1987 г. ЧССР (Чехословакия). ЦГВ (Центральная группа войск).
Беседа в реставрации. Ружомберок.
отрывок из
http://proza.ru/2015/08/18/1257
Что же про казахов, вот что, я тебе, Влад, расска¬жу. Жил я в Казахстане и считал с детства, что мы с казахами друзья. Таких, как ты вот тут случай свой рассказал, я могу тысячу тебе расска¬зать. Они такие же, как и любые другие люди – нормальные. Но всё это может враз измениться, – он сделал паузу. Грустно задумался погрузив¬шись мыслями внутрь себя. Отхлебнул пива, помолчал, – всё зависит, откуда подует ветер…
– Ветер?
– Ветер! А вот скажи, ты слышал что–нибудь о событиях в декабре 86-го?
– А что я должен был слышать? Мы в Новосибе бегали тогда «двадцат¬ку» на лыжах. Вот такие у нас были события! Да я…ца обмороженные…
– Вот видишь, какой ты дремучий. Ни черта не знаешь! – Майер, отчасти торжествуя, отчасти сокрушаясь, хлопнул Тимофеева по пле¬чу. – Вообще, я Алма-Ату имею в виду. Ведь о чём мы сейчас говорим!? Причём тут твой Новосиб?
– Ну да ладно, я что-то припоминать начинаю. Ходили у нас там по Академу разговоры про какие-то беспорядки в Алма-Ате.
– Беспорядки!? Да ты знаешь, что там творилось?! – глаза у Майера, казалось, сейчас вылезут из орбит. – Ты вот там вспоминал как-то про «социалистическую законность» и борьбу партии с хищениями госсоб¬ственности. Так вот, Казахстан там был в списке беспредельщиков не на последнем месте. Внешне, вроде, там и Советская власть, а на деле вся власть у Кунаева и его клана! Полный беспредел! И никакой Совет¬ской власти! Феодальная власть местных баев – вот что там было-то на самом деле!
Тимофеев молчал, слушая возбуждённого товарища, и лишь дымил как паровоз, а тот продолжал:
– Горбачёв сместил Кунаева, а вместо него прислал из Москвы Кол¬бина, для наведения там полного порядка. Вот это и была, вероятно, роковая ошибка!
– Ошибка, что Кунаева сместил?
– Нет, что русского прислал, а не казаха. Ведь они, казахи, семейны¬ми кланами живут, жузы называется это. Это национальные традиции. Управлять здесь народом можно исключительно по их национальным правилам. Жузы с древности имеют разные места в кочевой иерархии. Каждый из них занимал свою территорию: старший жуз – южный и юго-восточный Казахстан, средний жуз – центральную, северную и восточную части страны, младший жуз – Запад. Первыми в Российскую империю ещё в восемнадцатом веке вошли младший и средний жузы, а старший – только век спустя, потому что был под властью джунгар…
Официальным вожаком у них может стать только некто из их родо¬вых вожаков. Так было всегда. А кроме того, сами они никогда не рабо¬тают. Они из древности веков – пастухи, а, значит, начальники.
– Хотя бы над отарой овец, но уже всё равно начальники!
– Точно! Русские у них всегда в замах ходят. Русские реально работа¬ют. А казахи руководят! А точнее – делают вид. А тут на престол – рус¬ского мужика. За спиной у Кунаева – его родовой клан – старший жуз. Где народу пара миллионов – одна треть всех казахов. А кто за спиной у Колбина? Горбачевы – Михаил с Раисой? Вот и поднял Кунаев свой клан на борьбу с Колбиным, Горбачёвым и всей Москвой. А Горбачёв это сделал, может быть, для того, чтобы избежать борьбы между жу¬зами за «трон». Типа Колбин – как независимая от их клановых войн сторона. Но пусть бы они лучше между собой отношения выясняли! А так превратили это всё в «национальное восстание»! Хотя, уверен, что вероятнее всего это всё было предсказуемо и кто-то как раз этого и до¬бивался. И думаю даже, что тут и без «Западной» помощи не обошлось. Причём, мне кажется, они действовали с двух сторон, влияя как на Ку¬наева, так и давая советы Горбачёву, который действовал так, словно и не понимал, какие сам козыри сдаёт Кунаеву. Ну не такой же он дурак конченый! Те же «соколики», что и моджахедов в Афгане подкармли¬вают, они же, или им подобные, и всех «обиженных» и «непонятых» в Союзе кормят с ложечки, лишь бы они тут что-нибудь замутили. Да это – настоящие диверсанты! Только обрядили это всё очень красиво, дескать, казахский народ восстал против русских угнетателей.
– Ну и что, сильные волнения были? Теперь припомнил, в Академго¬родке какая-то казашка вела пропаганду. Распускала слухи о «зверствах властей». Кто-то верил. Кто-то нет.
– Я бы твоей казашке ноги повыдёргивал и сказал бы, что так и было! А в тот день толпа казахов Кунаевского клана вывалила на улицу. Несли горящее «синим пламенем» чучело Колбина. Всё громили во¬круг. Жгли машины. Били витрины. Избивали прохожих,.. всех, у кого рожа русская.
– Только русских?
– Да всех, кто щуриться достаточно не умеет, на казаха не смахивает или просто им не нравится. Наше училище подняли по тревоге. Ещё по¬гранучилище, да алма-атинский полк, он с нами через забор, и кинули на защиту наиболее важных объектов. Аэропорт, правительственные и госучреждения, учебные заведения и т.п. Но мы были с голыми руками, а те – вооружены металлическими палками, пиками какими-то, разо¬брали бордюры на камни. Короче, надавали нам. А генералу нашему даже машину сожгли!
– Ни хрена себе! Генералу машину сожгли? – Тимофеев выпустил клубы дыма. Майер замахал руками, морщась и разгоняя облако.
– Да кончай ты, Владик, курить! Всё равно ведь никакого кайфа ты от этого не получаешь, так зачем же добро попусту переводишь да воз¬дух портишь!? – он сделал паузу, потом продолжал, – ну так вот, стоим в оцеплении. Напротив – толпа. А тут рядом какая-то казашка крутится себе так, как невинная овечка. Подходит ближе и вдруг – раз, ножом в лицо Ромке Кадышкину, другу моему! Прямо в глаз попала! Глаз себе и вытек. Тот орёт во всё горло, катается. Глаз свой пытается на снегу найти. Пацану девятнадцать, а уже инвалид! Взводный вскипел. Схва¬тил эту тётку за волосы, тут же повалил на снег и давай пинать в живот. И орёт во всё горло: «Что б у тебя, суки, детей никогда не было!». Тут подскочил ротный, оттянул его. Но эту сцену уже кто-то из журнали¬стов успел запечатлеть!
– Да, представляю себе, что люди скажут, такое увидев! Советский офицер избивает женщину! Звери! Враги трудящихся! Опричники!
– Так бы и было оно. Но это было только начало, дальше было боль¬ше. Этот эпизод затёрся, видимо, другими событиями, которых было великое множество. Хотя, как знать!? Генерал к нам обратился вече¬ром: сынки, мол, «социализм нужно защищать!». Всю ночь мы точили в казарме сапёрные лопатки, зло точили после всего увиденного и по¬лученных потерь. А на утро погрузили нас в ЗИЛы и – в город. На этот раз уже с лопатками. А навстречу нам бегут люди. Некоторые в крови. Просятся взять с собой. Но мы «не-а», говорим, мол, без вас, сами спра¬вимся. Добровольцы нам не нужны. В окнах люди руками нам машут. Бабки крестят.
– Я такую сцену помню из фильмов про защитников Москвы и Ле¬нинграда.
– Вот-вот. Именно так мы себя и ощущали. Кстати сказать, курсан¬там-казахам, разрешили не принимать в этом побоище участия. Но ты знаешь, что удивительно, ни один не отказался. Серик Букетов наш так сказал: «Я присягу принимал, потому пойду как все!».
– Это, наверное, оттого, что бунт хоть и носил национальный харак¬тер, но всё же был, скорее, бунтом Кунаевского клана против Советской власти. Власть бая Кунаева им была нужнее Советской. Не все же каза¬хи идиоты, многие поняли сразу, что к чему.
– Точно. Другие кланы или жузы Кунаева особо не поддержали. Ско¬рее – наоборот. Ко мне после в городе часто подходили разные казахи. Сами начинали разговор. Прости, говорят, за этот позор. Это, мол, не казахи, а Кунаев всё устроил. А мы к русским хорошо относимся, как к старшим братьям.
– А к немцам они как относятся? – Тимофеев улыбнулся.
– В таких ситуациях все мы – русские. Ты вот говоришь, что даже казахи, когда здесь в меньшинстве, то скорее к русской группировке примкнут, чем к узбекской. А это уже хороший знак. Значит, те события не стёрли окончательно «русское самосознание» в некоторых казахах.
– Это «обрусевшие казахи». Хотя здесь, перед лицом словаков, все мы, и даже ещё совсем «не обрусевшие» узбеки – все русские!
– Точно так! Парадоксы и метаморфозы! Единство и борьба проти¬воположностей, прямо!.. Так вот, месиловка тогда получилась знатная! Жуть. А я сам, знаешь, какой злой был, за Ромку хотелось всех порвать! Ведь он инвалидом остался! Нам на помощь ещё рабочих подкинули, вооруженных арматурой. В результате – все больницы переполнены. А трупы, говорят, увозили куда-то, никто не знает! Я сам камнем по че¬репу получил. Шапка спасла. Так я так лопаткой рубанул ему в ответ промеж глаз… До сих пор его окровавленное лицо перед собой вижу,.. – Майер жадно припал к бокалу с пивом, словно мучаясь от жажды, – не горжусь этим, нет, тут мало чем гордиться, мучаюсь от памяти и осоз¬нания того, что, может, кого-то сгоряча напрасно лопаткой завалил, кто знает! Может и выжил он, надеюсь. Но не жалею ни минуты того, что защищал страну и наш народ от кровавой вылазки этих сволочей!
– Трудно себе поверить в такой ужас, это зверство прямо! – Тимофе¬ев поёжился.
– Зверство? Трудно нам пришлось. Все озверевшие были! Сам уже не верю. Как сон всё. А ты как думаешь, когда они шли громить русский детсадик!? А нам старшина орёт: «За мной!». Наш взвод кинулся на тол¬пу, а два других взвода оцепили сад. А там детишки перепуганные… В эту минуту мы людей в этой толпе не видели. Только страшных зверей. И сами стали как звери, – Майер вытянул вперёд свои крепкие руки, – вот этими руками я там сам не помню, скольких завалил. Не знаю, выжили ли они или нет,.. надеюсь, что выжили всё же! Знаешь, когда борешься со злом, сам злом становишься, вот ведь штука какая! Говорят, что «добро должно быть с кулаками», но как только кулаки пускаешь в ход, пере¬стаёшь добром быть! Такая вот она, жизни диалектика! – Майер тяжело вздохнул, потёр лоб, помолчал, потом выдохнул и продолжил.
– Хорошо, вскоре с Москвы спецназ подоспел. В касках с пласти¬ковыми забралами. С щитами и дубинками. Как на Западе. Мы ведь таких только по телеку раньше видели. В передачах про «загнивающих капиталистов». А теперь и у нас такое. Они быстро, не то что мы, рас¬секли толпу по мелким группам и давай вязать. Мы-то такой тактике не обучены были! Да и это не наша ведь работа! Это дело МВД, а не нас! А знаешь, когда человек чувствует себя окружённым, моральный дух его резко падает. Он поддаётся панике. Короче, порядок восстановили они довольно быстро. Но ещё пару недель везде эти парни дежурили. На ав¬тобусных остановках, у административных зданий, у ВУЗов. Преподы ВУЗов и студенты собирались в группы и в сопровождении спецназа следовали в свои учебные корпуса.
– Странно, что об этом никто ничего не знает.
– Ещё бы! Представляешь, как это всё можно вывернуть! И подстег¬нуть подобные беспорядки в других регионах. А из военных сделать зверей и подонков, избивающих казахский народ!
– Но в Алма-Ате вышел не казахский народ. А враги его. Своих со¬граждан толкнули на преступление и братоубийство на почве сегодняш¬него всеобщего нигилизма и расшатывания ценностей, любая крамола, я думаю, ложится сейчас на «благодатную» антисоветскую почву. Люди будут склонны видеть только то, что хотят видеть. И не увидят совсем того, что хотим мы. Но то ли ещё будет!..
– Кстати, Назарбаев, нынешний первый секретарь ЦК Компартии Казахстана, также из старшего жуза Кунаева! Так что надо полагать, «дело Кунаева» и его «восстание» будут увековечены рано или поздно! Вот увидишь!..
http://proza.ru/2015/08/18/1257
из романа "На переломе эпох".