Кукушка смолкла

 
     «Времечко, время, времена… Что это такое7 Материя в пространстве? Эпоха – период каких-либо длительных значимых событий, перемен? Или это всего лишь момент чего-то очень важного в жизни индивидуума? Да и нет этих индивидуумов, поскольку в природе всё и вся взаимосвязано… Впрочем, какое мне дело до научных определений, если я казнюсь у своего «разбитого корыта», не разумея, отчего оно – в кусочки… Кажись, моя привлекательность ещё не стёрлась, а вот внимания противоположностей – ноль. Знать, времена достигли и меня. А ведь было времечко…
     Многое было, всякое. Да всё иссякло…Родители в присутствии гостей красотой моей восхищались. Гости же в знак согласия молча кивали головой. Помню, как, зайдя в класс, кидала на первый стол свою тетрадь со всегда решёнными задачами и громко вровозглашала: «Давай, тупаки, списывай, кто успеет до звонка на урок!» Списывали, где-то до десятого класса. В десятом почему-то никто не подходил к первому столу, тетрадь стала им ненужной. А на школьных вечерах я, всеми признанная красавица и отличница, стояла в одиночестве – мальчики как бы не замечали меня… Ну да ладно. Школа позади. Успешное поступление в престижный вуз.
     Было времечко, было безбедное время, когда сошлась с « «валютчиками», только вот осадок от того тяжёлый какой-то…» – сидя перед зеркалом, сокрушалась Инна в свои пятьдесят пять.             

                ***               
     В комнате вузовского общежития одна за другой поселились трое девчат-первокурсниц: Лиля (будет овладевать иностранными языками), Катя (будет изучать «Право»), Инна – будущая журналистка.         
     Лекции, семинары, зачёты, экзамены – семестр за семестром, время просто летело. Четвёртый курс. Лиля и Катя – круглые отличницы, две неразлучные подруги. А вот с Инной как-то дружбы не получилось: она завела странных друзей на стороне, вовсе не из стуленческой среды.
     Лиля почти на каждые выходные ехала в деревню (в пятидесяти километрах от города). Она любила свою бабушку, а та безмерно обожала внучку.Лиля смутно помнит своих родителей: ей было неполных шесть лет, когда их не стало. Погибли, служа    Родине за границей. Государство выплачивало на сироту достойное пособие. Заканчивая школу, Лиля твёрдо решила, что получит то же образование, что и её родители. 
     Каждый приезд к бабушке был праздником. Доставая из печки душистые пироги, бабушка приговаривала: « Свой дом – что царь родной, охраняет своих кровинок от жизненных непогод. А печка в нём – царица-матушка: и роды веками принимала у крестьянок, и согреет, и, если занадобится, от хвороб лечит.  А уж еда из русской печки – сколь ароматна да аппетитна, не с плиты городской, где варево. со всякими заморскими досыпками-добавками, то убежит, то сгорит – дохнуть не продохнуть. И люди как-то едят то варево…»
     Внучка мило улыбалась, слушая бабушкину оду русской печке. А бабушка между тем плавно перешла на древнегреческую легенду, в которой Лилия – НИМФА (девушка – божественная суть всех живительных, плодоносных сил Земли) безответно влюбилась в Геракла… с горя превратилась в цветок на воде – лилию (кувшинку). «Дай Бог не встретиться тебе, внучка, с таким гераклом. Будь осторожна в выборе», – глубокомысленно закончила бабушка.            
     Катя домой ездила только на каникулы: далеко, почти пятьсот вёрст. Зато иногда её навещали родители, люди скромные, из рабочей среды, щедрые на вкусные гостинцы, лакомства студенткам.
     Инна же каникулам не очень радовалась и домой не спешила. На вопрос девчат, почему так, резко ответила: « Не скучаю. Родители надоели ещё до совершеннолетия, без них обхожусь. А вы езжайте к своим, ползайте перед ними».
     Она и в самом деле жила, ни в чём себе не отказывая: кино, рестораны, наряды не студенческих возможностей. Катя с Лилей, загруженные «гранитом наук», на это не очень обращали внимание. Оказалось, зря.               
             
                ***               
     Годы молодые, студенческие. На третьем курсе Лилю Ивину приметил молодой аспирант-философ, высокий, статный, кареглазый брюнет, сразу позвавший её замуж.
     При виде её мгновенно рисовалась картина: белоснежная кувшинка в тихой заводи под гибкими ветвями ивы, охраняющей свой цветок (удивительно, как фамилия сочетается с именем).   
     У неё не было плана на замужество, а была цель – получить образование и по жизни быть ни от кого не зависимой. Но благодарить свою бабушку, поставившую её на ноги.   
     «Брюнет да белокурая с осиной талией НИМФА, наша Лилия – изящная пара! Соглашайся, а то жениха уведут…» – искренне советовала подруге Катя, явно на что-то намекая. Не зря намекала. Она не раз замечала хишный взгляд Инны на аспиранта, когда тот заходил за  Лилей. А однажды даже сквозь зубы процедила еле слышно: «Нашёл невесту, засохшую кувшинку из ненадобных…»  Уходившая Лиля это не слышала, а Катя в словах Инны почувствовала явную угрозу.
                *** 
     Гроза грянула внезапно. За вечерним чаем Катя с Лилей весело шутили, беззаботно смеялись, просматривая свежий номер «Крокодила». В коридоре послышался какой-то шум. Дверь распахнулась – в комнату «пожаловал» почти полным составом комитет Комсомола вуза.

 – Где Инна Ямина? – спросил секретарь, внимательно оглядывая комнату девчат. 

 – Не знаем… –  растерянно ответила Лиля. 

 – Она с нами почти не общается, у неё свой круг лрузей, совсем не студенческий,– 
    дополнила Катя.      

 – Девчата, поднимите матрасы на кроватях, – обратился секретарь к Лиле с Катей. 

     Катя, вмиг понявшая, что происходит, выполнила требование, показав голую сетку кровати. Лиля, откинув матрас, застыла на месте, затем испуганно, как безвинное дитя, произнесла: « Что это..? Впервые в жизни вижу такую бумажку…» На сетке лежала помятая купюра в сто долларов.
     Комитетчики не менее испуганно переглянулись и, забрав купюру, молча вышли из комнаты.
     Девчата за ночь не сомкнули глаз. Лиля навзрыд плакала, понимая, что последует за валюту: не только отчисление, но и может последовать статья… А Катя была уверена: всё подстроила Ямина, а потому успокаивала подругу: «Коварство таких, как эта особь Инна, границ не знает в достижении своих целей. А цель у неё одна – увести у тебя завидного жениха. Будем надеяться, что разберутся с ней…»   
     И разобрались по-тихому: огласку делу не дали. Лилю вызвали в деканат и предложили забрать документы, уйти, чему она даже обрадовалась (всё-таки не статья).   

                ***               
      Ничто так быстро не летит на свете, как время, отпущенное человеку на земную стезю. Мелькнули восемнадцать лет после истории в студенческом общежитии. Катя с Лилей редко встречаются, но созваниваются часто.
      Катя Востокова – судья, муж – преподаватель ПРАВА. У них два сына-двойняшки, студенты-первокурсники. Лиля закончила иняз заочно, стала успешной переводчицей. Муж возглавляет известное издательство. У них две дочки, школьницы.
      «Изменилась жизнь, но люди лучше не стали. Даже – наоборот… Давай встретимся, есть о чём поговорить», – услышала Лиля в трубке голос Кати.   
      Народная молва гласит: гора с горой не сходится, а человек с человеком – не горы...  Могут, да так неожиданно, лоб в лоб, будто сама судьба захотела вывести на чистую воду негодника, за которым тянется шлейф  подлостей. Так Инна возникла перед Катей в суде.   
      Верные подруги, Лиля с Катей, встретились. Катя, известная в городе судья, кратко изложила суть её  вчерашнего заседания по «Делу №,,,»:               
« Персонажи сего дела – твой бывший аспирант и Ямина Инна, которой тоже пришлось
уйти из вуза в связи со скандалом, ею же устроенном. Но аспиранта-телка она всё-таки взяла на поводок и, что называется, повисла камнем на его шее: нигде больше не училась и ни дня не работала. Он, понятно, не питая к ней никаких чувств, углубился в науку да ещё читал лекции студентам, совсем не беря во внимание семью.. Она тем временем растила их единственного сыночка, капризного от роду, требующего только то, что ему хочется. Чаду мать дозволяла всё. Начал курить с восьми лет открыто, смолил, как и матушка. В тринадцать нашёл  «друзей» на улице и приходил домой поздно, явно чем-то одурманенный. В пятнадцать – «передозировался», отдал концы. Мать в смерти чада винила только отца. А он в ответ –  ни слова.
      То ли по природе своей, то ли под чёрным зельем, этой беды ей показалось мало. Решила мстить мужу, жестоко и наверняка. Пакет с наркотиками она нашла в загашнике сына. И решила подложить его в стол мужу. Когда соответствующие органы пришли в квартиру, муж, недоумевая, сам открыл им ящик стола…  и увидел злосчастный пакет с килограммом зелья.
       В заявлении на мужа она указала, что именно он посадил сына на наркотики, а теперь старается свалить и её. Наручников он не избежал, должную статью по закону получил...   

– А что защита? – спросила Лиля, выслушав Катю. 

 – У защиты не было достаточно доводов, чтобы отстоять его. Да, как мне показалось, он и не очень сопротивлялся. Видно, так устал от неё, что ему легче будет за забором, чем с ней под одной крышей… Разве что коллеги по университету как-то облегчат его долю. Они потребовали пересмотра этого дела.
   
                ***          
        Мелькнуло времечко, пролетело время, наступают времена… У всякого начала бывает конец, разный, но приходит. Для Инны – такой, что врагу не пожелаешь. Хотя, выходит, она сама себе назначилась врагом: есть только ОНА, все остальные – так, мало что значащие. 
        Квартиру мужа вынуждена была уступить под угрозой за долги по наркотикам, к которым она пристрастилась. Пришлось вернуться в посёлок, в дом родителей, на похоронах которых она не показалась. Правда, дом ещё крепенький – можно жить.
        Соседи возвращению Инны не радовались, замечая её  повседневную         неадекватность.
        Инна одиноко сидела у окна, наблюдая здоровую природу: за речкой, вьющейся голубой лентой между холмами, всё та же светлая берёзовая рощица, откула льются вечерние соловьиные трели да весёлка-кукушка отсчитывает кому-то ещё не прожитые годы. Для Инны ли? Если ДА, то что накукует? Почему-то смолкла…
        А к вечеру разыгралась такая гроза, какие редко посещют здешние края. Ветер до скрипа раскачивал могучие деревья, пытаясь, видимо, вывернуть их с корнями. Молнии просто лизали крыши домов, будто чистили от вековой пыли. Одна из молний угодила в металлическую печную труб – дом Инны вспыхнул. Крыша вмиг рухнула.
       Соседи хоронили останки Инны молча – ни слова тёплого, ни звука плохого…
                22.12.2021 г.