Юлия же, в ту пору, и в той же школе что и я, училась помнится в классе седьмом. Жили мы в одном пятиэтажном панельном доме в соседних подъездах. Нет, мы не приятельствовали, учитывая разницу в возрасте это было бы странно. Только дорога из дома в школу и обратно связывала нас. Разговор по пути следования позволял нам сводить скуку до минимума.
- А я уже решила, после школы в Москву поеду. Во ВГИК поступать буду. Что ты лыбишься?
- Это я от солнца. А родители у тебя кто?
- Папа - военный. Мама – на заказах, шьёт. А что? А, поняла. Не актёрская семья.
- Это тут вообще не причём.
- А зачем спросил?
- Просто спросил. Вижу его часто. Отца твоего. Он в гражданской одежде ходит. У меня отец тоже военный…
- И что, что в гражданской? Если хочешь знать у нас дома пистолет имеется. Я из него несколько раз стреляла. Да что ты лыбишься? Куда отворачиваешься? Не веришь?
- Да верю, верю. Что за пистолет?
- Стечкин.
- Как?
- Пойдём покажу.
Конечно же я не мог устоять от такого предложения. Во-первых, делать после школы было нечего, а во-вторых - оружие, тем более огнестрельное, всегда притягивает к себе юношей.
Оценив вес и удобство расположения оружия в руке, я заглянул в его магазин. Он был пуст. Юлия, вертелась возле меня, и со знанием дела рассказывала о пистолете отца, явно чужими словами:
- Передернув затвор можно узнать о наличии патрона в стволе. Спусковой механизм совсем женский, не знаючи, всю обойму за раз расстрелять можно.
- Как это?
- Ты, что? Он же автоматический. Очередями пулять может.
На мой зевок, Юлия предложила сыграть в «Русскую рулетку».
- Увидишь, какая я актриса.
Раскрутив на журнальном столике пистолет, ствол которого позже замер между нами ровно посередине, Юлия вскричала:
- По часовой!
Она прислонила ствол пистолета к своей груди и закрыла глаза. Выждав классическую паузу, медленно подняла веки и посмотрела на меня обречённым взглядом. Признаться, я пришёл в замешательство. Но не от её кривляния, а от нелепости самой игры и того, что я участвую в этом. Но не успел я ничего сказать или сделать, как она нажала на курок. Прозвучал щелчок. Юлия, глядя на меня, расхохоталась.
- У тебя такой вид был, умора.
Немного разозлившись на себя и на то положение в котором оказался, я хотел было подняться с кресла и уйти, как она уже крутанула пистолет во второй раз и выкрикнула:
- О, точно в цель!
Ствол пистолета сурово смотрел в мою сторону.
- Куда ты? Ты, что, струсил? А говорил отец военный.
- Много болтаешь.
Мне было известно изречение: «Не подчиняйся юношескому пылу, но сдерживайся и властвуй над собой», но, как же книги разнятся с реальной жизнью. Хладнокровно приставив пистолет к виску я… да, струсил. Осознание того, что пистолет без патронов не помогло моим вдруг ослабевшим нервам. Задержка с «выстрелом» явно затянулась. И лишь возглас Юлии: «Офигеть!», заставил самопроизвольно дернутся моему указательному пальцу, и я услышал уже знакомый щелчок. Юлия смотрела на меня с восторгом, бормоча:
- Блин, тебе в театральный нужно. Ты реально крут!
Юлия хотела было крутнуть пистолет ещё раз, как я остановил её.
- Мне домой надо.
На её лице выступила неподдельная досада. Юлия развернулась ко мне спиной и стала укладывать пистолет в кобуру. Я тем временем продолжал сидеть. Мои ноги отказывались мне подчинятся. Но вскоре меня ждал новый сюрприз. Юлия резко повернулась ко мне. Её лицо пылало, глаза блестели, а ствол пистолета был воткнут мне в грудь. Не своим голосом Юлия заявила:
- Когда мы вырастим, ты на мне женишься.
Психологическая усталость, нахлынувшая на меня во время игры, не позволила передать, как мне казалось, моей физиономии никаких эмоций. Я лишь мысленно заметил: «Водевиль».
Юлия взвизгнула:
- Ты опять лыбишься.
Звук, прилетевший из левого уха в правое, был не похож на те, что я слышал ранее. Лицо Юлии исказилось до неузнаваемости. Видя её неподдельное, искусное преображение мне так и захотелось воскликнуть, вскричать: «Боже, какая актриса!» Но острая боль в левой части тела не дала мне наполнить грудь воздухом.
К счастью, пуля, не понятно откуда взявшаяся, лишь облизала моё ребро и воткнулась в межкомнатную дверь. Из рассечённой кожи обильно текла кровь. Странно, но в тот момент я больше переживал за то, что скажет мама, если узнает обо всём этом. Рана оказалась пустяковой. Уже на следующий день я, пусть и перебинтованный трясущимися руками школьницы, скучал на последней парте в классе. А через две недели от шрама не осталось и следа. Юлии конечно влетело, так как пропажу патрона скрыть было невозможно. Вскоре моего отца снова перевели, но уже на Дальний Восток, в Хабаровск.
Уже лет двадцать как мы не виделись с Юлией. Хотя её часто показывают на теле- и киноэкране. Закончив ГИТИС, она стала успешной актрисой, прекрасной женщиной, любящей женой и мамой. Да и как человек, мне думается, она неплохой. Забавно видеть её на телеэкране с оружием в руке или когда по сценарию, в чёрной комедии, она переводит героя картины в бессознательное состояние. Вы конечно узнаете её, если я озвучу её полное имя. Но я не стану этого делать, так как мы, ещё тогда, поклялись друг другу, что об этом происшествии никто не узнает. И пусть таким образом, но я сдержу обещание.