Компания друзей, полностью экипированная, спокойная и довольная, заседает у Атоса, когда Планше приносит два письма для д'Артаньяна. Одно – явно от женщины, с изящной печатью зеленого воска, на втором, большом и квадратном, красуется кардинальский герб.
Естественно, что юноша сразу бросился распечатывать письмо от дамы: почерк ему показался знакомым.
Атос: Что в письме?
Д'Артаньян: Меня приглашают прогуляться между шестью и семью вечера на дорогу в Шайо. Просят ничем не показывать, что я узнал особу, которая будет находиться в карете, потому что она подвергает себя опасности, только чтобы дать мне возможность ее увидеть.
Атос: Это западня. Не ходите туда.
Д'Артаньян: Но я узнаю почерк.
Атос: Его ничего не стоит подделать. В это время дорога в Шайо безлюдна. Прогуляться там – все равно что отправиться в лес Бонди.
Д'Артаньян: А что, если мы отправимся туда все вместе? (весело) Черт возьми, не проглотят же нас четырех, да еще и со слугами впридачу?
Портос: Зато это случай показать свое вооружение.
Арамис: (назидательно) Но если это письмо от женщины, и она не хочет, чтобы ее видели, наше присутствие нежелательно: это ее скомпрометирует! Это недостойный для дворянина поступок!
Портос: Ну, так мы останемся позади, и д'Артаньян подъедет к карете один.
Атос: Из кареты очень легко выстрелить!
Д'Артаньян: (беспечно) Пуля пролетит мимо. А мы нагоним карету и перебьем всех, кто в ней находится: и врагов у нас станет поменьше!
Портос: Я – за драку.
Арамис: Доставим себе это удовольствие.
Атос: Как вам будет угодно.
Д'Артаньян: Нам пора собираться, господа.
Портос: Если мы выберемся поздно, кто же увидит великолепие нашей экипировки? (и он довольно потер руки)
Атос: Одну минуту, господа: мы забыли о втором письме! А оно меня беспокоит куда сильнее, чем эта писулька, которую д'Артаньян с такой нежностью спрятал на груди.
Д'Артаньян: (он вынужден вернуться от двери и достать письмо кардинала) Хорошо, давайте посмотрим, что хочет от меня Его высокопреосвященство. (читает вслух)
"Г-н д'Артаньян, королевской гвардии, роты дез Эссара, приглашается сегодня, к восьми часам вечера, во дворец кардинала.
Ла Удиньер, капитан гвардии."
Атос: Черт возьми! Вот это свидание будет поопаснее того, первого.
Д'Артаньян: Времени хватит на оба. Я пойду к кардиналу после первого.
Арамис: Я бы не пошел… Учтивый кавалер не может не пойти на свидание к даме, но благоразумный дворянин может найти предлог не явиться к кардиналу, в особенности, если у него есть основания считать, что вызывают его не из любезности.
Портос: Я согласен с Арамисом.
Д'Артаньян: Я уже раз пренебрег приглашением от г-на Кавуа, и на следующий день исчезла Констанс. Будь что будет, но я пойду.
Атос: Если вы твердо решили – идите.
Арамис: (чуть нараспев) А Басти-ли-я?
Д'Артаньян: (небрежно) Подумаешь! Вы вытащите меня оттуда!
Портос и Арамис: (в один голос) Разумеется! Но раз нам послезавтра ехать, вам бы лучше пока в эту Бастилию не лезть!
Атос: Давайте не оставлять д'Артаньяна сегодня одного. А когда он направится к кардиналу, каждый из нас, с тремя мушкетерами позади, займет свой пост у одного из входов. Если мы увидим что-то подозрительное – вступим в бой. Давно уже мы не давали о себе знать, и де Тревиль, наверное, уже считает нас покойниками.
Арамис: Атос, вы созданы быть полководцем! Господа, принимаем план Атоса?
Портос: Еще бы! Я побежал в казармы, предупредить товарищей, чтобы они были готовы к восьми часам. А вы велите слугам седлать лошадей.
Д'Артаньян: Но у меня пока еще нет лошади. Я пошлю к господину де Тревилю…
Арамис: Незачем… возьмите одну из моих.
Д'Артаньян: Сколько их у вас?
Арамис: (улыбаясь) Три.
Атос: Дорогой мой, я убежден, что лошадьми вы обеспечены лучше, чем все поэты Франции и Наварры.
Д'Артаньян: А зачем вы купили трех лошадей?
Арамис: Третью лошадь мне привели сегодня утром. Лакей без ливреи сказал, что ему велел его господин…
Д'Артаньян: (вполголоса) или госпожа…
Арамис: Не имеет значения. Лошадь было велено поставить в мою конюшню, не говоря, кем она прислана.
Атос: (серьезно, закатывая глаза) Нет, только с поэтами случаются подобные вещи!
Д'Артаньян: А на какой лошади поедете вы сами?
Арамис: Конечно на той, что была мне подарена. Иначе бы я оскорбил неизвестного дарителя..
Атос: (невозмутимо, делая вид, что не заметил яростного взгляда Арамиса) Или дарительницу.
Д'Артаньян: Так та лошадь, которую вы купили сами, уже не нужна вам?
Арамис: Почти.
Д'Артаньян: А вы сами ее выбирали?
Арамис: И очень тщательно: жизнь всадника часто зависит от его коня.
Д'Артаньян: А вы уступите мне ее за ту же цену?
Арамис: Я сам вам думал это предложить, а деньги вы мне как-нибудь вернете, при случае. Я ее купил за восемьсот ливров.
Д'Артаньян: (отсчитывая деньги на столе) Вот вам сорок двойных пистолей: такой монетой с вами обычно рассчитывается ваш издатель.
Арамис: (удивленно) Так вы богаты?
Д'Артаньян: Как Крез! Но нас поджимает время; поторопимся, господа!
Итак, четверо молодых людей и их слуги выехали от дома Атоса. Неподалеку от Лувра они встретили капитана де Тревиля, он остановил друзей, чтобы полюбоваться их экипировкой. Вокруг тут же собралась толпа зевак. Пробило шесть часов, и компания, расставшись с капитаном, галопом помчались в Шайо. Экипажи проезжали по дороге в обоих направлениях, и, наконец, в сумерках, они увидели карету. Из окна показалась женская головка, приложившая пальцы к губам: знак молчания, но и знак поцелуя. Видение исчезло, и д'Артаньян, погнавшийся было за каретой, вернулся к друзьям.
Д'Артаньян: Кажется, я сделал порядочную глупость: в письме меня просили не показывать, что я узнал кого-либо.
Атос: Мне кажется, я узнал ее. Но в глубине кареты я видел и мужчину.
Д'Артаньян: Похоже, ее перевозят из одной тюрьмы – в другую. Увижусь ли я с ней когда-нибудь?
Атос: (очень серьезно) Только с мертвыми нельзя встретиться здесь, на земле. Мы с вами кое-что знаем об этом. Если она не умерла, если мы видели именно ее, то вы рано или поздно разыщите вашу возлюбленную. И… (мрачно) возможно даже быстрее, чем вы сами захотите. А пока (уже другим тоном), у вас ведь еще один визит, не так ли?
Арамис: Еще не поздно отменить его.
Д'Артаньян: И не подумаю! Пора узнать, зачем я понадобился кардиналу.
Три отряда, каждый из четырех человек, засели напротив кардинальского дворца. Д'Артаньян поднялся по широкой лестнице и был встречен в приемной шестеркой улыбавшихся во весь рот гвардейцев. Там он, подбоченясь, ожидал дальнейших действий, пока не вернулся служитель, которому он передал письмо кардинала. Д'Артаньяна провели в библиотеку, где он очутился перед каким-то человеком, что-то исправлявшем в большой тетради, и отсчитывающим написанное на пальцах. Рядом, на специальных подушках, сидели три кота: один, черный как смоль, белая кошка и еще один кот спали на подушке, трогательно обнявшись. В глубине поблескивал полный доспех воина.
Черный кот утробно мяукнул. и человек за столом поднял голову: Д'Артаньян узнал кардинала. Кардинал закрыл тетрадь, на которой гасконец успел прочитать на обложке: "Мирам, трагедия в пяти актах", и оперся локтем на рукопись, а щекой – на руку, и посмотрел на молодого человека.
Кардинал: Сударь, это вы д'Артаньян из Беарна?
Д'Артаньян: Да, Ваша светлость.
Кардинал: К какой из ветвей тарбских д'Артаньянов вы принадлежите?
Д'Артаньян: Я сын того, что участвовал в войнах за веру с великим Генрихом, отцом нашего нынешнего короля.
Кардинал: Значит, это именно вы уехали искать счастья в столицу?
Д'Артаньян: Да, Ваша светлость.
Кардинал: Вы проехали через Мен и именно там с вами произошла какая-то история?
Д'Артаньян: Ваша светлость, со мной произошло…
Кардинал: (останавливает его движением руки, с улыбкой) Не нужно! У вас было рекомендательное письмо к господину де Тревилю?
Д'Артаньян: Да, но после этого происшествия…
Кардинал: …письмо пропало. Но господин де Тревиль, распознав вас с первого раза, устроил вас в роту своего тестя дез Эссара, с тем, чтобы со временем перевести вас к себе в мушкетеры.
Д'Артаньян: (с поклоном) вы прекрасно осведомлены, Ваша светлость.
Кардинал: С тех пор у вас было много приключений: и за картезианским монастырем, и по дороге на Форж, и в Виндзоре. А по возвращении вы были приняты одной августейшей особой, и ее подарок блистает у вас на пальце…
Д'Артаньян схватился за перстень и повернул его камнем внутрь, что вызвало улыбку кардинала.
Кардинал: …на следующий день, вас посетил г-н Кавуа. Вы не вняли его приглашению. Это было большой ошибкой с вашей стороны.
Д'Артаньян: Я боялся, что навлек на себя немилость Вашего преосвященства.
Кардинал: Вы боялись немилости, а между тем заслуживали только похвалу за то, что исполнили приказание своего начальства с большим искусством и большей храбростью, чем кто-либо. Я не наказываю слишком… усердных исполнителей. Вспомните, что произошло в тот же вечер, что я посылал за вами. (увидев, как вздрогнул д'Артаньян) Вспомнили? Но я так долго ничего о вас не слышал, что мне захотелось узнать, что вы поделываете. Вы обратили внимание, что вас щадили при всех обстоятельствах?
Д'Артаньян молча поклонился.
Кардинал: Дело тут не только в чувстве справедливости. Я составил себе в отношении вас некий план, который хотел вам изложить в первое приглашение. Счастье, что ничто не помешало мне посвятить вас в него сегодня. Садитесь, сударь! Вы дворянин слишком благородный, чтобы слушать меня стоя.
Д'Артаньян настолько огорошен и смущен, что кардинал вынужден повторить свое приглашение сесть. Юноша опустился на краешек стула и приготовился слушать, замирая от странного предчувствия и нереальности происходящего. Он несколько раз осторожно огляделся, но, кроме кардинала и трех кошек, никого не было в библиотеке.
Кардинал: Вы храбры, и, что гораздо важнее – благоразумны. Я люблю людей с умом и сердцем. Я подразумеваю под этими словами – мужественных людей. Но несмотря на то, что вы только вступили в жизнь, у вас уже есть могущественные враги. Если вы не будете осторожны, они погубят вас.
Д'Артаньян: Им это будет не сложно. Они имеют поддержку и они сильны, тогда как я - одинок.
Кардинал: Это так, но вы, тем не менее, успели многое, и можете достигнуть еще большего, если вами будет руководить на вашем пути кто-то могущественный. Вы ведь приехали в Париж с честолюбивыми намерениями сделать карьеру?
Д'Артаньян: Мой возраст, это возраст безумных надежд.
Кардинал: (доставая патент и показывая его гасконцу) Безумные надежды – это для глупцов, а вы умный человек. Что бы вы сказали о чине лейтенанта в моей гвардии и командования ротой по окончании компании?
Д'Артаньян: О, Ваша светлость!
Кардинал: Вы принимаете, не так ли?
Д'Артаньян: (смущенно, не зная, как ответить помягче) Ваша светлость…
Кардинал: (пораженный) Как, вы отказываетесь?
Д'Артаньян: Я состою в гвардии Его величества и я всем доволен.
Кардинал: Мне кажется, что в каких частях вы бы не служили, вы служите королю!
Д'Артаньян: Вы неверно поняли мои слова, Ваша светлость.
Кардинал: Вам нужен предлог? Повышение – это для всех остальных, для вас же – необходимость иметь надежную защиту, потому что мне поданы на вас, господин д'Артаньян, серьезные жалобы: вы не все дни и ночи посвящаете службе. Здесь у меня объемистое дело, но я хотел прежде побеседовать с вами лично. Если вас должным образом направить, вы вместо вреда можете принести огромную пользу. Подумайте и решайтесь!
Д'Артаньян: (все так же смущенно, опустив голову, но с последними словами выпрямляясь и глядя на кардинала) Ваша доброта смущает меня, я чувствую себя жалким червем, но если вы позволите мне быть откровенным…
Кардинал: Говорите!
Д'Артаньян: Меня дурно приняли бы у вас, и на меня дурно бы посмотрели там, если я принял бы ваше предложение. (гордо и прямо) Все мои друзья – среди мушкетеров и гвардейцев короля, а все враги, по какой-то случайности, служат вам, Ваша светлость.
Кардинал: (презрительно усмехаясь) Уж не считаете ли вы, в своем самомнении, что вам предлагают меньше того, что вы стоите?
Д'Артаньян: Вы и так слишком добры ко мне, Ваша светлость. Давайте подождем: предстоящая компания даст мне шанс достойно проявить себя и ваша награда будет заслужена. Пока же, прими я ее, скажут, что я вам продался.
Кардинал: (с досадой) Иными словами, вы отказываетесь служить мне. Хорошо, оставайтесь свободным и храните при себе вашу приязнь и неприязнь. (увидев, что юноша хочет что-то сказать, остановил его движением руки) Хватит. Я не сержусь на вас, но вы сами понимаете, что своих друзей мы защищаем и вознаграждаем, когда как врагам ничем не обязаны. Но дам вам совет: берегитесь, ибо, лишившись моего покровительства, вы стали легкой добычей, и никто не даст за вашу жизнь и гроша.
Д'Артаньян: (гордо откинув голову) Я постараюсь поберечься.
Кардинал: Если с вами что-то случится впоследствии, помните, что я пытался это предотвратить.
Д'Артаньян: Что бы не случилось впоследствии, я сохраню к вам вечную признательность.
Кардинал: Я буду следить за вами. Увидимся после компании и тогда… сведем счеты.
Д'Артаньян: Будьте беспристрастны, ваша светлость, снимите с меня гнет вашей немилости, и вы убедитесь, что я веду себя, как порядочный человек.
Кардинал: Если у меня еще раз будет возможность сказать вам то, что я уже сказал, обещаю вам это повторить.
Д'Артаньян, низко поклонившись и обметя перьями шляпы пол перед собой, направился к дверям. Тут мужество едва не оставило его, но перед ним возникает лицо Атоса и он уходит.
Спустившись по той же лестнице, он увидел друзей, которые уже начали беспокоиться.
Планше побежал предупредить остальных, что все кончилось благополучно, а друзья отправились к Атосу.
Портос: Так чего хотел от вас кардинал?
Д'Артаньян: Он всего лишь предложил мне пост лейтенанта своей гвардии.
Арамис: И что вы ему ответили?
Д'Артаньян: Само собой разумеется, что я отказался.
Арамис: Правильно сделали.
Портос: Подумаешь! Вам светит место мушкетера и наша компания: зачем вам пост лейтенанта у Ришелье?
Д'Артаньян: Именно так я и ответил кардиналу.
Атос: (подождав, пока Арамис и Портос уйдут, налил себе бокал вина и сел напротив юноши) Вы сделали то, что должны были сделать, но, может быть, вы совершили ошибку.
Ночью гвардейцы дез Эссара и мушкетеры короля бурно отмечали свой предстоящий отъезд. Наутро, при первом звуке труб, все расстались. Мушкетеры остались с королем, гвардейцы выступили. Портос показался у Кокнаров, и прокурорша долго ему махала из окошка. Арамис строчил длинное письмо, Атос допивал последнюю бутылку, а д'Артаньян со своей ротой был уже у городских ворот. Он не заметил миледи, сидевшей верхом на буланой лошади. Она указывала двум подозрительным типам на д'Артаньяна.