Джон вспомнил, как проводил предварительное расследование перед отплытием в Америку. Он побывал на фабрике, но дальше кабинета управляющего его не пустили.
Он поговорил с мистером Райтом – среднего роста плотным человеком, с небольшой лысиной, водянистыми глазами за линзами очков. Вообще его образ был какой-то расплывающийся.
Зато управляющего, громогласного кудрявого холерика, забыть было невозможно.
– Знаете, – к действительности Джона вернул голос мистера Вильяма, – я тоже крайне заинтересован в распутывании этого дела…
– Понимаю, – ответил Джон.
– Я стараюсь как можно подробнее вспомнить, что произошло в те дни. Помню, что снял номер в отеле, под чужим именем. Мне нужно было всё обдумать. Голова буквально взрывалась. Снова и снова прокручивал в голове то, что я увидел и услышал. Ночью мучили кошмары. Пока понял одно – Камилла и Райт – предатели, мне грозит опасность. Если со мной что-либо случится, то…
Утром я отправил посыльного с письмом к нотариусу. Тот в ответном письме согласился принять меня. Поначалу, в угаре злости и гнева, я хотел было переписать завещание так, чтобы всё имущество – вилла, квартира, фабрика, кондитерские лавки, даже автомобили, мой и Камиллы, всё досталось бы племяннице Лиззи. Но утром, поразмыслив, решил оставить Камилле нашу городскую квартиру. Иногда я жалею об этом, но помню, что стопроцентная месть разрушает человека… Надо дать немного места милости.
И что-то мне подсказывает, что Райт просто использует её. А когда станет не нужна, отбросит, как ненужную вещь…
Я побывал у нотариуса, потом в банке забрал все свои сбережения.
Не знал, где я буду жить, что буду делать. Пока обитал в отеле, старался без надобности никуда не выходить, и даже пытался пить, но получалось плохо. Понимал, что надо на время исчезнуть. Я совершал короткие вылазки в город, надвинув шляпу на глаза и подняв воротник пальто. Страх заставил меня подстричь бороду, купить тёмные очки.
Всё изменилось, когда в номер принесли газеты. В них было размещено объявление Камиллы о пропаже мужа. В первой, второй, третьей.
И вдруг прочёл небольшую заметку о том, что волны вынесли на берег утопленника, с золотыми часами на руке. Его, ха-ха, похоронили под моим именем! Я видел памятник! И свои похороны, издали. И безутешную вдову, которую гладил по плечу «друг семьи» Райт.
Потребовалось некоторое время, чтобы раздобыть новые документы. На имя Винсента Гранта. То, что творилось в доме, я узнавал через старого дворецкого, Эдвина. Он один из этой своры прислуги, которую набрала моя жена, остался мне верен. Он и сообщил, что Лиззи отправляется, со своей служанкой, в Америку, к матери. Я взял билет на этот же рейс.
После отплытия разыскал племянницу на корабле, она очень была рада. Остальное Вы знаете.