Второе послание отправлено было с шебекой под командой Яниса, которая обязана была продолжить доставку снарядов в Прибалтику для "оккупационной "армии Самсонова". Пусть "экспедиторам" другими делами заниматься пришлось, но русские своих не бросают и словом дорожат. К тому же "каждый должен делать то, что он делать мастер", а капитан, экспортируя курляндский лес, акваторию Балтийского и Северного морей, а так же Датских проливов изучил превосходно. К счастью, береговая линия за века почти не изменилась, и новые отмели не появились. Основным тогда потребителем являлась Британия, вот и ныне обойти её не получалось, направляясь только с южного направления и не с древесиной. Её на островах имелось пока в избытке - бум кораблестроения пока не начался и до Великого Лондонского пожара ждать долго, то есть и прекрасный лесоматериал и рабочие руки были не в цене, но самое главное - на островах смуты прекратились, и для делового партнёрства снизились риски. Значит, нам туда дорога.
Экипаж взять пришлось минимальный - всего дюжину моряков, чтобы с латинскими парусами справляться, к вёслам прибегая в самой крайности. Под зелёным стягом Аллаха, басурман на борту пребывало в десять раз больше, но их численность не удержала от встречи с гуриями, ибо у нас был "Гочкис", а у них нет. Вот и нынче Нюра с пулемётом вошла в состав команды - рвалась ведь на историческую родину, на свет ведь появилась в Калининградской области. Да и чем ещё заняться непоседе, пока её супруг Рихард всякие Америки открывает? Опять же подруге-польке пообещала за её мужем-капитаном приглядывать и опекать.
Стрелять потребовалось ещё во время пробно-тренировочного выхода с минимальным экипажем. К счастью, не по людям, а по киту, на что так же сказали бы в Гринписе - ФИ!, но очень кушать хотелось. Недалеко совсем от главного острова Азор - Сан-Мигеля находилось крупное местообитание этих гигантских животных, и свела судьба с их представителем на его беду. В команде пребывал и баск, который до того как к берберам в рабство попал, занимался китобойным промыслом, он-то и замутил народ на морскую охоту. Добыть оказалось намного проще, чем возиться в дальнейшем - всего три патрона сожгла опытная пулемётчица для того, чтобы одна из пуль попала в мозг. Но вот дальнейшая буксировка, к счастью не далёкому берегу, а потом разделка и переработка мяса и жира, заставила всех попотеть и прежде всего инициативного баска. Хоть тот не работал физически, а только учил народ, но сил отняло это в разы больше.
Практически все островитяне, опьянённые букетом из смрада крови и ворвани и вдохновляемые звуками насыщавшихся собак да поросят, что завезли с материка, трое суток разделывали добычу, набираясь попутно опыта. А так же радуясь, ибо голод поселенцам уже не угрожал, ведь гарнир к солонине на плодородных вулканических почвах собирать было можно два, а то и три раза в год. Добытчики также, перед тем как отчалить окончательно, забили солёным мясом весь форпик своего судна, а потом китятину тоненько пластовали и развешивали где только возможно, вдыхая и пропитываясь специфическими ароматами, жалея, что пива нет. В те поры мясо дельфина (то есть малого кита), наряду с мясом лебедя и оленя, считалось королевским деликатесом.
Даже ворвани уже готовой на продажу взяли столько, сколько смогли бочкотары свободой отыскать, и ещё весь китовый ус, а так же драгоценную амбру для парфюмеров. Загрузились почти по планширь и полторы тысячи миль до берегов Альбиона молили Бога от шторма уберечь. Услышаны молитвы оказались. Пронесло! И в Портсмунде все пережитые страхи были смыты элем в пабах, да сошли потом на весёлых бабах, не отказывавшихся от матросских угощений. Ведь весьма подходящую закусь, после которой вновь тянуло выпить, они с собой изрядно принесли, а перебрав, редко кто из тамошних обитательниц своим прелестям хозяйкой оставался.
Хозяин таверны потом подсказал, куда и ворвань сбыть выгодней, и где вельбот да бочкотару к нашему возвращению заказать. Даже сболтнул, на каком закончившем смену обшивки корпуса хольке в артиллерии столь острая нужда. Что по случаю купивший каперский патент кэп по тройному курсу согласен за стволы по весу свой груз олова сменять. Кто же откажется от такого барыша? Сбагрили начинающему "джентльмену удачи" весь некогда доставшийся вместе с трофейным судном тяжеловесный как бы огнестрельный металл. Кованые стволы разрывало часто, потому они "выходили из моды", а тут наудачу покупатель отыскался, иначе бы вскоре пришлось в чермет этот ненадёжный огнестрельный антиквариат сдавать.
Но и новоявленный капер себя простаком не держал. Рассудив здраво, а так же корчмарю долю малую "за наводку" посулив, счёл с помощью наших же пушек с безоружных лохов свой пиратский счёт открыть. Невзирая на то, что на шебеке христианский Андреевский флаг развевался. Расчёт его выглядел безупречно - почти новое наше судно было берберской постройки, и потому никто при его сбыте подлянки не заподозрит. Став безоружным, пошвырявшийся деньгами экипаж остался малочислен. Не принимать же во внимание завербованную на Портсмундских верфях дюжину канатных, парусных и мачтовых мастеров. Так что, гульнув напоследок, он жаловаться только рыбам сможет. А "недорогое" олово английский Балда (или Блад) потом очередному простаку вдует. Напутствуя отправку на дно морское словами: "не гонялся бы ты, поп за дешевизной".
Снялся с якоря хольк через сутки после того, как шебека отчалила, особо не опасаясь потери "дичи". Английский канал не широк, а три мачты (с бушпритом, как тогда считали, то все четыре) давали большую площадь парусов, а, следовательно, и скорость. Да и не хотелось в этом грязном деле на случайных свидетелей нарваться. Дойдя же до Северного моря, как заяц стала петлять "добыча", используя своё превосходство в латинских парусах, позволявших двигаться зигзагом даже против ветра. У холька же только бизань вооружена была таким парусом. Но "зайчик" в отрыв всё не уходил, дразнясь в пределах видимости, так и дотянув за собой преследователя до зоны действия датских каперов.
Как только на горизонте появилась приближающаяся точка, "жертва" прекратила вилять и позволила себя догнать, изображая панику на палубе, тем самым вынудив преследователя только на символический холостой пушечный выстрел. Но при этом, допустив пиратов до пистолетного выстрела с их невооруженного артиллерией борта. А далее "заговорил по-русски пулемёт" (английский), нежданно уничтожая англичан в невероятных количествах. Пришлось Нюре пару обойм потратить до того, как каперы белой тряпкой замахали, хоть они всё ещё численно превосходили, но полностью оказались подавлены и ошеломлены. Подошедший датский кораблик свидетелем "боя" оказался и также, пребывая в непонятках, приближаться не рисковал.
Недавние нападавшие превратились в сбившееся в седловине у грот-мачты дрожащее стадо, пребывавшее в шоке - эффект неожиданности дорогого стоил. Скосить их одной очередью было совсем не сложно, потратив ещё одну обойму, но зачем? Жалко девочке было не дураков, а патроны, пока не воспроизводимые, в отличие от первых. Если бы застреленные Нюрой не покоились на дне морском, то имела бы она уже персональное кладбище, но при стрельбе "через стёклышко" убийство воспринимается как просмотр боевичка. Хотя на хитропопого лучника, что целился из бойницы кормовой башни, пришлось ещё один потратить. Ради демонстрации серьёзности намерений на расточительство идти вынудил буквально, но после этого даже зачистка абордажной команде не потребовалась.
Подействовало доброе слово и добрый ствол - выползло из разных щелей ещё несколько прятавшихся там несостоявшихся пиратов, тут же начавших ныть: "не виноватые мы, это всё кэп затеял и принудил", с таким артистизмом, что пришлось сделать вид, что поверили. Ведь кому-то требовалось лазать по вантам и работать с этим множеством парусов, да и выжившие матросы оказались с опытом. Полегла в основном наспех навербованная по портсмутским пабам абордажная команда из отбросов общества. Уцелевшие клялись честным трудом на реях искупить свою вину, лишь бы на оных не болтаться без суда.
Но и с этой формальной процедурой в ближайшем же порту их также по любому ждал пеньковый галстук. Ибо находились мы у французского побережья, где не забыли ещё ужасы Столетней войны. Да и моряки с датского судёнышка, только документально засвидетельствовав факт пиратского нападения на нас - слуг Божьих, отправились в родную гавань.
Даже хитрый, но невезучий кэп ещё живым остался, хотя ненадолго, но посильная медицинская помощь и ему оказана была, что удивило всех, ведь он так, в случае удачи, поступать бы не стал. Оказывается, пиратского патента у него не имелось, а был он обыкновенным торговцем, поиздержавшимся на ремонте судна и решившим не совсем законно поправить дела, раз лохи подвернулись. Совмещая грабёж с легальным коммерческим рейсом, ведь даже за как бы проданное олово (на борту шебеки) получена была предоплата от любекских купцов, да и свои 600 тонн грузоподъемности (хотя в те поры объёмы трюма мерились ластами) использовались полностью под некрашеное сукно для Фландрии. Но много денег не бывает, вот чёрт и попутал излишне предприимчивого джентльмена.
Французов всё же навестить потребовалось, но свежий наш трофей в порт Дюнкерка заводить не стали, оставив на внешнем рейде под надзором с "башни" Нюры и её пулемета, ничего личного – просто бизнес. Приводила команда судно в порядок, содрогаясь от угрозы не то что лишения жизни, а и потери самого сокровенного в самой противоестественной форме. Что делать, если в российской школе учила девочка немецкий (причем старательно), а нынче пыталась перевести на английский армейские шутки папы-прапорщика. Будучи уверена, что бритиш сиамэны в юморе знают толк. Но он у них оказался столь тонким, что и видно не было, а шеи длинней, чем у жирафов. И воспринимали бедолаги всё буквально и с ужасом, причем с огромной задержкой. Представляя в кошмарно-эротических снах, откуда у них руки растут и сколь безнравственны были их предки, особенно по женской линии. Ужас и содомия!
Многострадальный город-порт Дюнкерк как раз переживал своё очередное банкротство. Многонациональной и недорогой рабсилы, связанной с морем, имелся в нём избыток. Вот шкипер Янис и выбрал с запасом весь свой опыт, напрягая аж пару дюжин сборной разноязыкой солянки из нормандцев, кастильцев, фламандцев для пополнения экипажей. Да ещё смог очень выгодно вдуть купцу, что сотрудничал с парижскими парфюмерами и галантерейщиками, амбру и китовый ус. С этих денег провиант пополнив, французского красного вина также не забыв купить (не пьянства ради, а исключительно из-за витаминов), и без задержек сделала шебека - "ух ты! мы вышли из бухты". После чего Ян передал управление ею, оказавшемуся весьма понятливым баску, с наказом следовать в фарватере. Сам же с пополнением принял вахту у Нюры, к огромной радости замордованных её армейским юмором экс-пиратов.
Неспешный переход до Копенгагена происходил с попутным сплачиванием экипажа на "свежем" трофее и выявлении его "особенностей", коей опытный кэп даже придумал, как исправить за зимнюю стоянку, пока же не очень они и мешали, просто его решения по парусному перевооружению были из "будущего".
Неожиданной оказалась бурная ВСТРЕЧА с недавним свидетелем боя - датским капитаном в столице Датского же королевства. Вернее сказать, всей Датско-Шведско-Норвежской Кальмаровой унии, уже существовавшей чисто номинально, напоминая то ли СНГ, то ли ГСМ, но всё ещё пробуждавшей в короле Иоганне (Хансе) честолюбивые мечтания, толкавшие на интриги. Авантюристом, пребывая в глубине души и очень уважавшим родственные натуры, но удачливые. Возможно, с тех времён в датском флоте, при приёме на работу капитана, интересуются, везуч ли он, сами вопрошающие при этом неизвестно что подразумевая. Английский кэп подошёл бы его требованиям, но жаль того - сражён булатом, он спит на дне морском. Значит, ... а ну быстрей любите НАС - вам крупно повезло. "Свидетель" ТАК раструбил по сонному и скучающему городу то, чему очевидцем являлся, что новость долетела до дворца, и САМО Его Величество пожелало взглянуть на избранников Бога Локи, пригласив на аудиенцию.
Экипажи, кроме дежурных, разумеется, на берег отпущены были в поход по пабам и бабам. Ибо аудиенция королём давалась персональная на две персоны, и таковыми оказались Ян и Нюра. Которая, наконец-то, смогла употребить подушечку, что смягчала удар приклада в плечо по своему прямому назначению - для красоты, которая, как известно, спасёт мир. То есть вернула на законное место пониже спины, в выменянном ещё в Севосе великолепном вечернем платье. С добавлением на лицо косметики и пластмассового кокошника на замысловатую фризуру превратилась в неотразимую супер красавицу стиля "решен вамп". Приговаривая, что второго первого впечатления не бывает. Пожилой и прихрамывающий Янис хоть и одет был также "по-бохатому", на фоне молодой женщины смотрелся бледненько, особо при этом не расстраиваясь – зная, что всё едино провожать будут по уму. Хотя бытовавшее и до Средневековья мнение об умственных способностях блондинок являлось ошибочным, ибо женская половина делегации проявила недюжинный разум и волю – воспитывал-то её папа-прапорщик.
Если же учесть, что на характер с воспитанием наложилась и спец. подготовка (как физо, так и интеллект), то былой пропагандой воспетая "посол Советского Союза" товарисчъ Колонтай нервно курила махру. Ведь на спецкурсе истории Нюре вдолбили то, что король Ханс (Иоанн) так пожелал величие вернуть былое, что кушать плохо стал. Потому надумал с Иваном Московским подружиться против неразумных шведов, более ведь с ними никто не граничил. Даже в послы к Великому Князю аж изощренного в казуистике магистра Ханса Клаусена снарядил уже. Только прибытие в порт "свидетеля" разгрома пиратов загадочными "русскими монахами", а потом и появление их самих, задержало отправку посольства.
Продолжение http://proza.ru/2021/12/19/2170