Как я пришел к Богу
В детстве я ненавидел космонавтов. Сейчас объясню, почему.
Я родился в семье атеистов. И не простых атеистов, а убежденных. Все разговоры о религии пресекались на корню и само слово "Бог" было под строжайшим запретом.
Мамина мама, а моя бабушка Маня, воспитанная еще при "старом режиме" и не разделявшая родительских убеждений, с тяжелым сердцем вынуждена была смириться с таким положением вещей, хотя по старой своей привычке, нередко, с тоскою глядя на небеса (или на потолок), тихо говорила: - "Спаси и помилуй нас грешных", чем вызывала неодобрительные взгляды родителей.
Мне было непонятно, к кому обращается за помощью баба Маня, и я спросил об этом у родителей. По тому, как они переглянулись и насупились, стало понятно, что здесь кроется какая-то тайна.
- Никому, - недовольно ответил папа. - Лучше пойди игрушки собери, а то разбросал по всей комнате.
Нет, я конечно послушался и пошел собирать игрушки, но с этого момента меня не покидала мысль о некоем существе, которого боится бабушка и о котором не хотят говорить папа с мамой.
Однажды, я дремал после обеда в своей кроватке, а мама с бабушкой сидели за обеденным столом и болтали о том, о сем. Их тихий разговор убаюкивал меня, создавая атмосферу уюта и защищенности.
Краем уха я услышал, как в коридоре зазвонил телефон, а затем раздался тихий стук в дверь - это наша соседка по коммуналке подзывала маму - "Алочка, это вас".
Сон сошел, и когда мама вернулась в комнату, я уже не спал. Я как раз вылезал из кровати, когда услышал взволнованный шепот мамы. А следом за ней и бабушка заговорила возмущенно и быстро. Я не разобрал сути их разговора и, тихо подойдя к двери, прислушался. Конечно, я не до конца понял, о чем шла речь, кажется, они говорили о маминой подруге тете Зине, которая собиралась замуж за мужчину, у которого уже была семья. Ни мама, ни баба Маня ее выбора не одобряли и осуждали ее беспринципность и неразборчивость.
- Ох, и наплачется она, - сказала бабушка, указав пальцем на потолок, - Он такие вещи не прощает! Он все видит!
Мне стало не по себе. Не выдержав, я подлетел к бабушке и закричал: - "Кто, кто видит? Кто не прощает, ба?" Бабушка с мамой переглянулись, и мама ответила твердо и тихо, в упор глядя на бабу Маню:
- Космонавт! Помнишь песню, - "судить буду строго, мне с верху видно все, ты так и знай"…
Космонавт!.... Так вот кем был тот загадочный субъект, от которого бабушка пыталась спастись. Какой ужас! День и ночь, летая в небе, он наблюдал за нами и запоминал все наши проступки, копя злобу и вынашивая планы мести. Он не собирался делать поблажек и скидок на возраст, ни бабушка, ни я, ни мама с папой, никто не мог уйти от его злого взгляда.
Так я стал бояться и ненавидеть космонавта. Я никому не говорил о своем страхе и все думал, думал, где найти спасение от этого злодея отравляющего мне жизнь.
А жизнь моя и вправду стала просто невыносимой, каждую минуту, каждую секунду я чувствовал, что нахожусь под наблюдением безжалостного космонавта. Он придирался ко мне даже во сне и я просыпался с криком, пытаясь доказать ему свою невиновность, что вообще-то было сложно, потому что я точно знал, что я сделал не так и где "нашкодил", как говорила бабушка. И что самое обидное, еще до того, как я совершал свои "преступления" я уже знал, что делать этого не стоит, но я просто не мог с собой совладать.
Но больше всего я беспокоился о родителях, они были так беспечны и совсем не думали о том, что космонавту сверху все видно и он собирается их судить, судить строго и беспощадно.
Любимая бабушкина передача "Человек и закон" стала для меня пыткой. Если закон так суров, что сажает людей в тюрьму, то что может сделать космонавт, даже страшно себе представить.
Проходили недели, я стал нервным, тихим и невеселым. Ни что не радовало меня, даже приближение Нового Года. В голове моей творилось что-то несусветное. Я думал о том времени, когда начнется суд надо мной и моими близкими. Я любил их и считал, что лучше них никого нет, но космонавт мог думать иначе.
Потом я стал думать, а хорошо ли вел себя Дед Мороз, и не задумал ли космонавт судить и его. А если он его осудит, кто будет носить подарки, может Снегурочка. Мне становилось жаль Деда Мороза и Снегурочку, вынужденную таскаться с огромным мешком по чужим домам и оправдываться перед всеми: - "Извините, что Дед Мороз не смог прийти, он плохо вел себя и космонавт осудил его"
Короче говоря, жизнь моя превратилась в кошмар наяву. День и ночь я тревожился за тех, кого любил и ждал неминуемой беды.
На себя я уже махнул рукой, сразу после того, как подстриг усы собаке. Я уже знал - мне не спастись, а вот Дед Мороз, папа, мама - это другое дело, они-то хорошие.
От грустных мыслей я часто плакал, а когда папа говорил, что мальчики не плачут, становилось еще хуже - я нарушал правила, а следовательно, усугублял вину, приближал неотвратимое возмездие. Мне становилось еще страшнее, и я плакал сильнее. Это был ужасный, беспросветный замкнутый круг и над всем этим парил в небе злобный и беспощадный космонавт.
В канун Нового года в доме царила предпраздничная суета. Папа бегал по магазинам, мама резала салаты, баба Маня пекла пироги. Все ждали гостей. Все, кроме меня. Я ждал возмездия. Не могу сказать почему, но я был твердо уверен, что именно в этот день, самый радостный и веселый, космонавт будет вершить свой суд.
Я собрал игрушки и книжки, сложил одежду в шкаф и сел в прихожей в ожидании судилища. Соседка и родители бегали мимо туда - сюда с подносами и мисками в руках, время шло, космонавт не появлялся, наверное тянул время.
Ожидание стало невыносимым, и я решил положить ему конец.
В кухне баба Маня обмазывала сливочным маслом пирог с капустой, чтобы румяная корочка его блестела еще ярче. Она была сосредоточена и собрана, как всегда, когда возилась с тестом.
Я влетел на кухню с криком:
- Бабушка, мы все равно все умрем, давай не будем дожидаться этого Нового года, он может для нас никогда не наступить, отрежь мне напоследок кусок пирога, мне очень страшно!
- Что с тобой сыночек, чего ты боишься? - забеспокоилась бабушка, но я уже не мог ответить, так как рыдал от жалости к своей загубленной жизни, которая могла бы быть не такой короткой, если бы не этот паскудный космонавт.
Бабушка дрожащими руками взяла нож.
- Успокойся, милый, Бог с тобой, вот тебе твой пирог! Что бы не случилось, Господь все управит, не бойся!
Пока она отрезала кусочек, я смотрел на нее, роняя слезы и всхлипывая, а в голове звучали таинственные слова - "Бог с тобой".
Кто со мной?
- Бабушка, Бог сильнее космонавта? - спросил я так тихо, что слышала меня только она. - Он может его остановить?
- Конечно, деточка, он сильнее всех, он все может! - еще тише ответила бабушка и оглянулась, не идет ли мама. - Он тебя всегда защитит!
- Это Бог велел тебе дать мне пирог? - спросил я, потому что то, как быстро баба Маня исполнила мою просьбу, меня сильно удивило.
- Да, милый, это Бог - вздохнув, призналась бабушка.
Ликование накрыло меня. Если Бог способен был заставить бабушку искромсать свой прекрасный пирог только ради меня, не дожидаясь прихода гостей, он действительно всемогущ! Он и вправду может все!
Как я был счастлив!
В это время в комнату вошла мама и увидела у меня в руках кусок пирога. Но я и не собирался прятать его. Наоборот, я гордо подошел к маме и, потрясая пирогом прокричал:
- Вот! Видишь пирог?! Смотри!! Бог победил твоего дурацкого космонавта! Теперь он со мной, а вместе мы с ним сильнее всех! Он отлупит твоего космонавта одной левой!
- Что происходит? - недоуменно спросила мама бабушку.
- Понятия не имею, - ответила та и вернулась к пирогу.
Я вышел из кухни и смело зашагал в гостиную. За моей спиной стоял Бог. Как Вовчик из соседнего двора, он защищал меня от всяких хулиганов и нахальных космонавтов, сующих свой нос в чужую жизнь. Страх покинул меня, казалось, я спас всех, себя, маму, папу, Деда Мороза и Снегурочку.
Я представлял, как в небесах Бог хватает космонавта, как паршивого щенка, а тот ноет и жалуется. Так ему и надо.
Только бы он не наябедничал Богу, что я отрезал усы собаке. А то..
В общем, так я и пришел к Богу!