У всех у нас в этом мире очень много общего: все мы живём под одним солнцем, всем нужен воздух, всем нужна вода и пища. Всем нужно место, где не очень жарко и не очень холодно, и у всех у нас одного цвета кровь. Только одно различие разделяет всех на две полярные категории: одни могут поддерживать свою жизнь, не мешая другим делать то же самое, а другие нет.
Если кто-то хочет обеспечить своё существования в ущерб другим, он должен применять принципы, позволяющие его воле доминировать над чужой. Такими принципами являются насилие и обман. Насилие – это навязывание положения, с которым кто-то не согласен, но воспрепятствовать которому бессилен. А обман – это навязывание положения, которое кому-то не выгодно, но он об этом не знает, и потому не препятствует тому, чему мог бы воспрепятствовать, если бы знал.
Т.о., в среде насилия и обмана можно знать, что в отношении тебя делаются неправильные вещи, но сделать ничего не мочь. Или мочь, но не знать. Ну или знать, и потенциально мочь, но не знать о том, что можешь, и думать обратное. Или не знать, не мочь, и не хотеть мочь, и ничего знать тоже не хотеть – вариантов может быть множество.
В среде насилия и обмана можно быть тем, кто нагибает других, можно быть тем, кого нагибают, а можно быть одновременно и тем, и другим, существуя в иерархии угнетения или пищевой цепи, где сильный жрёт слабого. Можно делать в отношении других что-то по своей воле, а можно по принуждению. Можно быть заставленным насильно или обманом. И можно полностью отдавать себе отчёт в том, что делаешь, а можно и свято верить в то, что поступаешь правильно, и действовать как в рамках самообмана, так и чужой манипуляции. И потому в среде насилия и обмана всё может (и будет) называться какими угодно именами, только не тем, что есть на самом деле, и чаще всего такими, какими что-то стали бы называть в обществе, лишённом насилия и обмана.
В меру того, насколько проявление принципов обмана и насилия является систематичным, о них можно говорить, как о системе. Когда система обмана и насилия. берёт под контроль жизнь общества, как о системе обмана и насилия можно говорить обо всём обществе. Но поскольку обман называет всё не своими именами, то и общество, построенное на насилии и обмане, может заявлять о себе, как об обществе, построенном на совсем других принципах. Так что судить об обществе надо не по тому, что оно говорить о себе, а по тому, насколько его слова соответствуют делу.
Суть системы обмана и насилия можно условно проиллюстрировать так. Представьте себе, что кто-то собирается забрать у другого сколько-то того, что тот имеет, но не потому, что тот ему что-то должен, а потому, что этому просто так выгодно. Но только силовое превосходство у первого не такое, чтобы позволить себе всё, что хочешь, а такое, что может быть, чем-то и превосходит, а может, и ничем, кроме наглости. И вот решает он попробовать такую систему: «Я имею право отнять у тебя 10% твоего, а ты имеешь право вместе со мной пойти потом, и отнять у другого 20% его средств, и поделить со мной. А он имеет право пойти вместе с нами потом и отнять у третьего 30% его средств, и поделить между всеми нами, и т.д..». И второй, допустим, прикидывает, и решает, что лучше не рисковать, а прогнуться под систему (и не без оглядки на то, что в проигрыше он только вначале, а впоследствии он ещё и в выигрыше должен оказаться). И вот они вдвоём идут к третьему, а тот прогибается ещё вернее, потому, что их двое. А потом к четвёртому, к пятому, и система набрала обороты и маховик заработал.
Понятное дело, что до бесконечности в таком режиме система работать не будет: рано или поздно вал изъятий дойдёт до такого уровня, при котором никто из новых участников ничего компенсировать себе не сможет. Поэтому регулярно нужны будут моменты, когда кого-то просто используют и выкидывают без какой-либо пользы для него. И такие моменты для такой системы неизбежны, а соответственно, тоже должны быть частью системности, с какими-то предусмотренными для них механизмами их решения. Но при этом всегда основная движущая часть системы должна быть сильнее, чем любое возможное сопротивление. И тогда система сможет стабильно существовать, и расти в заданном направлении.
Помимо насилия, в системе может использоваться обман. Допустим, хозяин системы обещает своим «подопечным» не 10%, а 12%, компенсаций, а на практике выходит всего 8%. При этом 8% – это уже тот уровень, на который, допустим, изначально бы второй не согласился, и готов бы воевать с ним, но когда он уже согласился, и повоевал с третьим, задним числом об этом жалеть уже нерентабельно, и проще идти уже до конца, компенсируя этот убыток за счёт следующих жертв. При этом он, допустим, соображает, что, если не обмануть третьего, он сам своё не вернёт. А потому он заинтересован вместе с первым обмануть третьего. То же может быть у них всех троих с четвёртым, и т.д.. Сам же второй о том, что его самого тоже обманывают, должен узнать не раньше определённого момента – всё это тоже часть системности и условие её стабильной работы.
Т.о., за счёт обмана можно добавить системе дополнительной надёжности. Что даёт возможность использовать систему с бОльшим размахом при том же уровне надёжности, ну или с большей надёжностью при том же размахе. И чем эффективнее лепить оправдания невыполнению обещаний, тем надёжнее.
Ещё обман может состоять в том, что, когда включают нового участника в добровольно-принудительном порядке, ему обещают безбедную жизнь, умалчивая о том, что кто-то должен вылетать из системы. В рамках этого ему придётся стать или таковым, или тем, благодаря кому таковым станет кто-то другой. Т.е. пожертвовать либо благополучием, либо совестью. И т п. особенности, которыми чревато пребывание в системе, в результате которых всё окажется не таким радужным, каким представляется вначале. Всё это тоже предполагает определённую системность, частью которой каждый участник в добровольно-принудительном порядке должен становиться.
Допустим, именно такая система существует вокруг вас, растёт, и пытается сожрать ваши естественные права и свободы, закусив вашими честью и достоинством. И вы хотите защитить своё, но возможности силового решения у вас нет: противников много, а вы один. Остаётся информационная война, а на информационном фронте расклад следующий.
Интересы всех участников системы насилия и обмана всегда являются потенциально противоборствующими. Они могут не все об этом знать, и верить во что-то иное, но без конфликта интересов она существовать не сможет, как бы она не извивалась. И если в такой системе каждому может быть хорошо лишь настолько, насколько он кому-то сделает плохо, то общий расклад потенциальных интересов в лучшем случае будет 50~50. А если это противостояние будет чревато ещё и какими-то дополнительными издержками, то конечных выгодополучателей всегда будет меньше, чем пострадавших. Поэтому везде, где последний фактор окажется решающим, потенциальное большинство теоретически всегда будет на вашей стороне. Но на практике на вашей стороне будут только адекватно понимающие ситуацию и имеющие совесть люди, против всех не имеющих совести и недопонимающих. И если объединённые силы противников перевесят (а в грамотно построенной системе их всегда большинство), преимущество будет на стороне системы.
Среди ваших оппонентов будут те, кто понимают смысл ваших слов, но соглашаться им не выгодно, и те, кто не понимают. И первые будут делать вид, что не понимают, а вторые будут не соглашаются абсолютно искренне. И не всегда будет даже своевременно понятно, с кем имеешь дело, и возможность этого тоже может систематично использоваться. И понимающие, но не имеющие совести всегда будут наверху системы, недопонимающие внизу, и такой расклад будет не случайным – это естественная часть общей системности.
В такой системе вы никогда в такой системе не заставите всех соглашаться с собой ни при каком раскладе, потому, что есть принципиально в этом не заинтересованные. И вы не сможете легко и запросто убедить всех оставшихся потому, что не все предрасположены верить и понимать. Особенно в системе насилия и обмана, где инстинктивное нежелание верить каждому встречному – часть её естественных особенностей.
В грамотно организованной системе вам не должно хватить поддержки тех, кто сможет понять, потому, что перевес сил будет у хозяев системы. И если кто-то предрасположен понимать – его или заставят молчать, или возьмут туда, где он станет заинтересован делать вид, что не понимает. И если способных понимать окажется слишком много, их постараются разрознить так, чтобы не было возможности им что-то объяснить всем сразу. А в случае попытки работать с поэтапно, вас постараются заткнуть раньше, чем сумеете объяснить нужный объём достаточному количеству человек. И сил уже принявших объяснения не должно хватить, чтобы вас защитить. Всё это часть системы, и ждать от неё другого подхода не естественно
Диалог с системой насилия и обмана условно можно проиллюстрировать так. Допустим, для обозначения системы хозяин требует использовать понятие «государство». Других значений этого слова в системе не предусматривается – только такое, поэтому её резиденты не рассуждают, хорошо это или плохо, потому, что всё познаётся в сравнении, а сравнивать им не с чем. Они могут сравнивать только с отсутствием всего, и мысль с такого старта работает только в одном направлении: сколько бы не было проблем, это лучше, чем ничего. Короче, диалектика вопроса получается такая: есть просто «государство», и оно просто есть, и это требуется просто принять.
По аналогичному принципу хозяева системы называются словом «власть», правила, установленные властями – «законом», требуемый ими порядок – «порядком». Нарушение закона – «преступлением». возможность действовать в рамках закона – «правом», поддерживание режима в нужном хозяевам состоянии называется словом «безопасность». И т.д… И с системой, разговаривающей на таком языке, вы должны вести диалог.
Допустим, с терминологией вы не согласны, но другой терминологии ваши оппоненты не знают (якобы или на самом деле). И вот вы пытаетесь объяснить представителями системы, что она не права, при помощи её же терминологии. Получится примерно следующее: «Долой государство!» – «Ты чего, охренел?» – «А оно неправильное!» – «Какое правильное-неправильное? Есть закон, и ему надо следовать!» – «А он тоже неправильный!» – «Это не тебе решать, а властям!» – «А они тоже не правильные!» – «Да кто ты такой?» – «Они не имеют права такие порядки принимать!» – «Ты дурак!».
Допустим, вы хотели объяснить, что такая система не права, потому, что построена на паразитизме. Что суть её действий далеко не такая приемлемая, как представляется обманутому большинству. Что могут быть куда более достойные альтернативы, и что надо сравнивать с ними. И что система аморальна потому, что в ней лучше всего тем, кто делает другим хуже всего, а кто старается делать другим плохо меньше всего – тому становится хуже всех. Но весь этот смысл остался в вашей голове – в голову оппонента ничего не перенеслось. Там сработало так: «долой государство» – значит, вы хотите всё разрушить, и оставить полный хаос (с точки зрения людей, которые видят в системе не то что есть, а то, во что они верят, это особо возмутительно). «Закон неправильный» – да, он суровый, но без него не будет «государства». Как может быть по-другому, вы ничего не пояснили – в голове оппонента возникла пустая папка с атрибутами «0 файлов, 0 байт». «Власти не мели права такой закон принимать» – а вот тут вы уже конкретно ошибаетесь. Власти как раз имеют право его принимать, потому, что право – это возможность действовать в рамках установленных правил, а если правила устанавливают хозяева, значит, и закон могли такой установить, потому, что он тоже часть правил. Вы ничего не понимаете – вы дурак. А если вы дурак, то зачем слушать дурака? Все кредиты доверия аннулировать, все пустые папки удалить. Конец диалога.
Возникает вопрос: а что нужно, чтобы разговаривать более эффективно? Нужна другая терминология, опираясь на которую, можно рассчитывать на другое понимание. Например, понятие «не то, что вы называете государством» – не хаос, и не вакуумная пустота, а определённая система отношений, которая лучше, чем то, что вы им называете. «Не то, что вы называете законом» – не отсутствие каких-либо регуляторов отношений, а наличие других регуляторов, позволяющих реализовать «не то, что вы называете государством». «Не то, что вы называете властями» – не полное отсутствие кого либо, способного построить хоть какую-то систему, а наличие тех, кто могут при помощи «не того, что вы называете законом», построить «не то, что вы называете государством». И т.д., и на основе таких понятий можно будет вести смысл разговора туда, куда нужно вам, а не туда, куда нужно системе.
Поскольку одни понятия выстраиваются на базе других, выстроено новое понимание может быть только поэтапно – сначала загрузка более простых понятий, потом более сложных. И нужный вам смысл понимания может появляться только на определённом этапе, когда инсталляция новых понятий прошла в нужном объёме. А до этого момента смысла принимать новые понятия оппонент может и не видеть, если у него уже установлена другая система, смысл которой его устраивает, и который не состыковывается с новыми понятиями. Для этого вам нужны такие базовые понятия, которые заставят выстраивать на базе одних понятий другие, и не будут оставлять никакого благовидного предлога от этого отмахнуться. Например, «не то, что ты называешь дураком». Не прав не тот, кто противоречит вещам, которые ты просто считаешь правильными, а тот, кто противоречит вещам, которые ты можешь доказать. Не можешь доказать – изволь принимать альтернативную версию, и встраивать всё то, что из неё следует. И тогда на базе этого вы сможете поэтапно выстроить новую модель понимания, сравнив которую с уже имеющейся, можно будет принять более адекватное решение.
Разумеется, системе насилия и обмана такого допускать не выгодно. И предусмотрительная система будет использовать какие угодно трюки, чтобы только не позволить вам действовать подобным образом. В т.ч., сопротивляться нужному самым беспардонным нахрапом. И возможно, до определённой поры она будет относительно свободно позволять высказывать свою позицию (пока к вам не особо будут прислушиваться), но как только почувствует более серьёзную от вас угрозу, наедет репрессивными мерами. Но как бы там не было, официальная её позиция будет принципиальной и подчёркнутой. Т.е. «Есть власти, и решать всё должны только они!», «Есть закон, и ему надо следовать!», и «Есть установленный порядок, и только в рамках него мы будем о чём-то разговаривать», и только в рамках этого быть готовой идти на какой-то диалог. И если где-то с вами разговаривают именно на такой манер в сочетании с невозможностью чего-либо реального добиться в рамках отпускаемых вам свобод, и систематичным запретом на всё, в рамках чего можно от системы ответа за необоснованность её позиции – вполне возможно, вы имеете дело с такой системой.