Для тех немногих из нас, кто имеет гнусную привычку бодрствовать по ночам и бродить по улицам с призрачной надеждой зацепить ускользающее нечто, старая часть могла предоставить сколько угодно пространства и времени. Длинные улицы-вены, в дневное время полными людьми-машинами, глубоким же вечером обретают осмысленный и даже философский вид, присущий обычно творческим личностям, коих здесь просто в избытке. Желтого цвета дома, с вечно плачущими старухами, проводами и протекающими трубами. Дырявые крыши, резные балконы с вечными приклеенными алкоголиками в майках. Октябрьские туманы вперемежку с испарениями от усталой земли манят, разводят случайных прохожих на воспоминания. Фары редких машин вылавливают из пустоты задумчивые фигуры под вывесками круглосуточных оазисов-магазинов. Телевизионной вышки шприц плавно переливается миллионами огней и как маяк помогает ориентироваться в липкой тишине. Потерянные дети, те самые с плакатов, с выжженными глазами прячутся по углам ночных дворов. Аттракционы, карусели, американские горки как огромные фрегаты, шхуны, линкоры застыли в песках парка..
Я и сам провёл так столько ночей, разъезжал на покореженной доске по пустым улицам. В такие моменты ощущаешь лишь тугое сопротивление воздуха, шум колёс о неровный асфальт. Заодно пытаешься уцепиться за эту фата-моргану, мираж того великолепного, что умерло с нами ещё пару лет назад, той осенью. Ещё немного скорости, ещё чуть-чуть и я снова окажусь на той волне...
Но всё оканчивалось одним и тем же: утром я возвращался домой. Долго всматривался в собственное отражение и старался понять кто смотрит на меня с другой стороны.
"Я такой же как и вы. Мне нужны только свобода, хорошая музыка, чистая вода, дешевое искусство и до отвращения красивая девушка в одной простыне. Как и возможность говорить о том, что не хочу."