Открыт был Дубний в Дубне, и не только,
Добавили там девять элементов.
Узнал бы Менделеев, был доволен:
«Ребята, браво, вам аплодисменты!»
По личным обстоятельствам с 2021 года я нахожусь в г. Пушкино Московской области. Дочь предложила экскурсию на выходной день. Я попросил отвезти меня в Дубну. Это 120 км. Много хорошего слышал об этом городе. Будучи выходцем из оборонного комплекса, мне было интересно посмотреть жизнеустройство тех, кто обеспечил ядерный паритет России, и кому мы в значительной мере обязаны тем, что нет большой войны.
Машину оставили у Ленинградской улицы и вышли на набережную Менделеева. Она вписалась в окружающий её сосновый бор с чистым и целебным воздухом. Впечатлений своим масштабом добавила Волга и напомнила картину Левитана «После дождя. Плес». Дождя не было, а бескрайнее небо было.
А ещё водная гладь. Водных объектов здесь много. В Волгу вливаются реки Дубна и Сестра. Картину дополняют Иваньковское водохранилище, Гидроэлектростанция и канал «Канал им. Москвы». Следует отметить, что Дубна вместе Ивантеевкой в России признаны самыми умными городами с населением менее 100 тысяч человек за 2020 год.
По набережной прогуливались интеллигентные люди. Экспонировалась выставка фотографий из разных мест, где течёт Волга. Вокруг были интересные арт-объекты, светильники авторской работы и иные доселе невиданные вещи. По всей институтской части города вас встречают бюсты и скульптуры известных учёных начиная с Дмитрия Ивановича Менделеева. Далее Б. М. Понтекорво с велосипедом, В. П. Джелепов, Г.Н. Флёров, Н. Н. Боголюбов, Д. И. Блохинцев, И. В. Курчатов и др., 14 улиц носят имена учёных Андрея Сахарова, Академика Балдина, Жолио-Кюри, Александра Попова и т.д.
Там же обнаружилась аллея Владимира Высоцкого с памятником у Дома культуры, где он выступал. Дальше вас встретит серия мозаичных панно Нади Леже (Франция) с изображениями великих людей – деятелей искусства, науки, политики.
На улице Векслера среди аккуратных сосен открылись двухэтажные коттеджи, немецкого стиля, для академиков, которые мне напомнили дома из курортных посёлков в Прибалтике.
И вот среди этого великолепия мне вдруг появилась скульптура основателя города Дубна Михаила Мещерякова. Из опубликованного рядом текста следовало, что он член-корреспондент АН, профессор МГУ и лауреат двух Сталинских премий, кавалер трёх орденов Ленина. А родился в селе Самбек под Таганрогом.
Тема мне показалась интересной, и я решил выяснить, почему о парне из Самбека с такой биографией ничего неизвестно ни в Самбеке, ни в Таганроге. А ведь работать он начал в 17-летнем возрасте на Русско-Балтийском (позднее Инструментальном и Таганрогском комбайновом) заводе шлифовщиком.
Мне были всегда любопытны люди от земли, имеющие дар, стать большими учёными. Откуда у них такие способности? Начал выяснять, что такое способности? Ответ нашёл в лекциях Анатолия Гармаева: «Способность — это умение слышать внутреннее состояние предмета!» *
Половину из них нам даёт генетика, остальное они добывают сами. Примерно так с талантом и гениальностью. Определение таланта и гениальности по Артуру Шопенгауэру: «Талант попадёт в цели, в которые никто попасть не может, а гений – в цели, которые никто не видит». То есть делают открытия, меняющие мир.
Михаил Григорьевич Мещеряков вместе со своим коллективом учёных признан автором одного из открытий по ядерной физике. Приложение. * Возникает вопрос: «Почему его имя до сих пор не значится среди знаменитых земляков Донского края?»
Полагаю, что настоящее повествование поможет устранить пробел, и имя одного из участников атомного проекта и заместителя И. В. Курчатова — Михаила Григорьевича Мещерякова найдёт достойное место в не только экспозициях школьного музея села Самбек, но и Военно-историческом комплексе на территории села.
Что удалось установить?
Сначала кратко…
Мещеряков Михаил Григорьевич (1910-1994). Некогда засекреченный участник атомного проекта. Первый директор и основатель научного центра в будущей Дубне — «Гидротехнической лаборатории», (ГТЛ) переименованной позднее в Институт ядерных проблем АН СССР (ОИЯИ).
1927. Шлифовщик на Русско-Балтийском (позднее Инструментальном и Таганрогском комбайновом) заводе.
1931. Студент Ленинградского университета.
1936. Ленинград. Радиевый институт АН СССР. Аспирант, затем заведующий циклотронной лабораторией. Ученик, позднее заместитель Курчатова.
1939. Участник Финской войны. Участник ВОВ. Офицер. Выжил после ранения.
1940. Защитил кандидатскую диссертацию.
1946. Командирован Лаврентием Берией в США. Эксперт Атомной комиссии при ООН. Встречи с учёными: Зворыкиным, Винером, Бором и Эйнштейном.
1946. 1949. Присутствовал на испытаниях ядерных бомб в США и в СССР.
1947. Направлен на постройку циклотрона у села Ново-Иваньково, Калининской области. Его, как научного руководителя встретил генерал НКВД А. П. Лепилов. Генералу были приданы 10000 заключённых. Всё стало называться "Хозяйство Мещерякова".
21.12.1949. Ко дню рождения Сталина сдал в эксплуатацию циклотрон.
1950. Защитил докторскую диссертацию.
1953. Избран членом-корреспондентом АН СССР.
1966. Директор лаборатории вычислительной техники и автоматизации (ЛВТА) ОИЯИ.
1988. Почётный директор ЛВТА ОИЯИ.
Награды и звания
Две Сталинских премии (1951, 1953)
Три ордена Ленина (1949; 1951; 1954)
Орден Октябрьской Революции (19.09.1980)
Орден Отечественной войны 1-й степени (11.03.1985)
Орден Трудового Красного Знамени (17.09.1975)
Орден Дружбы народов (16.09.1985)
Орден Красной Звезды (21.03.1947)
Орден «Знак Почёта» (1945)
Медаль «За трудовую доблесть» (1952)
Медаль «За доблестный труд. В ознаменование 100-летия со дня рождения Владимира Ильича Ленина» (1970)
Медаль «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.» (1947)
Юбилейная медаль «Тридцать лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.» (1976)
Юбилейная медаль «Сорок лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.» (1985)
Юбилейная медаль «50 лет Вооружённых Сил СССР» (1968)
Юбилейная медаль «60 лет Вооружённых Сил СССР» (1978)
Орден Полярная Звезды (Монголия) (1976)
Орден «Кирилл и Мефодий» первой степени (Болгария) (1970)
Медаль «Дружба» (Монголия) (1969)
Медаль «Дружба» (Вьетнам) (1981)
Юбилейная медаль «В честь 200-летия Принстонского университета» (1946)
Медаль «За заслуги перед наукой и человечеством» Чехословацкой АН (1975)
Медаль Берлинской Академии наук имени Г. Г. Гельмгольца (1980)
Теперь подробно… На основе очерка Александра Расторгуева «М. Г. Мещеряков и его время», а также других материалов*
Родился 17 сентября 1910 года под Таганрогом, в селе Самбек. Рано остался без отца. Михаил Григорьевич вспоминал, что в школе ему учиться было легко: дома его с пяти лет научили читать церковно-славянские книги. Кто? Бабушка! Приближался к концу 1917 год.
А потом был голод. Из четверых детей в семье выжили он и его младший брат Пантелей. Михаил Григорьевич с братом и с матерью уехали из села в Таганрог. Братья пошли работать на завод и после церковно-приходской школы поступили учиться на заводской рабфак. Учились вечером, без отрыва от производства.
После рабфака поехали учиться в Ленинград. Михаил Григорьевич – на физико-математическом факультете Ленинградского университета, Пантелей Григорьевич – на электромеханическом факультете Политехнического института, впоследствии он станет контр-адмиралом. Участник Великой Отечественной войны.
У Михаила Григорьевича было неудержимое стремление выйти в люди. Вне программы на рабфаке он проштудировал пятитомный курс физики О. Д. Хвольсона. Начало учёбы совпало с рождением ядерной физики. В 1932 году он окончил первый курс Ленинградского университета и перешёл на второй. В 30-е годы ядерная физика развивалась бурно. Книги на английском и немецком языках не успевали переводить: он старался их освоить сам.
М. Г. Мещеряков: «Мой первый учитель в университете профессор Лев Владимирович Мысовский как-то сказал: «Вот книга Резерфорда и Эллиса (примерно четыреста страниц на английском языке), начинайте переводить её и входите в курс дела» …
Первые сорок страниц было мучительно… но к сотой я уже разогнался, и остальные триста проскочил с завидной скоростью…».
В 1936 году Михаил Григорьевич с отличием окончил Ленинградский университет. У всех были прозвища, ему присвоили «Мишель». После защиты дипломной работы Игорь Васильевич Курчатов взял молодого человека в аспирантуру, и они вдвоём «довели до ума» циклотрон Радиевого института АН СССР (РИАН).
Организаторские способности Михаила Григорьевича были замечены ещё в аспирантуре. Научная биография М. Г. Мещерякова — это история ядерной физики в XX веке. Это был прорыв, и физики ринулись в этот прорыв. Вскоре из академической науки ядерная физика превратится в инструмент большой политики и породит ядерную энергетику.
О ядерной бомбе думали с самого начала, но вопрос о её создании ещё не ставился. Это казалось неосуществимым. А вот к ядерной энергетике уже присматривались. Правда, тоже в военном плане. Например, можно построить ядерный двигатель для подводной лодки.
Из дубненских зубров воевали только Михаил Григорьевич и Георгий Николаевич Флёров. М. Г. Мещеряков прихватил и Финскую, и Великую Отечественную войну, был командиром батареи, видел врага через прицел артиллерийского орудия, мёрз в окопах, был ранен…
Летом 1940 года защитил кандидатскую диссертацию. Служба в армии приближалась к концу. Как говорит племянница Галина Пантелеевна, текст диссертации зачитали за него. По другой версии ему всё-таки дали увольнительную с фронта для защиты.
В апреле 1941 года родилась его старшая дочь Таня. До начала Великой Отечественной войны оставались считанные месяцы. Он уходит добровольцем в народное ополчение, а оттуда его направляют в действующую часть. Его ранили в день рождения — 17 сентября 1941 года, когда исполнился 31 год. Всю зиму 1941/42 года, и весну тоже, он провёл в ленинградском госпитале. Он понимал: он должен выжить. В палате было 20 коек — выжили только двое.
Михаил Григорьевич выписался из госпиталя в июле 1942 года и был направлен Казань. В 1943 году Курчатов возглавил работы над атомной бомбой и стал главным действующим лицом. В 30-е годы советские физики повторяли результаты своих европейских коллег, вырваться вперёд удалось только со спонтанным делением урана. Теперь главное для них было здесь.
В январе 1944 года блокада Ленинграда была, наконец, прорвана. Михаил Григорьевич с группой сотрудников прибыл в город своей молодости в июне 1944 года. Им предстояло расконсервировать и снова запустить РИАНовский циклотрон.
Мощным толчком и даже пинком для ускорения работ над созданием советской ядерной бомбы послужили атомные бомбардировки японских городов. Им предшествовало испытание в пустыне Аламогордо в штате Нью-Мексико.
Наука была призвана на службу государству. Оказалось, что из циклотрона ещё можно что-то выжать, и появились результаты для докторской диссертации Михаила Григорьевича.
Их удалось опубликовать за несколько месяцев до того, как вся ядерная физика в Советском Союзе, включая чисто академические исследования, была засекречена. А саму диссертацию пришлось отложить на несколько лет. Страна поставила перед Михаилом Григорьевичем новые задачи. Он оказался Соединённых Штатах Америки.
В США его отправил Лаврентий Берия. В январе 1946 года была создана Комиссия по контролю за атомной энергией была при ООН.
В Нью-Йорке ему жмёт руку Андрей Андреевич Громыко. Оба из низов. Громыко советует: как можно больше общаться и заводить полезные знакомства. Но званием не ниже профессора!
Затем двухмесячное плавание по Тихому океану, к затерянному среди океанских просторов, в архипелаге Маршалловых островов атоллу Бикини, где американцы продемонстрируют два ядерных взрыва: в воздухе и под водой.
…В августе, по завершению кочевой жизни Михаил Григорьевич снова в Нью-Йорке. Америка переживает ядерную эйфорию. В 1945 году самоуверенный Гарри Трумэн спросил научного руководителя Манхэттенского проекта Оппенгеймера, когда русские сделают атомную бомбу. Не знаю, ответил Оппенгеймер. А я знаю, самодовольно сказал Трумэн: никогда!
Михаил Григорьевич полагает вернуться домой, думает о новых экспериментах, а его оставляют в Нью-Йорке — теперь он эксперт международной Атомной комиссии при ООН. Конкретнее — при Громыко. Заводит знакомства. Многие из них ему впоследствии пригодятся. 200-летие Принстонского университета, празднование которого состоялось в начале октября 1946 года, пришлось как нельзя кстати. Среди приглашённых были: Бор, Эйнштейн (он жил неподалёку), а также Мещеряков.
Михаилу Григорьевичу показывают город, окрестности. Его сопровождает американец русского происхождения, изобретатель телевидения Владимир Козьмич Зворыкин. Рукопожатие великого человека. Сколько их будет в коллекции Мещерякова?
…А ещё были лекции Винера. Винер читал их в разных уголках Соединённых Штатов, увлекая за собой слушателей. Всего он прочитал двадцать одну лекцию. Это было введение в новую науку — кибернетику. Михаил Григорьевич не пропустил ни одной его лекции.
У Михаила Григорьевича был выбор в январе 1944 года, когда Курчатов предложил ему перейти в Лабораторию № 2, будущий Курчатовский институт, своим заместителем. Не сразу, но перейти к Курчатову ему всё же пришлось. В феврале 1947 года, вернувшись из Америки, он узнаёт от Берии об очередном назначении. Сразу после Америки он переходит под начало Курчатова, и назначается научным руководителем строительства установки «М», а также вводится в состав НТС (научно-технический совет) Первого Главного управления (ныне «Росатом»).
Иногда говорят, что Берия покровительствовал Мещерякову. Сам Михаил Григорьевич о своём «покровителе» вспоминал без всякой благодарности: «Тэбэ переводим в Москву. Будэшь делать большой циклотрон. Ты понимаэшь это поручение? Нет, ты не понимаешь. Ну вот, если ты не сделаешь циклотрон, ты поймёшь это на Колыме». Таков был стиль Берии. Физика становилась частью государства, а это государство не привыкло церемониться со своими гражданами.
В Ново-Иваньково он прибыл в августе 1946 года. Из воспоминаний М. Г. Мещерякова: «Моя первая поездка на место, отведённое для строительства, как тогда говорили, объекта, состоялась 27 марта 1947 года. Была ранняя весна с туманами и жёлтыми, ноздреватыми снегами. Железной дорогой нельзя было воспользоваться: во время войны с ветки Вербилки – Большая Волга местами была сняты рельсы.
Пришлось добираться на джипе военных лет. Два часа ушло на то, чтобы по сильно разбитому шоссе доехать до Дмитрова, а затем ещё около четырёх часов ехали по дороге, местами устланной круглыми брёвнами, до Большой Волги, откуда гусеничный трактор два часа тащил джип до места, где сейчас находится плавательный бассейн «Архимед».
Кругом был сырой, без каких-либо просветов лес. Рабочие, возглавляемые начальником строительства А. П. Лепиловым, прокладывали просеки для дорог и торопились до вскрытия Волги соорудить деревянный причал. Группа геодезистов производила трассировку улиц будущего научного городка и железнодорожной ветки.
В. П. Джелепов: «Работа предстояла огромная. Достаточно напомнить параметры синхроциклотрона. Вес магнита — 7 тысяч тонн! Он состоял из железных плит длиной около 18 метров, каждая весом 120 тонн. Диаметр обмоток — свыше 10 метров. Высота магнита тоже около 10 метров…
На плечи Михаила Григорьевича как научного руководителя проекта строительства ускорителя и лаборатории легла большая, сложная и очень ответственная задача. Её выполнение осложнялось тем, что отводился очень короткий срок — конец 1949 года, 21 декабря, день 70-летия И.В. Сталина» …
В августе 1948 года правительством нашей страны было принято решение об организации филиала руководимой И. В. Курчатовым Лаборатории № 2… Михаил Григорьевич был назначен её директором.
Физика становилась профессией, а после «ядерного призыва» — создания Физтеха и МИФИ, масса физиков резко возросла, и физика на глазах старшего поколения превращалась в массовую профессию, но ещё оставалась призванием — из неё ещё не выветрилась романтика научного поиска. Приходили молодые люди, выпускники Московского университета, будущие ученики.
М. Г. Мещеряков: «Усилия многих организаций — научных, конструкторских, строительных — успешно завершились созданием в нашей стране мощной атомной промышленности». Так родилась ядерная империя в СССР, Министерство среднего машиностроения (сейчас это «Росатом»). Курчатов не занимал каких-то официальных государственных должностей, но пользовался правами министра, причём, прав у него было побольше, чем у иного министра с портфелем. Первое время «на объект», (в хозяйство Мещерякова) он приезжал лично.
Там он подарил своему ученику микроскоп. Теперь он хранится в институтском музее. Подарок был с дальним прицелом — Курчатов рассчитывал на то, что, вырвавшись сюда, он сам сядет за микроскоп и ненадолго окунётся в привычную атмосферу физического эксперимента.
Но времени окунуться катастрофически не хватало. На Курчатова навалили новую задачу — шла интенсивная подготовка к испытанию первой в мире термоядерной, или водородной бомбы, как её тогда называли. Чаще Курчатов звонил: «Мишель! Физкультпривет! Ну что, открытия есть? Достижения есть. Это хорошо. Но давай открытия! И результаты были. Они осели в сейфах 1-го отдела. До 1955 года вся ядерная физика в Советском Союзе была засекречена.
К декабрю 1949 года, к пуску ускорителя, главное было уже построено: баня, прачечная, хлебопекарня, магазин, ясли, детский сад, школа и административный корпус. Не было ещё больницы, но был здравпункт. Но все и так были здоровы. Во-первых, молодость, во-вторых — эпоха. Работали артезианские скважины, снабжавшие посёлок водой.
М. Г. Мещеряков: «Первое время жизнь в научном городке, как и во всей стране в послевоенные годы, была суровой — кухонные печи топились дровами, в домах отсутствовала горячая вода, тротуары и улицы были покрыты укатанной щебёнкой, невелик был ассортимент продуктовых товаров, но зато обильными были уловы рыбы в Волге».
Михаил Григорьевич был и научный руководитель, и администратор, и хозяйственник. На нём держалась вся инфраструктура быстро растущего посёлка физиков и инженеров; вспоминая о тех временах, он однажды едко заметил: «Чем только ни приходилось заниматься…».
Г. А. Лексин (первый аспирант Мещерякова): «В то время Мещеряков обладал в Институте и поселке при нём всей полнотой власти». Всё подлежало зашифровке, всё называлось не своими именами: строительство № 283, установка «М», Гидротехническая лаборатория. Названия у посёлка не было, а тем, кто добирался сюда по казённой надобности, сообщали волшебную фразу, которую нужно произнести: «Я — в хозяйство Мещерякова».
Надо ли добавлять, что и самого посёлка не было на карте?
Д. В. Ширков (о своей первой встрече в 1953 году): «Михаил Григорьевич выглядел молодым, энергичным, преуспевающим генералом от науки, каковым он, в сущности, и являлся в тот момент». Призвание и карьера, наука и власть, исследовательская работа и административная физика — вот тигель, в котором выплавлялась его биография.
Его увлекало руководство крупным научным коллективом. Он мог бы руководить любым коллективом. Но наука была для него родной средой. Как он сам говорил, он успел отравиться атмосферой высокой науки в стенах Радиевого института. Случалось, что семинары в институте проводились на французском языке. Рассказывая об этом, Михаил Григорьевич выделял эти слова курсивом.
Итак, 1954 год. Нет Сталина, нет Берии. Политические перемены накладывались на победу советских учёных в гонке ядерных вооружений. Ядерный щит был создан. Советская термоядерная бомба испытана раньше американской. В «Докладах Академии наук» снова появляются статьи по ядерной физике.
Подписано соглашение с Западом об обмене научно-технической информацией по проблемам управляемой термоядерной реакции. Михаил Григорьевич — директор Института ядерных проблем, член-корреспондент Академии наук, профессор Московского университета, кавалер трёх орденов Ленина. Он на вершине научно-административной карьеры.
Проходит каких-то полтора года — и его понижают в должности, сразу на две ступени иерархической лестницы. Что случилось? Михаил Григорьевич вспоминал, что в самом конце 1954 года ему предложили оставить Дубну и принять участие в амбициозном проекте овладения термоядерной энергией. То есть, раствориться в большой группе именитых учёных, которая в то время спешно создавалась по указанию Н. С. Хрущёва.
Перед участниками проекта ставилась грандиозная и увлекательная задача: к открытию XX съезда КПСС (который состоялся в феврале 1956 года) рапортовать о том, что советские учёные научились управлять реакцией термоядерного синтеза и находятся на полпути к обузданию термоядерной энергии. Проще — взорвать новую, термоядерную бомбу…
Вот как излагал эти события сам Михаил Григорьевич.
«В 1955 (?) году, за 15 (?) месяцев до XX съезда КПСС он (Курчатов) меня пригласил. Есть мнение… (взгляд кверху, жест в туда же) Никиты Сергеевича Хрущёва… Я создаю такую мощную группу… И тебя туда же. Чего ты там сидишь на своём ускорителе, что, я не знаю? Такой-то человек — Лёвушка Арцимович будет шеф… А ты будешь у него по науке… правой рукой».
«Я решительно возразил. Был спор. Минут на сорок. Я сказал: нет, нет, нет. Он на меня обиделся. Ну, говорит, посмотрим. Недели через две меня вызывают уже в более официальное место — ПГУ, будущее Министерство среднего машиностроения. Сидит высокое начальство.
И снова тот же разговор. Форма обращения на «вы», намёков на Колыму нет, но содержание то же: «Это будет подарок нашей отрасли съезду».
Я говорю: «Уважаемые, так сказать, начальники, генералы и всё такое прочее, дело в которое вы ввязались — чистейшей воды авантюра. Нет ни идеи руководящей, ни неких принципов, ничего неизвестно: неизвестно, как поведёт себя плазма, неизвестно, как её нагреть до температуры несколько десятков кельвинов, чтобы шла термоядерная реакция…».
«Когда Хрущёву доложили о моей позиции, он почесал карандашом свою лысую голову и сказал: «Да советский ли он человек?».
При Сталине такая фраза могла стать роковой. При Хрущёве она стоила Михаилу Григорьевичу карьеры. Выходцы из казаков считались неблагонадёжными. И только благодаря хорошей характеристике с рабфака и завода из Таганрога его в своё приняли в университет.
В нём удивительно сочетались знания физика и гуманитария.
Было объявлено, что Михаил Григорьевич были груб и деспотичен с подчинёнными? Основания для таких суждений были. Он мог накричать, швырнуть человеку в лицо бумаги. А Тарас Бульба разве не мог? Или вспомним «свирепый реализм» Шолохова: «Хмелем била власть в голову простому от природы казаку». Но не все с этим согласны. Но тогда боролись с культом личности и ему его приписали. Культ личности Мещерякова, говорите? Ну и пошли вы по популярному в России адресу! Я — физик!
Он не сломался, потому что был сильным человеком от природы и прошёл, как герои Шолохова, «свирепую проверку на прочность». Забегая вперёд: выговор, который ему вынесли по партийной линии, так и не был снят. Зная Михаила Григорьевича, можно предположить, что сам он об этом не хлопотал, а после 1991 года и снимать стало некому.
Он воспитывал учеников, защищал аспирантов. Что ещё? Блистал на банкетах, отдавал должное рутине повседневной жизни, занимался спиновой физикой на родном ускорителе, выжимая из него последнее, что тот мог дать, делал по три-четыре печатных работы в год, читал лекции студентам, принимал экзамены.
Научный руководитель — это не директор. Тут чувствуются университетские свободы. В. И. Гольданский, работавший в Дубне, когда её ещё не было на карте, подметил в характере Михаила Григорьевича интересную особенность. С подчинёнными Михаил Григорьевич неизменно держал дистанцию.
…Мало было изучать научную литературу, нужно было ещё и паять, монтировать, испытывать, постоянно что-нибудь поднимать и перетаскивать с места на место. Таковы были будни дипломников и аспирантов ГТЛ (позднее — ОИЯП АН СССР). Отдых: Волга, природа, походы, киносеансы в клубе ГТЛ, где без Михаила Григорьевича не начинали…
Говорят, что нельзя изменить ход Истории и обратить вспять. В данном случае сама История сделала шаг назад. Оказалось, что снова нужны крепкие организаторы сталинской эпохи. 12 апреля 1966 года Михаил Григорьевич получил предложение нового директора Объединённого института академика Н. Н. Боголюбова создать и возглавить новую лабораторию, которая будет заниматься автоматизацией эксперимента и обработкой данных. Его снова призвали на генеральскую должность. Могли бы не призвать вообще.
Так Михаил Григорьевич с новой, неожиданной для него самого стороны открыл мир электронно-вычислительных машин. Он взял неделю на размышления, а сам с головой погрузился в новую для себя область. Он был согласен на сделанное предложение с самого начала, но строго следовал старой заповеди, которой придерживался всю жизнь: не зная броду, не лезь в воду.
В истории остался, как основатель научной Дубны, под руководством которого за два с половиной года был построен самый крупный в мире ускоритель своего времени. Его организаторский талант снова был востребован. Его снова узнавали. На очередной юбилей «Успехи физических наук» снова откликнулись персоналией. Он снова наслаждался жизнью во всех её проявлениях. Он видел себя физиком, когда он снова оказался перед выбором, физика или власть, он снова выбрал власть.
Г. П. Мещерякова: «Был ли Михаил Григорьевич «сталинистом»? Конечно нет. Он был слишком умён для такого фанатизма, был крупной, неординарной личностью, а фанатики всегда ограниченные люди. Он был, несомненно, авторитарным человеком, как все крупные организаторы науки советского периода, но главное для него всегда было дело и страна, в которой жил и которой служил.
Реализовал ли себя Михаил Григорьевич полностью? Конечно нет. И дело даже не в его опале, причины которой он знал. Ему было интересно жить, хотелось знать как можно больше о том, «как это всё устроено». Сама скорость познания была мала для него. Ему не хватило бы и более длинной жизни».
Вспоминает ведущий инженер ЛИТ ОИЯИ А.Д. Злобин…
«Поздно вечером звонят из Москвы.
— Это квартира Мещерякова?
— Да.
— Что там у тебя бардак? Почему твой американец пьёт водку в Доме учёных с девицей, работающей в секретном цехе ДМЗ (Дубненский машиностроительный завод)? Как вы воспитываете своих сотрудников?!
— С кем я говорю?
— Генерал N
— Послушайте, генерал, я работаю со специалистом из США, а вот воспитательной работой с сотрудниками ДМЗ пусть занимаются ваши люди. Желаю успеха!
Нужно отметить, что ДМЗ, выпускавший ракеты, ему вовсе не подчинялся.
Зато его роль в сооружении первого ускорителя Дубны и самого города Дубна останется навсегда вкладом первопроходца по созданию наукоградов нашей страны. Дело, начатое Михаилом Григорьевичем, продолжается и сегодня…
Несколько слов зачем это было нужно? Главное, ради чего строилась Дубна — это ядерный паритет. Мы много лет живём без большой войны. Этим мы обязаны Михаилу Григорьевичу и его коллегам.
А дальше применение мирного атома столь многогранно, что перечислить невозможно. На территории России построено более десятка новых ускорителей. Кроме того, Совет директоров Европейской организации по ядерным исследованиям утвердил план строительства нового большого ускорителя частиц на границе Швейцарии и Франции стоимостью $23,5 млрд. «Размах» сооружения достигнет 100 км.
Из России в этом проекте участвуют 700 специалистов. Физика частиц, также называемая физикой высоких энергий, задает основные вопросы о Вселенной.
При подготовке статьи были использованы материалы, полученные у работников Музея истории науки и техники Объединённого института ядерных исследований в г. Дубна Александра Расторгуева и Кирилла Козубского. Выражаю им искреннюю благодарность.
В заключении песня, созданная после экскурсии в наукоград.
Запах целебный соснового бора. Муз. Игорь Наджиев. Клип, слова и вокал Геннадий Вершинин
Запах целебный соснового бора
Кажется мне удивительно чудным.
Дубна теперь город славы учёных,
Город на Волге мне стал дружелюбным.
Сонм впечатлений, радость общения,
Он мир для России и славу принёс.
Тут атмосфера творчества гениев,
А реки вокруг — для художников плёс.
Припев:
Атом делили они на частицы:
Девять дополнили ныне в таблицу.
Бор здесь бывал, как бывал и Капица —
В памяти многих их светлые лица!
Город построил земляк из Самбека
Во время тяжёлое после войны.
В парке стоит, имя в бронзе воспето:
Он гордость и слава для нашей страны!
Всё превозмог наш Почётный директор
И уроженец Нижнего Дона.
В ядерной физике он архитектор,
Город раскинулся у циклотрона.
Припев:
Проигрыш.
Припев:
Слушать песню и смотреть клип можно по ссылке
https://youtu.be/CytkbLngpao
В приложении в формате PDF 38 фотографий https://cloud.mail.ru/public/bhrV/gYUWhXGmS
* http://proza.ru/2005/08/12-113
** https://studopedia.su/15_40519_ot-izdatelstva.html
*** http://elib.biblioatom.ru/text/mescheryakov_2010/go,0/
**** http://jinrmag.jinr.ru/2018/45/xl45.htm
***** https://youtu.be/6PyaSoRlnxk
Последняя ссылка на фильм внука М.Г. Мещерякова Иванова Иннокентия Владимировича
Дубна-Пушкино-Таганрог.
2021