27 июля. Далеко не осень, но она уже где-то там, внизу, если подняться на вершину июля и внимательно всмотреться в горизонт, из-за которого осень к нам и придёт. Или приедет-прилетит.
Не важно, как именно это случится, главное – она уже наметила и сверила маршрут, определила дату и время появления. По опыту прежних лет все знают: случится это в полночь с началом сентября обязательно. Вне зависимости от внутренних и внешних катаклизмов в мире и его окрестностях.
Будто к первому свиданию осень загодя готовится.
Понимает она: за год внеземного путешествия могла растерять навыки и теперь тренируется, готовая быть во всеоружии в час «Х», вовремя выступить и не ударить, как бывает у некоторой категории людей, в грязь лицом.
Она и людей на встречу с собой настраивает.
Вдруг дала сбой и стала прихрамывать долго бодрствовавшая летняя жара.
Начала пошаливать температура; это привычно фиксировал давно прижившийся на берёзе во дворе термометр. Ближе к ночи несколько дней подряд сжималось содержимое его ртутного столбика. Глядя на уменьшающуюся красную нитку, всякий раз (будто прокручивается один и тот же ролик) вспоминалась картина неторопливо ползущей в расщелину скалы змеи.
С улицы непонятным образом проникает в дома ночная прохлада, хозяев принуждает тёплые вещи накидывать на плечи.
По утрам мёрзнут на травах росы.
Злее кусают мухи…
На речке-старице угомонились лягушки.
В садах не поют соловьи.
Всё чаще наведывается осени штатный посланник дождь. Он пока не промозглый, но что-то в нём уже щелкнуло, переключилось на иной, затяжной по времени режим и пониженную температуру.
Пусть не каждый день, но в небе, как в песне поётся, тучи ходят хмуро, сгущаются над деревней то в одном её краю, то в другом, пугают мрачными, до тёмно-фиолетовых, красками и изрыгают яростные молнии. Одна такая, чрезвычайно бойная, угодила в частный гараж с новым автомобилем, только что в кредит купленным…
Сбиваются в большие стаи галки. В центре села кружат, дружно и надоедливо галдят вечерами над высокими во множестве тополями в парке. То усмиряют гвалт на минуту, а то будто по тревоге срываются с верхушек разом и мечутся. Во внешне хаотичных полётах видится их подготовка к скорым дальним перелётам, обучение молодёжи подчиняться командам. Сколь бы много ни было галок, некто умело повелевает ими, и едва первые сворачивают с прямого маршрута, как тут же следуют за ними остальные. И не сшибаются, невероятным образом маневрируют.
На тротуарах и дорожках чаще встречаются жёлтые листья берёз – видимо, наиболее чувствительных к переменам погоды деревьев. Раньше других предупреждают берёзы о неизбежной смене времени года.
Полевые герань и мальва, а с ними и дельфиниум расскажут вам о скорой осени, им верить надо – они уже цветут.
А женщины-то?! Примеряют женщины туфли вместо босоножек.
Друг осени холодный заматыга-ветер владения обходит, на карте отмечая печные трубы – знать заранее желает, завывать в каких он заунывно будет, а в каких лишь просто озоруя, посвистит.
Не системно, но всё же проникают в сознание об осени думы, будоражат душу.
Какой-то она будет, новая осень, не уступит ли место зиме раньше времени? Хватит ли сил противостоять, не дать разгуляться снегам в конце сентября, как было два года тому назад?..
Пока же на полных правах командует погодой лето, на время короткого отдыха от больших и обязательных дел позволяет в своих владениях репетировать осени. Но так, чтобы и своего лица не потерять…
Стареет лето: дни короче, длиннее ночи. Солнце позже просыпается, быстро устаёт и неизбежно с каждым днём всё раньше укладывается спать.