/История одного белгородского краеведа/
Своё историческое открытие краевед Анатолий Жучков сделал 4 июля 1990 года, возможно, эта дата войдёт в наши исторические анналы, говорю об этом без улыбки, с каковою непременно рассказывают об этом наши историки туристам на Крапивенском городище. Мы же приведём слова самого Анатолия Дмитриевича, из его книжки «Тайны земли Бояновой» (тираж 100 экз., издана, видимо, на средства автора, 2010), об открытии древнерусского «гореславного княжества «Тьмуторокань» (Тьмуторокань - старинное написание — Авт.).
Надпись на крапивенском останце
«4 июля, капитально собравшись, ездил на городище в Крапивное, поездом до Топлинки, а там через лес. Погода выдалась неудачная: облачность и уже пахло дождём. Цель поездки — раскопать насыпь у останца и обнаружить меловую стену. Ширина раскопа около метра: останец около 50 см и ещё по сторонам прихватил по 30. Стена показалась сразу же, когда сбросил слой почвы с проросшими корнями травы. Начал копать дальше. Засыпка по над стеной состоит из крупных кусков чистого мела. Это позволяет предположить, что разрушение стены было искусственным и одномоментным.
На глубине около 80 см я заметил вырезанную на стене надпись. Осторожно счистив руками мел, прочёл то же слово, которое вырезано большими буквами и наверху останца - «плутъ», а дальше виднелась ещё и буква «м».
Пошёл дождь, я надел целлофановую накидку и продолжил раскапывать... Надпись мне всё-таки удалось прочитать: «плутъ м-пушкин хоронитъ историю». Буквы высотою около восьми сантиметров, строка наклоняется вправо, как и верхняя надпись. Очевидно, они делались одним человеком и в одно и то же время. Странная надпись. Что это? Шутка современников? Или надпись, если судить по твёрдым знакам, сделана в прошлом веке? Когда выздоровею, поеду сфотографирую. Обратно в тот же день снова шёл через лес по просекам под дождём на Ржавец, на шестичасовой поезд.
10 августа 1990. Вчера на велосипеде ездил на городище в Крапивное — полная катастрофа, моральная и физическая. Моральная потому, что останец вместе с надписями разрушен, а физическая — болят руки от руля.... устал страшно.
На месте городища остались следы пребывания какой-то компании: остатки костра, железная коробка-мангал и разбросанные шампуры. Компанию привлекла расчищенная мною стена и они, непонятно зачем, топором срубили весь останец — теперь его нет. Вероятно, начали рубить снизу, там где была надпись, пытаясь свалить останец, но ничего не вышло, потому что мел твёрдый, окаменелый. Тогда взяли и срубили всё топором. Это же надо! Ночевать передумал и поехал назад.
Во время обратного путешествия меня «осенила» интересная догадка: а не городище ли это Тьмуторокани? М-Пушкин — это и есть Мусин-Пушкин?.. Так я размышляю до сих пор...
20 августа 1990. А.Г. (видимо, белгородский историк А.Г. Дьяченко. - Авт.) согласился посмотреть Крапивное, мы там ночевали... Оказывается, я был прав: внизу на огородах и на лугу уйма керамики — большой «посад». Это городище Тьмуторокани! И его, по понятным причинам, давно прячут...
12 сентября 1990. Позавчера был на городище в Крапивном — Тьмуторокани! Побродил по огородам, частично убранным... нашёл много керамики, в лощине в молодом сосняке — тоже керамика. Наши археологи в разведке с 27 августа. А.Г. обещал заехать за мной, но, похоже, его не будет. Интересно, были ли они в Крапивном? Ведь я им рассказал о могильнике, неужели не смотрели?...»
В чём правда, брат?
Наши историки считают, что надпись на останце придумал сам Жучков: неужто случайная компания преднамеренно уничтожила останец со старинной надписью? Даже сфотографировать он не успел! Да он сам придумал всю эту историю, в которой пьяная компания с мангалом появляется только для того, чтобы уничтожить старинную надпись - доказательство его открытия. После акта вандализма случайных туристов краеведа уже невозможно опровергнуть: остаётся только верить ему или не верить.
Меловые останцы
Поскольку мы не историки, а любители истории, поразмышляем о надписи на останце, приведённой Жучковым. Кстати, останцем называется «изолированный массив горной породы, оставшийся после разрушения окружавшей его ранее породы различными естественными факторами — выветриванием, воздействием воды и т. д. Останцы — это отдельно стоящие скалы или огромные валуны, часто имеющие довольно причудливую форму».
Допустим, успел бы Жучков сфотографировать эту надпись: «плутъ м-пушкин хоронитъ историю», предоставил бы фотографию, что бы это изменило в нашей историографии древности? Ни-че-го. Изменилось бы отношение наших историков к краеведу Жучкову? Нет. Ну, сделал какой-то сумасшедший когда-то эту надпись: кто — неизвестно, когда — неизвестно, почему — не известно. Может быть, фотограф сам нанёс эту надпись на останец, а потом его разрушил. Почему нет?
Даже если бы этот останец с надписью стоял и сегодня, ни на что бы это не повлияло. Трактовать эту надпись можно очень по-разному. Могла такая надпись появиться в XIX веке? Могла, мы ведь не знаем, что думали и писали о Крапивенском городище местные краеведы в XIX веке. Но мы знаем, что отношение к Мусину-Пушкину в этом веке было весьма критическое, многие умы обвиняли его в фальсификации не только Тмутороканского камня, но и «Слова о полку Игореве». И многие историки размещали тогда Тмутороканское княжество именно на Северском Донце.
Мы не видим никакой корысти, никакого интереса для скромного краеведа Жучкова придумывать надпись на останце, разве для того, чтобы быть обвинённым в сочинительстве, и этим подорвать к себе всякое доверие. Чего он, в общем, и добивается. В его интересах, поскольку останца с надписью уже нет, не вспоминать о нём, а сразу переходить к крапивенскому «посаду»: на основании большого количества керамики на крапивенских полях высказать гипотезу, что это и есть древняя Тмуторокань. Поэтому мы склонны верить нашему краеведу, и продолжим его историю «открытия Тмуторокани».
Статья в «Белгородской правде»
«Осенью 1990 года, - продолжает А.Д. Жучков, - «Белгородской правдой» был объявлен конкурс на лучшую патриотическую статью: время было «очень патриотическое» - рушили всё «до основания». Я отнёс свою статью «Тайна обретения царства Тьмутороканьского» в редакцию газеты А.В. Литвинову и 8 ноября, в праздничном номере, она была напечатана. Премии я не получил, но благодарность редакции сохраняю в душе до сих пор: в дальнейшем мне везло меньше, а чаще совсем не везло. «Бомба» была брошена, но она не взорвалась. Никто никак на статью не откликнулся, По слухам, суждения компетентных лиц были такие: «Мало ли кому что на ум взбредёт?» Мы приведём основные моменты статьи «Тайна обретения Тьмуторокани» (название изменено редакцией. - Авт.).
Обложка книги "Тайны земли Бояновой" со статьями А.Д. Жучкова
Анатолий Дмитриевич утверждает, что на сельских огородах села Крапивное им «были найдены следы древнерусского города X-XII веков (россыпи керамики. - Авт.), города загадочного: в древнерусских летописях никакого города в это местности не упоминается, а в археологической литературе д.и.н. С.А.Плетнёвой означено небольшое, размером в три гектара, древнерусское поселение бродников — бродячих племён».
«В действительности, - продолжает автор, - площадь городища — около ста гектаров, что в три раза превышает размеры таких известных на Руси городов IX-XII веков как Новгород-Северский, Путивль, Рыльск, Курск. Я уверен, что это именно тот самый город, который я искал на белгородской земле около 20 лет.
Это место я знал и раньше, все признаки разыскиваемого города и городища на реке Корень прекрасно сходились с летописными упоминаниями, за исключением одной очень существенной детали: там, согласно летописям, должна быть Печерская лавра, то есть мужской пещерный монастырь. Я осмотрел всё, обследовал меловой карьер, и ничего похожего не обнаружил. Окончательное подтверждение пришло ко мне с деревенским пареньком, который, подойдя, запросто по-деревенски спросил:
- Здорово, дед, что ты меряешь?
Я рассказал ему и спросил, не видел ли он тут пещер? Паренёк оживился:
- Пещерами, старики рассказывают, тут вся гора была изрыта, что много кой чего в них находили, даже, говорят, золото. А пещеры, вроде бы, доходили аж до соседнего села... Теперь, правда, всё срыто во время разработки мелового карьера, кое-что завалено, но две пещеры ещё целы, их можно посмотреть.
Так и был найден город, имя которого в русском языке превратилось в... имя нарицательное - «Тьмуторакань».
Вид на Крапивенское городище и реку Корень
Историческая проблема заключается в том, что, наряду с древней Киево-Печерской лаврой, в исторических документах упоминается ещё и Тьмутороканьско-Печерская лавра, которая... пропала в потоке истории. Из византийских источников следует, что при патриархе Фотии в 860 годах Солунскими братьями Кириллом и Мефодием были крещены какие-то «русы». «Фотиево крещение» Руси связывается исследователями именно с Тьмутороканьско-Печерской лаврой, в которой были похоронены князья Ростислав Владимирович и Роман Святославич Красный.
Крапивенское городище
«Спор, в какой местности это могло произойти, идёт в историографии и в богословии с XIX века, и ответ на него может дать Тьмутороканьская лавра», - считает Анатолий Дмитриевич. - Может быть, именно в наших русско-хазарских краях русы были крещены почти за сто тридцать лет до крещения в Киеве». Вот какую тайну могут хранить крапивенские пещеры.
Крапивенское городище
Следы этой Печерской лавры остались в византийских источниках, но отсутствуют в древнерусских летописях. Почему? Легендарный древнерусский город Тьмуторокань» становится изгоем уже в XII веке: он стал соперником Киева в очень важном вопросе «христианского первородства». Анатолий Жучков считает, что Тьмуторокань умышленно вымарывается из русских летописей при Владимире Мономахе, а потом потерявшим своё местоположение «гореславным княжеством» манипулируют во времена Екатерины II в конце XVIII века.
«Заступив в 1113 году на великое княжение, Владимир Всеволодович Мономах переписывает летописный свод «Повесть временных лет», и неугодные ему, потомку Всеволода Ярославовича, события и города не упоминает. Отношения Владимира Мономаха с Тьмутороканью хорошо иллюстрирует «Слово о полку Игореве»: когда Олег Святославич «вступал в златое стремя в граде Тьмуторокане,... сын Всеволода, Владимир, каждое утро уши закладывал в Чернигове». Здесь автор «Слова...» дважды обижает Владимира Мономаха: не называет его по отчеству; от страха он закладывает уши, чтобы не слышать звона доспехов Олега в Тьмуторокани...»
Из этого фрагмента «Слова...» наш краевед делает вывод, что другой важной причиной, по которой Владимир Мономах с его сыном Мстиславом, переписывая летописный свод, сознательно вымарывали из него упоминания о русско-хазарском, степном Тьмутороканьском княжестве, были частые междоусобицы с Тьмутороканью. Возможно, из союза со степью Тьмуторокань брала такую силу, что соперничала с Черниговом.
Мог Владимир Мономах сфальсифицировать летописный свод? Почему нет, если сегодня фальсифицируется история даже ХХ века? Да и мотивы у него были серьёзные.
«Тьмутороканьский камень»
Екатерины II могла иметь свои виды на «Тьмутороканьское княжество». После утверждения России на берегах Чёрного моря, Екатерина и царедворцы её имели виды и далее, на черноморские проливы и православную Грецию, что сегодня не афишируется. Выход в Чёрное море не даёт ведь свободного выхода в Средиземное. И вот в 1792 году наши казаки на Таманском полуострове, случайно, находят мраморную плиту с древней русской надписью, отсылавшей в XI век, знаменитый теперь «Тьмутараканьский камень» (оригинал хранится в музее Эрмитаж. - Авт), на котором выбито: «В лето 6575 индикта 6 Глеб князь мерил море по льду от Тьмуторокани до Корчева 10.000 и 4.000 сажен».
Тьмутороканьский камень
В Таманском музее выставлена копия «камня» с надписью: «Свидетель веков прошедших послужил великой Екатерине к обретению исторической истины о царстве Тьмутороканьском, найденный в 1792 году атаманом Головатым. Свидетельство его свету сообщил граф Пушкин. Из былия извёл Львов-Никольский 1803:4:17 при начальстве майора Васюренцова, при пастырстве протоиерея Павла Демешко».
«Обретение исторической истины о царстве Тьмутороканьском» стало тогда общеевропейской сенсацией и привело к грандиозному дипломатическому скандалу. В Европе считали, что это просто подделка, России желает «эмансипировать» новые территории, поскольку обретение «Тьмутороканьского камня» на древних землях Византийской империи подкрепляет исторические претензии России на византийское наследство: на черноморские проливы Босфор и Дарданеллы и на единоверную православную Грецию. Европейские политики обвиняют Екатерину Великую в тайном заказе этого исторического обретения.
Скандал был так велик, что в Санкт-Петербурге звучат голоса о подлоге Мусина-Пушкина: многие не могли поверить, что «камень» настоящий. «Тьмутороканьский камень» на какое-то время был предан забвению, он едва не был утрачен. Во время перевозки «камня» по Чёрному морю поднялась буря, судно унесло в Константинополь, и оно вернулось в порт Николаев только через 7 месяцев. Мусин-Пушкин возвращает «камень» в Тамань, а в Петербург привозит его точную копию.
До 1803 года «Тьмутороканьский камень» находится в Тамани, в саду Покровской церкви, в 1834 году его перевозят в Керченский музей, в 1851 году — в Санкт-Петербург для изучения необычного грамматического строя надписи.
Если «Тьмутороканьский камень» - подделка, сделать это могла только Екатерина. Могла ли она совершить такую историческую спецперацию? Могла. Она даже в указах своих «истребляла» имена и самую память, как об яицких казаках, а реку Яик переименовала в «Урал». Безо всякого Мусина -Пушкина.
Факт, что через Мусина-Пушкина было обнародовано «обретение «Тьмутороканьского камня»: он был известный коллекционер, собиратель древностей, и как нельзя лучше подходил для этой роли. Мог ли верноподанный Екатерины отказать ей в такой любезности? Однако, он не мог не понимать политическое значение исторического обретения в Тамани, тем более что в Европе была своя давняя традиция предъявлять такие «исторические права».
Анатолий Дмитриевич делает из этого вывод, что это именно «церемонимейстер А.И. Мусин-Пушкин предложил идею: объявить, что земли в Причерноморье и Приазовье издревле были русскими, для чего поместить там и обосновать «историческими» документами Тьмутороканьское княжество и город Тьмуторокань. Для проведения это идеи в жизнь был создан тайный комитет, написаны «исторические сочинения» и изготовлен «Тьмутороканьский камень»...
Здесь Жучков повторяет многих историков, на протяжении всего XIX века обвинявших Мусина-Пушкина в фальсификации исторических памятников, однако, никаких фактов причастности его к «фальсификации памятников» за два века найти так и не удалось. Более того, оригинальность открытого и обнародованного также им «Слова о полку Игореве» была доказана в конце ХХ века, и отнюдь не нашими историками, которые здесь провалились, а филологами-лингвистами.
«Тьмутороканьский камень» с его необычной надписью также выдержал многочисленные экспертизы, в том числе советских учёных, в том числе филологов и геологов, что ставит в тупик сторонников его подделки. Правда, экспертизы советских учёных вряд ли признаёт европейская историческая наука, поэтому ряд советских историков, в том числе д.и.н. А. Монгайт, несмотря ни на что, сомневаются в подлинности «камня».
«Скромная на первый взгляд надпись, сообщающая о каком-то второстепенном факте, «какой-то князь почему-то вздумал «измерить море», и ещё более непонятно, почему вздумал сообщить об этом своём «подвиге» потомкам», представляет большой научный интерес и вот уже свыше 150 лет является объектом научных споров. Да ещё каких споров! Страстных, беспощадных, с обвинением научных противников в невежестве, подлоге, или, в лучшем случае, в слабости аргументов, «которые просто стыдно читать». («Надпись на камне» А. Монгайт, «Наука и жизнь», №5, 1967)
Вообще, очевидна заинтересованность в «Тьмутороканьском камне» греческой православной церкви, он ведь давал основания России освободить Грецию от турецкого владычества. С такой древней достоверностью изготовить в XVIII веке «Тьмутороканьский камень» могли разве что в Греции, в каком-нибудь древнем православном монастыре, и конечно, по заказу Екатерины II, но никак не «тайного комитета» Мусина-Пушкина. Он мог что-то подозревать, но верноподданный Екатерины никогда не проговорился: нашли «камень» в Тамани — значит он таманский.
«Тьмуторокань» по Татищеву и Болтину
Жучков приводит, что и в те времена находились люди, занимавшиеся историей и при высоком положении, которые размещали Тьмуторокань отнюдь не на Таманском полуострове. Ещё историк Василий Татищев локализовал Тьмуторокань в пределах древнерусского Рязанского княжества, наша же белгородская земля была тогда пограничной между Черниговом и Рязанью.
Екатерининский генерал-майор Военной коллегии Иван Николаевич Болтин, к тому времени написавший труд «Критические примечания на второй том истории князя Щербатова», вослед за Татищевым приходит к выводу, что «Тьмуторокань нужно искать в верховьях Донца и Ворсклы в районе Белгорода».
И.Н. Болтин
«Болтин внезапно умирает 6 октября 1792 года, вскоре после находки «Тьмутороканьского камня», его сочинения и рукописи, по указу императрицы, были переданы в распоряжение Мусина-Пушкина, у которого они благополучно сгорели...» - пишет наш краевед и намекает, что смерть Болтина была не случайна.
Однако, исторический труд Болтина, в котором он помещает Тьмуторокань под Белгород, был уже опубликован, нет свидетельств, что он протестовал против Тьмутороканьского камня, как не было и подозрений в его убийстве. Да и зачем? И без него было много сомневающихся в подлинности «камня», подозрения же современников в его преднамеренном убийстве могли ещё больше разжечь скандал, бушевавший в Европе. Ну, а пожар в доме Мусина-Пушкина произошёл при взятии Москвы Наполеоном, в нём сгорел и оригинал «Слова...». Нам кажется, Анатолий Дмитриевич оказался здесь под влиянием атмосферы подозрительности 90-х годов.
Сам Мусин-Пушкин, приводит Жучков, впоследствии жалуется: «...даже до того неблагонамеренные доходили, что опокойную в Бозе почившую Екатерину осмелились уверять, что я её обманываю, что найденный Тьмутороканьский камень мною выдуман: о чём были споры, но и повеления даны Таврическому губернатору Жигулину и профессору Палласу исследовать на месте. Жаль крайне, что весь сей странный процесс, бывший у меня, погиб... Теперь в сей истине уже не сомневаются неблагонамеренные, ибо государь-император имянным своим указом повелевал именовать Тамань Тьмутороканью».
Во исполнение «имянного указа государя-императора»
Публично «неблагонамеренные», может быть, тогда и не сомневались, но часть нашей исторической общественности ставит под сомнение «Тьмутороканьский камень» вплоть до 1917 года. И только советская археологическая наука, как бы «выполняя имянной указ государя императора, из уважения к нему», - шутит Жучков, прекратила всякие сомнения «неблагонамеренных». Но, как видим, только до 4 июля 1990 года.
«Чтобы рассеять 200-летнее наваждение, - заканчивает Анатолий Дмитриевич свою статью в «Белгородской правде», - нужен сам город Тьмуторокань. И он теперь есть! Притом, городище прекрасно сохранилось, в археологическом смысле, разумеется,... и ждёт своих исследователей. Может, и Русская Православная церковь захочет поискать здесь своё «Фотиево крещение?»
«Тьмуторокань» и «Вопросы истории»
После «обретения Тьмуторокани» 4 июля 1990 года, наш краевед в конце июля посылает письмо с описанием Крапивенского городища в журнал «Вопросы истории», а в начале декабря посылает письма с опубликованной в газете «Белгородская правда» статьёй «Тайна обретения Тьмуторокани» в редакции журналов «Вопросы истории» и «Советская археология». Ответили «Вопросы истории», 20 декабря 1990 года:
«Глубокоуважаемый коллега! Нас заинтересовала ваша статья в «Белгородской правде». Как только вопрос о целесообразности постановки поднятого Вами вопроса на страницах журнала будет решён, редакция свяжется в Вами. Извините, что в июле редакция не ответила на ваше письмо. С наилучшими пожеланиями, зам. главного редактора И.В.Созин».
23 января 1991 года пришло второе письмо, с ответом о «целесообразности постановки этого вопроса»:
«Глубокоуважаемый коллега! Консультации, которые редакция провела с археологами и историками (включая белгородских), показали, что пока нет оснований считать городище X-XII веков в 30 км от Белгорода за местонахождение Тьмуторокани. Для того, чтобы доказать правоту вашей гипотезы, необходимы раскопки указанного городища. С наилучшими пожеланиями, зам. главного редактора И.В. Созин».
Можно согласиться, что «пока нет оснований», но почему же не опубликована Крапивенская гипотеза? Гипотезы должны ведь высказываться, обсуждаться, чтобы наука как-то двигалась вперёд. В принципе, все имеют право высказывать свои гипотезы, все историки в этом равны, но есть историки, которые ровнее других.
5 февраля 1991 года приходит третье, заключительное письмо:
«Глубокоуважаемый Анатолий Дмитриевич! Ваше письмо, в котором поднимается вопрос о необходимости сохранения и организации изучения Древнерусских городищ, редакция направила в Институт археологии АН СССР, директор которого В.П.Алексеев является членом редколлегии нашего журнала. С благодарностью за внимание к журналу, Ответственный секретарь О.Ф.Афанасьев».
В общем, это всё вежливые отписки, «не целесообразно» в «патриотические времена» собирать камни отечественной истории. Но, заметим, у московских историков совсем другой тон по отношению к Анатолию Дмитриевичу, чем у наших историков-земляков.
«Тьмутороканский вопрос» их испортил
Жучков отправил «тьмутороканьское письмо» также археологу, к.и.н. А.М. Обломскому, производившему раскопки в Белгороде, который ответил, что, «естественно, без раскопок городища ни признать вашу правоту, ни опровергнуть вашу гипотезу невозможно».
Историк и писатель А.Л. Никитин на «тьмутороканьское письмо» ответил более пространно: «Что же касается «Тьмутороканьской авантюры», то вы здесь, мягко говоря, не совсем правы ни в отношении Мусина-Пушкина, ни в отношении Болтина и Потёмкина. Тьмутороканей было много, и его не требовалось выдумывать, больше того, политика России на юге заключалась не в «русификации» турецких названий, а в их «эллинизации» - отсюда Севастополь, Евпатория, Одесса, Феодосия. Название «Тьмуторокань» не было нанесено на карты, и не играло никакой политической роли, это всё выдумали Монгайт и Зимин».
Ответ Никитина возмутил Анатолия Дмитриевича: «Не могло же быть на Руси «много» летописных княжеств Тьмутороканей!» На исторических картах «Тьмуторокань» и сегодня находится на Таманском полуострове, был царский указ: «Считать Тамань Тьмутороканью», только это название не прижилось». С другой стороны, Никитин, поскольку он ещё и писатель, дал более честный ответ, чем профи-историки.
Тьмутороканьский вопрос — больной вопрос нашей историографии, Монгайт и Зимин — крупные наши историки, но даже их официальная историография считает в этом вопросе «выдумщиками». А тут появляется белгородский краевед со своей «Тьмутороканью»... Какая уж тут может быть объективность и целесообразность?
Страшно задать нашим историкам вопрос: что думают сегодня о Таманской Тмуторокани их европейские коллеги? Как бы эти «коллеги» не поссорились насмерть с нашими историками на Тмутороканском вопросе. Об его уникальности сказал ещё дореволюционный археолог А.Спицин: «Сам по себе «камень» не стоит того, чтобы из-за него волноваться. Важно то, что он является единственным показателем местоположения этого русского княжества».
Вообще, наша история Древней Руси, - с Белой Бежой / Саркелом на Нижнем Дону, за тысячу километров от русских границ, с Тьмутороканьским княжеством на Тамани, которая ещё дальше, - вполне фантастична. Она написанная по воле «киевоцентриста» академика Б.А. Рыбакова, даже более ярого «киевоцентриста», чем создатель «киевской исторической концепции» историк М.С.Грушевский. Она непременно развалится, когда клан «советских археологов-историков» утратит свои идеологические позиции в истории России, хотя бы потому, что «над времени законом их наука не сильна».
Приведём «Слово о полку Игореве» в примечательном для нас месте: «Уже, княже, туга умъ полонила;/ Се бо два сокола слетеста/ Съ отня стола злата/ Поискати града Тьмутороканя,/ А любо испити шеломомъ Дону».
Заметим, в «Слове...» князья Святославичи ищут Тьмуторокань не на далёком Таманском полуострове , и не в Крыму, а на Дону, а если мы вспомним, о чём старательно сегодня не вспоминают, что Северский Донец назывался раньше и «Доном»/«Малым Доном», то открытие «гореславной Тьмуторокани» А.Д. Жучковым на Крапивенском городище уже не вызывает улыбки.
Виктор Каменев
29.12.2021
P.S. Анатолий Дмитриевич Жучков родился в 1929 году в селе Грязное Белгородского района. После освобождения Белгорода с начала 1944 года работал на стройках по восстановлению города. С марта 1947 работает на строительстве завода «Энергомаш» столяром, учится в вечерней школе.
А.Д. Жучков
После службы в армии работает на заводе «Энергомаш» модельщиком, изготавливает сложные деревянные модели для изготовления отливок стального литья. Работа модельщика требует высокой квалификации, большой ответственности, аккуратности, точности. За свой труд он награждён правительственными наградами: орденом «Знак почёта» и двумя медалями. С детства интересуется историей, особенно исторической связью «Слова о полку Игореве» с белгородской землёй.