В декабрьский день 2013 года метеоролог из службы прогноза погоды был слегка возбужден. С запада приближалась буря, получившая женское имя Seija. Утром она должна была обрушиться на побережье Ботнического залива. «Крыши срывать не будет, но проблемы с подачей электроэнергии я гарантирую» - чуть подмигнул телезрителям хипстер в тесном костюме.
Небольшое поле было зажато меж двух холмов. Ветер здесь, как в трубе, набирал особую силу. На краю поля росла одинокая ель. Рядом с ней стояла 40-летняя сибирская лиственница. Голая лиственница легко переживала бурю, почти не качалась. Ель воспользовалась свободным пространством и опрометчиво обросла густой и широкой кроной. Теперь ей приходилось туго под натиском свирепого западного ветра. Она превратилась в парус, забытый на мачте во время шторма. Елка оплела крупные камни и что было мочи цеплялась корнями за землю. Мерзлота помогала ей держаться в борьбе с ураганом. Однако подвел обледеневший ствол, раздался оглушительный треск и лес содрогнулся от её стона. Сломанная как спичка ель упала на линию электропередач, согнула столб и оборвала кабель.
Утром мой дом стало потряхивать, а около 12 погас свет. «Скорее всего не надолго» - подумал я и продолжил писать на ноутбуке, пока не закончилась батарея. Настало время перекусить, но инфракрасная плита не работала. Хотелось кофе, но он был только зернах. За это время я успел пару раз сходить в туалет. В системе упало давление, насос не мог набрать из колодца новую воду. К счастью, когда то я предусмотрел подобную ситуацию. В душе стоял маленький каминчик с варочной плитой. Я растопил его и решил позаботиться о запасе воды в доме. Надо было набрать пару леек для туалета и несколько ведер, чтобы мыться самому и мыть посуду. Для этого я сделал прорубь на озере. Теперь дом перешел на автономный режим: дрова из сарая и полные ведра.
Рука привычно потянулась к пульту, но телевизор молчал. Погас световолоконный интернет, зато мобильный работал. Начались сумерки. Ветер завывал в трубе и шумел огонь в камине. Я взял смартфон и продолжил работу. Через пару часов закончилса аккумулятор. Можно было завести автомобиль, чтобы был хоть какой нибудь источник энергии. Вместо этого я решил пройтись до соседа и проверить что там творится. На кухне в доме горели свечи, стало ясно, что обрыв произошел выше. Я прошел еще пару километров до гидроэлектростанции на пороге. Там было все как прежде, турбина шумела и производила энергию. Электроны бежали по поверхности медного провода, но до моего дома не могли добраться.
Я вернулся домой, завел машину, реанимировал смартфон и позвонил в аварийную службу компании Vattenfall. Автответчик попросил ввести почтовый код. Я ввел и получил ответ:«В Вашей зоне произошло нарушение подачи электроэнергии. Предполагаемое время устранения аварии 6 часов».
Ведро с водой нагрелось, можно было пожарить на огне яичницу, помыться и лечь спать. Некоторые возможности повысить уровень выживаемости ещё имелись. Например завести днём 60 метров сетки под лёд и перейти на рыбную диету. Древние скандинавы умели делать хлеб из сосновой коры, благо сосен здесь много.
Темно, буря не утихает, горит свеча, нарушены все каналы связи. А вдруг вообще всё накрылось? Это напоминало конец света из фильмов-катастроф. Только не было ни взбесившихся роботов, ни хищных пришельцев, ни ядерной катастрофы, ни гигантского метеорита. Всего лишь на провод упала ёлка.
Я попытался вспомнить, как 20 лет назад жил в заповеднике на Камчатке. Пожалуй, удобств там было не больше. Тогда я слушал «Голос Америки» из Вашингтона на средних волнах и читал журналы при керосиновой лампе. Жалко, что здесь не было приёмника на батарейках. А вместо керосинки можно было одеть на лоб фонарик и почитать книжку. Так я и сделал. Подошел к полке и достал одну. Это был ранний Аксёнов, 1969 г, «Любовь к электричеству».
.....................