Портсмут, к тому моменту, когда Фельтон вступил в его ворота, представлял из себя подобие потревоженного муравейника: везде били барабаны, войска направлялись к морю. Толпы горожан сопровождали солдат, лаяли собаки, кричали дети, причитали женщины. Фельтон не без труда пробивал себе дорогу в этой толпе, пока, наконец, не добрался до здания Адмиралтейства и часового перед входом в здание. Он был весь в пыли, уставший и раскрасневшийся от быстрой ходьбы. Часовой не захотел пропустить его, и тогда Фельтон вынул приказ.
Фельтон: Спешное поручение от лорда Винтера.
Начальник караула: (оказавшийся рядом) Пропустить!
Фельтон входит в вестибюль, а за ним заходит какой-то человек, тоже весь в пыли. К камердинеру Патрику Фельтон и новоприбывший обратились одновременно.
Фельтон: Я послан бароном Винтером со срочным приказом.
Незнакомец: Я назову имя пославшего меня только герцогу.
Фельтон: Мое дело не терпит отлагательства.
Незнакомец: Мне необходимо переговорить с его милостью срочно. Пропустите меня первым, сударь, это важно!
Фельтон: Мое дело – это вопрос жизни и смерти. (оттирает пот, катящийся по лицу)
Патрик: (смотрит то на одного, то на другого. Фельтону) Пройдемте, господин офицер!
Фельтон ринулся во дворец, в то время, как незнакомец, казалось, крыл на чем свет стоит свою задержку.
Фельтон проследовал за камердинером через анфиладу роскошных комнат, мимо делегации французов, ожидающих аудиенции, и остановился перед дверью в апартаменты герцога, где Бэкингем, сидя перед зеркалом, был занят своим туалетом. Патрик сделал ему знак обождать, и зашел к герцогу сам.
Патрик: Лейтенант Фельтон, явился по поручению лорда Винтера.
Бэкингем: По поручению лорда Винтера? Впустите его.
Фельтон входит в тот момент, когда герцог стал надевать камзол синего бархата.
Бэкингем: Почему барон не приехал сам? Я ждал его утром.
Фельтон: Он поручил мне передать Вашей светлости, что не может сам удостоиться этой чести, потому что должен стеречь свою узницу.
Бэкингем: Я знаю, он говорил мне об этой узнице.
Фельтон: Я бы хотел переговорить с вашей милостью об этой молодой женщине.
Бэкингем: Говорите.
Фельтон: (волнуясь) То, что мне нужно сказать, не должен слышать никто, Ваша светлость.
Бэкингем: Оставьте нас, Патрик, но будьте неподалеку. Я вас сейчас позову. (Патрик выходит). Говорите.
Фельтон: Милорд, барон Винтер писал вам, прося подписать приказ о ссылке одной молодой женщины, именующейся в том приказе как Шарлотта Баксон.
Бэкингем: (с нетерпением) Да, и я говорил ему, что он может привезти его сам или прислать с кем-нибудь. Я подпишу его.
Фельтон: (отдавая пакет) Вот он.
Бэкингем: (бегло читает его, потом берется за перо) Я подпишу.
Фельтон: (удерживая его за руку, чем вызвал удивленный взгляд герцога) Простите, милорд, но известно ли Вашей светлости, что Шарлотта Баксон – не настоящее имя этой женщины?
Бэкингем: Да, известно. (и он обмакнул перо в чернила)
Фельтон: (в волнении) Так вам известно ее настоящее имя?
Бэкингем: (нетерпеливо) Да. А в чем дело?
Фельтон: И, зная его, вы подписываете не задумываясь? Дело идет о леди Винтер!
Бэкингем: Мне это известно! Но откуда это имя известно вам?
Фельтон: И вы, Ваша светлость, подписываете без зазрения совести?
Бэкингем: (надменно) Молодой человек, вы предлагаете мне странные вопросы, и я слишком снисходителен, отвечая вам!
Фельтон: (резко и отрывисто) Положение гораздо серьезнее, милорд, чем вы думаете!
Бэкингем: (чуть смягчив тон) Барону, как и мне, известно, что леди Винтер большая преступница. Отправить ее в ссылку – все равно, что помиловать. (и он коснулся бумаги пером)
Фельтон: (шагнув к герцогу) Вы не подпишите этого приказа, милорд!
Бэкингем: (поднимая голову) Я не подпишу этого приказа? А почему?
Фельтон: Потому что вы заглянете в свою душу, и воздадите миледи справедливость!
Бэкингем: (раздраженно) Справедливость требует отправить ее в Тайберн. Она бесчестная женщина.
Фельтон: Вам хорошо известно, что она ангел! Дайте ей свободу, прошу вас!
Бэкингем: Вы с ума сошли! Как вы смеете так говорить со мной?
Фельтон: Я говорю, как умею, милорд, и я стараюсь сдерживаться. Но опасайтесь превысить меру!
Бэкингем: Вы что, угрожаете мне?
Фельтон: Пока еще – прошу, милорд! Но одной капли довольно, чтобы переполнилась чаша, и всевышний обрушил кару на голову того, кого пока щадил невзирая на все его преступления.
Бэкингем: Извольте выйти отсюда и отправиться под арест!
Фельтон: Извольте выслушать, милорд. Вы соблазнили эту девушку, вы жестоко оскорбили ее, запятнали ее честь… Дайте ей беспрепятственно уехать, загладьте то зло, что вы причинили… Это единственное, о чем я вас прошу. Больше ничего я не потребую.
Бэкингем: (изумленно глядя на Фельтона) Больше ничего не потребуете? (с ударением на каждом слове)
Фельтон: (воодушевленно) Берегитесь, милорд! Англия устала от ваших беззаконий! Вы почти узурпировали королевскую власть! Вы внушаете отвращение и людям, и Богу! Бог еще накажет вас, а я накажу вас сегодня!
Бэкингем: (делая шаг к дверям) Это уже слишком!
Фельтон: (преградив ему дорогу) Смиренно прошу вас: подпишите приказ! Вы обесчестили эту женщину!
Бэкингем: Убирайтесь вон, или я позову стражу и вас закуют в кандалы!
Фельтон: (наступая на герцога) Вы никого не позовете! Вы теперь в руках божьих!
Бэкингем: (повышая голос) В руках дьявола, вы хотите сказать!
Фельтон: (тыча ему приказ) Подпишите, милорд!
Бэкингем: Вы хотите меня принудить? Эй, Патрик!
Фельтон: Подпишите!
Бэкингем: Ни за что! (хватая шпагу, лежащую на кресле вместе с его плащом, шляпой и перчатками) Ко мне!
Патрик: (входя в комнату) Письмо из Франции, милорд!
Бэкингем: (роняя шагу и забыв обо всем на свете, кроме этого письма)
Фельтон, за секунду до этого доставший из-за пазухи нож, на котором еще были следы крови миледи (тот самый нож, которым она себя ранила), пользуется моментом и всаживает нож по самую рукоятку в бок Бэкингему. Тот медленно поворачивается к убийце и мгновение они смотрят в глаза друг другу.
Бэкингем: (негромко и изумленно) Предатель. Ты убил меня… (падает на колени, сжимая рукоять ножа, потом утыкается лицом в ковер и замирает, согнувшись и стоя на коленях.)
Патрик: (вопит) Убийство!
Фельтон оглядывается по сторонам, потом, пользуясь замешательством и криком Патрика, бросается через открытую дверь к лестнице. Он несется через зал, где ждет депутация из Ла Рошели, и где никто не успевает среагировать должным образом, и выбегает к парадной лестнице, но там его хватает за горло лорд Винтер, который по его виду все понял.
Винтер: (кричит, держа Фельтона за горло и тряся его) Я это знал! Я догадался, но минутой позже! (швыряет Фельтона подоспевшей страже, но тот не оказывает никакого сопротивления).
Комната, где произошло убийство. Герцог лежит на диване, рукой зажимая рану. Кинжал валяется на ковре. Бэкингем открывает глаза, и видит человека, который стоит перед его ложем на коленях. Это тот самый человек, что пытался войти раньше Фельтона.
Бэкингем: (приоткрывает глаза, чуть слышно) Ла Порт… ты от нее?
Ла Порт: Да, Ваша светлость, но, кажется, я опоздал…
Бэкингем: Тише, нас могут услышать… Патрик, не впускайте никого… Бог мой, я умираю… и не узнаю, что она велела передать… (теряет сознание)
В комнате толпа. Слышны рыдания, со стороны порта раздается пушечный выстрел, возвещающий о ЧП. Новость разнеслась по городу молниеносно, по дворцу разносятся вопли и стенания. Винтер у стены вцепился себе в волосы, повторяя как в бреду : " Минутой позже! Всего минутой позже!"
Герцог приходит в себя.
Бэкингем: Оставьте меня одного с Ла Портом и Патриком. Винтер… Вы прислали мне утром какого-то безумца… Посмотрите, что он со мной сделал!
Винтер: Милорд, я никогда не утешусь…
Бэкингем: Моя смерть того не стоит… Оставь нас… (Ла Порту, который по-прежнему на коленях перед ним) Что она мне пишет? Прочитай.
Ла Порт: (плача) Как можно, милорд!
Бэкингем: Не теряй времени… У меня нет сил, я ничего уже не вижу… Читай, пока я еще слышу…
Ла Порт: (читает, глотая слезы)
"Милорд!
Заклинаю вас всем, что я выстрадала из-за вас и ради вас, если вам дорог мой покой, прекратите все вооружения против Франции и положите конец войне. Теперь уже и вслух говорят, что религия – лишь предлог, а втихомолку утверждают, что истинная причина – ваша любовь ко мне. Эта война может принести великие бедствия не только нашим странам, но и вам, милорд.
Берегите свою жизнь, которой угрожает опасность и которая станет для меня драгоценной с той минуты, когда я не буду вынуждена видеть в вас врага.
Благосклонная к вам
Анна"
Бэкингем: И это – все?
Ла Порт: Она поручила мне сказать, чтобы вы были осторожны… увы!
Бэкингем: (затухающим голосом) И?
Ла Порт: И что она по-прежнему любит вас…
Бэкингем: Ла Порт… принеси ларец… и ее письма… прибавь к ним нож… Ла Порт, отдай ей этот ларец. Это… память… обо мне. (его скручивает судорога и он скатывается на ковер. Взгляд его останавливается. Все кончено. В этот момент входит врач. Он констатирует смерть герцога.)
Галерея в здании, с которой просматривается вид на порт. Винтер подходит к Фельтону в кандалах.
Винтер: Негодяй. Что ты сделал?
Фельтон: (не спуская глаз с горизонта) Я отомстил за себя.
Винтер: Ты стал орудием этой женщины! Но, клянусь, это будет ее последним злодеянием.
Фельтон: Я не понимаю вас. Я убил герцога, потому что он дважды отказался произвести меня в чин капитана. (внезапно бледнеет) Окажите мне милость, милорд: скажите, который час?
Винтер: (доставая часы) Без десяти девять.
Фельтон: (следя глазами за парусом на горизонте) Так угодно было богу.
Грохочут пушки, возвещая закрытие порта и на мачте адмиральского корабля ползет вверх черный флаг.
А во Франции, куда прибыл тайно король, капитан де Тревиль вызвал к себе четырех друзей.
Кабинет де Тревиля, четверка "неразлучных" замерла перед ним.
Тревиль: Господа, Его величество был так милостив, что разрешил мне отпускать несколько человек из своего конвоя по очереди, на четыре дня, не больше. Я назначил вас сопровождать короля в числе двадцати конвойных, потому что мне показалось, что вы особенно нуждаетесь в пребывании в Париже. Я не ошибся, господа?
Атос: (кланяясь) Господин капитан, вы верно оценили наше положение. Нам необходимо отлучиться из Парижа, но, боюсь, четырех дней будет недостаточно: мы отправляемся на север.
Тревиль: (с оттенком недовольства) Король требует, чтобы вы не появлялись в общественных местах: никто не должен знать, что Его величество в Париже.
Атос: Мы выедем из Парижа тот же час, как получим отпускные. Но нам бы не помешали еще два дня и парочку ночей к ним.
Тревиль: Вы собрались знатно повеселиться?
Атос: (невозмутимо) Не без этого, господин капитан!
Тревиль: (подписывая бумаги) И чтоб духу вашего не было в Париже!
Мушкетеры с поклоном покидают кабинет.
Д'Артаньян: У меня уже нет сил от этого звона в ушах!
Портос: Это вас все время вспоминают.
Д'Артаньян: Если бы не письма кузины Арамиса, мы бы вообще не знали бы, где искать Констанс. И вообще, нам незачем туда ехать вчетвером: я и один бы отлично управился!
Атос: (мрачно) Если бы речь не шла о том, что свидание кардинал назначил той женщине тоже в Бетюне, я бы спокойно отпустил вас одного, д'Артаньян. А так, дай Бог, чтоб всей нашей компании, да еще и со слугами, было достаточно!
Д'Артаньян: Вы меня пугаете, Атос! Чего вы опасаетесь, черт возьми?
Атос: Всего!
Гостиница в Аррасе. Друзья спешиваются, чтобы перекусить и в это время мимо них проносится всадник. Ветер едва не сносит с него шляпу, которую он успел схватить. Д'Артаньян побледнел и бросился к своей лошади.
Атос: (хватая его за локоть) Куда ты опять летишь сломя голову?
Д'Артаньян: Человек из Мена!
Атос: (задумчиво) Черт возьми…
Д'Артаньян: На коней!
Арамис: Он на свежей лошади, а наши заморены. И он скачет в противоположную сторону. Оставим мужчину – спасем женщину!
Конюх: (выбегая из ворот и крича вслед всаднику) Сударь, Сударь! Вот бумажка, которую вы потеряли! Эй!
Д'Артаньян: Хочешь полпистоля за эту бумажку?
Конюх: Еще бы!
Портос: Что там?
Д'Артаньян: Всего одно слово: Армантьер.
Атос: Это слово написано ее рукой.
Д'Артаньян: Спрячем ее как следует; не зря я отдал за нее последние деньги.